Newly

— Эй, Луффи! Давай, вставай завтракать! — дёрнул за плечо сестру Сабо. Всё же, в отличие от своего брата, он будил младшую человеческими путями, а не объявлением войны. — Сабо-о-о-о! Какое сегодня число-о-о? — сладко зевнув и потянувшись, спросила Монки. — Тридцать первое. Да, сегодня ты от нас с Эйсом улетаешь домой! — взлохматив волосы сестры, чуть горько усмехнулся Сабо. — Да-а-а! Жалко! Я постараюсь прилететь к вам ещё на Рождество. Ши-ши-ши! — засмеялась девушка, вставая с кровати и сразу же бросаясь на кухню. — С добрым утром, Лу! — не смотря на девчонку, сказал Портгас, переворачивая бекон на другую сторону. — Ты вовремя, я почти закончил. — Эйс! А ты помнишь, какой сегодня день? — радостно спросила Луффи, сидя на мягком диване за столом и болтая под ним ножками. — Помню. Сегодня ты от нас улетаешь... Да. Жаль. Но знай: в следующий раз, когда к нам соберёшься, прихвати с собой этого чёртова хирурга, про которого ты нам так много рассказывала! — усмехнулся мужчина, начиная выкладывать еду на тарелки. — Да, мы бы хотели с ним познакомиться, как его там... Ммм... — зашёл Сабо и сразу сел за стул. — Как же его там зовут?.. — Ты о Траффи? — с сияющими глазками спросила Монки. — Да! О нём! — подхватил уже Эйс, ставя всё на стол. — Приятного аппетита! — сказал он с улыбкой и сам сел на диван рядом с сестрой. Уже через пару минут утренняя трапеза шла полным ходом. Лу как всегда пыталась хоть что-нибудь стащить с тарелок братьев, а тем оставалось лишь защищать свои «территории» от женских рук. Но, тем не менее, они тоже сильно не отставали от сестры: друг у друга и у неё тоже пытались что-нибудь стащить. Через пятнадцать минут такого вот веселья они все наелись, и, конечно, кому, как не Сабо мыть за всеми посуду? Эйс готовил, Луффи — девушка, а если быть точнее, сестра, а в их случае и гостья! Разве она так просто согласится мыть гору посуды? Да и двое мужчин понимали, чем это всё закончится: большая часть посуды разобьётся, её руки будут все исцарапаны, на полу останется море воды и, что самое главное, нормально она из-за всего этого, в итоге, ничего так и не помоет! Поэтому несчастному блондину пришлось взять на себя эту ответственность. Когда же это окончилось, все начали медленно собираться. Всё же, у их любимой сестрёнки скоро самолёт в Токио, домой, и будет очень плохо, если она на него опоздает. Хотя бы просто потому, что её друзья, которых очень много, будут волноваться, а обзвонить всех они не успеют до их прибытия в аэропорт! Но, если они там не найдут Монки... Это будет плохо, так как они смогут поднять шум на весь город и ещё несколько ближайших! Уже через два часа они выехали из дома. Никто не решался произнести ни слова. Всё же, им придётся достаточно времени провести друг без друга. Но... Они ничего поделать не могли. Если бы не чёртова работа братьев, то все трое жили бы в одном городе и виделись бы чуть ли не каждый день. А так... Раз в три месяца, а то бывает и раз в полгода. Всё же, их сестра не всегда может освободиться от учёбы и работы, а про двух братьев Ди лучше и вовсе молчать! Точно в такой же тишине они и зашли в аэропорт. После проверок чемодана и документов наконец-то прошли в этот зал, который они за пять лет выучили достаточно хорошо. Еле найдя три свободных места, они все сели туда. Напряжённая тишина нависла над троицей, и лишь бурные разговоры прохожих развивали её. Эйс не вытерпел первым. — Как хоть дочурку назвали? — Луффи на него посмотрела своими по-детски большими глазами, а после с улыбкой ответила. — Барти! — сказала та, смотря на своего старшего брата сияющими глазками. — Красивое имя, — вставил своё слово Сабо, привлекая к себе внимание. — Луффи, может, ты перестанешь от нас уже своих родственников прятать? С этим Траффи какой год уже не можешь познакомить, а теперь... — он бы, конечно, договорил, если бы не был перебит Портгасом, который хотел закончить сам. — А теперь ещё и племяшку от нас прячешь! Нехорошо так делать, Лу! — скорчив серьёзную, но в то же время грустную мину, сказал брюнет, но после этого откинулся на спинку кресла и задрал голову. — Ши-ши-ши... Траффи всё никак не может из-за работы, он же этот... Как его... Хирик... Хигурк... Хирук... Хирург! Вот! Точно! Он же хирург, поэтому не может! — несмотря на свой возраст, двадцать лет, Луффи была ещё маленьким ребёнком и забывала простые слова. Но, тем не менее, на правой руке уже второй год красовалось обручальное кольцо, а несколько месяцев назад в семье появилось пополнение. — Между прочим, я ещё обижаюсь, что вы не прилетели на свадьбу! — надула она щёки. — Луффи... Мы же тебе говорили, что у нас, во-первых, была работа, а во-вторых, в ту неделю самолёты вообще не вылетали из-за плохой погоды! — Буки... — тихо прошептала она себе под нос. — Что ты сказала? — вернув голову на место и подняв одну бровь, спросил Эйс. Полтора часа пролетели, как один миг. Между ними шла бурная беседа и обсуждения. Но когда объявили, что можно заходить в самолёт, все они встали. Сабо сразу заключил сестру в свою объятия и запустил руку в чёрные, как смоль, волосы, которые сестра опять подстригла чуть повыше плеч. Как только он её отпустил, легче не стало; Эйс обнял Луффи со спины, сжав её плечи. — Мы будем скучать, — тихо прошептал он ей на ушко. — Я тоже буду скучать, — так же тихо ответила Монки. — Всё. Пора, — сказал Сабо. Они пошли в сторону входа на взлётную и посадочную площадку. Стоило им подойти и встать в очередь, как все заметили, что людей больше, чем они ожидали. Присутствовало много семейных пар с детьми, в основном, это были дети от десяти до тринадцати лет. Но одна семейная пара была ещё с малюткой. Которая ходила то к одному человеку то к другому. Родители особо не пугались за неё: всё же, за то время, что они здесь провели, их дочь узнали многие. Все улыбались малышке, а дети протягивали руки. Луффи, как и многие, села возле неё и с чарующей улыбкой погладила ту по пухленьким щёчкам. Сабо, наблюдая за всем этим, усмехнулся, и, присев, взял девочку на руки и немного покачал, после чего вернул чадо родителям. Через пятнадцать минут очередь дошла и до Монки. Братья поцеловали сестру в лоб и сказали вновь, что будут очень скучать и ждать её. А ещё через пять минут Луффи уже сидела в самолёте у окна. Она достала из своей сумки телефон и набрала до боли знакомый номер. Через несколько секунд услышала такой родной мужской голос. — Да, Лу, — послышалось на другом конце. — Привет, Траффи! — радостно ответила брюнетка. — Ну и как ты? — спросил Ло со смешком в голосе. — Сижу в самолёте, жду вылета, — ответила Луффи, по-прежнему улыбаясь собеседнику на том конце провода. — Уже? И во сколько ты, получается, прилетишь? — Ну, если всё будет хорошо, то приземлиться мы должны в двадцать пять минут девятого. Ты же приедешь меня встретить? — Конечно, приеду. Слушай, ты меня прости, но разговаривать с тобой и успокаивать нашу дочь не такое уж и простое дело... — с нервным смехом отозвался Трафальгар. — А как она себя вела, когда меня не было? — спросила Лу, насторожившись. — Как всегда. Только кушать стала чуть больше. — Ну-у-уф! Это ведь моя дочка! — засмеялась Монки. — Ладно, я не буду тебе мешать. Пока. — Скоро увидимся. Через двадцать минут произошёл взлёт. Луффи смотрела на этот большой мир, который теперь казался ей совсем маленьким. В самолёте звучал детский смех, радостные разговоры, что-то вроде «скоро мы будем дома», «уже не терпится с ним повидаться», «да-да, скоро мы вернёмся к родителям» и тому подобное. Монки лишь улыбалась и смотрела в окно. Рядом с ней сидела женщина и та маленькая девочка. С соседями по месту ей повезло. Её очень забавлял разговор матери с дочерью. Позже, может, минут через семь, девушка рассказала и про свою дочурку. И вот, две матери начали говорить об этих детских хлопотах, а малышка, которую зовут Виль, рисовала не понятные никому каракули в своём блокноте маминой помадой, которую незаметно взяла из сумки, а её мать — Гиниз — из-за увлечённости разговором этого даже не заметила. Вдруг что-то произошло. Был такой звук, как будто что-то взорвалось, а потом упало. Все мигом затихли. Луффи вцепилась в малышку, дабы та не упала с сидения, после чего её на руки взяла Гиниз. По всему салону пошли шепотки, все боялись сказать то страшное слово. Прошёлся резкий и противный звук включающегося микрофона. — Внимание! Внимание, экипаж! Просим вас сохранять спокойствие! Мы падаем! Просим сохранять спокойствие! После этого никто спокойно сидеть не мог... Дети стали кричать и плакать, родители пытались их успокоить, некоторые женщины тоже стали что-то неразборчиво кричать. Мужчины не могли никого успокоить и поэтому сами стали орать, чтобы все успокоились. Напуганные и без того стюардессы пытались наладить обстановку, но это плохо выходило. Многие уже были в истерике, что-то неразборчиво говорили, кричали, кто-то молился... Луффи пыталась сохранить спокойствие. Но разве это возможно в такой ситуации? Она не придумала ничего лучше, кроме как закрыть уши руками и начать тихо шептать, что это всего лишь сон. Виль плакала и кричала, её мать пыталась успокоить дочь. — Просто закрой глазки, — говорила она. Через несколько минут вновь противный звук микрофона и вновь этот мерзкий голос пилота, отдающий металлом. — К сожалению, избежать падения не удастся. Через двенадцать минут и восемнадцать секунд мы столкнёмся с землёй. По щекам Монки побежали слёзы. Но она попыталась их остановить и взяла свой телефон в руки, начав судорожно писать сообщение.       Ло, мы падаем. Я люблю тебя. После этого она нажала на кнопку отправить, а затем положила аппарат в сумку и тоже стала пытаться успокоить малышку Виль. Через двенадцать минут всё стихло. А ещё через десять секунд произошёл взрыв. Примерно в это же время пальцы Трафальгара сжали телефон с такой силой, что по нему пошли трещины, а мелкие куски панели и стекла посыпались на пол. Всё погрязло во мраке.

***

— Эй, Луффи! Давай, вставай завтракать! — дёрнул за плечо сестру Сабо. Всё же, в отличие от своего брата, он будил младшую человеческими путями, а не объявлением войны. — Сабо-о-о-о! Какое сегодня число-о-о? — сладко зевнув и потянувшись, спросила Монки. — Тридцать первое. Да, сегодня ты от нас с Эйсом улетаешь домой! — взлохматив волосы сестры, чуть горько усмехнулся Сабо.       — Так это просто сон... — пронеслось у брюнетки в голове. — Значит, ничего этого не было. Всё шло прямо так, как ей приснилось. Завтрак, дорога, аэропорт... Вот только она меньше и не так искренне улыбалась. И, стоя перед самолётом, в её голове пролетела мысль: это просто сон... Вздохнув полной грудью и медленно выдохнув, Луффи зашла в самолёт и села на своё место, вновь смотря в окно. Вновь зашла в тот самолёт, из которого, в итоге, никто не выйдет, а это проклятое, последнее сообщение вновь дойдёт до Трафальгара.