Записки о моем муже.

Настроение сейчас: облегчение. Музыка: Willie Nelson – The Scientist (Coldplay cover). Удивительное ощущение, после всех опутывающих меня в последний год страхов. Но, когда поняла, зачем понадобилась незнакомому агенту Бюро так срочно, я не испугалась. Может быть, устала бояться. Его, себя и того, как мы отреагируем друг на друга, после пяти лет разлуки. Факт был в том, что страх не накрыл меня с головой. Я ощутила дрожь предвкушения. Как давным-давно, ожидая Рэймонда на День труда в 2003-ем. Десять лет прошло. С нашей самой первой встречи – уже одиннадцать. Так быстро идет время. Сложно не удивляться, задумываясь над этим. А врать в глаза заместителю директора ФБР по противодействию терроризму, оказывается, необычайно легко. Или дело в том, что у меня просто не осталось совести? Я говорила, что никак не связана с Рэймондом Реддингтоном. И знала, что специалисты Бюро действительно ничего не найдут. Исчезнув в 2008 году, Рэд позаботился об этом. Иначе меня просто не взяли бы ни на работу, ни учиться в Академию ФБР. Характеризуя себя, я вообще не лгала. «В твоей истории должна быть правда. Так проще самому поверить в нее». Я все еще помнила маленькие уроки вранья, от виртуоза в этой области. И они сработали. Меня отвезли на бывшую сортировочную почтовую станцию. Оказавшуюся тайным офисом федералов. Поездка в огромном лифте, вместе с рыжеволосым слегка самодовольным агентом Ресслером, и вот – я увидела его. Посреди подобия самолетного ангара стоял огромный бронированный куб-камера. Красного цвета. Иронично. Холодный электрический свет падал на эту махину и человека внутри нее. Издали я различила лишь силуэт. Но сердце все равно заколотилось раза в два быстрее нормы. Это не могло не отразиться на поведении. Я сжала руки в кулаки и закусила губы. Стоящий рядом заместитель директора Гарольд Купер воспринял мое волнение как беспокойство о безопасности. - Если вам что-то понадобится, помните – мы рядом. Я чуть заметно кивнула и двинулась к выходу на лестницу – вниз в ангар или как они называют это помещение. Одновременно с тем как я начала спускаться, раздался сигнальный звук и металлический скрежет – красный куб отодвигался назад, оставляя прикованного к стулу мужчину сидеть на подобии платформы, залитой светом нескольких ламп. Электроэнергию тут явно не экономили. Я подошла к оставленному для меня свободному стулу. Опустилась на него, скрестила ноги и, изо всех сил стараясь держать лицо, взглянула на мужа. Он улыбался. Уголками губ едва заметно, но в глазах было столько тепла, словно никого кроме нас в том ангаре не находилось. И сидели мы за столом для ужина, а не в окружении вооруженных агентов, готовых открыть огонь, при первом подозрении. Дьявол. Никак иначе я в тот момент не могла его назвать. Искуситель, элегантный даже в наручниках и с подобием кандалов на ногах. Мягко рассмеялся, не сводя с меня взгляда: - Агент Кин. Удовольствие видеть вас, – я коротко развела руками, чтобы сразу снова свести их. Прикрывая левой ладонью шрам на правом запястье. Сохранившийся еще с детства нервный жест. Рэймонд прекрасно знал о нем. - Ну… Я здесь. - Закрасили мелирование. – сразу дал понять, что действительно наблюдал за мной. – Так вы меньше похожи на девчонку из Балтимора. Часто бываете дома? - Расскажите о Замани, – нельзя было забывать об официальной причине моего пребывания в этом ангаре. - А я дома не был уже целую вечность, – он точно не собирался ничего упрощать. Ладно. Поиграем. - Зачем впутывать меня? Я – никто. Это мой первый день. Во мне нет ничего особенного. - Я думаю, что вы совершенно особенная. – Рэд откровенно улыбнулся, покачивая головой. Продолжая беседу, даже рассмеялся. Мне чертовски сложно было не улыбаться в ответ. Но мы говорили о маленькой девочке, которую собирались украсть. Ни одного повода для усмешки. Рэймонд рассказал о планах сербского террориста по организации диверсии, чтобы отвлечь внимание от похищения ребенка. А потом, среди прочего, произнес: – Если кто-то и может дать мне второй шанс, то это – вы. Фраза, которую точно не поняли в ФБР. Но поняла я. Он действительно вернулся, как обещал. И просил принять его. Вот так прямо, не боясь быть разоблаченным. Мое сильно бьющееся сердце заколотилось чуть медленнее, но тяжелыми неприятными ударами. Подкатила тошнота, от слишком сильного волнения. Пришлось выплеснуть это, под видом возмущения осведомленностью преступника о моей личности. Агент Ресслер тут же спросил, почему в данных обо мне не было информации относительно прошлого отца. Первый логичный вопрос за день. Я перевела тему на девочку в опасности, чтобы на него не отвечать. Потом позвонил Том. В мой обеденный перерыв мы должны были посетить агентство по усыновлению. Теперь это вряд ли получится. Усыновление. Том. Моя такая нормальная жизнь. Все словно ветром сдуло, стоило Рэду снова появиться. Сделал ли он это специально, именно сегодня? Я должна была найти способ спросить. Но сначала пришлось по-быстрому солгать Тому. И отправиться спасать маленькую девочку. Вот с этим-то я и не справилась. Поэтому была вынуждена вновь посетить красный куб в ангаре. Надеясь, что получилось изобразить недовольный вид. А Рэймонд продолжил мучить. Напомнил о пожаре, а значит и о том, что именно он спас меня тогда. Спросил о ребенке, которого я собиралась усыновить. Он знал абсолютно все. Не озвучивая знаний напрямую, разумеется. Мы будто знакомились заново. В какой-то степени, логично. Ведь для ФБР нужно было создать видимость отсутствия связи между нами. Но я не понимала, зачем он вообще вернулся вот так – через Бюро. Загадочный и неприкрыто высокомерный. Усложняя все в десятки раз. Мы даже поговорить нормально не могли. До вечера. Когда, приехав домой к Тому, я обнаружила его раненным, а рядом с ним преступника, которого мы пытались схватить. Если Рэймонд знал все, значит, не мог не знать и об этом. И я решила спросить. Не сдерживая гнев. Приехала в отель, который он для себя выбрал, отпихнула в сторону охранников. Вошла в его люкс: - Ты это сделал? - Что? – он сидел за столом с чашкой чая, разгадывая кроссворд. Старая привычка, кольнувшая меня воспоминаниями. - Послал его. Он был в моем доме. Мой муж сейчас на аппарате искусственной вентиляции легких, потому что явился Замани… - Успокойся. Камеру слежения выключили, отозвав на ночь всех агентов кроме охраны, и притворяться нет смысла. – Рэд отложил газету и взглянул на меня в упор. – Твой муж сейчас сидит перед тобой и ему ничто не угрожает. А тот, кого держат на аппаратах, не должен иметь значения. Его можно просто отключить. - Сукин сын! – я схватила ручку, которой он разгадывал кроссворд, и с размаху воткнула ее в его шею справа. Чтобы причинить боль. Чтобы он почувствовал хоть сотую долю того, что я пережила без него. – Думаешь, что имеешь право обсуждать Тома? Играть с его жизнью? Ты расскажешь все о своем дружке, Замани, или в следующий раз я использую что-то крупнее ручки. - Ты изменилась, – в его голосе послышалась боль. По шее потекла кровь. Но замолчать это его не заставило. – Так себя ведут счастливые супруги школьных учителей? - Изменилась. Если хочешь знать, что этому причиной, посмотри в зеркало, – я присела на корточки, продолжая держать ручку в ране. – Где найти Замани? - Завтра, милая. – Рэймонду хватило сил усмехнуться. – Думаю, сейчас тебе лучше вернуться в маленький уютный домик учителя и прибрать там. Кровь плохо отмывается, знаешь ли. А мне стоит вызвать врача. Если ты не собираешься просидеть так всю ночь. Было бы очень приятно, но мы оба испачкаемся. - Дьявол... – мои мысли, наконец, вырвались из головы, шипением, в которое перешел крик. Я вынула ручку и отбросила ее на газету, распрямляясь во весь рост и направляясь к выходу из номера. – Меня тобой прокляли. - О, я тоже люблю тебя, Лиззи. – прозвучало мне вслед. Как ни странно, я последовала совету Рэда, после того как полиция закончила собирать в доме улики. И кровь действительно не отмылась. Лишь размазалась по ковролину. Отвратительными розовато-бурыми пятнами. Пришлось брать нож и вырезать испачканные части. Позже нужно будет вызвать мастеров, чтобы заменили этот кусок покрытия. Дочь генерала мы все же спасли. Как и множество других людей, от угрозы химического заражения. А под ковролином в доме учителя, как назвал его мой муж, нашлась коробка с кучей денег, паспортами на разные имена и пистолетом. Все это до боли напомнило «особый набор» Рэда. Он показывал мне каждый паспорт из тех, которые для него делали. И не раз повторял, что в зоне непосредственного доступа всегда должны быть деньги и оружие. На случай неожиданных неприятностей. Правда, в нашем пентхаусе в Нью-Йорке, все это лежало просто в сейфе, в гостиной. Никаких коробок под полом. Никаких секретов. Тем не менее. Подозрения заскребли душу. И я направилась в тюрьму, в которую Рэймонда поместили, после побега из больницы и самовольного извлечения следящего устройства. Когда просил выйти за него, он задал вопрос о визитах в тюрьму. Я согласилась на них. Вот и сбылось. Теги: волнение, притворство, работа, команда, гнев, воспоминания. Доступ к записи имеют только зарегистрированные пользователи. Нажмите, чтобы войти или зарегистрироваться.