Кровь и пламя. История угасшего огня.

Ребята по-настоящему удивили. Причём это удивление складывалось из предчувствия неминуемой беды и какого-то странного восторга в соотношении один к одному. Не в силах что-либо сказать, я молча таращился на всё, что Каору и Тошия бережно, даже с любовью ставили на стол, вынимая из больших спортивных сумок цвета хаки. Любой невооружённый глаз заметит, что делали они это далеко не первый раз. - Что вы предпочитаете: триперекись ацетона, - Тошия достал банку с белым мукообразным порошком, - или же гексаметилентрипероксиддиамин? – вторая банка была наполнена чем-то подобным, но более походившим на белые мелкие кристаллы, нежели на порошок. - У триперекиси меньшая скорость детонации, - заметил Каору. - Совершенно верно, но она легка в изготовлении! Хотя летучесть весьма огорчает, это ещё один существенный минус. Интересно, кто-нибудь, кроме этих двоих, понимает, о чём идёт речь, и что это за достижения химической промышленности стоят сейчас на столе? Названия веществ и вовсе напоминают скороговорки, однако парни произносят их с завидной лёгкостью. - Давайте начнём с того, с чего начнём, - Ниимура прервал их светскую беседу, - Дымовухи. - Белый фосфор и смесь алюминия с… - Тошия воодушевлённо начал толкать речь, но его снова прервал Кё, показав жестом, что продолжать не нужно. - Такого у нас нет и вряд ли будет. Упростим задачу. Как насчёт кое-чего общедоступного? - Садовые шашки? – парень моментально сник, - Ну, есть у меня несколько... - А мы вам не мешаем? – вопросы в моей голове росли чуть ли не в геометрической прогрессии, а ответов на них не поступало, поэтому на смену удивлению приходило вполне объяснимое раздражение. Уруха и Така продолжали пялиться на десятки неведомых смесей, Мияви уже готов был лопнуть от радости, остальной же его стае, похоже, в какой-то степени было наплевать на всё происходящее: ребята держались в стороне и не спешили принимать участие в разговоре. Подав голос, я напомнил новым знакомым о присутствии в этом помещении доселе не осведомлённых персон. - Смотри, - Каору достал из сумки небольшой узкий цилиндр светло-коричневого цвета, - Это садовая дымовая шашка. Нормальные люди используют её для окуривания растений при заморозках. Не знаю толком, из чего состоит её дымовой состав, однако если его вытряхнуть, смешать с серой и затряхнуть в жестяную банку, предварительно воткнув фитиль, то получится шикарный девайс, выделяющий едкий, удушливый газ. - От которого мы сами в итоге и задохнёмся, ага, - Тошия вовремя понял основной недостаток «девайса». - Но зачем?! – устройство, конечно, интересное, но дайте вы мне уже нормальное объяснение происходящего, чёрт вас дери! - Над главным входом в здание нет камеры, - а вот и Мияви к разговору присоседился, - Но она, как ты помнишь, есть над дверью, ведущей в сам клуб. Чтобы проникнуть внутрь, нам необходимо лишить её возможности передавать изображение на мониторы охраны. Просто разбить – не вариант, ты понимаешь. Мы подойдём к главному входу и кинем вниз дымовую шашку, которая легко скатится вниз по ступеням. Охранник сочтёт дым за пожар и откроет дверь, чтобы проверить свою догадку и, в случае чего, вывести людей, так как здание, игнорируя все нормы, не имеет запасного выхода. Я проверял. - То есть… он откроет дверь… мы его вырубим и ворвёмся в клуб? – Уруха уже начал верить в то, что всё легко и просто. А я вот не спешил, отводя в своих раздумьях внушительное место для форс-мажорных обстоятельств. - Точно! И вот тогда уже – триперекись ацетона, а лучше – аммонал. Каору, у тебя ведь осталась аммиачная селитра? – Тошия вновь оживился, продолжая сыпать неизвестными мне терминами. Каору покачал головой. - Этиленгликольдинитрат. И не надо меня разубеждать, мой друг, после использования этой штуки ты и сам поймёшь, что все остальные рецепты – полное говно! Если, конечно, останешься жив, - последнюю фразу он произнёс, мечтательно улыбнувшись. Не вижу повода для веселья, но им, наверное, виднее. У каждого в этой жизни своё призвание. У меня – музыка и сцена, у них – химия и вседозволенность. - А что делать с едкой дымовухой? – ребята снова про нас забыли и вернулись к истокам беседы. - Наденем респираторы для покраски автомобилей, делов-то. - Странно, я думал, вы здесь только шины меняете, ну, и по мелочи что-то ремонтируете, - я окинул взглядом небольшое помещение, в котором мы все находились. - Мы, парень, здесь не только шины меняем, - от души засмеялся в ответ Ниимура, - То, что со двора, в смысле, откуда вы зашли, это старый вход. Здание неоднократно меняло свои габариты, основная его часть занята полноценным автосервисом, который не так давно принадлежал моему старшему брату, а теперь рулю всем этим я, поскольку брат отошёл от дел, - Кё невзначай направил взгляд в потолок. - Да, не веришь – сам посмотри, - сказал Каору, кивнув в сторону двери, ведущей в соседнее помещение, - Только не споткнись, там номера разбросаны и вообще прибраться бы не мешало… - Стоп. Вы, что, перебиваете номера у ворованных тачек?! – я смутно начал осознавать, что мы попали в лапы очередной преступной группировки. Первая мысль – хватать друзей за шиворот и бежать, не оглядываясь, однако проблемы в этом плане могут возникнуть со стороны Мива, который целиком и полностью доверял Ниимуре и его напарникам. - Ну да, а что такого? – Тошия удивлённо пожал плечами. Для него это было обычным делом, как раз плюнуть, блин, да вообще, как сходить пообедать. Стоило подумать о еде, как желудок незамедлительно выдал предательскую симфонию номер тридцать шесть. - Почему мы не предложим друзьям поесть? – справедливо заметил Кё, осторожно убирая ноги со стола и стараясь не задеть опасные химикаты, - Сейчас спокойно поедим и начнём готовиться. Завтра отправляемся в Токио. Все вместе. - Я против, - светловолосая полукровка встала с насиженного места. Настроена она была в крайней степени решительно, - Почему мы должны им помогать? – девушка начала расхаживать туда-сюда, обращаясь к своим друзьям, тем самым ребятам, с которыми нам когда-то довелось жить в одном сквоте, - Вспомните момент, когда они нас кинули. - Ещё и денег не оставили, - подхватил её порыв один из присутствующих, после чего посмотрел на нас, - У вас имелась целая пачка денег, слабо поделиться было, а? Папаша Мива хоть и сволочь, но он вам кров дал, а мы вынуждены были скитаться по подворотням, пока на Каору не наткнулись. И то, случайно. - А Рейла? – снова заговорила блондинка, - Рейла приняла вашу сторону. Посмотрите, что из этого вышло! Неправильное решение стоило ей жизни! Где она сейчас? Вот где?! Хотите, чтобы мы все по вашей милости полегли трупами?! - Ну, давайте тогда уж по сложившейся традиции: кто налево, кто направо… - тяжело вздохнув, Мияви отвёл взгляд в сторону, - Налево идут те, кто со мной, направо – те, кто против. Давайте, давайте, поспешите, а то там Рейту с Каем убивают, если не убили ещё... Воинственная блондинка колебалась дольше всех, после чего сделала несколько шагов в выбранную сторону. Направо не пошёл никто. Стая вновь была в сборе… *** Я сидел ближе всех к Ниимуре. Признаюсь честно, этот персонаж вызывал у меня неподдельный интерес. В основном, должно быть, потому, что он обладал искусством выдерживать паузу. И говорил в основном только по существу. Каору и Тошия, в принципе, тоже представляли собой интересных личностей, но, в отличие от него, почти не затыкались: даже сейчас, в этот самый момент, они живо обсуждали диверсионные яды, произнося множество непонятных слов, среди которых я смог различить что-то вроде «свинцового сахара», «амантотоксина», «белены» и «кадаверина». Последний, насколько я понял всё из того же разговора, в народе именуется трупным ядом. Смешивать дымовую смесь с серой было поручено, почему-то, именно мне. Исправно выполняя задание, я искоса поглядывал на Ниимуру, подыскивая нечто такое, что способно его разговорить. Сам парень увлечённо начищал до блеска пистолет, совершенно не обращая внимания на мои потуги завести беседу. Мой взгляд упал на два слова, набитые на пальцах его правой руки. Язык и произношение этих слов были мне неизвестны. - Что здесь написано? – придвинувшись ближе, я с интересом взглянул на две надписи. - «Боль» и «Бог», - ответил парень, показав свою руку. - Веришь в Бога? - Я верю в того, кто создал жизнь на этой планете в качестве эксперимента. Но не в седовласого старца в белой одежде, парящего на облаке. - А, так ты имеешь ввиду инопланетный разум? – кажется, разговор завязался, - Склоняешься больше к науке, нежели к религии? - Наука и религия тесно соприкасаются. Непорочное зачатие Богородицы – всего лишь подсаженная яйцеклетка, оплодотворённая представителем более высшей расы. - В таком случае, всё как-то… плоско получается. Неинтересно совсем. - А что такое? – парень засмеялся, - Исчезает прежняя тайна? Загадочности не хватает? Религия – это ширма незнания, поставленная перед нашим носом и не позволяющая смотреть вдаль. Шоры, которые существенно уменьшают возможный кругозор. - Тогда почему же её до сих пор не искоренили за ненадобностью? Зачем всё это? Религия, вера… для чего? - Мы должны во что-то верить, без этого никак. Приходя в храм и взывая о помощи к высшим силам, мы обязаны верить, что нам помогут. Союзник откликается на зов тогда, когда человек искренне в него верит. Кроме того, религия несёт с собой заповеди, которые сдерживают наше животное начало. - Ты сказал «союзник»? - Союзник, Помощник, Ангел-хранитель, некоторые даже путают его с Богом. Он в тебе и повсюду вокруг тебя, иногда ты можешь чувствовать его прикосновение и слышать шуршание невесомых крыльев. Ты не веришь мне? – парень хитро сузил глаза, пристально на меня посмотрев, - Разумеется, сейчас ты мне не веришь, а всё потому, что пытаешься найти объяснение всему вышесказанному. - Разве это плохо – искать объяснение? - Вовсе нет, но твоя проблема заключается в том, что ты ищешь такое объяснение, которое могло бы вписаться в привычные рамки твоего понимания. Отринь их, и вместе с рамками тебя покинут сомнения, а без сомнений ты научишься принимать верное решение тогда, когда на его принятие отведена доля секунды. Тебе обязательно пригодится такое умение, - Ниимура положил пистолет на стол и расслабился, прикрыв глаза. - Недавно я уже чувствовал нечто подобное… Решения принимались сами собой, внезапно, без всяких сомнений, и в итоге… - В итоге ты оказался здесь. - Верно… Однако сейчас я не чувствую в себе былого пожара. Пламя немного угасло, и мной вновь овладевает нерешительность. - Что ж, у тебя ещё есть время до завтра на то, чтобы его вернуть. - А остальные? Она, например, - я окинул взглядом присутствующих, остановившись на светловолосой полукровке, - Она уверена, что план потерпит фиаско. - Значит, она сойдёт с шахматной доски, - спокойно ответил Кё. - Не позволю, - я сказал это, до боли сжав кулаки. Ниимура открыл глаза. - Не пытайся защитить всех. У тебя всего одна грудная клетка, способная принять в себя чужую пулю. Уж если за кого и умирать, то за того, кто по-настоящему тебе дорог. - А у тебя есть кто-то, за кого ты мог бы умереть? - У меня нет чего-то, ради чего можно было бы жить, - парень сладко потянулся, откинувшись на спинку стула. - Тогда я вообще ничего не понимаю. Зачем нужна вера, если ты не знаешь, зачем живёшь? - Ну, как тебе сказать… Посуди сам: глупо умирать сегодня, в то время как смысл жизни ожидает встречи с тобой завтра. Или послезавтра. Или даже через год. Время – условность, придуманная людьми, не стоит на нём зацикливаться, ведя обратный отсчёт до встречи со смыслом жизни. Живи, выживай, карабкайся вверх, падай, поднимайся и снова тянись к жизни, докажи, что любишь её, и однажды она щедро вознаградит тебя за старания. Мы – хрупкие бабочки, которых выпустили на мнимую свободу, полыхающую огнём. Скажи мне, Юу, сколько раз за эту жизнь тебе доводилось родиться? - Один… один раз, как и у всех, наверное. - Ошибаешься, - Ниимура приспустил рукав джинсовки, оголяя плечо, - Каждый раз, когда убийственное пламя слишком близко подкрадывается к чешуйкам твоих крыльев, ты начинаешь работать ими активнее, чтобы не погибнуть и подняться выше, - его плечо было украшено татуировкой в виде бабочки, парящей над огнём, - При этом ты получаешь в дар бесценный опыт и учишься летать. Ты обретаешь волю к жизни, волю к победе над теми силами, которые, казалось бы, невозможно преодолеть маленькой хрупкой бабочке. Но бабочка летит. Она живёт, не думая ни о каких «если», и в итоге выживает, преодолев себя. Это то, что я называю… - он провёл пальцем по надписи на плече, - «родиться». Закончив свою речь, Ниимура поднялся со стула и вышел на улицу, жестом поманив за собой Мияви, который, захватив пачку сигарет, быстро удалился в том же направлении. Не знаю, о чём они разговаривали, не знаю, о чём говорили в этот момент остальные, ведь даже непрекращающаяся болтовня Каору и Тошии отошла на самый дальний план, уступив место потоку собственных размышлений. Я вряд ли смогу назвать точное количество случаев, когда мне доводилось рождаться. Да и никто не назовёт. Но в тот момент я ощущал, что это случилось снова. Я родился. Я всё ещё жив. И я готов с новой силой взмахнуть крыльями, чтобы подняться выше и продолжить свой путь.