Рerception

Когда по ночам пишешь, глаза начинают слезиться от света экрана в тёмной комнате. Но зато всё происходящее в мирке размером в полстраницы представляется донельзя объёмным. Дрожащие пальцы того, кто там, на странице. Духота осеннего вечера. Слова. “...fade away… other side” “lost control…” Опрокинутая кружка с отбитым краешком, повёрнутая в сторону балконной двери, к которой прилип жёлтый лист, а за ним уже ничего. Темно. А весь ты - пальцы, печатающие буквы, такие уверенные, что знают, как выглядит лист, кружка, темнота. слово. одиночество. Сидишь и помещаешь в е г о(е ё) голову ураган, рядом с чёрной дырой, наблюдаешь, как в н ё м(н е й) что-то вянет, ломается, кончается. Смотришь словно сверху-справа. Сочувствуешь, понимаешь, не можешь помочь, качаешь головой. Пишешь движения, пишешь вдохи, пишешь фаланги пальцев. Увлекаешься, погружаешься. Думаешь: “Как же ты так, откуда это всё, убери осколки рамки, выкинь ту фотографию, сколько можно.” Чувствуешь, как пальцы пишут,промахиваются,стирают,рисуют,колятсяоресницыинервныйпульс. А потом задеваешь локтем кружку, она падает на пол. Ты пялишься на отбитый край. Наушники натёрли, слова тоже. Внутри всё холодеет, боковое зрение цепляет желтизну на стекле. Запрокидываешь голову, сцепляешь дрожащие пальцы, не даёшь чёрной дыре затопить компьютер. Понимаешь, что темно не т а м, а у т е б я. И сломано у т е б я. И пишешь ты не о нём(ей). И осколки рамки режут пульс тебетебетебе(мне).