4:20

- Давай уедем в Питер? Оставим прежние жизни и начнем с чистых страниц. Я так устала от этого буйного города, мрачных мыслей. Давай купим вина, будем сидеть где-нибудь на набережной и пить, произнесем все недосказанное. Наконец будем вместе, и я буду утопать в твоих глазах, как в море.

_____ 4:20 Бессонные ночи доводят до отчаяния. Мое состояние и так плачевно, куда еще хуже? Я не человек больше, скорее призрак. Забыла как спать, как есть, как чувствовать. Это все тонны лекарств. Кожа стала слишком бледной, руки слишком тонкими. Все стало как- то слишком. Ты тоже не спишь. Куришь на кухне, я знаю. Ты всегда просыпаешься в это время. Каждый раз закрываешь за собой дверь, чтобы дым не попадал в комнату и не убивал меня еще больше. Но не сегодня. Босыми ногами тихо ступаю по холодному полу. Я теперь такая худая и маленькая, что твоя футболка, в которой я сплю, длинною чуть ниже колена. Мне слишком нравится носить твою одежду. Раньше ты ворчал на меня из- за этого, а теперь говоришь, что не сможешь жить без моих странных привычек. Это почти забавно. Света на кухне нет, но по тлеющему огоньку сигареты тебя легко найти. Стоя перед распахнутым окном, ты задумчиво выпускаешь изо рта колечки дыма. Сейчас ноябрь, но воздух на удивление не холодный, или же я и это перестала ощущать. - Ты в порядке? Твой голос слишком громко гремит в утренней тишине. Интересно, что ты подразумеваешь. Все уже давно не нормально. - Я умираю. Разве это может считаться порядком? Ты молчишь. Не поворачиваешься, кажется, даже не дышишь. Руки дрожат, пепел сыпется с сигареты, которая неумолимо сгорает. Нам не обязательно разговаривать. Это раньше было необходимостью, не сейчас. Прохладный ветер колышет твои волосы, глаза блестят в темноте, отражая в себе свет уличных фонарей. Я так рада, что рак не поразил мое зрение и слух. Было бы пыткой - доживать последние недели, не видя тебя, и не слыша твоих песен и слов. - Не молчи. Поговори со мной. Все равно молчишь. Секунда. Десять. Разворачиваешься и прижимаешь к себе. Ты никогда не показывал свои переживания, все эмоции держишь в себе. Но твое сердце отстукивает сумасшедший ритм. Я научилась читать тебя. - Ты бросаешь меня. Все не нормально. Я не смогу без тебя, честно. Почему ты не можешь перестать умирать? *** Тысячи раз я задавала себе этот вопрос. Столько историй о чудесном спасении/выздоровлении людей с четвертой стадией рака и метастазами в костях. Что- то в их организме в последний момент менялось и им удавалось одолеть болезнь. Увы, но ко мне это не относится. Химия перестала давать результат, для поддержания «здоровья» были выписаны килограммы таблеток. Мой приговор – 1 год, и прошло уже 7 месяцев. Не трудно смириться с собственной кончиной. Тяжело принять мысль о том, как дальше будут существовать твои близкие. Я часто думаю о своих похоронах. О том, как мама будет заливаться горькими слезами, потеряв третьего, самого младшего ребенка. Как отец будет обнимать её, пытаться утешить, а у самого в душе будет зиять огромная дыра. Как друзья и недодрузья будут скорбно смотреть на мое холодное, бледное тело. Кто- то будет растирать слезы по лицу, проникнувшись общей болью, а кто- то – посматривать на часы, чтобы поскорее избавиться от чувства неловкости, когда не можешь разделить с людьми их горе. День будет полон воспоминаний, связанных со мной. Нелепые детские истории, печальные рассказы про переходный возраст и школьное время, восхищение моей «силой» и тем, как в свои 19 я достойно перенесла выпавшие на мою долю испытания. Но только я не смелая. Каждый день мне было страшно, каждый день я хотела сдаться и покончить с собой, лишь бы не чувствовать эту боль. Все вокруг будет усыпано цветами, которые я, кажется, любила, письмами, фотографиями – всем тем, что только усиливает общие страдания. Я не хотела, чтобы люди так мучились И ты. Будешь стоять вдалеке, и ждать, пока печальная процессия завершится. Приедешь вместе со всеми, с раннего утра, но не сможешь подойти к толпе, не захочешь вмешиваться. Может, после, через день, ты зайдешь к моим родителям и поговоришь с ними обо всем этом, поддержишь. Может даже, еще долго будешь общаться с ними. Но не сейчас. Ты дождешься того момента, когда обессиленные от горя люди оставят свой пост и кладбище опустеет. Только тогда подойдешь к моей могиле и впервые в жизни позволишь эмоциям покинуть закрома своей души. Я не знаю, что это будет - слезы или яростные выкрики, это не важно. Ты будешь судорожно вдыхать воздух, которым я стала, и тонуть в собственных чувствах. Прости, что из- за меня тебе придется пережить это. Прости. *** - Я не хочу бросать тебя. Я всегда буду с тобой. Я буду везде, понимаешь? - Ты больше не будешь моей жизнью. Выкидываешь на улицу недокуренную сигарету и закрываешь окно, громко хлопнув рамой. Тихо проходишь мимо меня в комнату и падаешь на кровать. Наша квартира теперь слишком пустая, столько всего продали, чтобы продлить мне жизнь. И что в итоге? От меня все равно остался один скелет, обтянутый бледной кожей, коротко остриженные волосы и померкшие зеленые глаза. Странно, что ты еще называешь меня красивой. Это не я смелая, а ты. Жалко, что у нас не будет таких же смелых детей. Иду за тобой в комнату и ложусь на самый край кровати. Секунда – и ты прижимаешь к себе. - Давай сбежим? У нас еще есть время. - Куда? - Туда, где всегда осень. *** Самолеты. Грандиозные, огромные птицы. Люди всегда хотели покорить природу, подчинить ее себе. Но небо они так и не смогли поломать. Мечта о полетах сбылась, да не так, как хотелось. В небе мы всегда будем гостями. А я никогда не летала. Ты предлагал на поезде, но я настояла на самолете. У меня больше не будет времени на полеты. - Ты не боишься? - С тобой я ничего не боюсь. Храбрюсь, но сама крепко хватаюсь за твою руку. Чего бояться то, лететь всего ничего. Включаешь свой плеер, отбираю у тебя один наушник. Обожаю слушать твою музыку, такая же прекрасно печальная, как и ты. У меня почти не осталось сил, поэтому, наверное, меня так клонит в сон. Питер ждет нас, я знаю. Мы будем сидеть на берегу Невы, курить и смеяться. Мы прошли через столько трудностей, но я знаю точно, что в Питере мы будем счастливы. Дождливый город вылечит меня, и я снова буду здорова. Сон прерывается резким толчком самолета. Стюардесса что- то говорит про зону турбулентности. На часах 4:20 утра. Ты жуешь третью подряд конфету, не можешь так долго без сигарет, особенно в это время. Видишь, что я проснулась и целуешь в лоб, как маленькую девочку. Что- то громко грохнуло в хвосте самолета. Выключилось освещение, замигали таблички с просьбой пристегнуть ремни. Это клише. Заезженное киношное клише. Это не может быть правдой. Несчастная взволнованная стюардесса просит всех сохранять спокойствие, но в глазах у нее отчаяние. Мы обречены. Ты молчишь, руки трясутся. Теперь я не в силах оторвать от тебя взгляд. - Руслан, я люблю тебя. Навсегда запомни это. - Я так рад, что ты сейчас здесь, со мной. Умереть с тобой сейчас - лучшее, что могло произойти за этот жуткий год. Прости, что мы так и не попали в Питер. Но это случилось. Все мои планы рухнули, взорвались вместе с самолетом. Я не уберегла родных от боли, но спасла одну душу. В 4:20 мы стали воздухом. Опустились ветром на дождливый город и остались там навсегда.