Язык мой — враг мой

Стайлз проснулся от холода и стука в дверь. – Стайлз, просыпайся! Вставай, а то опоздаешь в школу! – громко сказал его отец. Обычно он в ответ на это заявление перевернулся бы и снова накрылся одеялом, но в глубине сознания вдруг ярко вспыхнула паника, что отец сейчас откроет дверь. Но эта эмоция не принадлежала ему – это был Дерек. Вот черт. Стайлз соскочил с кровати и обнаружил того замершим в углу и готовым встретить шерифа во всей красе. Тот все еще считал Дерека виновным в нескольких преступлениях, произошедших в Бикон-Хиллз за последние пару месяцев. Стайлз метнулся к двери и закрыл ту на замок. – Пап, – простонал он, как нормальный шестнадцатилетний подросток, смущенный своим родителем, – я одеваюсь. Увидимся позже, ладно? Иди на работу. Повисла тишина, и Стайлз затаил дыхание в ожидании ответа. – Конечно, сын. Хорошего дня. Постарайся не влезть в проблемы, как бы сложно это ни было! – голос отца удалялся, а затем Стайлз услышал звук шагов по лестнице. Отец ушел. Дерек все еще был здесь. Обычно два этих события рождали в нем прямо противоположные эмоции, но сейчас Стайлз испытал странное облегчение и благодарность за то, что Дерек не сбежал. – Почему ты не ушел? – спросил Стайлз. Почувствовав угрозу, Дерек мог бы выскочить через окно, – Скотт тоже так делал. – Я не хотел, чтобы ты проснулся без меня, – признался Дерек. Стайлз расслабился – очевидно, разговора на тему «Это была ошибка, никому не рассказывай» не состоится. – Можешь ты тогда мне кое-что объяснить? – спросил Стайлз и дождался кивка от Дерека. – Какого черта тут произошло?! – он начал психовать, размахивать руками, сердце заколотилось, как бешеное. Дерек усмехнулся и нацепил на лицо соответствующее выражение. Стайлз покраснел и облизнул губы, а Дерек в ответ опустил взгляд; в комнате повисла тягостная тишина. Нет, Стайлз не даст себя отвлечь. У него были вопросы, и он хотел получить на них ответы, даже если те его убьют – а рядом с Дереком вероятность этого стремилась к пятидесяти процентам из ста. – Ты сказал… Я помню что-то насчет отметки и пары. При свете дня это звучит дико смешно, не находишь? С каких пор оборотни стали геями и как вообще… ты знаешь… Я? – неловко закончил Стайлз. Он пытался вести себя непринужденно, болтать и выдвигать идеи, но был далек от своего естественного состояния. У него не было опыта разговоров на утро после секса, и уж тем более – после того, как его пометили как пару. – Давай зайдем с другой стороны. Стайлз, как ты думаешь, в чем смысл секса с женщинами? – Дерек выглядел довольным. – Удовольствие, – мгновенно ответил Стайлз. Дерек поднял бровь, и Стайлз, залившись румянцем, в деталях вспомнил, каким может быть оргазм между двумя мужчинами. – Эм, неправильный ответ… Дети? – Верно. Продолжение рода. Как оборотни могут создать больше представителей своего вида? – Дерек спрашивал его с интонацией учителя третьего класса, пытавшегося вытянуть ответ из молчаливого ребенка. В другой раз Стайлз бы раздраженно отмахнулся от подобного, но сейчас он сфокусировался на ответе, который мучил его с тех пор, как Дерек стал альфой. – От укуса. Только не начинай мне рассказывать, что эволюция сделала оборотней геями потому, что вам можно не размножаться, чтобы создавать потомство. Как это вообще работает? Скотт же не гей, и ты урожденный, а значит, твои родители тоже не были такими, – рассуждал Стайлз. – Нет, свобода выбора для оборотня – это отсутствие ответственности за создание потомства, когда он выбирает свою пару. Мы руководствуемся при этом инстинктом и собственным желанием в равной мере. Так что ничто не может остановить оборотня при выборе пары того же пола, что и он сам. Для нас это не проблема, потому что мы можем увеличивать нашу численность без секса, – объяснил Дерек. – Ого, кто бы знал, что оборотни настолько просвещенные, – сказал Стайлз и рухнул обратно на кровать. – Это просто еще один момент, в котором мы превосходим людей и их забавные поводы для беспокойства, – Дерек пожал плечами. – От имени всего человечества выражаю тебе благодарность за этот чудесный вывод. У меня еще есть вопросы, – начал говорить Стайлз, но в этот момент Дерек подобрался поближе к нему и заставил забыть, для чего еще нужен рот, кроме как для поцелуев. – Но как это объясняет мое положение в стае? – Пара альфы находится вне иерархии, ты не подчиняешься даже мне. Хотя обычно пары чувствуют друг друга и действуют во взаимных интересах. Любому альфе нужна пара, которая выдерживает его и может поставить на место, когда тот зарывается, не влияя при этом на его авторитет. И пары должны заслуживать абсолютного доверия, так что беты не могут ими быть – любая бета может стать альфой, это возможно. Ты можешь командовать остальными волками в стае, что делает тебя сильным, угрозой для меня. Поэтому ты все же принадлежишь стае, хотя и не подчиняешься ее порядку, – сказал Дерек, и Стайлз подумал, что это может иметь смысл только с самой параноидальной точки зрения. – Какое влияние стая оказывает на меня? – Как и все остальные, ты пользуешься общей силой стаи, включая возможность исцеляться и защиту. Ты чувствуешь ее эмоции. Это сильнее ощущается при прикосновениях, а без них влияет довольно слабо. Но ты, скорее всего, всегда будешь чувствовать это где-то в глубине сознания, – Стайлз сглотнул, услышав слова Дерека. Это было настоящим, постоянным, это было именно тем, чего он хотел, – чувство принадлежности, которое никогда его не покинет. Хотя это немного пугало. – Тебе разве не надо в школу? – приблизившись, спросил Дерек. Стайлз не стал его перебивать, и он выдохнул ему в губы и прижался в быстром и отчаянном поцелуе. Стайлзу этого не хватило, он прижался снова, едва Дерек отстранился, и поцеловал его глубоко и страстно, словно проникая под кожу и вены. – В задницу школу, – простонал Стайлз, и Дерек уложил его на спину и развел ноги в стороны, снова опустившись к нежной и покрытой засосами коже на шее. – Так и думал, что ты это скажешь, – прошептал Дерек и скатился со Стайлза, оставив его тяжело дышащим и разочарованным. – Увидимся позже. Дерек встал и ушел, а Стайлз запустил подушкой в окно ему вслед, перевернулся и простонал, уткнувшись лицом в оставшуюся подушку. Он был парой Дерека, неоспоримой и важной частью стаи, и он опаздывал в школу. Все перечисленные факты были самой что ни на есть правдой, однако в святых стенах своей комнаты Стайлз переживал только об одном – он принадлежал Дереку, а Дерек принадлежал ему. – Стайлз! – снизу раздался крик Скотта. Очевидно, он зашел, пока Стайлз блуждал в своих мыслях. – Стайлз, вставай, у нас сегодня тест по экономике! Стайлзу было все равно. Улыбнувшись, он оделся и спустился вниз. Впервые с момента маминой смерти он искренне верил, что все будет хорошо.