* * *
Зена гнала лошадь словно безумная. Она отчаянно хотела убедиться, что Габриэль в порядке. Лошадь бежала быстро, но не могла сравниться со скоростью Арго. Да и самой Арго давно не было в мире живых, так что Зене придется как-то выкручиваться из этого. Начал накрапывать мелкий дождь, но воин ничего не чувствовала. Она не могла, нет, пока не узнает, что Габриэль в порядке. Поездка дала Зене время подумать и попытаться понять действия Габриэль, принявшей воина столь неоднозначно. Едва бард обняла ее, то королева воинов была готова благодарить всех известных богов за это. Казалось, что сбылись самые невероятные мечты. Но потом вернулась суровая реальность. Ярость барда напугала Зену. Ведь те считанные разы, когда Габриэль применяла насилие по отношению к воину, были вызваны крайней необходимостью – остановить королеву воинов от причинения вреда невинным людям. И такой ярости бард не проявляла никогда. Такая реакция заглушала все надежды Зены на любое примирение или воссоединение. Королева воинов достигла земель амазонок очень быстро. Поле битвы оказалось покинутым: единственными его обитателями остались павшие солдаты. Зена лихорадочно рыскала по нему глазами, страшась найти Габриэль. Но, к счастью, не нашла. Воин облегченно выдохнула и, подхлестнув лошадь, умчалась в сторону деревни. И уже там, внутри поселения, живот женщины скрутило от тошнотворного предчувствия дурного – Зена не могла не помнить последнее пребывание здесь и всего, что произошло. У хижины целителя воин привязала лошадь и нерешительно вошла вовнутрь. Пусто. Зена ощутила новый приступ тошноты, ведь именно здесь она видела в последний раз Габриэль, прощалась с ней. И будто бы не случилось всех месяцев разлуки – рана на сердце заныла с новой силой. Зена подошла к кровати, медленно встала на колени и с трепетом прикоснулась к подушке, где Габриэль лежала тогда. Это было глупо и сентиментально, но так успокаивало. Воин медленно выдохнула – позади послышались чьи-то аккуратные шаги. Она прикоснулась к рукояти меча, готовясь столкнуться с незванным гостем. Сразу же два действия слились воедино – в хижину вошла амазонка, а Зена, обнажив оружие, приготовилась принять бой. - Вария, так мило видеть тебя вновь. Я слышала твои шаги вечность назад. Ты становишься небрежной. - Зена, я смогла пройти неуслышанной к этой вечности. Ты становишься небрежной, - хмыкнула в ответ Вария. – Итак, как ты сделала это, Зена? - Что? – зло спросила воин. - Как что? Остановила Ареса, конечно. Ты опять кувыркалась с ним? Непроизвольно Зена вздрогнула от услышанного. «Она видела меня, - вина от собственного предательства была еще слишком сильна. - Интересно, сказала ли она Габриэль? Боги, пусть это будет не так». - Арес дал мне слово, и я вернулась убедиться, что он его сдержал. - Что же, ты остановила войну. Хорошо для тебя. Сейчас уходи, - зло бросила Вария. - Такой теплый прием, Вария. Я тронута. Но нет, я не уйду, пока не увижу Габриэль, - холодно возразила Зена. - Она не хочет видеть тебя, Зена. - Это ей решать. Мне нужно убедиться, что она в порядке. - Так и есть. Без тебя она была в порядке. Эти слова ранили Зену глубоко: не из-за их злобы, а потому что являлись правдой. И хотя воин была расстроена, от своей цели отвлекаться она не желала. - Я должна сама в этом убедиться, - бросила Зена, стремительно пронесшись мимо Варии. – Габриэль, где ты?* * *
Габриэль сидела у своей хижины и безмолвно смотрела на небо. Стремительно темнело, и потихоньку на небосводе появилась россыпь мелких звезд. А тьма, которая обволакивала небо, напоминала паутину сомнений, покрывшую ее душу. Бард никогда не испытывала такого смятения. Она была на распутье. Габриэль пыталась рационально обдумать случившееся, но лишь одно имело значение – Зена. Зена вернулась. Все остальное не имело значения. Все было таким простым и таким сложным одновременно. Габриэль запуталась, ее захлестнул поток эмоций, она не знала куда пойти и что сделать. За последние несколько месяцев она привыкла к жизни без Зены. Эта жизнь была печальна, но стала привычной, а бард убедила себя, что сможет быть счастливой. Она нашла друзей, получила признание в племени и все это без Зены. Габриэль научилась жить самостоятельно. А теперь, с приходом Зены, все оказалось разрушено. Бард не могла делать вид, что все в порядке, ведь без воина она могла лишь поддерживать видимость нормальности. Было так легко забыть обо всем и вернуться к жизни, которую блондинка вела. Так как должно. Но Габриэль осознавала, что не может так просто простить и забыть: Зена глубоко ранила ее. Если бы амазонка приняла воина назад, то оставалась вероятность того, что все произошедшее повторится. Безразличие, боль и предательство. Все могло повториться. Габриэль также знала, что не сможет пережить подобное опустошение и боль дважды. Но в данный момент жизнь без Зены была немыслима. Осознание того, что бард обнимала воина, вытеснила все остальные чувства и мысли. Габриэль покачала головой в нерешительности. Она смотрела на цепочку звезд на небосклоне с удивлением – удивительная красота. Их простая красота взывала к душе барда. - Почему она не может быть такой же простой? - Потому что ничто не может получить такое богатство, - послышался знакомый голос позади. Габриэль резко обернулась, с удивлением признавая незванного гостя. - Эй, душистый горошек, - мягко улыбнулась богиня. - Афродита, - ответила бард ей нежной улыбкой и крепко обняла. Афродита была как очень рада столь теплому приему, так и встревожена им. Сердцем богиня поняла, что бард по-прежнему испытывала к ней чувства, но объятия заменившие привычный поцелуй говорили о новом этапе отношений. Афродита с грустью осознала, что пришло время. Время отпустить барда. - Я так рада, что ты здесь. Я скучала по тебе. - Я тоже скучала по тебе, Габби. В воздухе повисло неловкое молчание: амазонка и богиня не знали, что сказать, и обе боялись того, что требовалось сказать. - Она вернулась, знаешь. - Знаю, - с неимоверным сожалением призналась Афродита. – Я привела ее. - Что? – воскликнула Габриэль, едва сумев сдержать гнев. - Я привела ее, чтобы спасти тебя. Она единственная, кто может может совладать с моим братом. Прошу, я не могу вынести твой гнев. - Я не… - вздохнула амазонка. – Я не сержусь на тебя. Я немного… не знаю… растерялась. Я так потеряна сейчас. Я не знаю, что чувствую. Афродита задыхалась от боли при виде любимой женщины, перенесшей такие потрясения; и не меньше ранила богиню осознание, что она сыграла роль в этом. Теперь богиня любви могла быть лишь благодарным слушателем. - Ты хочешь поговорить об этом? - А ты хочешь это слышать? - Конечно, малышка. Всегда. - Я не знаю, что делать. Конечно, часть меня осознает, что Зена – моя половинка. Честность Габриэль полоснула словно ножом Афродиту по сердцу. Но даже богиня осознавала – бард сказала правду. - Часть меня хочет обнять Зену и забыть обо всем. Та часть хочет продолжать наши путешествия и быть счастливой. Думаю, я могла бы. - Но? – Афродита едва могла дышать, боясь услышать продолжение. - Другая часть говорит о ее предательстве. Она кричит о том, что Зена причинила мне боль, и это тяжело игнорировать. Я не могу такое забыть. Мне никогда еще не делали так больно, и я в ужасе от мысли, что подобное может повториться. Да и не могу не думать о случившимся за последние месяцы. Я узнала каково это: жить без Зены. Я поняла, что могу быть кем-то, заслуживаю уважения и могу помогать без нее. И теперь просто не знаю, как поступить, - безнадежно произнесла Габриэль. Афродита не знала, что сказать, выслушав терзания барда. Богиня не могла дать ответы, в которых так нуждалась амазонка, но боялась возможного решения Габриэль. - Что делает тебя счастливой? Лишь это имеет значение. Не думай о Зене, амазонках или… мне. Что делает счастливой тебя? «Зена», - пронеслась лихорадочная мысль в голове Габриэль, но амазонка понимала – это не ответ. - Не знаю, - прошептала бард, а на глаза ее выступили слезы. Афродита видела, как эмоционально хрупкой была Габриэль, и подошла ближе, нерешительно предлагая объятия. Бард же расценила это действие, как намек на более интимное продолжение. Они обе знали, что их связь не может продолжаться дальше. - Афродита, это надо прекратить. - Знаю, - прошептала богиня, сжав глаза, чтобы сдержать непрошенные слезы. - Это… мы… это лишь добавляет всеобщей неразберихи. Я не могу справляться с этим больше. Я не могу. Прости, - сказала Габриэль сквозь слезы. Афродита не пыталась больше скрывать боль: слова Габриэль резали сердце словно нож, хотя богиня и ждала сказанного от барда. Боль была просто невыносима. - Габриэль, я не буду притворяться, что твои слова не рвут меня на части. Я не собираюсь скрывать: мое сердце разбито. Я не могу. - Мне так жаль… - Не надо, - оборвала ее Афродита. – Не извиняйся. Прошу. Твое извинение подразумевает о сожалении, а я не хочу, чтобы любая из нас сожалела о случившимся. Габриэль, я знала, что любое время, абсолютно любое, которое я провела с тобой… это не навсегда. Я знала, что Зена была твоей половинкой. Я понимала: вы двое созданы друг для друга. Но я бы никогда не простила себе, если бы не дала нам шанса. Не описать того, как я благодарна тебе за последние несколько месяцев, ведь они стали особенными. Я буду держать их в своем сердце. - Я тоже, Дита. Я ни о чем не жалею. Ты была такой сильной, моей скалой, подарила мне счастье. Я чувствовала себя особенной и никогда не променяла бы это ни на что. - Я люблю тебя, Габриэль. - Я тоже люблю тебя, Афродита, - с нежностью сказала Габриэль, а потом прижалась к губам богини в горьком и отчаянном поцелуе. Он был полон нежности. Он был кисло-сладким. С сожалением, они разорвали поцелуй и некоторое время просто смотрели в глаза друг другу, видя любовь и боль. - Еще одна ночь? – неуверенно спросила Габриэль. - Еще одна ночь, - улыбнулась нежно Афродита. Они отправились в хижину, держа друг друга за руки. Но ни бард, ни богиня не осознавали, что за ними наблюдали.