Гроза

Когда хозяин вернулся в свой старый дом, в тупике прядильщика царила поздняя ночь. Зельевар устало остановился перед ступенями, определенно собрания у Лорда отбирали много сил. Резкий порыв ветра принес с собой острый запах озона и мужчина поспешил в дом, пока не начался дождь. Северус Тобиас Снейп — самый молодой преподаватель школы чародейства и волшебства Хогвартс — знал, что снова не сможет уснуть этой ночью. Глухая тоска свернулась в его душе тяжелым комом. Не находя себе места, мужчина прошелся по комнатам, не зажигая свечей. Можно было сотворить Lumos Maxima, но Снейпу не требовался свет, чтобы ориентироваться в знакомой обстановке. Он остановился у окна, зачем-то вглядываясь в осточертевший пейзаж, проступающий в темноте. Первые далекие раскаты грома принесли с собой тяжелые капли. Мучимый тягостными мыслями, зельевар с мрачным удовлетворением наблюдал за приближением бури. Яростный порыв ветра пригнул к земле ветви ивы, что росла напротив дома, бросив в стекло, целую пригоршню воды. Сумрак за окном разогнали первые зарницы, в свете которых, Северус смог разглядеть неприглядную картину: старые покосившиеся дома, с облупившейся краской смотрели пустыми провалами окон на мощеную булыжником улицу. Ветер то и дело подхватывал прошлогодние прелые листья, жестяные банки и прочий мусор, который некому было убирать. Все на этой странной темной улочке говорило об упадке и запустении. Очередной, более яркий сполох дал зельевару мимолетно увидеть собственное отражение. Черные глаза на бледном лице выглядели, как два темных туннеля, горькая складка залегла около рта, а рано возникшие морщины определенно прибавляли ему пару лет. Гроза накатывала, словно девятый вал. Низкие тяжелые тучи, подобно стае адских гончих, поглощали чернильное ночное небо. Молнии то и дело разрывали свинцовые облака, озаряя небо мертвенно белым светом. Ливень пеленой повис в воздухе. Замусоренная канализация не справлялась со своими обязанностями, а пробитые потоками с крыш водостоки быстро превращали улочку в венецианский канал, по которому, словно гондолы, плыли обрывки старых газет и картона. Вскоре все это скрылось из виду потому, что дождь слился в сплошную стену, полностью заслонившую Тупик Прядильщика. Оконное стекло, покрытое тонкой пленкой воды, будто превратилось в кусок слюды. Профессор Снейп наблюдал за неверным танцем капель на прозрачной преграде и мысли его текли медленно, подобно песчинкам в часах. Они все дальше уносили его во времена беззаботной юности. Когда в его жизни еще была вера в будущее и надежда на счастье. Тогда рядом с ним был его зеленоглазый ангел. Его единственный, милый друг… его Лили. Из светлых воспоминаний Северуса вырвал раскат грома, прозвучавший одновременно со вспышкой молнии. Въедливая белая ветвь полыхнула на полнеба, разрывая его на неравные части. В неверном свете почти ослепившей его молнии Северус неожиданно увидел ее. Лили, такую, какую он запомнил еще тогда. Задорная семнадцатилетняя девушка, с огненно-рыжими кудрями, ласковой улыбкой и всепрощающим взглядом. Она отражалась в причудливых разводах воды, так, словно была рядом, словно не было этих лет боли и одиночества. Не веря глазам своим, зельевар подался вперед, с жадностью всматриваясь в столь дорогие черты. Казалось, еще чуть-чуть, и он сможет ощутить исходящее от нее тепло. Северус вцепился в подоконник так, что от напряжения побелели костяшки пальцев. Он одновременно хотел и боялся оказаться там, за гранью, рядом с ней, но росчерк молнии потух, а с ним исчезла, и Лили… Мир погрузился во тьму. Очередной удар грома заставил Северуса отшатнуться от окна. Его потряхивало от напряжения, в ушах все еще стоял треск отзвучавшего раската. Казалось, собственное воображение сыграло с ним злую шутку, но он никак не мог прийти в себя и до рези в глазах всматривался в темноту за окном, будто ждал, что Лили вот-вот вернется. Гроза набирала силу, молнии били все яростнее, почти не переставая. Решив больше не испытывать судьбу, профессор Снейп, направился в спальню. Но, не успел он дойти до двери, как очередная вспышка озарила всю комнату, а пробирающий до костей грохот заставил обернуться к жалобно задребезжавшему окну. Северус застыл, увидев любимые глаза, вновь отразившиеся в стекле. Вот только теперь они смотрели на него с совсем другого лица. Уйти не хватило решимости, и мужчина снова приблизился к окну, не веря в реальность происходящего. На зельевара глазами подруги смотрел Гарри Поттер. Несносный мальчишка, который даже сейчас не давал ему покоя. Северус отстранено рассматривал незваного гостя, взирающего на хозяина с дерзкой улыбкой Джеймса. Вечно перечащий и пререкающийся гриффендорец с гнездом на голове, невнимательный и неусидчивый, нарочно выводящий преподавателя зельеварения из себя при каждой возможности. Очередная вспышка погасла, и гром ударил набатом. Дикий порыв ветра едва не выбил стекло. Казалось, еще немного и старый домик зельевара не сможет сдерживать буйство стихии, и буря беспрепятственно ворвется прямо в комнату. Смятение в душе Северуса нарастало, его, подобно одинокому листку, несло по воле ветра. Он желал и страшился увидеть очередное виденье, но стихии были неведомы сомнения. В клокочущих небесах подобно древним рунам полыхнула вязь молний. — Мерлин, до чего похожи! — не смог сдержать ошеломленного возгласа профессор. По ту сторону тонкой грани стекла на него смотрели двое: Гарри и Лили. Такие разные, но такие одинаковые в своей непохожести. Чем больше Снейп смотрел на них, тем больше общего находил у матери с сыном. И как только не замечал раньше? Те же мягкие черты лица, такой же прямой взгляд. Вот только цвет столь любимых зельеваром глаз немного другой. Весенняя зелень и изменчивый малахит. Молния погасла, и после недолгого затишья за окном отзвучал отдаленный раскат грома. Поутихшая гроза все дальше уходила от тупика прядильщика. Дождь постепенно стал редеть. Ночь подходила к своему концу, а Северус все продолжал, не отрываясь, смотреть на улицу. Он, пытаясь осознать, что же с ним произошло, все дальше углублялся в свои мысли, теряя связь с реальностью. Очнулся мужчина лишь, почувствовав сквозь мантию чужое тепло. Развернувшись в кольце рук, профессор с удивлением обнаружил ночного гостя. В неверном свете разгорающегося утра Северус с подозрением смотрел на Гарри Поттера. Юноша сплел пальцы в замок на пояснице зельевара и с какой-то нежной грустью улыбнулся — одними глазами, как умела Лили. Недобро сощурившись, профессор Снейп уже открыл рот, чтобы отчитать невозможного ученика, который неизвестно как оказался в его доме. Вот только Гарри ему такой возможности не дал. Переместив руки с талии зельевара на шею и затылок, юноша слегка наклонил его к себе, чтобы, наконец, впиться в желанные губы жадным поцелуем. Если бы маги не были так заняты друг другом, то в медовом сиянии первых солнечных лучей за окном они смогли бы разглядеть хрупкую фигурку рыжего ангела, который ласково смотрел на двух самых дорогих людей.