***
— Ты слышала, что я сказала. Он еще один Узумаки! — Значит, ты веришь словам этого человека безоговорочно? Кушина надулась, взглянув на свою подругу, с которой они шли в сторону тренировочных полигонов. Был полдень, и если этот «другой Узумаки» был человеком пунктуальным, то сейчас он как раз должен был спарринговаться с её парнем. — Конечно же я сомневаюсь в этом. Меня просто взволновало то, что в деревне есть еще один Узумаки. Нас и так было не особо много раньше, до второй войны. Все, кто пришел в Коноху, вернулись домой, чтобы защитить его, но все были убиты. Но я чувствовала, чувствовала, что некоторым удалось сбежать и выжить. Подруга Кушины, Учиха Микото, посмотрела на свою спутницу с явным сочувствием. — Ты всё еще расстроена, что они не взяли тебя туда? — Конечно! Если бы я была там с Кьюби, Узушиогакуре до сих пор бы существовала! — Мы обсуждали это. Тебе было всего двенадцать, Кушина. Они бы не стали рисковать тобой. Красноволосая зарычала, но ничего не ответила. Она знала, что они правильно поступили, оставив её в деревне во время Второй Войны. Вполне вероятно, что Кумо напала на них как раз по той же причине… Жизнь бабушки Мито подходила к концу, и Кьюби должен был быть извлечен из нее. Потребовались бы годы для того, чтобы Кушина смогла использовать даже малую часть силы Кьюби, и Кумо было это известно. Узушиогакуре подверглась нападению и прекратила свое существование менее, чем за неделю. Конохе не хватило времени, чтобы привлечь туда весомые силы и помочь в защите деревни. Даже если она не знала точно, кем были её родители, в её вИдении клан Узумаки был её большой семьей. И осознавать, что они все погибли было ужасно больно. Но теперь в деревне появился кто-то, кто утверждал, что тоже является Узумаки. Единственной проблемой были его светлые волосы, в то время как большинство членов Узумаки носили рыжие волосы. Конечно, были и те, у кого был другой цвет волосы, и блондины, и шатены и брюнеты, даже была одна девушка с темно-зелеными волосами, как она помнила и видела, но они входили в меньшинство и, как правило, состояли в браке. В этом вопросе у них всё обстояло так же, как у и Учиха, и у Хьюга — или других крупных кланов. — Ау, Кушина? Ты слушаешь? Рыжая вытянулась по струнке и робко взглянула на Микото. — Прости. Я просто задумалась о прошлом. Черноволосая девушка понимающе кивнула. — Я понимаю. Просто смотри, куда идешь. Ты бы вписалась в это дерево через несколько шагов. И знаешь, я бы не стала препятствовать этому. — Хм, было бы смешно. — Для меня — да. А тебе бы наверняка было больно. — Я до сих пор, знаешь ли, смеюсь над своей дуростью. Микото фыркнула и покачала головой, бледно улыбнувшись. — Я могу представить, какими дурачками будут твои дети. Как по команде, вдруг раздался грохот от дерева, упомянутого в разговоре девушек. Через минуту две размытые кляксы, черная и желтая, упали на землю рядом с ними и остановились, когда одна из них закричала: — Воу-воу-воу! Тайм-аут! Блондин, в котором Кушина постепенно признала парня из раменной, присел прямо перед ними, а Минато оказался сзади него с зажатыми в его руках обратным хватом трехлезвийными кунаями. Если присмотреться, то можно было заметить, что они оба тяжело дышали, хотя тот, у кого обнаружились отметки-«усы» на щеках, казался куда более изможденным, и одежда его была запачкана. — Почему мы остановились? — Минато сидел спиной к девушкам, и потому пока не заметил их. Наруто усмехнулся. — Здесь двое невинных прохожие. Я не хочу, чтобы две эти милые дамы оказались под нашим перекрестным огнем. Минато распахнул глаза и побледнел, когда обернулся и обнаружил стоящих рядом и смотрящих на них Кушину и Микото. — А-а-ой? Кушина, мне очень жаль, я даже не… Микото, ты тоже здесь? Я так увлекся боем, у меня так давно не было хорошего спарринга, что я… Он не смог закончить, так как Кушина подошла к нему и чмокнула в губы. — Всё нормально, Минато, я знаю, как ты себя ведешь, когда ты чем-то увлечен. Минато немного покраснел и кивнул, но что-либо сказать не решился. Не понадобилось много времени, чтобы Кушина обратила внимание на новоприбывшего*. Когда он поднялся, она мимоходом отметила, что из них всех он был самым высоким. Как и то, что у того был такой же цвет глаз и волос, как и у её бойфренда, хотя лицо было не таким точеным. Оно было более округлым. И эти отметины на его щеках… Определенно, они бросались в глаза, но добавляли ему симпатичности. — Итак, ты и правда Узумаки? Новоприбывший лишь пожал плечами и слабо усмехнулся. — Ну, Хокаге-сама воспитывал меня с тех пор, как я себя помню, и он всегда говорил, что я Узумаки. Он сказал, что моя мать была родом из Узушиогакуре и погибла на благо Конохи, но он ничего не знает о моем отце. Он взял меня под свое крыло, когда умерла моя мать, и с тех пор я служу ему. — Ты не знаешь, как её звали? Может, тогда я смогу узнать, кто был твоим отцом. Наруто отрицательно покачал головой. — Я никогда не спрашивал, и Хокаге-сама не спешил говорить сам. В конце концов, я понял, что нет смысла просить то, что я никогда не смогу получить. — Это… очень грустно, — глядя ему в глаза, Кушина могла сказать, что он говорил правду. Она не могла утверждать, но он, казался таким… счастливым, что разнилось с его мрачными словами. — Ты должен попросить Хокаге-сама, чтобы он рассказал тебе. Держу пари, я могла бы больше узнать о ней. — О, правда? Как ты это сделаешь? Она не была уверена в том, что в его голосе сквозило самодовольство, но едва заметное подергивание его губ и искра в его глазах, похожая на подначку… он будто подготовил шалость, о которой знал или слышал только он сам. — Так вышло, что я Узумаки. Почти вся информация из Узушиогакуре, которую можно доставить сюда, переходит под мой присмотр, так как, насколько мне известно, я единственная — или была единственной Узумаки в Конохе. Наруто казался счастливым, но не настолько, насколько она ожидала. Вместо незамедлительного согласия пойти и спросить Хокаге о его матери, он просто пожал плечами: — Что ж, я рад, что я теперь не единственный Узумаки. — Я тоже. Сколько тебе лет, если ты не против? Наруто усмехнулся. — Мне девятнадцать. В следующем месяце будет двадцать. — Ты старше меня! — Кушина одарила Наруто озорной усмешкой, — Так как ты часть моей семьи, то я буду звать тебя аники**! Сначала лицо Наруто казалось озадаченным, но потом он вдруг расхохотался. Он смеялся так сильно, что через несколько секунд был вынужден согнуться и схватиться за живот. Заметив, что Кушина надулась, он засмеялся еще сильнее. — Ну что-о-о? — прохныкала Кушина. — Я всегда хотела старшего братика! Ну почему ты смеешься? Наконец, Наруто отсмеялся, и он оперся о соседнее дерево, утирая глаза. — А… ахаха… ничего, прости, просто… Ты… ты минуту назад была такой серьезной, и вдруг ты называешь меня старшим братом. Я просто не ожидал, что ты меня так быстро примешь. Такое объяснение удовлетворила красноволосую, но она уперла руки в бока и уставилась на него. — Как только я увижу Хокаге-сама, я проверю твою историю. Иначе я за себя не отвечаю. Она слишком волнующая, так что… могу я?.. Еще раз усмехнувшись, Наруто покивал, прежде чем отойти от дерева. — Конечно. Если ты будешь так меня называть — я польщен. — Йеей! — Кушина улыбнулась и, подбежав, сграбастала его в объятия***. Ситуация вышла неловкой, и она тотчас отстранилась прежде, чем он даже попытался ответить на жест. Подмигнув ему, она засуетилась возле Минато. Наруто улыбнулся, сложив руки на груди и наблюдая за родителями, совершенно забыв о еще одном человеке, пока та не привлекла к себе внимание. — Ну, теперь у тебя есть младшая сестра. Сейчас ты, может, и доволен, но она доставит тебе много проблем. Наруто по-совиному моргнул и обернулся на голос. Его взгляд упал на очень привлекательную девушку его возраста. У нее были длинные черные волосы, сейчас подвязанные в хвост, и очень, очень темные, почти черные глаза. Чем больше он смотрел на нее, тем яснее Наруто осознавал, что она кого-то ему напоминает. Но он никак не мог понять, кого именно. Очевидно, это её позабавило, и она не преминула поддразнить его: — Что-то на моем лице? Наруто побледнел и отмахнулся. — Не…нет! Прости, я не хотел пялиться. Просто… ты мне кого-то напомнила, и я пытался вспомнить кого именно. — Хах. А я думала, что только Кушина грешит этим. Вы, Узумаки, всегда будто не от мира сего? Наруто нервно почесал затылок. — Не то, что бы я знал. Еще раз прости. — Да ничего, — девушка небрежно взмахнула рукой, но на её лице появилась небольшая улыбка. — Что касается сходства с кем-то, то мой отец — глава клана Учиха, — она многозначительно взглянула на татуировку, что красовалась на его руке, — Так что, если ты и правда из АНБУ, ты должен был часто видеться с ним. Вот в чем, наверняка, всё дело. Наруто согласно кивнул — он понял, что она из клана Учиха уже когда увидел стилизованный веер на её повседневной рубашке в районе груди. Ему было трудно отвести взгляд, поскольку женская фигура радовала глаз. Крестный научил его тому, чему не следовало, и в первую очередь глазеть на девушку, с которой говоришь, когда это не к месту. Если, конечно, она об этом не попросит. Даже на первый взгляд, когда они еще и словом не обмолвились, он оценил её красоту, несмотря на то, что она принадлежала клану Учиха. И это было по-настоящему плохо, так как он хотел обособиться от всего общества, чтобы не исказить временную линию. Тем не менее, ничего не мешало ему быть вежливым. Пытаясь сосредоточиться на лице девушки, он усмехнулся. — Ну, я думаю, мне следует вернуться к нашей с Минато тренировке, которую мы прервали. Было приятно поболтать. Я, кстати, Узумаки Наруто. Улыбка брюнетки стала полноценной ухмылкой. — Я знаю, кто ты. Кушина всю дорогу только о тебе и жужжала. Я Учиха Микото, наследница клана Учиха. Может, как-нибудь поговорим еще. До скорого. Пока она оборачивалась и звала Кушину, Наруто молился всем богам, чтобы та не заметила, как он побледнел при звуке её имени. Если внешность её он вспомнить не мог, то имя было сродни озарению. Он только что пялился на мать Саске! В этом было что-то очень, очень неправильное. Так ведь?***
Сарутоби вздохнул и потер лоб. Отчеты сообщали, что стычки между Песком и Камнем становились многочисленнее за последнюю неделю. Кумо до сих пор не выступила в открытую, видимо, старик Сандайме Райкаге не был готов участвовать в какой-либо войне после того, как Коноха разгромила их в последнем конфликте. Туман, похоже, достиг апогея гражданской войны. Они потеряли Нидайме Мизукаге ближе к концу Второй Мировой войны, и на пост Сандайме Мизукаге претендовало два человека, если верить рапортам. Это вызвало гражданскую войну, и одного поддерживали люди с улучшенным геномом, а второго те, у кого генома не было. Сарутоби разослал предложение убежища всем кланам с улучшенным геномом, но никто до сих пор не прибыл. Предложение это было сделано не так давно, но если хотя бы у одного из претендентов на пост Мизукаге был контроль над поступающей информацией, он бы не допустил, чтобы хоть какой-то клан прибыл сюда. Обумывая это, Сарутоби взглянул на парня, сидящего в его кабинете с очевидной скукой на лице — тот приводил в порядок свои ногти. — Наруто, ты можешь что-нибудь рассказать об этой гражданской войне в Тумане, о которой я слышал? Блондин ненадолго оживился и опустил руки на колени. — Значит, война Кровавого Тумана началась перед Третьей Мировой Войной Шиноби? Я и не догадывался. — Кровавого Тумана? Она так называлась? — Да, — блондин кивнул и уставился в окно, — Никто много не знает о ней, но известно, что она тянулась на протяжении всей Третьей Мировой войны. После Второй Мировой Туман по какой-то причине закрылся от других стран, и вся информация приходила с большой задержкой, так что никаких точных записей о происходившем не было. Они вышли из изоляции с приходом Годайме Мизукаге, прямо перед Четвертой Великой Войной, но они также были первой страной, которая пала. В итоге мы мало знали о них. — Прискорбно, — Хирузен оглядел доклады и отчеты из разных стран на своем столе, после чего вздохнул, — Я думал послать команду, чтобы распространить наше предложение в стране Воды о предоставлении убежища любым кланам, чтобы избежать гражданской войны. Если честно, я даже присмотрел команду во главе с Хатаке Сакумо. Что ты на это скажешь? Наруто знал, что Хокаге не столько спрашивает его мнение, сколько интересуется, какие последствия его действие вызовет в будущем. — В мое время у нас не было каких-либо кланов, кроме тех, что есть сейчас. Но, если я правильно помню, то я знаю, почему. — Можешь поделиться? Наруто нахмурился, пытаясь сформулировать мысль, после чего медленно заговорил: — Я не могу говорить наверняка, так как на момент моего вступления в должность Хокаге Коноха была разрушена повторно, и потому у меня не было доступа к старым документам. Но я знаю о миссии, в которой Хатаке Сакумо потерпел неудачу, что стоило ему жизни. — Сакумо… провалился? Хоть это и возможно, но в это трудно поверить… у него безупречный послужной список. На сей раз пришла очередь вздоха Наруто, который опустил взгляд к своим рукам. — Провал не самое лучшее слово в данном случае. Во время миссии его команда была захвачена. Он стоял перед выбором — либо завершить миссию и пожертвовать командой, либо спасти команду и отказаться от миссии, что он и сделал в итоге. Сарутоби округлил глаза, но тут же прищурился. — Ясно. Я думаю, он сделал правильный выбор, но, похоже, остальные мое мнение не разделяют. — Именно. Негативное отношение к нему довело его до самоубийства, и он оставил своего сына, Какаши, одного. — Какаши? Вот, значит, как, — Хокаге откинулся на спинку кресла и переплел пальцы между собой, в то же время не отрывая взгляда от отчета, лежащего перед ним на столе. — Что ж, скажите мне, Рокудайме Хокаге-сама… как бы поступили вы? Наруто также откинулся на спинку стула, наблюдая, как Сандайме принялся перебирать какие-то бумаги. Это был третий раз, когда Сарутоби Хирузен обратился к Наруто как к Хокаге. Всякий раз, когда он так делал, он действовал согласно решениям блондина и в итоге получал отличные результаты. Пусть, предыдущие оба раза касались Орочимару и его лабораторий, но с чего-то надо было начинать. Хирузен еще не пошел против своего вольнолюбивого ученика, но готовил доказательства на будущее, в надежде образумить того и остановить его деяния. Сейчас же нынешний Хокаге хотел, чтобы он поделился мыслями о том, что делать с персоналом, в первую очередь. — Сакумо сейчас джоунин-капитан? — Сейчас нет, это звание носите ты и Нара Кокоро. — Она как-то связана с Шикаку? Сарутоби кивнул. — Да, она его мать, но она утверждает, что скоро собирается уйти в отставку. Видимо, Вторая Великая война подкосила её. Я подумывал заменить её. — Пусть уходит в оставку, если хочет, и дайте эту должность Сакумо. Это удержит его здесь, в деревне. Я буду брать на себя какие-нибудь миссии, за которые бы взялся он, и тогда в будущем он останется со своим сыном. Я не знаю, как это изменит Какаши.… Но, я надеюсь, изменит в лучшую сторону. Сакумо тот союзник, с которым я хотел бы снова столкнуться с Тоби, если с ним ничего не случится. К концу Третьей Войны Шикаку сможет продвинуться до того же положения, в каком был в мое время. Хирузен кивнул снова. — Если это миссия, на которой провалился бы Сакумо, что заставляет тебя думать, что ты менее ценен, чтобы браться за нее? Наруто вздохнул и потер лоб. — Пусть я и не стал непобедимым, но я почти бессмертен благодаря чакре Кьюби внутри меня вкупе с живучестью Узумаки. Я знаю, как высвободить чакру биджу и усилить её. К тому же, я отшельник… не хочу выглядеть высокомерным, но я сомневаюсь, что кто-нибудь из ныне живущих способен выстоять против меня. Если я найду Тоби, Учиха Мадару или как он решит себя называть — я без колебаний пойду за ним и убью. Хокаге внимательно оглядел Наруто. Отметив, насколько тот серьезен, он согласился: — Хорошо. Я всё же пошлю команду с тобой, на всякий случай. Они поддержат тебя, даже если ты чувствуешь, что тебе это не нужно. — Я понимаю. — Отлично. А сейчас, у меня тут есть кое-какие идеи, и мне бы хотелось узнать, что ты о них думаешь…