Сценарист

Лето. Июль. 2020-й год. Вовсе никаких закономерностей. Такое чувство тревожит Аарона с самого утра. Его голова болит с того момента, как только он поднялся с кровати, а руки не слушаются тела и мозга, тянутся к подушке, желая обнять ее, чтобы снова погрузиться в столь необходимый ему теплый сон. Для того, чтобы избавить себя от такого состояния, ничего мужчина не предпринимал. Он просыпался рано, засыпал поздно, при этом, полностью высыпаясь, как сам себя в этом убеждал. И как бы горька не была правда, - он не выспался, - отрицать это – его долг, трудом непосильным выполняемый. Это даже заводило его в какой-то степени, и сажало за свой компьютер, чтобы начать работать над новым сценарием, который мог бы послать на киностудию, но тщетно. Излюбленная картина, что висела на стене в его квартире, настолько приелась мужчине, что он был готов выкинуть ее в тот же момент, как глядел на нее следующий раз. Поговорить не с кем. Постоянное тиканье часов, которые каким-то образом все еще передавали тайное, что-то старое, и подпитывали атмосферу и без того, уже увядающую, тоже начинали мужчину раздражать. Ему было бы куда комфортнее, будь стены голы, а он сам без одежды. Сообразить что-то было бы легче, а искусителей отнять вдохновение бы уменьшилось. Но минутой спустя, Аарон понял, что идея – не апогей, и забыть ее – лучше. Повертел за завтраком в руке бокал с только что выжатым соком из апельсинов, которые были куплены вчера, и поднялся со стула, чтобы намыть за собой посуду, потому, что специализированным прибором, - посудомоечной машиной, - пользоваться не любил, как его не заставляй. Хотя, даже заставлять было некому потому, что для Аарона куда лучше, если все делать своими руками, а не при помощи чего-то. Нашелся бы в мире человек, который сейчас взял новый сценарий, то жизнь, точно бы пошла лучше. Известность, которую двадцати двух летний мужчина получил три года назад за сценарий к потрясающей драме, что отправил на киностудию, была невыносима даже для него самого. Обложки глянцевых журналов, девушки, дорогие машины, - то, что собственно ему не так важно. После же, появился дом, потом и любимая. Однако уже больше года Аарон просиживает в исключительной неспособности создать что-то по-настоящему такое же сильное, стоящее, что его излюбленную самооценку бы потешив, понравилось и людям из круга высокого. Ничего. Сядет за компьютер, расслабиться, и что-нибудь напишет. Однако, когда каждую минуту своей жизни он говорил себе так, в конечном итоге ничего не получалось. Он мог просидеть за своим рабочим местом час, или даже больше, просто пялясь на пустое поле работы, и в итоге, так ничего и не сотворить. Жена ушла. Маленькая дочь ушла с ней. Официально они еще состоят в браке, но такая жизнь кажется мужчине какой-то неправильной. Он бы с удовольствием ее поменял, если бы у него была на это возможность. После завтрака прошелся по квартире. Семь комнат. Очень скромно для того, кто однажды заработал свой первый миллион практически, ничего не сделав. Ах да, дом мужчина продал, чтобы расплатиться с прошлыми долгами, которые тревожили и его, и его семью. Аарон однажды изучал очень интересную ему науку. Астрономию. У него стоял телескоп, который он купил первым же делом со своего гонорара за работу. Мужчина считал это исключительно увлечением, но тратил на него куда больше сил и времени. Иногда, изучение этой науки помогало искать вдохновение, что сейчас, ему в принципе бы не помешало. Библиотека была не очень большой. Пять шкафов плотно прилегали к утонченной стене, полностью ее заставив. Почему к утонченной? Нет. Тонкой она не была. Перфекционизм. Вот почему. Аарон отодвигал шкаф и мог смотреть на стену. Трогать ее. Ощущать. Помогало расслабиться, и спорить с ним было бесполезно, друг вы, или родственник. Хотя, по факту говоря, излюбленных друзей у него нет, а тех, с кем поговорить о жизни, сложной, возможно, тем более. Зачем это все, когда есть стена, готовая выслушать в любой момент, при этом, которая спорить с тобой не станет. Такова его политика, что уж тут поделать. Библиотека с книгами и телескопом, кухня-столовая, спальня – это, три комнаты из его квартиры. Четвертая – кабинет, где он всегда работал за компьютером, штатно подключенным, ибо ноутбуки его эго недолюбливало. Пятая – большая гостиная, где легко усадить можно с десяток человек, каждому дав простор и выбор, что немаловажно; шестая – спальня для гостей, которых нет; седьмая – кладовая. Уравновесив свое и без того шаткое состояние перед зеркалом в гостиной, он подумал о том, как хорошо бы было позавтракать. Позавтракать по-настоящему, в нормальном ресторане, или хотя бы кафе, и не есть непонятное говно, от которого мужчину в высшей мере тошнило. Сам он готовить умел и любил, но предпочтение окончательно останавливалось не на домашней кухне. А как иначе? Кто однажды в золотой таз сядет, не захочет больше сидеть в чугунном. Собравшись с мыслями, Аарон подошел к шкафу, который располагался в спальне, и открыл дверцы, которые выходили наружу, в комнату. Висели какие-то костюмы, уличная одежда, от солидной до простой. Все настолько скучное, что хочется развернуться и снова лечь спать, однако, идея покушать стала разрастаться. Надо бы одеться. Нацепил на себя брюки, кое-как надел носки, ибо после одетых брюк, так уже неудобнее, а затем сумел надеть и рубашку черного цвета. Белые брюки от костюма и черная рубашка. Снова зеркало. Ух, ты ж, черт, не плохо, не плохо, мистер Пирс. Вполне себе смотритесь. Именно так подметил он, и подошел к выходу из квартиры. Дверь ему нравилась. Он ее закрывал и открывал, и это привносило в его и так спокойную жизнь еще больше покоя и размеренности, хотя сам мужчина отчетливо чувствовал, что нужно ему не спокойствия, а больше бунтарской страсти, иначе, больше не видать заоблачных гонораров и высокой популярности. Секунду, кажется, неделю назад его звали на интервью. Да, периодически еще приглашают, но платят столь мало. Сейчас, даже не в этом суть. Машина была продана. Жил он в Нью-Йорке на последние свои сбережения. Ему, свою шикарную квартиру, что ближе к центру, возможно, скоро придется менять, к тому же, на более скромную, что от центра куда дальше. Он не хотел думать о плохих вещах, однако, только они и были в его голове всю дорогу на лифте, с двадцать третьего этажа до первого. Выйдя, оглянулся по сторонам. Кого знал, кивнул. С кем дружил, обменялся воздушными приветствиями. В порядке вещей. Ничего нового. Вышел на улицу, никого не узнал. Еще бы, люди все чужие. Это в какой-то степени было интересно. Раньше, до минутного богатства, он любовался людьми из своей старой квартиры. Совершенно нищий он сидел перед окном, и смотрел на тех, кто хотя бы на цент богаче его. Эта жизнь ему не нравилась. Сначала, появилась мечта. Потом, появилась цель. Он стал следовать этой цели, дабы добиться того, что нос утрет тем, кто в него веру свою не вкладывал. Это получилось. На момент. И снова спад. Спад всего. Настроения. Вдохновения. Каких-то биржевых валют, которыми он некогда интересовался, но в конечно счете прекратил. И это ему стало нравиться меньше. Нет ни денег, ни нормально жизни. Все сбережения, которые есть при нем в данную секунду, он вероятнее всего потратит на завтрак, который так ему необходим, чтобы написать хоть что-то, для того, чтобы получить денег. Через дорогу было небольшое кафе, посидеть в котором – было бы отличной идеей. Аарон двинулся туда, выставив руку в сторону к проезжающим машинам, чтобы они пропустили его. Движением было на удивление оживленное. — Здравствуйте, — сказала ему официантка, которая подошла к столику, за которым он разместился. — Прошу, вот меню. Как только определитесь, позовите меня. Я подойду. Аарон уже знал что будет. Он хотел поесть немного жареного картофеля, очень жирного. Это придает сил и энергии для того, чтобы он смог что-то написать. А написать бы он смог что-то только в том случае, если каждая его частичка, каждое желание, было бы воплощено в жизнь. — Я уже знаю что буду, — сказал он официантке. — Мне порцию картофеля. Хорошо прожаренного на оливковом масле. И стакан персикового сока. Холодного. — Хорошо, - кивнула официантка с милой улыбкой, и ушла на кухню, для того, чтобы передать заказ. Аарон сидел и ждал, когда на его столе появится то, что он заказал. Неизвестность дверного проема в это кафе загородила фигура девушки, которую мужчина знал раньше. Лиза. Его старая знакомая, которая работала помощником режиссера на студии, где снимали тот фильм, для которого мужчина написал сценарий. — Не думала, что увижу тебя тут, — сказала она, и присела к нему за столик. — Казалось, что единственное, чем ты увлечен так жадно, как когда-либо – это работа над новым сценарием. Хотя, в какой-то степени видеть тут даже привычно. — И я рад видеть тебя, — съязвил Аарон. — Что касается меня, то мне думалось, что ты вообще не придешь. Ты узнала то, что я просил? — Узнала. Компании не хотят брать твой последний сценарий. — Почему? — Потому, что он слаб, — Ответила Лиза. — Если в какие-то моменты ты мог порадовать потрясающей игрой слов, и по-настоящему хорошим текстом, то сейчас, в тебе этого не видно. Аарон вздохнул. Он понимал, что писал все последующие работы куда слабее, возможно даже не в том ключе, в котором их хотели видеть от него, но так он действовал, и никак иначе. По-другому просто не получалось. — Что-то предлагали? — Нет, — отрицательно кивнула Лиза. — К сожалению, ничего. — Черт. — Расстроен? — А как ты думаешь? Аарона не волновало то, что думает эта женщина перед ним. Он обратился за помощью к ней от безысходности, и то, как последний ресурс надежды, Лиза не смогла себя оправдать. — Думаю, что ты расстроился, — сказала она. — Мы все еще это обсуждаем? — изогнул одну бровь мужчина, саркастично пялясь на девушку. — Не думаю. — Да Господи, — проблеяла она, закатывая глаза. — Мне уйти? Аарон строго на нее посмотрел. Лиза замолчала. Наконец-то мужчине подали его заказ, и он придвинул тарелку ближе к себе, вновь смотря на девушку. — Ты знаешь, что мне нужна эта работа, — сказал он. — Знаю. — И ты попытаешься еще раз. — Прости, увы, не могу. — Почему, — удивился мужчина. — Я там не работаю, Аарон. — Тебе лишь кажется, что все так просто. Я чтобы просто спросить, нужны ли им сценаристы, потратила, чуть ли не неделю, а ты требуешь чего-то большего. Он кивнул. Да. Мужчина требовал большего, потому, что большего ему хотелось. Он возложил свои великие надежды на плечи этой раздолбайке. — Это нонсенс, — вдруг сказал он. — Что? — Не куплю того, чего хотел. Денег нет. — Что-то важное? — Хотел новую тачку. — Да ты ведь издеваешься надо мной! — Прикрикнула Лиза. — Я стараюсь для тебя, хотя совершенно ничем тебе не обязана, а ты еще будешь шутить так? Мужчина отвел от нее взгляд, наблюдая за официанткой. — Я и не шутил, — сказал он так же в сторону. — Если бы ты поменьше тешил свое самолюбие мелкими радостями в жизни, то смог написать бы, что-то еще. Или ты думаешь, что ты кому-то сдался, чтобы намеренно выкинуть тебя из этого бизнеса? У тебя было все, и это все, как ты видишь, закончилось, Аарон. Ты это будешь возвращать, или как? — проговорила Лиза. Ее тон показался Аарону грубым, но при этом, очень воодушевляющим. На секунду он даже почувствовал прилив каких-то сил. Какого-то вдохновения. — Эх… — огорченно проговорила Лиза. — У меня есть для тебя кое-что. — Что? — удивился он. — Вот, — сказала она и продвинула к нему коробочку из-под кольца, обычно, в такой коробочке лежит кольцо, делают предложение. Аарон рассмеялся. — Прости, — сказал он. — Ты не в моем вкусе. Лиза тоже засмеялась. Он любил, когда она смеется. Смех был каким-то отдаленным, и невычурным, как это было у многих дам, что любят хвастаться либо родством со знаменитостью, либо просто какими-то бывалыми заслугами. Но больше всего Аарон любил наблюдать, когда Лиза выполняет какое-то важное дело. Когда она занята. И в этот момент ему нравилось отвлекать ее. Возможно же, он просто привлекал внимание. — Там кое-что для тебя, — Сказала она. — Что? — Поможет писать. — Говно радужного единорога? — спросил он. — Таблетки. — Таблетки? — Квалуд. — Нет, — сказал мужчина. — Что? — Нет! Не буду, — ответил он. — Они меня подсадят, уж поверь. А я хочу хоть что-то написать. Лиза усмехнулась. — Дерзай. — К чему сарказм? — спросил Аарон. — Сколько ты уже ничего не пишешь? — проговорила девушка, надавливая вопросом на больную сторону мужчины. — Я все время пишу. — Сколько ты уже не получал этим? — Я не хочу об этом… — Сколько, твою мать?! — закричала Лиза, и уставилась на Аарона. — Два-три года, — ответил он. — Два-три года. — Да, два, или три года. — Хорошо, — кивнула Лиза. — Я заберу. Она потянулась к коробочке, и взяла ее пальцами, но Аарон положил поверх ее руки свою, и поглядел девушке в глаза. — Оставь, — сказал он. — Уверен? — Да. Оставь. Посмотрим, что выйдет. Домой возвращенье ничего не сулит. Пустота, да и только. Сейчас бы присесть в мягкое кресло, и поспать немного, но Аарон решил, что стоит поработать над сценарием к новой драме, которую он затеял совершенно недавно. Разместился в кабинете своей квартиры, но стул поставил от стола дальше, чтобы глаза не напрягать яркостью экрана, которая ослепляла его к трем или четырем часам работы, когда он делал это раньше. Поглядел на титульный лист, что оформил уже давно, и больше ничего написать не смог в тот день. Потянул руки к клавиатуре, и набрал «Действие первое». Больше ничего в голову ни шло. Продумать бы персонажей. Коробочка лежит в кармане брюк, и мешает нормально сидеть. Вытащил ее. Не хочет пробовать. Черт возьми, написать бы хоть что-то. Но ничего. Просто, когда мысли начинают собираться в одну, ничего не выходит. Какую-то херню еще дала сегодня Лиза. Он ведь просил просто узнать, нужны ли на студию хорошие сценаристы. А он хороший сценарист. — Твою мать! — прокричал в пустой квартире мужчина, и поднялся со стула. К окну кабинета подойдя, не обнаружил ничего интересного. Высокий этаж. Живет здесь. Красиво, но до безобразия голого скучно. Жуть такой высоты легко перебивается тем, что сейчас у него плохое настроение, в дверь никто не звонит, и до дня рождения еще больше восьми месяцев. Не жизнь, а ад, который бы уже, пусть, поскорее закончится. В комнате-библиотеке стоит телескоп. В него бы посмотреть, может, увидит что-то, но нет. И к этому не был расположен. Скука, что одолевает каждым днем, кажется какой-то отрешенной. Внизу, пусть и плохо, но можно было увидеть какой-то творившийся беспорядок. Аарон подошел к телефону, что сегодня не брал с собой на завтрак, и набрал своему другу, Джеймсу. — Алло, — раздалось на том конце телефона. — Привет, — сказал Аарон в трубку. — Не занята? Поблизости? — Вроде как. — Не зайдешь? — Хорошо. Джи. И, не прошло больше десяти минут, как в квартиру Аарона позвонили. Мужчина открыл дверь и увидел перед собой мужчину, с которым только что говорил по телефону. Это был его друг. Его друг был невысокого роста. Такой же молодой, как и он. Одет по-бунтарски. Это нравилось Аарону. Джеймс выглядел как любая молодежь. Знакомы они были с детства. Единственным различием, что было тоже не очень осязаемо, это то, что Джеймс сумел найти постоянную работу. Неплохо, кстати, оплачиваемую. — Рад, — сказал он другу, когда тот прошел в его квартиру. — У тебя тут темень такая. Шторы бы хоть раздвинул. Двое обнялись. — Не в курсе, что происходит? — Ты о чем? – спросил Джеймс. Аарон подвел его к окну. Тот сразу же понимающе закивал головой, а потом перевел свой взгляд на своего друга. — Недовольства, дружище. Не знал разве? — Какие недовольства? — Весь город, — ответил Джеймс. — Как с ума сошли. Все недовольны, кто чем. Высказывают свое слово властям, которые в упор не хотят их слушать. — И что? Выходит? — Эмм… — промямлил Джеймс. Они еще раз выглянули в окно. — Высоко у тебя. — Да. Мне нравится. — Пиво есть? — Нет, — ответил Аарон. — Теперь есть, — сказал Джеймс, и достал две бутылочки пива. Интересно, где он их, черт возьми, прятал. Эти двое прошли в гостиную, и расположись на креслах. Друг против друга. Открыли пиво, понемногу его распивая. Аарон поглядел на Джеймса. — Как жена? — Нормально. Твоя не объявилась? — Нет, — сказал Аарон. — Думаю, мне этого лучше и не ждать. — Я бы предложил тебе подзаработать, — начал Джеймс. Аарон стал слушать внимательнее. — Я перевелся в другую фирму, — сказал Джеймс. — Нужны инвесторы, ты бы мог в самые первые же месяцы отбить вложенные деньги, увеличенные в несколько раз. Мужчина усмехнулся. — С превеликим удовольствием. Я не говорил тебе, что у меня нет денег даже на еду? — Говорил. — Мне спросить, что ты хотел сказать этим? — Я думал, ты шутишь. Аарон засмеялся, показываю всю свою способность к сарказму. — Я не шутил. — Я уже понял, — сказал Джеймс. Они теперь сидели молча, и наконец-то, практически допили пиво. — Сегодня видел Лизу, — сказал Аарон. — Это ту, про которую ты говорил. Ассистентку режиссера? — Да. Ты ее видел один раз. — Помню, — сказал тот. — Смутно. — А ее и не надо помнить отчетливо. Оба засмеялись в голос, потом Джеймс допил пиво первый, и поставил бутылку на журнальный столик, который Аарон уже покупал в период начала своей бедности. — Я сказал ей сегодня, что хочу новую машину, — все еще смеялся мужчина. — А она? — Начала упрекать. Джеймс усмехнулся, лучше вспоминая ту девушку. Что-то всплыло в памяти. Аарон поглядел на него. Друг он не плохой, но все же, мужчина не очень любил его. Как друга. И тем более не любил, как мужчину. Он же не гей. Его в какой-то степени бесило, что Джеймс вообще существует. Но тут он достал коробочку, что ему дала Лиза, и кинул в руки Джеймса. — Вот. Это она дала мне. Тот открыл. — Таблетки? — Квалуд, — ответил Аарон. — Черт! — воскликнул Джеймс. – Поделишься? — Да хоть все забирай. Мне не нужно. — А зачем она хоть это тебе дала? — Чтобы, что что-то написал. — Что-то? — Эмм… — промямлил Аарон. — Она имела в виду, вообще, хоть что-то. — Точно не будешь? — Не буду. — Уверен? — Блядь! Да заебал, сказал же - не буду! Аарон поднялся с дивана и забрал бутылки, выкинув их в урну. Потом он вернулся обратно в гостиную, снова опустившись на место. — Вообще, она странная, — сказал Джеймс. — Согласен. В какой-то степени, да. Она все же, странная. — Вот, где она сама достала это? — Эмм… купила на улице? — Аарон, — сказал Джеймс, как будто бы отцовским голосом понимания. — Такое сейчас просто так, уж поверь, на улице не купишь. — Думаешь, я напишу что-то с этим? — Не знаю, друг. Конечно, я не возьму это, я же завязал, но тебя предостерегаю. Опасайся того, что считаешь опасным, — сказал Джеймс. Аарон кивнул. — Ты домой? — спросил он Джеймса. — Ну, да. А что? — Не хочешь пойти на митинг? — Хох, прости. Я как бы доволен работой и условиями, брат. — Да, брат, — кивнул Аарон. — Точно. Джеймс понимающе на него посмотрел. — Не переживай. Лучше сядь за сценарий. Что-то обязательно придет. Будь уверен, все будет только хорошо. Усек? — Усек, — усмехнулся Аарон. — Ну, давай. Они обнялись опять, как и при встрече. Аарон проводил Джеймса до двери в коридоре, и как только тот переступил порог, он запер за ним. Снова пусто. Сидел он теперь перед компьютером уже порядка сорока минут, пытаясь выдавить из себя хоть какие-то строчки. Ничего не выходило. Открытое окно не помогало в приливе свежести и вдохновения, и поэтому Аарон поглядывал на часы, думаю, что хоть они способны дать ему что-то такое… вдохновляющее. Однако, просидев так еще несколько минут, он опять поднялся, и повторил историю, что и до прихода друга. Выглянул в окно. До сих пор проходит какой-то митинг, вот только теперь, этот митинг разросся прямиком по всей улице. Похоже, сие действие будет не только в Нью-Йорке, но и по всей стране. Это пугало в какой-то степени, и отвернуться бы, было отличным решением, но вместо этого, возникло желание спуститься вниз. Вышел он прямо в гущу событий. Плакаты с разными надписями сразу же бросались в лицо, а так же, огромное количество мужчин и женщин, разной национальности, при этом, многие из них выглядели весьма странно. Кто-то был полностью раздет, и на их плакатах значилось следующее: «Нам нет денег даже на одежду», а кто-то был в теплых вещах, грязных и вонючих, походивших на людей обездоленных, домов лишенных, как будто в этом кто-то виноват, не они. Это зрелище показалось ему куда противнее, чем изначально. Но уходить он не захотел. Кое-как пробился к дороге. На этот раз с ним был его телефон. Он набрал смс-сообщение для одной из знакомых, которая когда-то выручила его с нелегальной покупкой яхты. Поймав такси, первое же, что попалось, он сел на заднее сидение, и только дверь такси за собой захлопнув, уже успел получить несколько куриных сырых яиц, что разбились о стекло такси. В смс он сообщил о том, что хочет купить новую клавиатуру для своего компьютера, и попросил девушку, которая была его хорошей знакомой, и так же, не плохим компьютерным мастером, помочь ему в этом, весьма сложном выборе. — Беспредел, — заговорил таксист. Аарона это привлекло. Он обратил внимание на того, кто его вел. Это был человек из какой-то другой страны, потому, что он не был похож на обычного американца. Может быть, кто-то из Африки. С этим мужчина так и не определился, и подумал, что ничего такого не произойдет, если он ответит ему то, что тоже думает по этому поводу. — О митинге? — Да, — продолжил таксист. — Я может быть, тоже живу не очень, однако, не выхожу на эти бездарные мероприятия. Аарон, как ни странно даже для него самого, был полностью согласен с таксистом. — Да уж, — сказал Аарон. — Я вынужден согласиться с вами. Сборище, что на улице. Показуха. Единственное что их влечет – это деньги. В них даже нет этой чертовой идеи митинга. Они не знают его истинной сути. Не знают истинной принадлежности. Неспособны это понять. Меня это пугает, пусть и выгляжу я не грозно, — закончил Аарон. Таксист молчал. Видимо, на такое, он и не знал, что ответить. — Я могу вас знать? — вдруг спросил таксист. Аарон поглядел на его лицо в зеркало заднего вида, что висело у таксиста спереди. — А вы думаете, что знаете меня? — Вы писатель? — Сценарист, — ответил Аарон. — Да, сценарист, точно, — проговорил Таксист. Таксис его знал. — Я смотрю кино, — сказал тот. — Рад за вас, — надменно и саркастично произнес Аарон, уставившись в окно, и ожидая, когда улицы перестанут пестрить этими мерзкими митингующими людьми. Каждый поворот до магазина компьютерной техники сменялся новой улицей, обстановкой, что не всегда радовала его, и очередной толпой недовольных людей. — Да чего же, ведь они хотят? — громко спросил Аарон, больше сам себя, нежели таксиста. Тот оказался догадливым. Промолчал. Пробки. Пробки. И только пробки тянутся уже две улицы подряд, и, похоже, конца им невидно. Благо, осталось ехать столько, что захоти, да выйди, и пять минут. Будешь где необходимо. Аарону было лень, к тому же, за такси он отдаст, чуть ли не последние деньги из своего кармана, поэтому, пусть лучше везет и везет, прямиком до точки назначения. — Чем все кончиться? — спросил он таксиста, просовывая свою голову между передних сидений, утыкаясь в их плечики ключицей. — Добьются ли чего-нибудь митингующие? Я так и не понял, чего они хотят на самом деле. — Я не знаю, сэр, — сказал таксист. И очередная улица. На этот раз финал. Все. Они приехали, и такси остановилось. Аарон нашел в кармане несколько долларов, чтобы отдать таксисту, за столь быструю поездку, каверзно его уморившую. Он стоял в магазине, а перед ним был выбор. Выбор переносных клавиатур для компьютеров. Новые. Качественные. Все по большей мере уже беспроводные, и наверняка, очень хорошие. Сзади к нему подошла его знакомая. Анна. Девушка была высокого роста, лишь немного ниже Аарона. Мило улыбалась. Эта блондинка казалась очень привлекательной, и не только ему, но и, наверное, всем мужчинам, которые сейчас находятся в этом зале. — Рада видеть, — сказала она, и обняла Аарона сзади, как будто по-дружески. — Ты выглядишь очень расстроено. Что случилось? Аарон уловил язвительность. — Нужна твоя помощь. — А Лиза ничем не поможет? — Ничем. Анна усмехнулась. — Я знала, — сказала она. — Анна… — повторил ее имя Аарон, уже значительно тише. — Не язви. Мне нужна новая клавиатура. — Ты странный, милый. — Я знаю. — Тебе нужно занять? — Да, — ответил он. — Немного. И… — И? Аарон задумался, стоит ли просить помощи в ее специальности. — И, — продолжил он. — Выбрать клавиатуру. Опять усмешка со стороны Анны. Девушка взяла первую попавшую клавиатуру, и изучила ее характеристики. Она повертела ее в руках. Это была идеальная игра красоты и грации. И речь шла не о девушке или о клавиатуре для компьютера в целом. Речь шла об идеальной гармонии, которую Аарон мог видеть в том, что сейчас происходит перед ним. Перед ним происходит обнажение идеальной структуры, которая плавно играет с его сознанием. Наверняка, ни клавиатура, ни Анна об этом не догадались. Мужчина улыбнулся. Это была отрешенная, но больше, задумчивая улыбка, которая показала все, что только требуется. — Советуешь? — спросил он. — Эта тебе понравится, — ответила Анна. Она дала ее посмотреть в руки Аарона. Тот взял ее. Повертел, пощупал, даже понюхал. Она приглянулась ему еще ближе, и он был готов согласиться на нее, но в этот же момент, переведя глаза на Анну, увидел, что девушка вертит другую модель. — Эта лучше? — спросил он, показывая пальцем на ту, что в руках у Анны. — Не думаю, — ответила она. — Больше для игр и развлечений. К тому же, весьма дорога, что не столь практично в твоем положении. Аарон отвернулся. Сука, задела ведь! — Не обижайся, — сказала Анна. — Я тебе займу. Они прошли на кассу, чтобы оплатить покупку. Вышло совсем не дорого. Примерно, три сотни долларов. Это не плохая цена для такой клавиатуры. Возвращаться домой на такси, нет денег. — Ты на машине? — спросила Анна. — У меня теперь нет машины. — Продал? — Забрали за долги. — Черт. — Да, — подтвердил Аарон. Анна задумала, и взглянула ему в глаза, когда они уже покинули магазин. Она видела в нем отрешенность, но голос его она не понимала. Не понимала, в плане того, что говорил он, как счастливый человек. — Как твоя жизнь в целом? — спросила она. — Лучше тебе не знать. — А если я хочу знать? — Интересно? — переспросил он. Анна кивает. — Где твоя машина? — спросил Аарон. — Во дворе. Тут было негде встать. — Пошли. Он схватил ее за руку, и они обошли дом, пройдя в машину. Мужчина дождался, когда она откроет дверцу, и пролез с ней вместе на заднее сидение. Аарон стал раздевать ее, на что, Анна начала в ответ снимать одежду с мужчины. Ничего интересного. Он знал, что будет дальше, и от этого становилось только скучнее. Минутой спустя оба были без одежды на заднем сидении, старательно трудясь телами. Двадцатью минутами позже оба кончили. Анна одевалась и пересаживалась на водительское сидение. Она глянула в глаза Аарону, когда тот тоже переместился рядом. У девушки были зеленые глаза, очень редкие, а кожа невыносимо белая, как и ее волосы. Ему захотелось погладить ее по волосам. Это он и сделал. Он ее погладил. Та улыбнулась. — Скучаешь по жене? — Скучаю, — ответил Аарон. — Но куда больше я скучаю по хорошей литературе. По хорошей литературе от себя. Хочу взять, и выдать чего-то стоящего. Чего-то настолько настоящего, чтобы прямо… — он стукнул кулаком по панели в машине. — Мать вашу! — Ты был гением, — сказала Анна. Аарон усмехнулся. — Только не говори, что на самом деле так считаешь. Единственное, что я признаю в себе из гениального – это своеобразная тупость. Далекая, как и вы все, отрешенная. — Мы все? — Люди. — Я просто человек? — переспросила Анна. — А кто ты? — Нет, милый. Ты кто? — Тоже человек. — Пустышка, — сказала она. — И не злись. Не красней. Ты не виноват в этом. Просто ты закончился. Как и многие. Ты мужчина одной работы. Не более. Автор одной истории. Аарон задумался. — Хочу большего, — сказал он. — Большего? В плане чего? — Жизни, — кивнул Аарон. — Жизни, минут, секунд. Всего, что может быть необходимо мне. Тебе. Вообще людям. Всем и каждому кто живет, дышит, и пытается хоть как-то существовать в те моменты, когда существование становится настолько невозможным, что просто желаешь повеситься. — Ты хочешь повеситься? — ужаснулась Анна. Вот ведь?! Нарочно она, или нет? И действительно ли переживает за нее. Надменность ее – не его забота. Ну ее в жопу. — Не знаю, — как ни в чем небывало отвечает Аарон. — Может быть. Анна смотрит на него, и заводит машину. — Знаешь, я купила картину, — начала она. — У тебя ведь есть картина? — Да. — Подлинник? — Да. — Так вот, — продолжила она. — Потратила на нее немало. Около семидесяти тысяч долларов. Аарон усмехнулся. — Что? — не поняла его девушка. — Не деньги. — У тебя есть хотя бы десять? — Нет. — Поэтому, заткнись, — сказала Анна, на этот раз, усмехаясь сама, опять глянув на мужчину, и отъезжая со двора, вновь погружая машину в шум митингующего народа, что еще не разошелся. — Заткнись-ка, и слушай меня, милый. — Ладно, — сказал он. — Я тебя слушаю. Внимательно. Анна продолжила. — Так вот. Я купила картину, от того же художника, что и твоя. Ты мог бы продать мне ее, и тем самым, я бы выручила тебя с деньгами. Они встали в пробке спустя две минуты, стоило только выехать на основную дорогу. Вдоль домов тянулась вереница из людей, которые чего-то жаждали от правительства, но совершенно ничего для этого не делали. Противно. — Не люблю их, — сказал Аарон. — А мне нравится идея. — В них нет идеи. — А что есть? — Гора дерьма в них есть. И ни каплей больше. Хотят чего-то, но не хотят за это отдавать. — Не думаю, что ты прав, — ответила Анна. — А я думаю, что тебе бы не спросить. Погляди на них. Тут только те, кому якобы не повезло с карьерой. Низшие. Те, до кого нет дела никому. Они обвиняют кого-то. Обвиняют правительство. Нас. Тебя и меня. А разве мы виноваты с тобой, что эта шлюха, — он указал рукой на одну телку из толпы митингующих. — Дрочила парням в подворотне, вместо того, чтобы пойти, и поступить в какое-либо учреждение? — Я не знаю, — ответила Анна. — Так что молчи. Анна, похоже, задумалась. Аарон не обратил на ее раздумья никакого внимания. Его это не волновало. Он был увлечен поиском нового сюжета у себя в голове. — Об этом спорить можно долго, — снова заговорил Аарон. — Не хочу спорить об этом с тобой. Я хочу что-нибудь написать. Он жалобно поскулил и уткнулся лбом к плечу девушки, пока она вела машину. — Ты, что-то говорила про картину, — сказал он. — Да. Хочу купить твою картину. — Я подарю тебе. — Брось, Аарон, милый. Тебе нужно денег, — сказала Анна. — Я куплю. За двадцать тысяч. Хорошо? Договорились? Аарон кивнул. С девушкой он расстался быстро. Она подвозила его до дома около часа, а когда он вышел из машины, то поцеловал ее на прощание. До этого момента, конечно же, секс у них случался, но только в последнее время. Жене Аарон никогда не изменял. Опять дома. Пришли счета, которые необходимо оплатить. Похоже, одна четвертая часть денег, которые он получит за картину от Анны, мужчина и потратит на оплату этих услуг. Поработать не получилось. Аарон теперь сидел в гостиной, а в руках держал книгу по теории развития французского языка, и изучал его филологию. Его история привлекала Аарона. Было необычно читать про не свой, не родной язык. Это настоящее. Существующее. То, за что не жалко больших денег, и частички своего бесценного времени. Хотя, давно понятно, что время свое Аарон просто потерял. Оно стало столь обесценено, что в кожаное кресло аналитика не садись. Провал. Неудача. Фэйл. Книгу отложил. Не интересно было читать тогда, когда в открытое окно доносился шум с улицы. Утро давно было сменено днем, а день, только что вечером. В принципе, можно лечь спать, если нечего делать. Аарон подошел к столу, за которым стоял его штатный компьютер, огляделся по сторонам, и понял, написать сегодня ничего не получится. Ничего не получится и написать, сто процентов, завтра. Это мужчину тревожило очень сильно, и еще сильнее, это его угнетало. Он осознал, что процесс замерз. Остановился. Мужчина опустился на колени на полу, и поглядел на компьютер снизу вверх. Ей богу, как молится. Поднялся, до кухни дошагав, схватил стакан, наполнив его холодной водой из-под крана. Вернулся, и коробочку эту открыв, взял одну таблетку, проглотив ее, и запив двумя большими глотками воды.