Что-то новенькое

Городецкий шагнул в подъезд, быстро преодолел лестницу, на бегу достал из кармана ключи и отпер дверь. Он торопился: скоро выходить в ночную смену, а еще надо поужинать и собрать сумку. Антон устало сбросил кроссовки, повесил куртку на вешалку и прошел в зал. И к своему удивлению обнаружил там Завулона, вольготно устроившегося в его, Антона, любимом кресле. Завулон не был частым гостем в этой квартире, он ее недолюбливал. — Сюрприз? — спросил Антон. — Надеюсь, приятный? — Зря на работу торопишься, — сказал Завулон, поглядывая на него сквозь высокий бокал. — Там сегодня обойдутся без тебя, — он неторопливо и явно с удовольствием дегустировал какое-то вино. Его слабость к элитным маркам была слишком хорошо известна Антону. — С чего бы? Мне никаких сообщений не поступало… Тренькнул телефон. Антон, подозревая, что без вмешательства Завулона тут не обошлось, принял вызов от Гарика, координатора этой недели. Оказалось, что, действительно, шеф распорядился заменить Городецкого на Илью, а Антону выделил два отгула. Он подошел к Завулону, подхватил с пола бутылку - Завулон всегда пренебрежительно обходился с ними, - наполнил свой бокал и опустошил залпом, не разбирая вкуса. Завулон от такого зрелища поморщился. — Ну и зачем? — возмутился Антон. — У тебя уже две недели нет выходных, я решил, что стоит воспользоваться ситуацией. Когда Завулон говорил таким тоном, мягко-интригующим, завораживающим, словно горьковато-сладкий горчичный мед, Антон был не в силах на него сердиться. В конце концов, выходные действительно не помешают, он мечтал хоть немного отоспаться. Только вот у Завулона при этом был настолько хитрый прищур, что с надеждами на спокойный сон можно было сразу распрощаться. — К тебе или у меня останемся? Завулон уже стягивал с себя пиджак и расслаблял галстук, что демонстрировало его готовность задержаться тут. Отлично, Антона это устраивало. Он сел на подлокотник подле Завулона, прижав ко лбу прохладный бокал — голова болела от переутомления. Пара ненавязчивых поглаживаний у основания шеи — Завулон вплел в них целительную магию, — и сразу полегчало. Антон благодарно выдохнул. — Ты недавно поднимал тему разнообразия, — рука Завулона задержалась в районе его лопаток, прикосновения враз стали другими: более жесткими, требовательными. Антону безумно нравилось, когда он был таким напористым. — Предлагаю поэкспериментировать. Ты голоден? — Не так чтобы… Завулон заставил Антона поменяться с ним местами и принялся неторопливо раздевать его, сопровождая каждое прикосновение многозначительными взглядами. Порою он мог возбудить до предела, используя только лишь будоражащий низкий шепот и вот такие жадные, пронзительные взгляды. — Ты пахнешь осенними листьями и кофе. Опять навещал дочь в Берлине? — Да, ничего от тебя не скрыть. — Кофейня на углу площади? У Абсолютной вкусы не меняются. — Я тебя много раз приглашал туда, но ты отказывался. — Только чтобы был повод выразить свое недовольство твоими вкусами. Или же вкусами твоей дочери. Стоит мне привыкнуть к таким забегаловкам, и все твои привычки станут моими. Нет уж, избавь меня от подобного, — и он тут же приник, прижался носом к волосам Антона, втягивая уже чуть различимый кофейный запах. Довольно выдохнул, коснулся пальцами губ, ловя промелькнувшую улыбку. — Иногда мне хочется тебя съесть. — Подавишься, — не остался в долгу Антон, откидываясь на спинку кресла под давлением требовательной ладони. Его запястья тут же были схвачены и привязаны к подлокотникам магическими веревками. Антон невольно сглотнул, предвкушая что-то новенькое. Завулон наколдовал широкую черную шелковую ленту и завязал ею глаза Антона. — Твоя задача полностью расслабиться и отдаться на волю ощущениям, — проворковал Завулон ему на ухо, мимолетно целуя в губы и ведя пальцами по горлу: от подбородка вниз и обратно, перехватывая шею, чуть сдавливая, ненадолго перекрывая кровоток и опять отпуская пальцы. Он явно наслаждался беспомощностью Антона, его невозможностью отнять руки от подлокотников. Потом Завулон вышел и вскорости вернулся. — Начнем вот с этого, — сказал он, присаживаясь на стул, придвинутый вплотную. Антон услышал, как брякнул столовый прибор по фарфоровой тарелке. — Ты собираешься кормить меня с ложечки? И для этого понадобилось завязывать мне глаза? — Почти угадал, — обрадовался Завулон. — Пробуй. Жуй неторопливо, ты должен насладиться. Антон подхватил губами кусок чего-то сочного с вилки, поднесенной к его рту. Это было… необычно. Скорее приятно, чем наоборот. — Интересно, — сказал он. — Надеюсь, это не повторение того раза, когда ты заставил меня съесть жареную змею? — Нет. Ты имеешь что-то против вьетнамской кухни? — Против вьетнамской — не имею. Но тогда был какой-то морской гад! Это уже слишком. — Не змея, а угорь, между прочим. Деликатес. И было же великолепно? Тебе уже пора привыкнуть доверять моим вкусам. — Сейчас тоже… великолепно. Но я все еще помню то жаркое из крокодила. Когда ты увлечен идеей покорить меня кулинарными изысками, почему-то забываешь предупредить сначала, что же такое я ем. Завулон довольно захихикал. — Наоборот ничего не вышло бы. Ты упрям как стадо мантикор. И столь же хорош, когда пытаешься дерзить. Прибереги свой яд, сегодня обойдемся без твоих упреков. — Как это выглядит, то, что я сейчас ем? — И запиваешь отличнейшим вином. Ну, нравится? Попробуй отгадать сам. Передвигалось это нечто довольно резво. — Неужели я сейчас жую вашего штатного оборотня? Он тоже бегает довольно быстро, — пошутил Антон, чувствуя, как его губ касается салфетка, промакивающая остатки соуса. — Не-ет, — задумчиво отозвался Завулон, — отужинать Эльмаром мне не позволит врожденное чувство эстетики. Скорее всего, оборотень будет жестким, — он провел пальцами по груди Антона, спустился ниже, к животу, чуть задержался там, потом прервал контакт. — Оно… приятное. Всё приятное. — А если вот так, — он приник ко рту Антона, заставляя подхватить зубами кусок сочного филе в соусе прямо из своих губ, — вкус должен быть… острее. Антон одобрительно хмыкнул, быстро проглатывая и потянувшись за поцелуем. — Так что же я только что жевал? — Ка ийен. Филе морской рыбы. — Звучит красиво. И жарко. Мерлин, почему в этой комнате так жарко? Можно мне снять повязку с глаз? — Кажется, с кулинарными деликатесами на сегодня можно прекращать. Ты проявляешь голод совсем другого толка. — Что угодно, только не прекращай этого, — выдохнул Антон, полностью сосредоточившись на будоражащих ощущениях в районе своего паха. — Кто бы знал, что завязывание глаз так волнительно… — Это только начало. Кстати, кажется, я переборщил с дозировкой раумуонга. — С дозировкой чего? — Трава. Ее добавляют в соус. Природный афродизиак. Очень специфичный. Полная эйфория с продолжительным эффектом. — Насколько продолжительным? — забеспокоился Антон. — Пожалуй, мне тоже стоит взять парочку выходных. Не бросать же тебя одного в таком… пикантном состоянии. — Я убью тебя! — рыкнул возбужденный до предела Антон. — Для этого тебе придется сначала развязаться…