История одного человека

Повествование от первого лица. Человек, как и многое другое на земле, не вечен. Он рождается, растёт и развивается, достигает пика своей жизни и умирает. У каждого человека свой мир и своя философия. Для кого-то смерть это конец, для кого-то – начало. Кто-то верит в жизнь после смерти, кто-то – в перерождение души, а кто-то и вовсе не задумывается о течение времени, о жизни и смерти. Такие люди, как правило, счастливы в жизни, но ровно до тех пор, пока смерть в своей мрачной ипостаси, с тьмой прожитых лет и отчаяньем вечного сна не появится в их солнечном и радостном существовании. Все люди разные, так они думают, но все они так похожи. Человек, как любое животное, живёт инстинктами. Разница лишь в том, что ему дан выбор. Возьмём элементарный пример: лев, видящей опасность, несётся в атаку, мышь – убегает, а человек может выбрать, как поступить. Люди очень трусливые существа, хотя упорно отрицают этот факт. Они бояться всего, что не могут понять или объяснить. В этом их сущность. Это человеческий инстинкт, такой простой и понятный, но усиленно гонимый. Такие, как я, живут вечно. Они ничего не боятся, им не ведомо течение времени, они существуют вне обычного течения мировой природы. Наше имя никому неизвестно, мы просто есть. Кто мы? Откуда? Зачем? Вечные вопросы, ответы на которое не знаем даже мы сами. Мы просто здесь, среди вас. Повествование от третьего лица. Девушка медленно шла по тёмным, ночным улицам серого, унылого города. Сколько таких было в её жизни и сколько ещё будет? В больших наушниках играла любимая музыка, и жизнь становилась немного ярче. Она хотела бы быть как все, но это глупое «как все» казалось наиграно – смешным, приторно – сладким, назойливо – наивным, пустым. За всю свою жизнь она почти не изменилась: ей всегда будет двадцать, у неё всегда будут тёмные волосы и глаза и пронзающий насквозь взгляд. Она никогда не оттает и всегда с презрением будет смотреть на любого, кто попадётся ей на пути. Девушка видит людей насквозь со всей их злобой, ненавистью, грубостью, завистливостью, мстительностью, гордыней, жадностью и жестокостью. Её это бесит, поэтому она не с кем не общается. Но есть и исключение. Он быстро и легко вошёл в её жизнь, осветил мрачную, тёмную душу своей широкой, чистой, искренней улыбкой, светлыми, будто спелая пшеница, волосами и яркими, задорными глазами. Он был тёплым, мягким и живым. Она не умела любить, но с ним её губ касалась лёгкая улыбка, а глаза зажигались призрачным огоньком. С ним её уставшая за тысячелетия скитаний душа отдыхала, а холодное, покрытое льдом, сердце оживало. Он ничего не прятал, и потому с ним было всегда легко. Такие, в этом прогнившем насквозь мире, рождались редко, а умирали рано. Ему было двадцать четыре, когда это произошло. Пустая улица, два человека, один выстрел. Глупая смерть, по её мнению. Стоя на кладбище, она не плакала – не умела, но, в отличие от других, знала – так даже лучше. Она не знала, что там, за гранью, ей не дано было это узнать. Её дана была вечность. Вечность одиночества, которое разбавлялось раз в сто лет. Он никогда не помнил её, зато она с лёгкостью узнавала широкую улыбку и блеск глаз. Ветер вновь и вновь трепал мягкие, послушные пряди, дождь заливал глаза. Небо серое, тяжёлое – злое, оно снова рычит, а она, как и прежде, идёт по улицам ночного города. Тьму разрывают только фонари, но их мало, чтобы кто-то заметил тёмную фигуру, скользящую по мокрым улицам. Ей не нужно, чтобы её видели, она живёт вечность, и с высоты этой вечность видит тех, кто даже не подозревает о её существование. Тьма ночи скрывает её фигуру, дождь – слёзы. Она не умеет любить, а он раз за разом учит ёё этому, и плевать, что он смертный, а она – вечная, его она не забудет, ему верит и всегда ждёт.