Не ревнуй

Холодное дождливое лето имело место быть и в Литве. Неяркое солнце сейчас находилось в зените, разливая свой свет на всё охватывающее своими лучами пространство. Недавно прошедший дождь оставил свои мокрые следы в виде грязных лужиц на сырой земле и обложенных камнем площадях и тротуарах. Тускло-серое небо местами охватывали тёмно-синие, практически чёрные тучи, которые незаметно для людского глаза проплывали по бескрайнему небесному океану. Но день постепенно перетекал в вечер, а вечер скоро стал ночью. На улицах города было практически безлюдно, так как была уже глубокая ночь. С каждым разом всё сильнее дул сквозной ветер, заволакивающий ветви деревьев в непристойный танец. Пятеро ребят, из которых две девушки и три парня, только что зашли на территорию кладбища. Быстро преодолев некоторые трудности в виде охранников, они, следуя карте, вышли к большому старому зданию, в котором по их расчётам должна находиться хоть какая-то зацепка того, что с ними происходит. Там они надеялись увидеть могилу Якова Брюса. И, скажу вам, увидели. Прямо их взору открылся большой саркофаг, покрытый немаленьким слоем пыли и паутины. Ужасно пахло сыростью, а витавшее в воздухе напряжение зашкаливало. Ребята все вместе принялись открывать саркофаг, и у них это получилось. Но никакой зацепки, кроме лежащего внутри саркофага шомпола, ребята там не обнаружили. Ничего и не было, пока Дэн случайно не открыл потайной ход. Ребята вмиг по верёвке спустились в так называемый подвал. Там оказалось не очень глубоко, но серость и мрачность этого коридора вселяли страх и ужас. Марина и Саша жались по углам, кое-как скрывая свои слёзы, Слава тоже был до смерти напуган, а Грек как всегда на всё смотрел оптимистично, не желая показывать, что в душе ему тоже очень страшно. — Ребят, а как там Хмурый? — спросил Дэн, оглядываясь по сторонам. — Я уверена, что у Лёши всё в порядке, — немного запинаясь сказала блондинка. — Так он для тебя уже просто «Лёша»? — взбунтовался Грек, позабыв о том, где они сейчас находятся. — Тебе какая разница? Отстань! — вспылила Марина, собирая растрёпанные волосы в пучок за хрупкой спиной. — Да никакой, Марина… Как вас там по батюшке? — Арсеньевна, — грубо отрезала светловолосая, уверенно направляясь вперёд, дабы не наткнуться на ещё одну насмешку в свой адрес. Но парень и не думал отставать, а приударил вслед на ней. — Ну так вот, Марина Арсеньевна, как же так получается, что старый мужик и молодая, довольно симпатичная девушка влюблены друг в друга? Блондинка шла молча, пытаясь не обращать своего драгоценного внимания на тупые подкаты Грека. Но выдержать и не сорваться на него было сложно. — Так, Грек, у нас с Лёшей ничего нет! — Ну да, нет у вас ничего, — ехидно хохотнул парень, гордо подняв голову. Марина остановилась и слегка улыбнулась уголком рта. — Ты ревнуешь меня к Лёше? Этот вопрос застал парня врасплох. Он остановился на месте, как вкопанный, наконец-то замолчав. Но чтобы не отходить от своего образа «оптимистичного пофигиста» он нашёл в себе силы гордо ответить: — Я? Ревную? Да брось ты! Никогда в жизни не буду тебя ревновать! На это Марина лишь снова улыбнулась и прошла вперёд парня, предварительно задев его плечом. Ребята в это время решили не мешать их разговору и приотстали немного. А Грек с Мариной этого и не заметили. Уж больно заняты они были своими разборками. Буквально через две минуты молчания, воцарившегося в коридоре, блондинка догнала Грека и тихо ему сказала: — А мне приятно, что ты меня ревнуешь. Парень нелепо хмыкнул, схватив убежавшую вперёд девушку за руку и прижав её к стене. — Ну тогда может тебе будет приятно и это, — он поднял её подбородок повыше и нагло накрыл её губы своими. По их телам сначала пробежался холодок, а потом их кровь внутри забурлила, разнося по телу приятное тепло. Девушка робко начала отвечать на поцелуй, когда руки парня уже вовсю бродили по бренному телу блондинки. Наконец, парень первый оторвался от мягких медовых губ Марины, говоря шёпотом: — Ну как, приятно? Она, не долго думая, влепила ему звонкую пощёчину, сказав также тихо: — А тебе? Блондинка направилась вперёд, точнее за ребятами, которые тихо прошли мимо целующейся парочки, а Грек, ухмыльнувшись, направился за ней, про себя подумав: «Огонь-баба!»