***
Стайлз, как и обещал Айзеку, приходит в особняк к двум часам, заходя в одну из пустующих спален на втором этаже как раз в тот момент, когда Лидия с выражением глаз, которое могло привести бы в священный ужас даже Двенадцатого Доктора, протягивает Айзеку фирменный пакет с шелковым нижним бельем. - И чулки, - деловито добавляет ведьма, взмахом руки приветствуя Стайлза. - Я не стану это надевать, - тянет Айзек, подцепляя пальцами что-то скользко-шелковое и отделанное тонким кружевом. - Мы договорились на платье. - Ничего подобного, Лейхи. Мы договорились, что я тебя одену так, как я захочу, в том числе и в платье. - Реально, чувак, - со вздохом подтверждает Стайлз, с любопытством заглядывая в пакет. - Лидс сказала, что оденет тебя как девочку, а не “в платье”. Так что натягивай… это всё… на себя. - Отвернись хоть, - ворчливо бросает вервольф ведьме, сердито сверкая золотой радужкой в ответ на скептично изогнутую бровь и буквально вспыхнувшую неоном в воздухе надпись “удиви меня”, слишком ярко отражающуюся во взгляде Лидии. Но тем не менее, Мартин поворачивается к парням спиной, демонстративно уткнувшись в телефон. Стайлз задумчиво раскладывает по кровати украшенный кружевом шелк, светло-синего, в цвет глаз Айзека оттенка. - Чувак, это пиздец, - со вздохом резюмирует Айзек, через полминуты натягивая трусики. Что Стайлз может сказать однозначно, так это, что кружево очень выгодно облепляет задницу волчонка, визуально придавая ей приятную округлость. Стайлз смаргивает, переводя взгляд на пальцы Айзека, безуспешно пытающиеся справиться с застежкой бюстгалтера на спине. - Так, кудряшка, Стайлз сейчас всех спасет, - Стилински вдевает крючки в петли, поправляет перекрутившиеся лямки, пока Айзек поводит плечами, приноравливаясь к новой части гардероба. - Чулки, - поджав губы роняет Лидия, уперев кулачок в бок. - И аккуратно, я, конечно, на всякий случай взяла две пары, но постарайся не угробить первую. Чулки на Айзека они надевают в четыре руки под пристальным взглядом ведьмы. Закончив с этим, Стайлз отходит на пару шагов назад, придирчиво разглядывая Айзека. На удивление, он не выглядит нелепо, ну, не настолько нелепо, насколько Стайлз это представлял… Немного странно, конечно, непривычно, но в целом… Гладкий шелк, тонкое кружево, прозрачный, с легким жемчужным блеском нейлон, всё это придает Айзеку необычный шарм, какую-то новую грань соблазнительности. Глянув еще раз и сосредоточившись, Стайлз для себя подтверждает - Айзек выглядит именно соблазнительно. И, кажется, чувствует себя вполне спокойно - послушно, уже без малейших возражений, надевает туфли на невысоком изящном каблучке, аккуратно натягивает платье - короткое, темно-синее, достаточно облегающее. И даже покорно терпит сорок минут макияжа, включающего в том числе и маникюр, и даже минут двадцать укладки волос. Стайлз за это время устанавливает новый рекорд в Кэнди Краш и успевает проголодаться. Зато в четыре часа дня Айзек выглядит… совсем не как Айзек. Стайлз даже изумленно приоткрывает рот, через несколько секунд кляня свою эмоциональность и беря себя в руки. Лейхи выглядит так, будто ему совершенно комфортно. Улыбка становится какой-то другой, и Стайлз сильно сомневается, что дело только в золотистом полупрозрачном блеске. Черт возьми, Айзек выглядит как очень сексуальная девчонка - Лидии Мартин можно давать Оскар за лучшую работу гримера всех времен и народов. Но и не только в этом дело - Стайлза это поражает, но Айзек… вписывается. Абсолютно, идеально, как надо вписывается в образ девочки в чулках и туфельках, в темно-синем платье, перетянутом широким поясом, подчеркивающим неизвестно откуда взявшуюся талию. Айзек коротко облизывает губы, поправляет выбившуюся из прически прядь, двигая пальцами так аккуратно-женственно, что у Стайлза даже закрадываются вполне определенные подозрения, которые развеиваются, когда Стайлз вспоминает, как Айзек возился с застежкой лифчика. Очень маловероятно, что скучными вечерами Лейхи клеил парней в барах в образе девочки. - Ну вот и всё, - Лидия, судя по голосу, предельно довольна результатами. - Теперь пойдем в зал, надеюсь, альфа там, а то еще недоставало ловить его по всему дому… - Сейчас выясню, - Стайлз отправляет смс Питеру, снова возвращаясь к откровенному разглядыванию Айзека. - Ты офигительно выглядишь, кудряшка. Айзек чуть скептично хмыкает, отводя взгляд и глядя в зеркало. Стайлз читает пришедший от Питера ответ и уверенно кивает. - Дерек в зале на первом этаже. Пойдем.***
Лицо Дерека, увидевшего - учуявшего - Айзека, достойно оды, на взгляд Стайлза. На самом деле, у Хейла, как и у любого представителя их семейства, насколько мог судить Стайлз, очень подвижное, эмоциональное лицо, просто Дерек из всего арсенала, данного природой и наследственностью, пользовался только бровями. Сейчас в ход пошло все - пускай и всего на несколько секунд, но изумление Дерека было настолько живописным, что Стайлз, если бы умел, написал бы серию картин. Айзек не очень уверенно идет на каблуках, но старается держаться ровно, медленно переставляя ноги, через каждые четыре шага, аккуратно одергивая подол юбки, задирающийся при ходьбе слишком высоко, так, что становится видна кружевная резинка чулок. - Айзек? - в отличие от лица, голос у Дерека сейчас почти безэмоциональный. - Я хотел тебя спросить, Дерек… - Айзек на мгновение оборачивается к Лидии, которая отвечает ему подбадривающим подмигиванием, и немного растерянно продолжает: - Ты не против, если мы с Лидс сегодня сходим в клуб? Стайлз отступает на шаг назад, пряча улыбку, когда на бедро знакомым, родным теплом ложится широкая ладонь Питера. В глазах Дерека неконтролируемая, иррациональная ревность отражается алыми искрами в глубине абсентово-зеленых радужек, и Айзек, справедливо решив, что условия Лидии он выполнил, делает еще несколько шагов вперед, забывая одернуть юбку, и замирает совсем рядом с Дереком, аккуратно касаясь пальцами его руки. - Не сердись, Дерек… - Айзек произносит это едва слышно, и ему абсолютно наплевать на то, что на них сейчас смотрит вся стая. - Я не сержусь, - Дерек неспешно укладывает ладонь на талию юноши, одновременно сжимая его пальцы в своей ладони. - Но ты никуда не пойдешь. - Как скажешь, альфа, - эротизм этого шепота просто зашкаливает, топит всех окружающих в обещании большего - но не для них. Стайлз, усмехнувшись, поворачивается к Питеру - здесь делать уже точно нечего, и так понятно, какую альтернативу клубу Дерек предложит Айзеку, - и улавливает во взгляде Питера то знакомое в общем-то выражение, которое Стайлз всегда игнорировал, легко прощая волку эту маленькую слабость. Стайлз прекрасно знал, что Питеру нравятся чулки на женских ножках. Стайлзу, чего греха таить, тоже нравилось такое зрелище. Иногда Питер на секунду дольше обычного задерживался взглядом на ногах Лидии или Эрики, и вот тогда в его взгляде появлялся этот оттенок нежного восхищения. Всего на мгновение, всего на секунду, и Стайлз никогда не придавал этому значения. Но сейчас вот это самое выражение промелькнуло во взгляде Питера, когда он смотрел на ноги Айзека, бесспорно обалденно выглядящие в кружевных чулках и лаковых туфлях. Нет, Стайлз определенно не чувствовал никаких “уколов ревности”. Просто в его шебутную голову закралась одна мысль, никогда не приходившая раньше.***
- Дерек, - Айзек отводит взгляд в сторону, убеждаясь, что вся стая тактично рассредоточилась по соседним комнатам оставляя альфу с его парой наедине. - Правда, не сердись, это просто дурацкое желание Лидии… - Айзек проводит ладонями по своим бёдрам, замирая, когда замечает, как Дерек негромко сглатывает, следя за его пальцами, скользящими по кромке юбки. - Я паршиво блефую... - Я не сержусь, волчонок, я же сказал, - Дерек накрывает ладони Айзека своими, кончиками пальцев соскальзывая под край платья, поглаживая кружево, плотно облегающее ногу. У Дерека не было фетишей на парней в женской одежде, у Дерека вообще, кажется, не было фетишей - все порочные выверты сознания в семействе безраздельно принадлежали Питеру. Но Айзек был не просто великолепен. У Дерека при взгляде на него рот наполнялся слюной, а в паху тянуло так, словно он не трахался вечность. Айзек обводил тонкими длинными пальцами край юбки, чуть-чуть приоткрывая вид на кружевную резинку, покачивал бедрами при ходьбе, что в сочетании с короткой юбкой смотрелось зазывно, приглашающе и терпко-сладко. Терпко-сладкий вкус был у вожделения. Густого, словно молочный крем, тающего на языке. Айзек выглядел как это самое вожделение в чистом виде, особенно когда всё ещё виновато отводил взгляд, украдкой посматривая на Дерека из-под накрашенных коричневой тушью ресниц. Дерек чуть сильнее сжимает ладони на упругих ягодицах, вжимая тихо охнувшего мальчишку в себя, тянется к его губам, целомудренно целуя уголок - не хочет раньше времени смазывать идеальный макияж, и легко приподнимает Айзека над полом, давая ему время сориентироваться и опереться ладонями о его плечи. Айзек нетерпеливо вцепляется ногтями в плечи, кивая в сторону, когда Дерек, влюбленно глядя на него, не отрывая взгляда, выходит в коридор. Спальня на третьем этаже сейчас кажется чем-то просто недостижимым, столько ступенек нужно преодолеть, столкнуться, как обычно, с половиной стаи, наверняка решить пару жизненно важных проблем волчат - вроде сломанной зубной щетки или закончившегося на ночь глядя молока. Дерек пинком закрывает за спиной дверь одного из залов - подальше от кухни, понятно, что волчата сейчас осядут поближе к холодильнику, улавливает возмущенно-веселое ворчание Стайлза: “и этот человек что-то нам говорит про секс в машине перед домом” и тихий смешок Питера, увлекающего своего мальчишку подальше. Дерек аккуратно усаживает Айзека на диван, отходя на шаг, резко щелкая переключателем настольной лампы. Нетерпение делает движения дерганными и неаккуратными, а Дерек сейчас очень хочет быть аккуратен. И нежен. Айзек любит его нежность, хотя в Дереке куда больше заботы, чем нежности. Айзек делает чуть более глубокий вдох, поднимая голову, чтобы посмотреть на Дерека, и альфу переклинивает. На его розовых мягких губах, покрытых прозрачно-золотым блеском, на голубых глазах, оттененных макияжем, на мягких золотистых кудрях, тщательно уложенных, но лишь немного тронутых лаком. Шаг вперед - и Айзек послушно разводит длинные ноги, позволяя Дереку вклиниться между его коленей. Юбка задирается, открывая кружевную резинку, Айзек плавно откидывается на спинку дивана, приподнимая голову, чтобы посмотреть на Дерека, одновременно с долей игривого лукавства демонстрируя себя. Изгиб шеи, подчеркнутый цепочкой из арсенала несравненной Лидии, неожиданно мягкая линия талии, бедра, кажущиеся по-девичьи округлыми в обрамлении скользкой нежной ткани. Запах. Дезодорант, духи, вожделение, Айзек. Его запах, всегда сводивший Дерека с ума. Солоновато-горький, со сладкими нотами возбуждения. Дерек, наверное, слишком резко грохается на колени, укладывая ладони на дрогнувшие бедра Айзека. Конечно, он не боится. Одно только чистое, незамутненное ничем желание. Дерек тихо стонет, когда чувствует, как тонкие пальцы опускаются на его макушку, поглаживая, перебирая волосы, пока сам он медленно выцеловывает внутреннюю сторону бедер, стараясь не кончить только от осознания того, что на его мальчике кружевное белье. По-настоящему кружевное, плотно обтягивающее начавший твердеть член. Волчонок тихо стонет, изогнувшись и сжав ладонь в волосах Дерека, когда Хейл накрывает ртом его член, лаская через тонкое кружево, ладонями продолжая оглаживать дрожащие от нетерпения бедра. - Дерек, - тихо, зовуще, со слабым металлическим привкусом крови, проступившей из прокушенной губы. Хейл тянет юношу к себе, слизывает рубиново-алые капли крови, и целует нижнюю губу, слегка прикусывая. Вкус такой же как и запах - дополняет его новыми гранями, делает интенсивнее, затуманивает рассудок нестерпимым, почти животным желанием. Айзек хватает губами воздух, судорожно цепляясь пальцами за волосы Дерека, подкидывая бедра вверх, когда его пах накрывает широкая горячая ладонь, несильно сжимая напряженную плоть. - Детка, - тихий полурык в губы, привычно-требовательные интонации альфы. Лейхи кладет ладонь на щеку Дерека, спускаясь по дивану чуть ниже, сжимает коленями его бедра, смотрит на Дерека из-под ресниц каким-то непривычным, новым взглядом. Игриво-ласково и немного смущенно, второй рукой ныряя под юбку, приподнимая бедра и медленно стягивая трусики, чтобы затем отбросить вещицу на пол, отводя от Дерека взгляд, только когда он медленно, вдумчиво поднимает подол юбки, плотно, ласково оглаживая шершавыми горячими ладонями нежную кожу. Айзек резко запрокидывает голову, делая вдох, и тихонько стонет-скулит, покачивая бедрами, но замирая, стоит Дереку обнять губами ярко-розовую, сочащуюся смазкой головку. Дерек издает тихий, горловой рык, послушно опуская голову ниже, когда Айзек снова кладет ладони на его макушку. Обычно Айзек не решается этого делать - держит руки подальше, не направляет и не подгоняет Дерека, кажется, волчонок вообще искренне удивляется каждый раз, словно не ожидая, что Дерек захочет делать подобные вещи. Когда-то давно Дерек думал, что сексуальная, партнерская связь между альфой и бетой - самая нормальная, из доступных оборотню. Сейчас, после года отношений с Айзеком, его первым бетой, его волчонком, его тихим, ласковым мальчиком, Дерек точно знал, что это не так. В любви нет места иерархии. - Дерек… Де-ерек… - Айзек позволяет себе куда больше, чем позволяет обычно - может, дело в юбке, чулках и общепринятом “девчонкам многое прощают”? Айзек плавно приподнимает бедра, мягко, но настойчиво вколачиваясь в горло Дерека, сжимает в его волосах пальцы, не давая отстраниться от члена, свободной рукой скользит по своей груди, щипая соски и всхлипывая, когда Дерек, освоившись и устроившись удобнее, начинает гладить смоченными слюной пальцами подрагивающее, тугое отверстие, обводя по кругу нерастянутые мышцы, поглаживая сморщенную кожу и постепенно вводя пальцы глубже, касаясь Айзека изнутри. Лейхи любит эти ощущения, любит, когда Дерек неспешно и вдумчиво растягивает его пальцами, любит выгибаться на постели, насаживаясь, подмахивая, принимая глубже, когда они занимаются этим в своей спальне. Сейчас Айзек вцепляется обеими руками в подол юбки, жалобно охая, сжимаясь на пальцах Дерека, и с тихим стоном кончает в его горло, прикусывая нижнюю губу до крови, запрокидывая голову и конвульсивно вздрагивая всем телом, пока Дерек продолжает сосать, глубоко принимая член в горло, сжимая чувствительную плоть гладкими стенками.***
Стайлз всегда подходил к своим задумкам с большой серьезностью - к любым задумкам. Жаль, конечно, что не стоило посвящать в свой план Лидию, за два часа сделавшую из Айзека настоящую красотку, но делиться с ведьмой подробностями их с Питером личной жизни Стайлз был определенно не готов, да и Хейл навряд ли бы одобрил. Но у Стайлза всегда находились нужные знакомства, или Стайлз их заводил по мере надобности. Николь и Джиа - пара трансов-хохотушек в Стайлзе души не чаяли и давно уже шутливо предлагали то научить ходить на каблуках, то “подкрасить мордашку“, то еще что-то в этом же духе. Стайлз всегда отказывался, и девочки не обижались. Тем интенсивнее был восторг обеих, когда после предварительного звонка Стайлз оказался на пороге их квартиры. - А ведь я предлагала тебе еще когда? - Нико поправляет пряди огненно-рыжего парика, поглядывая в зеркало, пока Джиа, мелодично выругиваясь, застегивает сапожки. - Сейчас бы уже бегал на шпильках, крутя попкой! - Да мне от входной двери до кровати, Нико, больше и не надо, - Стайлз смущенно морщит нос, отмахиваясь от Джи, мурлыкающей ему в ухо: - Что может быть лучше интересных игр с красивым мужчиной, да, кексик? - Не смущай его, Джи, - Нико поправляет подруге ворот полурасстегнутой рубахи в ковбойском стиле. - Если кексик хочет порадовать своего красавчика, наше святое дело ему помочь. - Аминь, - весело отзывается Джиа, перекладывая толстую платиново-белую косу на другое плечо. Стайлз определенно чувствует, как у него плавятся кончики ушей и, кажется, кожа на щеках. - Главное, не красней так отчаянно, сладкий, - вздыхает Нико уже перед дверями магазинчика нижнего белья, куда она подрулила две минуты назад. - Мы не будем заставлять тебя мерить здесь, окей? Просто возьмем то, что тебе подойдет из того, что тебе понравится, - Джи ободряюще хлопает Стайлза по плечу. - Да и себе кое-чего подберем. - Чулки любимые порвались, - тоскливо тянет Николь. - Да, определенно нужно себе кое-чего прихватить. По версии Дерека Стайлз своей болтовней мог свести в могилу самое терпеливое существо во вселенной. Иногда Стайлзу - особенно, когда он сильно злился на Хмуроволка из-за подобных заявлений, - очень хотелось познакомить его с Джиа и Николь, и не просто познакомить, а запереть в одной комнате на пару часов - вот тогда бы Дерек уяснил, что Стайлз достаточно сдержанный, молчаливый и сосредоточенный малый. Стайлза спасает то, что он уже несколько раз ездил с девчонками за покупками - Нико искренне считала, что у него прекрасный вкус - и это бы стоило услышать Лидии и Питеру! Поэтому он совсем не пугается, когда начинает казаться, что девушки скупят весь магазин. Стайлз только успевает коротко вякать в ответ на сыплющиеся с обеих сторон вопросы, почти не имея возможности разглядеть то, что подруги сгружают в корзинку для покупок. - Кружевное? - Беж? - Может, более спортивный стиль? - Джи, мы же из мальчика девочку делаем, а не наоборот. Стайлз возводит глаза к потолку и демонстративно-громко вздыхает. - Ох, не переживай, кексик, Ли тоже из наших. Стилински бросает короткий взгляд в сторону кассы, где леди с весьма массивной челюстью, не отрываясь от какого-то журнала, показывает ему “козу”. - Окей, - послушно вздыхает Стайлз. - Может, это? Стайлз не успевает повернуться и посмотреть, про что говорит Джиа, потому что Нико вопит, словно раненая птица: - Он же не попугай, Джи! Ли из-за кассы меланхолично фыркает: - Не подеритесь, девочки, а то аннулирую все скидки. Это действует словно заклинание - девчонки притихают на три тона, переругиваясь вполголоса. - А платье тоже здесь?.. - аккуратно уточняет Стайлз, когда подружки все-таки определяются с выбором - на это уходит не меньше часа, а то и больше, потому что Стайлз успевает подремать несколько минут в уголке на диване - его присутствие судя по всему совершенно не обязательно. - Да, сладкий, - Джи показывает ему большой палец. - А туфли я тебе дам, у нас с тобой размер одинаковый.***
Почему-то Стайлзу кажется, что сегодня среда и Питер привычно задержится часов до семи-восьми вечера, но сегодня вторник, и волк приходит раньше - Стайлз слышит, как хлопает входная дверь, и длинно вымученно стонет, стоя в одном чулке, одной туфле и кружевных трусах посреди спальни. Выражение лица Питера, рассматривающего лежащий на столике в прихожей бюстгальтер, Стайлз бы пожалуй, видеть не хотел… Хотя Питер никогда не разменивался на ревность, поэтому его скорее забавляет происходящее. Стайлз издает еще один невнятный звук, плюхаясь на кровать после неудачной попытки натянуть второй чулок, балансируя на одной ноге, да еще и на каблуке. Питер прикрывает глаза, улыбаясь, когда замирает в дверном проеме, прижавшись плечом к косяку, и Стайлз закрывает лицо руками, мельком заметив, что на кончиках пальцев Питер удерживает кружевной лифчик. - Блин, - протяжно подвывает Стайлз, прислушиваясь к шагам Хейла, подходящего ближе. - Сегодня не среда, да? - Нет, не среда, олененок, - Питер останавливается напротив юноши, внимательно глядя на него сверху вниз. - Стайлз дебил, - обреченно констатирует Стилински, подаваясь вперед и прижимаясь лбом к бедру Питера. - Неправда, - Хейл успокаивающе ерошит темные мягкие волосы, круговыми движениями массируя кожу головы. - Хотел меня удивить? - Ну… - Стайлз вытягивает вперед ногу обтянутую чулком и обутую в туфлю, но так и не отнимает ладоней от лица. - Я знаю, что тебе это нравится. Хейл хмыкает что-то неопределенное и тянет Стайлза за запястья, вынуждая опустить руки. - Мне нравится, когда ты что-то делаешь для меня, - ровно произносит Питер, садясь на пол перед Стайлзом. - Почему ты расстраиваешься? Юноша секунду непонимающе смотрит на оборотня, потом пожимая плечами: - Ну… сюрприз же… По-дурацки получилось. И чувствую себя теперь идиотом, - Стайлз тяжело вздыхает, не замечая, увлеченный своими мыслями, как Питер наклоняется ближе, и поэтому вздрагивает, не сдержав тихого томного стона, когда мужчина неспешно обводит языком его соски. - Позволишь мне одеть тебя? - Питер опускает ладони на бедра, пониже кружевных лент золотисто-бежевого белья, проводя руками по гладкой нежной коже, наклоняясь и прижимаясь еще теснее, касаясь губами шеи - от этого Стайлз тихонько, сладостно всхлипывает, отчаянно закивав. - Ну вот и хорошо, - оборотень усмехается, качнув головой, протягивает руку и проводит ладонью по щеке Стайлза, заставляя его поднять взгляд. - Не расстраивайся, олененок. - Стайлз всегда портит сюрпризы, потому что Стайлз… Стилински смеется в поцелуй, которым его настойчиво затыкает Питер, обхватывает мужчину за шею, зарываясь пальцами в волосы, и тянет к себе, с удовольствием вслушиваясь в негромкое низкое урчание довольного оборотня и пропуская момент, когда Хейл поднимается на ноги, снимая свой пиджак, мягко надавливает на его плечи, и, уложив юношу на постель, нависает сверху, настойчиво толкнув колено между разъехавшихся в стороны бёдер. - Мне тебя одеть или раздеть? - Питер несильно покусывает гладкий подбородок, пальцами потирая покрасневший твердый сосок. Стайлзу нестерпимо хочется простонать второй вариант из предложенных волком, но желание довести начатое до конца пересиливает - он мешкает, перед тем, как ответить, и Питер все понимает правильно. - Хорошо, - мужчина обольстительно-лукаво улыбается, мазнув губами по губам ярко, сочно пахнущего возбуждением человека, и отстраняется, шутливо рыкнув, когда Стайлз, не сумев сдержаться, тихонько, почти разочарованно стонет. - Лежи, - приказ с мурчанием в интонациях пресекает попытки Стайлза сесть. - И тихо, - с улыбкой добавляет Питер, внезапно с интересом оглядывая разомкнутые мягкие губы. - Может, нам стоит обзавестись кляпом? - мужчина снова наклоняется над затаившим дыхание юношей, обводя подушечкой большого пальца контур губ. - Он будет хорошо смотреться… - Тебе так невыносимо, когда я болтаю? - не сдержавшись, хихикает Стайлз, за что получает в ответ тихое горловое рычание и слабый засос на ключицах - это отвлекает его от привычного сарказма. - У меня есть много способов заставить тебя замолчать, сладкий, - Питер невыносимо пошло скалится, заставляя Стайлза заулыбаться в ответ, предвкушающе вздохнув. - Но сейчас речь не о них. Стайлз, слегка приподнявшись на локтях, наблюдает за тем, как Питер придирчиво рассматривает оказавшийся в его руках чулок, и послушно падает на спину, когда мужчина плавно поднимает его ногу, заставляя удерживать на весу. Юноша нетерпеливо покусывает краснеющие с каждой минутой все больше губы, не отрываясь следя за мужчиной, тяжелее и возбужденнее вздыхая, когда прикосновения, скольжение пальцев по ноге, становятся все более похожи на ласку, несмотря на то, что Питер действительно плавно и аккуратно натягивает чулок на стройную ногу, скользнув ладонями к паху, когда заканчивает. - Мне нравится, - серьезно кивает, разглядывая неуверенно покачивающегося на каблуках Стайлза. Стайлз пытается сквозь привычное ему вожделение увидеть тот самый взгляд, который натолкнул его на мысли о подобной игре - но не находит. Это его немного озадачивает, но разочарования Стайлз не чувствует - о каком разочаровании может идти речь, когда горячие большие ладони жадно мнут задницу, то и дело соскальзывая под тонкое кружево белья, когда пальцы настойчиво массируют готовую поддаться дырку, жадно пульсирующую от пока еще мимолетных касаний. - Что еще у тебя есть? - Питер окидывает выразительным взглядом образовавшийся в комнате бардак, и снова возвращает все свое внимание млеющему в его руках Стайлзу. - Платье, - пересохшими губами шепчет Стилински. - И еще всякие штуки для макияжа… Тычется носом в шею, смущается снова - даже возбуждение не может перебить этот стойкий, чуть морозный аромат. - Ну давай попробуем платье… И ты прекрасен без макияжа, олененок, поэтому на это сегодня не будем тратить время, хорошо? - Питер бы почти не удивился, если бы Стайлз привычно уперся, требуя довести начатое до конца - свое и чужое возбуждение в таких случаях ему были побоку, но Стайлз неожиданно покладисто кивает и снова жмется всем телом к груди, скрещивая запястья на шее мужчины. Хейла даже немного умиляет и, определенно, забавляет та самоотверженность, с которой Стайлз делает все это, несмотря на то, что чувствует себя определенно неуютно. Питер ведет ладонями по бедрам юноши, чуть оттягивая резинку чулок и отпуская, довольным урчанием встречая ойканье чуть обескураженного Стайлза. - Показывай платье, - безапелляционно произносит волк, когда Стилински поднимает на него взгляд. Платье Стайлзу в принципе нравилось - в меру обтягивающее, золотистое и короткое. Джиа и Нико расписали ему эту шмотку тремя десятками эпитетов, но Стайлз не смог бы вспомнить ни одного больше. Обтягивающее, золотистое и короткое. Но чувствовал он себя в нем… чуть больше, чем неуютно, несмотря на все убеждения девчонок, что он та еще куколка. Бюстгальтер Питер забраковывает сразу, справедливо заметив, что крой платья вполне предполагает у модели нулевой размер груди, и Стайлз ему за это тихо благодарен - все-таки чулки ему кажутся куда более приемлемым вариантом, чем лифчик. Скользкая, немного жесткая ткань плотно облегает изгибы тела, заставляя Стайлза дышать взволнованней - он даже избегает поднимать взгляд на Питера, смущаясь своего нового образа. - Знаешь, - задумчиво тянет Хейл, проводя кончиками пальцев по плоской мальчишеской груди, специально задерживая подушечки пальцев на чувствительных сосках. - Это не так плохо, как ты думаешь… Питер наверняка собирается продолжить фразу чем-то еще ободряющим, но Стайлз решительно его перебивает, бросив взгляд в сторону большого зеркала: - Нелепо. Серьезно, Питер… Я выгляжу по-идиотски, разве нет? Хейл на мгновение прищуривается, перестраиваясь. И через секунду решительно расстегивает молнию-невидимку на спине Стайлза, негромко, мягко урча: - В действительности есть юноши и даже мужчины, которым идут платья. Просто идут - дело даже не в соответствии образов, не в макияже и не в походке… - Мне не идут, - жестко и чуть-чуть обиженно на жизнь резюмирует Стайлз. - Тебе не идут, - подтверждает Питер, делая вид, что не замечает жалобно дрогнувшей нижней губы Стайлза. Хейл плавным слитным движением освобождает любовника от золотистой ткани, подавая Стайлзу ладонь, помогая вышагнуть из платья, и подталкивает юношу ближе к зеркалу, сам становясь за его спиной. - Вот так мне нравится, - длинные сильные пальцы ненавязчиво проскальзывают под кромку белья, почти касаясь начавшего твердеть члена, а вторая ладонь ложится на ногу, на кружевную резинку чулка, поглаживая. Горячее дыхание обжигает изгиб шеи, зубы касаются кожи, обещая Стайлзу сладостную боль от укусов, которую он так любит. - Не хочешь попрактиковаться и ходить так почаще? - провокационно мурлычет мужчина в самое ухо. - На учебу или на собрания стаи? - Питер… - чуть-чуть ошарашенно выдыхает Стайлз, представляя себя в своей привычной разгильдяйской одежде и в кружевном белье с чулками. - Никто не узнает, олененок, - искушающе шепчет Хейл, плавно двигая бедрами, так, чтобы Стайлз почувствовал притирающийся к его заднице большой член. - Буду знать только я. - Я не уверен, - Стайлз наблюдает за тем, как у него одновременно краснеют щеки и напрягается член, натягивая кружево белья. - Хотя бы один раз, - Питер настойчив, когда желает чего-то. - Завтра. В колледж. И я заберу тебя с занятий. - Хорошо, - хрипло соглашается Стайлз и уже в следующее мгновение, успев только тихо охнуть, оказывается на спине, прижатым к кровати, с заведенными за голову руками. - Вот и умничка, - чуть-чуть насмешливо шепчет Питер, извиняясь за привычные, но не совсем уместные интонации лаской - целует разомкнутые мягкие губы, накрывая Стайлза своим телом, вжимается пахом между разведенных бедер, свободной рукой соскальзывая под кружево, чтобы приласкать слабо пульсирующую, жаждущую внимания и ласки дырочку. Стайлз тихо всхлипывает, когда смоченные слюной, немного прохладные пальцы мягко касаются сморщенной кожи, оглаживая, надавливая и преодолевая привычное сопротивление сокращающихся мышц, на фалангу входят внутрь. - Хороший мальчик, - ласково шепчет Питер, подхватывая одну ногу Стайлза и закидывая её себе на плечо, довольно взрыкнув, когда Стилински жадно двигает бедрами навстречу, насаживаясь на растягивающие его пальцы. Питер коротко сверкает лазурью глаз, не сдержав вспышки животного возбуждения, торопливо расстегивает ширинку классических брюк, не позаботившись даже о том, чтобы расстегнуть ремень, и, наскоро смазав член слюной, медленно, туго толкается в подставленную задницу, закрывая глаза от накатившего удовольствия. Стайлз громко, протяжно стонет в ответ на каждое движение, во все глаза смотрит на Питера, протягивая дрожащие от возбуждения руки к его груди, поглаживая, иногда опуская взгляд вниз, туда, где медленно, туго и глубоко в его задницу входит большой, рельефный от налившихся кровью вен, чуть пульсирующий член. Конечно, Питер знает, что это маленький фетиш Стайлза, знает, что Стилински тащится, когда Питер трахает его почти не раздеваясь, но сейчас все эмоции чувствуются невероятно острыми, на пределе, настолько насыщенно-яркими, что обоняние почти подводит оборотня, заставляя теряться в мешанине восторга и возбуждения. Стайлз коротко постанывает, тихо всхлипывает, сжимая задницей член, немного испуганно ойкает, когда Питер нетерпеливо раздирает ажурную ткань трусов когтями, отбрасывая в сторону, и громко стонет-кричит, когда чувствует, как Питер заполняет его полностью, одним глубоким толчком входя на всю длину члена. - Тише, олененок, - Питер может повторять это сколько угодно раз, потому что Стайлз прекрасно знает - Хейл обожает, когда Стайлз… громкий. Очень громкий. И Хейла, конечно, совершенно не смущают жильцы соседних квартир, или стая, иногда становящаяся невольным свидетелем - слушателем - их со Стайлзом близости. - Еще, - хрипит Стайлз, цепляясь ладонями за шею Питера, и довольно вскрикивает, когда Питер жестко толкается вперед. Волк, не сдерживаясь, довольно рычит, подтягивая человека ближе, под себя, скользя ладонями по обтянутым чулками ногам, пока Стайлз негромко хнычет, вздрагивая от возбуждения и послушно закидывая ноги Питеру на плечи, стоит тому лишь намекнуть на это прикосновениями. Питер замирает, темным от возбуждения взглядом окидывая распростертого под ним, тяжело дышащего юношу, неспешно наклоняет голову, потираясь щекой об обтянутую тончайшей тканью голень, и медленно ведет бедрами, выбивая из Стайлза тихий, чувственный стон. В глазах его загорается то самое пламя, которого Стайлз жаждал и добивался, только усиленное в сотню, в тысячу раз. - Чертовски красиво, - глухо признается Питер, когда Стайлз вытягивает одну ногу вверх, сам удивляясь собственной гибкости. Широкие ладони крепко сжимают бедра, и долгий стон в унисон разносится по спальне, когда Питер опускается, подминая Стайлза под себя, покрывая поцелуями его шею, и снова начинает двигаться ритмично и быстро, доводя их обоих до исступления. Стайлз выгибается на постели, скрещивая ноги на пояснице мужчины, кусает губы, свои и Питера, ласкающего его, нетерпеливо дергает тонкую ткань рубашки Питера, зажмуриваясь, когда мелкие пуговицы разлетаются в стороны, и прижимает ладонь к голой, горячей коже, скользнув вверх, к шее, к плечу, вжимая пальцы в литые мышцы. У Стайлза глаза огромные и почти черные, и они становятся еще темнее, когда Питер глухо, возбужденно рычит в ответ на его действия, делая более резкие, более жесткие движения, сильнее сжимая ладони на бедрах, наверняка до синяков на молочно-белой коже. Чувствуя скорый оргазм, Стайлз вжимается лицом в шею Питера, вынуждая того прижаться к нему, обнять, не сбавляя бешеного, выбивающего дух темпа. Слегка прикусывает кожу, глуша срывающийся с губ стон, сладостно вздрагивает, чувствуя горячую, умелую ладонь на своем члене, сжимает коленями бедра мужчины, закатывая глаза и туго сжимаясь, когда волна жара расплавляет его разум и тело, все мысли, все переживания, оставляя только бесконечное, искряще-горячее удовольствие и сильное, вздрагивающее в преддверии собственного оргазма тело под руками. “Я тебя люблю” - Стайлз сам не знает, зачем шепчет это на ухо Питеру, ему слишком хорошо, чтобы он мог соображать, но он делает это, и в ответ получает негромкий, короткий стон и прижавшиеся к шее губы, беспрестанно вышептывающие его имя, пока Питер кончает, не переставая двигаться уже по своей сперме. Стайлз дрожит от переизбытка ощущений и, если бы мог, он бы кончил еще раз еще до того, как большой уже обмякший член выскользнул из растянутой задницы. Питер ложится рядом, расслабленно целуя в висок, поглаживает бедро, притягивая Стайлза ближе к себе, делясь своим теплом. Стайлз чувствует, как он удовлетворенно улыбается, прижимаясь губами к макушке, и довольно морщит нос, послушно переворачиваясь на спину, когда Хейл слегка давит на его грудь, направляя. - Еще не забыл, что мне пообещал? - Питер весело скалится, шутливо щелкая клыками, когда Стайлз делает нарочито-задумчивый вид. - Пойти завтра на учебу в чулках и кружевном белье, - задумчиво тянет Стилински, проводя ладонью по груди вервольфа до паха, ныряя под ткань так и не снятых брюк. - Кружевное белье не выдержало встречи с твоими когтями. - Ты слишком соблазнительно выглядишь, - ни капли не виновато урчит Питер, скашивая взгляд на тонкие пальцы, умело расправляющиеся с тугой пряжкой ремня. - Значит, сюрприз все-таки удался? - слишком равнодушно, чтобы можно было поверить, что он не волнуется по этому поводу, уточняет Стайлз. - Я не думал, что ты сделаешь это для меня, - Питер дышит чуть тяжелее, ниже наклоняя голову, когда Стайлз аккуратно смыкает пальцы на мгновенно начавшем твердеть в его ладони члене. - Сюрприз удался, олененок, определенно. - Я рад, волк, - Стайлз возбужденно прикусывает нижнюю губу, потирая большим пальцем головку влажного от спермы и смазки члена. - Поможешь мне раздеться? - Ты и так великолепен, - Хейл плавным движением накрывает Стайлза собой, опираясь на локти по обе стороны от его головы. - Тогда потом? - едва дыша от вновь накатившего возбуждения уточняет Стилински. - Потом, - согласно урчит вервольф, отстраняясь от желанного тела только для того, чтобы раздеться самому.