Мандарин

— Рихард, ну почему ты не любишь Рождество? — в очередной раз в недоумении спрашивал Тилль. Вопрос этот действительно волновал его, особенно если учесть тот факт, что данный праздник наступит уже завтра. Возвращаясь от Пауля, в доме которого вовсю царила теплая предпраздничная атмосфера, нравившаяся многим, мужчины, а точнее Тилль, решили немного прогуляться по слегка заснеженным берлинским улочкам. Дело близилось к вечеру, еще не совсем стемнело, но город уже во всю был обсыпан яркими рождественскими огнями. Слабый ветерок носил по воздуху легкие снежинки, а редкие деревья и вовсе надели теплые белые шапки. Казалось бы, еще вчера они стояли черно-голыми палками, а сегодня буквально горят жемчугами. Но разве может кому-то не нравиться эта чудесная пора? — Отстань! — категорически заявил Рихард, поправил воротник и, пряча руки в карманы, прибавил шагу, пытаясь оторваться то ли от самого Тилля, то ли от его настырного вопроса. — Линдеманн, что ты ко мне привязался? — Я что, спросить не могу, почему за двадцать лет в твоем доме не побывало ни одной елки? — Тилль показушнически надул губу. — Ну не побывало и не побывало… Тебе-то что? — Рихард на секунду остановился и бросил искрометный взгляд, чуть закатив глаза. — Да просто, интересно, может. Не чужие ж люди, — Тилль проигнорировал эту красноречивую мимику, продолжая идти, с наслаждением оглядываясь по сторонам на серебряный город: слегка припорошенные козырьки домов, побеленные зимой пушистые ветви деревьев, чуть поблескивающие при свете снежинки. — Вот просто и не люблю. — А подарки-то охотно получаешь? — не зная, как еще повлиять на этот ком недовольства, съехидничал Линдеманн. Ветер постепенно усиливался, кружа миллионы маленьких серебристых пушинок в воздухе, но ребята уже подходили к дому. — Сами ж дарите. Кто в этом виноват? — деловито сообщил Круспе, укутываясь от поднявшегося снежного ветра поплотнее в шарф. Пока Тилль обдумывал свой последующий аргумент, Рихард пошарил по карманам в поисках подъездных ключей и случайно наткнулся на какой-то шарик в кармане — мандарин, зачем-то всунутый Паулем перед их уходом. — Вот! Вот единственное, за что я люблю этот чертов праздник, — Рихард издевательски покрутил мандарином прямо перед носом Тилля, а затем, легко избавив плод от кожуры, демонстративно шумно вдохнул приятный цитрусовый аромат и отправил фрукт в рот. — Фот, — с набитым ртом, улыбаясь, проговорил он. — Руки б хоть помыл, — вздохнув, посоветовал Тилль и слегка улыбнулся. — А я их и не марал, — жуясь, ответил Рихард, распахивая подъездную дверь.

***

На следующий день с утра Рихарду необходимо было взять машину, чтобы самому забрать опаздывающий с доставкой подарок для Тилля. Линдеманн еще спал, поэтому Круспе тихо собрался и, закрыв дверь, спустился вниз на парковку. Вокруг автомобиля летал приятный цитрусовый аромат, чуть заглушаемый морозной свежестью. Удивившись, Рихард вспомнил вчерашнюю историю и даже улыбнулся. Капот за ночь припорошило, а стекла обледенели и покрылись тонкой пеленой снега, отчего было невозможно даже разглядеть салон. — Черт! — выругался Рихард, в мыслях посетовав, что не поставил автомобиль на подземную парковку. Не медля он открыл переднюю дверь, в надежде достать из-под водительского сиденья скребок, чтобы хоть как-то отчистить машину. Но вдруг к его ногам покатилось множество каких-то маленьких оранжевых шариков. От неожиданности гитарист попятился назад и, оступившись, поскользнулся, случайно поставив ногу на один из рыжих мячиков. К счастью, за ночь навалило немало снега и приземление оказалось не таким уж и болезненным. — Линдеманн, зараза, — с легкой улыбкой на лице прошипел Круспе. Все также сидя на снегу, он глядел на свою машину, из приоткрытой дверцы которой один за другим выкатывались мандарины. Да, именно мандарины! Круспе сначала не поверил своим глазам, но потом все встало на свои места и вчерашняя история, и легкий цитрусовый аромат вокруг автомобиля, и долгий поход Линдеманна в магазин за «хлебом». Он, конечно, рассчитывал на какой-либо сюрприз с его стороны… Но, черт побери, не на такой же! Вдруг в кармане что-то завибрировало, из-за сложившейся ситуации Рихард поначалу даже не понял что. Но потом опомнился и взял трубку со знакомым высветившимся там именем. — Ха-ха-ха, — тут же раздался еле скрываемый хохот в трубку. — С Рождеством тебя, дорогой. Ах-ах-ах, я вижу ты уже получил подарок, — на другом конце провода Тилля прорвало на смех. — Что это? — в недоумении пробормотал Рихард. — Как что? Подарок. Кто ж виноват, если дарят? — не без смеха перефразировал Тилль вчерашние слова Рихарда. Рихард машинально поднял голову на окна восьмого этажа и увидел там за стеклом задорно машущего ему Тилля. На мгновение Круспе даже потерял дар речи, но потом сразу же нашелся, что ответить: — Спускайся давай, вычищать будем, — мягко сказал он с теплой улыбкой.

***

— Ну как тебе подарок? — спустившись с упаковочными коробками, все еще немного посмеиваясь, спросил Тилль. — Хорош, — вздохнув, ответил Рихард, но потом его все же прорвало: — Да они ж везде! Я даже до педали дотянуться не могу! — Зато аромат какой… — вдыхая морозный воздух, проговорил Тилль. — Намного лучше твоих сигарет. — Эх, давай помогай, — представляя предстоящую отчистку салона от мандаринов, Рихард вздохнул и потянулся за коробкой. — Ну тогда хоть в этом году елку-то поставим? — Тилль положил руку ему на плечо, заглядывая в глаза любителю мандаринов. — Ладно, — согласно кивнул Круспе, коснувшись его руки своей.