Библия, Ветхий Завет Кто убьет какого-либо человека, тот предан будет смерти. Кто сделает повреждение на теле ближнего своего, тому должно сделать то же, что он сделал: перелом за перелом, око за око, зуб за зуб; как он сделал повреждение на теле человека, так и ему должно сделаться
Последние слова, которые слышали от меня жертвы. Хотя их и жертвами-то назвать нельзя было. Психические заболевания не являлись для меня поводом, чтобы сжалиться. Я освобождала мир от маньяков, педофилов, извращенцев, насильников — людей, чьё отношение к праведной жизни поменялось в корень. Если полиция не занималась этим, приходила я. Не исключено что в один прекрасный день и меня убьют, заманят в сети, поиздеваются надо мной также, как над большинством жертв. Но пока я делаю своё дело. То, что получается у меня лучше всего. И мне нет никого на замену. Нет тех, кто может целиком и полностью окунуться в мир расправы с жестокостью. *** Я застёгивала куртку, собираясь выйти на очередное задание. Отец тихо посапывал на кровати. Я знала, что ему осталось недолго. Показатели жизнедеятельности падали. Он становился с каждым днём всё слабее и слабее. Инъекции, разработанные им — заканчивались, получается, скоро мой организм постепенно станет терять уникальные свойства, всплеск гормонов понизит реакцию эндокринных желёз, сделав мою кровь такую же, как у всех. Вот почему сегодня отец задал вопрос о моём дальнейшем существовании. Я ещё раз подошла к кровати отца, и, сменив капельницу, накинула сумку на плечо. Наш дом находился на одной из окраин. Непримечательные дочь и парализованный отец. За нами никогда не было замечено ничего подозрительного. В округе меня считали ненормальной, умственно отсталой, школу и институт я не посещала. Средства для существования были — пособие и пенсия отца, да и деньгами убитых — я не гнушалась. У меня не было нужды в красивой одежде, косметике и супер — модных гаджетах. Зачем убийце всё это?! И пища не вызывала у меня особый интерес, и даже алкоголь не расслаблял. Со временем, я научилась получать удовольствие от своей работы, если её можно так назвать. Вставив ключ в зажигание пикапа, я достала из кармана телефон. Старенькая добрая Motorola C350L. Не убиваемый аппарат, служащий для меня единственным средством связи с внешним миром. У нас был источник, который нашёл отец. По средствам смс сообщений мне приходила информация о личности, которую я должна была ликвидировать. Вот и сейчас звуковой сигнал оповестил о входящем сообщении. "Северный округ. 5 улица. Пак Джи Мин и его подельники. Кража людей, с целью нелегальной продажи органов. Истязание и насилие над людьми". Я вывернула руль и направилась по назначенному адресу. Водительские права были поддельными, поэтому добираться до места приходилось пригородными дорогами. Северный округ, был известен широким набором складских помещений. Продажа пластика, лакокрасочных изделий, полипропилена и другие материалы, почти под завязку заполняли огромные ангары на территории данного округа. Конкретное место не было указано и тут в ход шло моё рентгеновское зрение, этакий эффект прибора ночного видения. Я припарковала машину в одном квартале от места, указанного в сообщении. Убрав чуть выбившиеся из хвоста волосы, я накинула капюшон и побрела к цели. Зрение приходилось напрягать, изредка глубоко дыша и массируя виски. Картинка была тёмной. Теплого сигнала мной не наблюдалось. Если придётся, я буду ждать до утра. Я добрела до очередного ангара и, облокотившись о стенку, выдохнула влажный воздух изо рта. Небо было невероятно звёздное. Конец августа, ночи уже были не такими тёплыми. Сверчки не пели, да и птиц не было слышно. Чувство одиночества в этом месте обострялось ещё сильнее. Хотя это состояние было для меня обычным делом. И всё же иногда мне хотелось жить как все, ходить по клубам, вечеринкам, работать в каком-нибудь офисе, ходить с коллегами на корпаротив, напиваться и просто говорить на отвлечённые темы. С другой стороны, кто-то должен жить такой жизнью как я. Кто-то должен пытаться хоть немного избавить мир от жестокости и насилия. И так вышло, что этим кем-то — оказалась я. Я ещё раз выдохнула. Слева показались фары машин, я скользнула вбок, потеряв поток охвативших меня мыслей. В машине было четверо, трое из которых, явно были возбуждены. Машина быстро подъехала к одному из ангаров. Я тихо юркнула ближе к воротам. Мужчины вышли, и, наполнив воздух отборным матом, выволокли с заднего сидения ещё одного. Четвёртый человек был явно слаб, сгорбившаяся худощавая фигура говорила не об одном дне заточения. Зуб даю, это донор. Подхватив его за подмышки, они буквально волоком тащили его в ангар, его руки были сцеплены толстостенными наручниками, а голова помещена в своего вида намордник. Как в фильме про Ганнибала Лектора. Странно. Что это? Элементы пыток? Есть ли у них оружие? Хороша ли физическая форма, я не знала? Но сегодня эти мучители должны будут упокоиться. С миром или без, это меня не волновало! В газетах, журналах и по кабельному телевидению уже ходили слухи о существовании странного убийцы, ликвидирующего «плохих парней». В моём списке были и женщины. Совру, если не пришлось убить и подростков. Первые издевались над детьми. Вторые убивали ни в чём неповинных животных, вспарывая брюхо кошкам и собакам. Одни умирали легко, другим приходилось помучиться. Всё зависело от степени совершенных ими издевательств или убийств. Может, кто-то меня осудит, проклянёт или посулит тяжёлой смерти, — но уже даже своим рождением, я предопределила свою судьбу. — Тащи его, вон там клетка, сажай. И не смей снимать наручники! Сказали, что этот парень та ещё тварь непонятная. Видимо китайская отрава здорово всполошила ему мозги. — Тихо ты, не ори, понял, живее, заказчик уже ждёт, — отозвался другой. Третий оглядываясь по сторонам, внезапно вытащил пистолет из-за пазухи. — Чуваки слышь, а слыхали о карателе—наёмников? — начал он. Первые двое уже зашвыривали жертву в приготовленную клетку. — Заткнись. В интернете пересидел? — Да нет, правда. Такое чувство, что за нами кто-то следит. — Дебил, у тебя пистолет в руках. Ссышь, что ли? Кровь у всех троих вертелась в организме в бешеном темпе, сердечные импульсы выдавали дисфункцию мозга. И только у четвёртого кровь не выдавала никаких признаков агрессии, странным образом, я вообще не чувствовала, что это человек. Странное замешательство мужчин, помогло мне переместиться за их машину, затем пройдя около левого бока авто, мне осталось лишь попасть в ангар. Я натянула широкий шарф до носа, и, немного сжав кулаки, стала выжидать момент. — Хватай сумку и погнали. Пакет чёрный возьми. Эта тухлятина уже неделю тут валяется. Вот про это я и говорила, для них человеческие жизни, как колбаса. Протухла — просто выкинут на помойку. Лёгким движением руки я высвободила охотничий нож из чехла, который всегда был припасен у меня в сапоге. Затем достала 20 мг шприц с приготовленной инъекцией. Отец усовершенствовал её, добавив немного андреналина и рибонуклииновой кислоты — усиливая тем самым процессы организма. Я быстро ввела шприц в бедро, пробив иглу прямо через штанину. Введение препарата для меня было обычным делом, точно таким же, как доза для наркомана. В виски тут же ударил пульс. Во рту пересохло, по телу прокатилась горячая волна. Я выпрямилась, и резко рванула вперёд. Самый сильный момент, первые 60 секунд, организм настолько неуязвим, что я запросто могу добежать до сотого этажа, даже не запыхавшись. Я успела оказаться рядом с мужиком с пистолетом, не успев дать шанс ему среагировать, я полоснула его по шее, откуда тут же фонтаном брызнула кровь. Двое остальных истерично просмотрев произошедшую картину, выхватили из-за пазухи у кого что было. Один вытащил нож, другому посчастливилось достать более эффективное оружие. С бранными словами он начал выпускать пули направо и налево, так и не зацепив меня не разу. Использовав навыки паркура, мне необходимо было немного пробежать по стене и сделав сальто, я оказалась на шее мучителя с пистолетом, немного двинув бедрами, в его шейном суставе тут же послышался хруст, тело бездыханно упало на пол. Я легко отпрыгнула в сторону. Последний мужчина безвыходно мотал остриём ножа из стороны в сторону, предупреждая меня, что если подойду ближе, мне не выжить. Я немного расслабилась и решила осмотреть ангар. Запах был явно человеческого происхождения. Пахло мочой и испражнениями. Запах запёкшейся крови также впивался в мозг. Что они делали тут с людьми можно только представлять. В воздухе будто висело чувство страха, боли и отчаяния. Разбросанные тряпки с запёкшимися пятнами крови, цепи, наручники и клетка, в которой и сейчас была жертва. Я представляю, сколько человек мучились здесь, чтобы потом оказаться на операционном столе. — Не подходи тварь, ещё шаг и тебе конец! Я податливо остановилась в 2 метрах от мужика. — Кто твой заказчик? — понизив голос, спросила я. Мужик затрясся от злости, возможно распознав во мне женщину. — Сука!!! — единственное, что бросил он. Потоки крови в его организме словно мыши в лабиринте бежали быстро и хаотично. Его психическое состояние на грани. Он вполне может сам перерезать себе горло. Не исключено, что основным мучителем и насильником был он. — Если ты скажешь, кто твой заказчик, укажешь его координаты, твоя смерть будет лёгкой. Ну же? — спокойно произнесла я. Мужик мало, что обдумав, бросается на меня с ножом. Сконцентрировавшись, я жду немного, и, ухватившись за переднюю часть его острия, резко выхватываю нож из рук мучителя. Ребром руки ударяю извращенца по шее, сбив его координацию в пространстве, и, словно куклу, поворачиваю его спиной. Ввожу нож в его поясницу, продвинув лезвие настолько глубоко, насколько сейчас позволили мои силы. Мужик тяжело падает животом на пол. Уверена, сейчас его ноги парализовало. Он тяжело стонет, пальцами скобля бетонный пол. Не дав ему привыкнуть к боли, я со всей дури наступаю ему своим массивным каблуком на руку, снова выбивая хруст из костей. — Кто заказчик?! Говори… — Иди на хуй! — скоблит он зубами. Ну что ж пора заканчивать, сегодня мучить нет настроения. И вытащив свой нож, я медленно начинаю разрез от уха к другому уху, кровь заливает мои руки, я лишь шепчу слова Ветхого завета. Я убийца, это моё кредо! Таких как я один на миллион, кто убивает ради цели, не ради удовольствия и слёз. Инъекция перестала действовать, реакция немного ослабла и рентген в моей голове исчез. Я обмотала платком руку, которую порезала. Ощущалась боль, рука ныла. Я успела заметить состояние жертвы в клетке. Он был спокоен, нет, скорее всего — он очень слаб и истощён. Я пошарилась по карманам убитых, обнаружив пару сотовых телефонов, деньги и ключи от кандалов мужчины в клетке. Вставив ключ в замочную скважину, дверь клетки со скрипом отворилась. Худощавый мужчина тяжело дышал. И зачем надевать на лицо такую маску, что в голове у людей. На какие ещё извращения они могут быть согласны. Такое делать. - Эй, вы в порядке? — выдохнула я, освобождая незнакомца от наручников. Его руки были холодными, словно лёд на кончиках пальцах, нежная кожа, лишённая тепла. Может быть, у него пошла асфиксия, недостаток кислорода в организме, постепенно превращает человека в труп. - Я отвезу вас, куда скажите, вызову скорую и за вами приедут. Последний ключ был от маски. И где вообще они нашли такую, словно элемент для пыток 18 века. Механизм замка щёлкнул, и аккуратно скользнув по волосам незнакомца, я освободила его от ненавистной маски. Как только средневековый шлем оказался на полу, незнакомец откинул голову, из его рта вырвался глубокий выдох. Мои руки упали. Я не могла отвести глаз. Настолько прекрасное создание сейчас было передо мной. Я никогда не помышляла о любви или симпатии к противоположному полу, и даже если мне попадались красавчики — маньяки на пути, я незамедлительно сворачивала им шеи. Красота - это лишь поверхностный мотив, внутри всегда скрывался дьявол. Но то, что сейчас предстало перед моими глазами, просто не поддавалось описанию. Взгляд раненной пантеры, бледная мраморная кожа, губы с алым отливом, зелёно-серые глаза, изгиб длинной аристократической шеи, чёрные смоляные волосы, блестевщие в свете жёлтого света от лампы. Запах кожи, казалось, отдавал лавандой, или лесными цветами. Он немного поводил головой из стороны в сторону, словно разминая её, и поднял на меня свои фантастические глаза. Ему от силы лет двадцать. Молодой и безумно красивый. Нет, божественно красивый и притягательный… Я сглотнула. Кровь в моих венах запульсировала. Я отшатнулась назад. Что со мной? Гипноз. Странная прострация. Потеря ориентации. Незнакомец сжал губы, словно наполнив рот слюной. Моё лицо всё ещё скрывал широкий шарф, и лишь глаза могли выдать волнение, сейчас родившееся во мне. —Кто ты? — внезапно протянул он. Я забегала глазами по помещению. -Тебе об этом знать не положено, — пробубнила я. — Встать можешь? -Поможешь? Да что со мной, жестокая убийца вдруг превратилась в скромную девицу, смущённую и обескураженную. Довести до машины, отвезти в больницу и дело с концом, забуду и сотру из памяти. Я присела перед ним. — Давай руку, сначала надо вылезти из клетки. Он аккуратно обхватил мою ладонь и минуту погодя уже висел у меня на плече. Запах цветов стал ещё сильнее. Холод его кожи прожигал насквозь. Отчего возникла дрожь в коленях? - Пошли. Придётся немного пройтись. Машина дальше от этого места. Парень повернул голову в сторону моего лица и сделал глубокий вдох, снова обнюхав меня. Дыхание на минуту остановилось. -Что ты делаешь?! -Не знаю. Я уже ничего не знаю… - протянул он, сдавив пальцы у меня на плече. Холод снова пронзил моё тело.- Кто ты ответь? Ты ведь не простой человек, да? —Я уже сказала, знать тебе этого не следует. Я замолчала и указала рукой на улицу. Мы медленно шли к машине, его волосы то и дело касались моего лица, когда он останавливался отдышаться, словно специально привалившись в мою сторону. Что за странный цветочный запах?! Я не чувствовала его пульс, вернее он был настолько слабым, что определись его психическое состояние не представлялось возможным. Почему он так притягателен для меня. Просто молодой парень, каких тысячи. Впереди показалась машина, я вытащила ключи и высвободила от себя незнакомца. Он тут же свалился на землю, словно мешок. - А чёрт, — врывалось у меня.- Прости… И снова приблизившись к парню, протянула ему руку. — Давай.Я больше не отпущу. Он обхватил мою ладонь. Мы дошли до машины, и я аккуратно усадила его на переднее сидение. Затем огляделась по сторонам, и, заведя машину, посмотрела на спасённого. — Как выйдем в город, я вызову скорую. Оставлю тебя на какой-нибудь лавке. Тебе помогут. Напиши заявление в полицию. Они начнут расследование. Парень немного привстал и впился в меня странным взглядом. Гробовое молчание, нарастающее волнение и чистота пульса. Минуту спустя его лицо оказалось прямо перед моим. Я застыла не в силах ничего с собой поделать. - Что?! — Кто ты? — снова протянул он, ещё ближе придвинувшись ко мне. — Я… Его холодные пальцы коснулись моего лица, плавно стянув шарф. Я не смогла пошевелиться. Он снова вдохнул окружающий воздух и прислонил губы к моей щеке, словно проверив температуру тела. В животе пробежали колики. Что со мной?Снова. - Прости, но я больше не могу сдерживаться… я без сил, — его слова прокатились по моим венам, шарф соскользнул с шеи, и через секунду я почувствовала зубы, проткнувшие мою плоть. Сначала огонь в крови, потом как будто током по всему телу, затем сильный импульс в мозг, холодные пальцы обвили мою шею, слабость окутала ноги. Затем нашла сонливость, и казалось, я падала в пропасть. Затем поток тепла, крепкие объятия и горячие губы, словно излечившие рану. Я умру здесь, получив покой от незнакомца, которого спасла, который взбудоражил мои мысли, заставил подчиниться и молчать?! Веки опустились сами. Мне снился сон, будто в лодке моё тело, плывущей по горной реке. И воздух наполнялся мягким запахом лаванды. Если рай мне не доступен, то такое место вполне сойдёт за рай… *** Я открыла глаза. Сердце бешено колотилось. Я резко повернула голову вправо. Незнакомец возможно спал. Его глаза были закрыты, ресницы немного вздрагивали. Я схватилась руками за шею. Две маленьких отметины ощущались в области артерии. Они не болели, не щипали. Но были тут, на шее. Вампир? Лишь только это пришло мне на ум. Но их не существует, сказки, небылицы, выдумка людей. Неведомое существо. Я незамедлительно нащупала нож и выставила его вперёд на парня. - Проснись! Эй… Парень медленно открыл глаза. Его взгляд был свежим, дерзким и довольным. Уверена, кровь дала ему силы. -Вышел из машины. Тебе не нужна помощь. - Спасла. Теперь убить пытаешься? - Ты не человек! - Ты тоже… Твоя кровь не такая, как у людей. - Пошёл вон. Иначе станешь жертвой, как и те, что были в ангаре. - Идти мне никуда. Как и тебе. Одной исполнять убийства, кровь на руках, как и на моих зубах. Ты ничем не отличаешься от меня. Такая же убийца! Он опустил глаза. И, открыв дверь, вышел. Я выдохнула и почувствовала тяжкий груз на душе. Он, как и я, один. Возможно, один такой в городе. Никому не нужный, не знающий своё призвание. Встретить родственную душу, кажется, я давно этого ждала. Взбудоражить моё сердце смог только он. Желание излить душу и прижаться всем телом… но нет… слабости нет в моём списке. И здравый смысл всё же сыграл во мне. Я вывернула руль и дала по газам. Такие как мы должны жить каждый для себя. Я продолжу убивать, а он пусть делает что хочет. Будет причинять людям боль, я найду его и убью также как и всех остальных. Машина свернула к дому, я заглушила мотор. Стянув резинку с волос, я потормошила их из стороны в сторону и снова вспомнила холодные прикосновения к моему лицу. «Идти мне никуда. Как и тебе…» Нет. Мне есть куда идти у меня есть отец, да у меня есть дом. Я здесь живу и это моё пристанище. Отец… что-то щёлкнуло в голове. Я выбежала из машины. И влетев в дом, понеслась прямиком в комнату отца. Приблизившись к кровати, я ожидала увидеть то, что вот уже вторую неделю жгло моё сердце. Белый хладный труп. Отец скончался. Его конец был таков. Он умер в одиночестве, в то время как его приёмная дочь марала руки кровью. Ему некому было принести воды, просто увлажнить губы и подержать за руку перед смертью. Я знала, что это день наступит. Просто не хотела это осознавать. Верить. Теперь что? Похоронить, почтить память. И вот теперь одна. Идти мне некуда… Впервые слёзы застели глаза. Судорожно вдохнув пустоту, я обхватила колени не в силах совладать со своим состоянием. Мне надо было принять смерть отца, осознать, теперь я одна. Комната казалась мне тюрьмой, а бездвижно лежащее тело — камнем. Мне необходимо принять эту жизнь, остаться одиночкой и постепенно сгинуть в этом доме. И отчего на меня нашло такое уныние?! Я резко встала с пола, вызвала службу крематория. И уже через 6 часов мне привезли прах отца, аккуратно помещённый в урну. Похороны. Кого звать? Как проводить? Ладонью я скинула всё со стола и медленно водрузила туда урну. Уставившись на металлический контейнер, я пыталась осознать, что теперь это мой отец. Это всё, что остаётся от человека? Это всё… На улице темнело, а я так и просидела с тупым взглядом, направленным на человеческие останки. Затем медленно побрела в лабораторию отца, открыла шкаф и обнаружила 10 инъекций. Они нужны мне, чтобы быть другой, чтобы быть сильнее. Тот молодой вампир, всё повторял мне, что я не человек, что я другая. Но это лишь состав лекарства, ингредиенты меняющие кровь. Через неделю, я стану как все. И дела будут мною оставлены. А может всё — таки организм приспособился. Идти работать? Куда? Я ничего не умею. Да, знаний много в голове, но из всего на практике умею только убивать. Мне не надо было жить такой отшельной жизнью. Я швырнула в стенку первое попавшиеся под руку и снова прислонила ладони к лицу. Больше всего меня тяготило то, что я отказалась, хотя бы чуть-чуть выслушать доводы отца. *** Время словно остановилось для меня. Я вышла на улицу и села на качели, которые стояли брошенными мной с десяти лет. Главное основание проржавело. И когда качели приходили в движение, слышался характерный скрип. Я упёрлась ногами в землю, пытаясь сократить неприятный звук до минимума. Накинув на плечи куртку отца, в голову лезли счастливые моменты из жизни. Мой день рождения, огромный торт со свечами и подарок — деревянный дом, в котором загорался свет. А я ведь и не замечала, что отец всячески старался направить меня к нормальной жизни, подарок - дом, загорающийся тёплый свет в окнах. Это ли не психологический ход. Мои уголки губ произвольно поднялись. Посмотрим, что будет дальше… Сзади послышался хруст. Опять соседский кот шуршит лапами. Я обернулась и всмотрелась в темноту. -Кыс- кыс- кыс, — протянула я, — иди сюда киса. Звук стих. Уличный фонарь тускло замерцал, озарив его лицо. Большой кот, с глазами цвета изумруда, и запахом лесных цветов. Он шагнул ко мне навстречу, плавно хлопая ресницами. Я резко встала и обхватила руками шею, укус пронзила боль. — Так и знал, ты чувствуешь моё присутствие! — Ты?! Как ты…узнал… — По крови. Запах твоей крови слишком сильный. — Пришёл зачем? — нервно кинула я, сама же в душе ликовала. — Чтобы быть с тобой. Партнёр ведь нужен? Я сузила глаза. — Партнёр?! — Убивать вдвоём сподручнее. — Что?! — удивилась я, узнал откуда. — До встречи с тобой, я готов был умереть. Там в ангаре. Я хотел, чтобы они вскрыли моё тело. И мне было плевать, что будет. Но теперь, встретил тебя… — Лю-бо-вь? — прокашлялась я. — Всё может быть, — шагнул вампир.- Любовь рождается в процессе. Я поправила куртку, и повернулась к дому. — Уверена, только моя кровь тебе интересна! Уходи. — Ты ведь теперь одна?! — слова словно ударились мне в спину. — И что? — Я нужен тебе, а ты мне! Ты ведь не хочешь стать как все. Ведь привыкла так жить, и сколько ещё жестоких людей на свете. — Через пару дней я стану обычной. Так что, уходи… - И ты действительно этого хочешь? Я обернулась и пристально посмотрела вампиру в изумрудные глаза. — НЕТ. — Тогда, — шагнул он,-пока я останусь. — Пх…еду себе нашёл?! — Кровь — она не для того, чтобы ее в жареном виде есть. Ее пить надо. Свежую. И только из любимых…Цитата. Я завертела головой. Впервые вижу такого самоуверенного вампира. — Посмотри, вампиром ты не стала. Бьюсь об заклад, укус принёс тебе наслаждение. И я умею хранить тайны… Снова запах лесных цветов наполнил воздух. Я вздохнула его полной грудью и махнула рукой. Я ничего не теряю и ничего не жду, пару миллилитров крови и личный раб на побегушках. Тот, кто, как и ты, вынужден прятаться, тот, кто как и ты одинок… — Пошли. Я приглашаю тебя! — протянула я, хитро улыбнувшись. — Забыл сказать…я врач…, — твёрдо проговорил вампир, — создать что-либо для меня не проблема. Попытаться жить другой жизнью. А если попытаться жить такой же, но немного интереснее. Вампир поравнялся со мной. — А Джэ Хён, — он протянул мне свою руку, с отчётливо выраженными длинными пальцами. — О Ён Со, — я обхватила его холодную бархатную ладонь. — Парнёры, — констатировал он. В этом мире не получается остаться совсем одному. Здесь всегда что-то связывает с другими Харуки МуракамиЧасть 1
4 ноября 2015 г. в 20:10
— Послушай, в мире много вещей, которыми можно интересоваться, можно жить как все. Ты не хочешь попробовать?
— Посмотри на меня, я вкалываю себе по две инъекции, пью воду литрами, ем низкокалорийную еду и тренируюсь по 6 часов в день, в остальное время — убиваю.
— И всё же, может, стоит поменять что-то в жизни?
— Менять?! — девушка сдержанно улыбнулась, и поднесла к парализованному старику губку, смяв её. Несколько капель воды увлажнили сухие губы мужчины. — Я слишком привыкла так жить!
Старик тяжело сглотнул.
— Тратить свои молодые годы на почти уже мертвеца — глупо!
— Предлагаешь мне бросить всё, чем занимаюсь столько лет?
— Я просто предлагаю тебе познать жизнь! Изменить её… Пока не поздно.
***
Старик — мой приёмный отец. Ему сейчас шестьдесят семь лет. Пару лет назад у него случился инсульт, полностью парализовав нижнюю часть тела, захватив правую руку и шейный отдел. Вставать он не может. Теперь он до смерти прикован к постели. Единственный родной человек для меня — это он. Отец нашёл меня полуторогодовалой около сливного канала, словно герой романа «Парфюмер. История одного убийцы» Жан-Батист Гренуй, меня, как и его, просто бросили умирать. И словно герой романа я стала убийцей, может быть, и сама не осознавая этого.
2037 год. Все ждали новых технологий. Летающие машины, нано — устройства. Встроенные в кожу средства связи и идентификация документов по средствам татуировки — штрих-кода, сверхбыстрый интернет, но на деле мы получили мир полный онкологических заболеваний, огромное количество психически—ненормальных людей, склонных либо к суициду, либо к жестокому извращению над выбранными для себя жертвами.
По мере того, как я росла, стала понимать, что я не такой ребёнок как все. Мир перед моими глазами рисовался для меня в совершенно ином свете. Зрение рентген, когда—нибудь слышали о таком? Вот приходите вы в больницу, вас заводят в камеру, говорят не дышать, а через некоторое время выдают чёрно-белый снимок с предположительным заболеванием или изменением структуры организма или костей. Так вот, все люди для меня представлялись в чёрно — белом свете, с красным очертанием кровотока в теле. Этакий фильм ужасов в голове. Это происходило не всегда. И по мере того, как я взрослела, моя способность терялась и вероятность того, что она исчезнет вовсе, приближалась с переходом моего организма в половозрелую жизнь.
Отец с самого детства установил за мной контроль, он проверял мой организм, брал анализы, изучал состав крови и никак не мог понять, что всё-таки со мной произошло, и зачем меня бросили умирать в канаве. Возможно, я не должна была жить. Отец рассказал, что когда нашёл меня, я молчала, не произносила ни звука, но была жива.
Словно найти меня должен был только он.
Когда мы гуляли по улице, я дёргала отца за рукав, и тихо шептала: «Папа, вон у того мужчины очень сильно болит голова, а у той женщины в животе красная лава!» Всё это направляло на то, что я видела болезни людей. У мужчины был рак мозга, женщина страдала опухолью матки.
Но видела я не только заболевания. Я несколько раз указывала на людей с нездоровой психикой, людей склонных к жестокости и насилию. «Этот дядя хочет убить! А этот ненавидит эту тётю! А вот этот издевается над животными!»
Когда мне исполнилось четырнадцать лет, отец создал инъекцию, способную замедлять процесс изменения моего организма, и по мере того, как она вводилась, внезапно менялось и моё ДНК и, вероятно, процентное соотношение работы мозга. Информация и обучение стали для меня пустяковым делом.Чтобы изучить мировую историю мне потребовалось не больше трёх дней. Изучить не на базовом уровне, а на уровне профессора или доктора исторических наук, пол жизни посвящающему это. То же самое происходило и со спортивными достижениями. Бег, навыки по боксу, некоторые виды единоборств были постигнуты мной также быстро, как информация о создании мира. Я превращалась в оружие, пока ещё неизвестного назначения.
И когда любимую женщину отца убили, надругавшись над телом, он посчитал необходимым ввести меня в мир убийств. Использовать мои способности во благо. Может быть, он поступил эгоистично, желая усмирить жажду мести, успокоить свою душу, не подумав обо мне. О моей жизни и судьбе. Я не стала сопротивляться и ступила на эту тропу. Возможно, именно за это он сейчас и расплачивается, образом жизни, больше похожего на овощ.
И вот, в свои восемнадцать лет я впервые омыла руки кровью.
Я отчётливо помню первое убийство. Моё сердце ничуть не дрогнуло, когда я полоснула ножом по горлу мужчины, который обливался слезами, прося не убивать его.