***
Вскоре после начала их интрижки пришло известие о катастрофическом столкновении между земным «Прометеем» и минбарским крейсером. — Лондо говорит, мне надо собирать вещи, — лениво сказала Г'Кару Мэриел, потягиваясь на простынях в кровати другого отеля. — Главы делегаций остаются, но штат центаврианского посольства здесь, на Земле, будет сильно сокращен. Лондо считает, что скоро начнется война. И естественно центавриане спасались бегством. Это давало нарнам шанс. Во время войны всегда есть потребность в оружии, и земляне будут благодарны любому, кто останется и доставит его. Сделка обещала быть выгодной, а молодой и могущественный Режим Нарна все еще нуждался в деньгах. — Что ж, я буду по тебе скучать, — сказал Г'Кар, и ее пальцы, занятые вычерчиванием линий на его животе, замерли на мгновение. Потом они продолжили движение. Он не был с ней полностью откровенен: какими бы волнующими и отрадными ни были их свидания, она вряд ли была единственным развлечением в его жизни, за исключением того, что являлась центаврианкой. Он не был в нее влюблен и не верил, что она могла любить его. И все же, его немного раздражал тот факт, что она не удостоила его слова хоть каким-то ответом. — Нам надо устроить прощальный праздник, — сказал он, почувствовав внезапное вдохновение. — Что-то достойное… тебя. — И что ты предлагаешь? То, о чем он подумал, было самой сокровенной его фантазией, преследовавшей его еще со времен юности. Вряд ли ему удалось бы посетить Приму Центавра, если только для того, чтобы покарать всех центавриан, увидеть, как их города рассыпаются в пыль, но тогда его бы окружали другие нарны, что сделало бы исполнение этой фантазии невозможным. Но в связи с поспешным отъездом прислуги в домах центаврианских дипломатических работников и благодаря тому, что Мэриел ради любимого мужа оставалась на Земле так долго, как это было возможно, в один из вечеров, когда Моллари отсутствовал — был на переговорах или просто впустую тратя свое время, - Г’Кар смог незаметно для охраны проскользнуть в дом. Насколько ему было известно, обстановка резиденции Моллари была такой же имитацией декадентских императорских дворцов, как и те особняки, что они строили на Нарне. Центавриане так и не поняли, насколько это сходство в обстановке домов делало их предсказуемыми и уязвимыми для нападения. Мэриел ждала его, но не в главной спальне, а, как он и хотел, в приемной, где висел портрет императора и стояло резное кресло, символизирующее трон, на случай, если императору вздумается нанести визит в этот дом. Г'Кар сразу уселся в него. — Есть кое-что, что тебе надо знать, — сказала она, опускаясь перед ним на колени, именно так, как он и мечтал. — И что же это, моя дорогая? — Я записывала некоторые наши встречи, — сладко промурлыкала она, — и, если со мной что-нибудь случится, или мне просто станет настолько скучно, что захочется хоть как-то развлечься, то эти записи автоматически будут отправлены Кха'Ри. Эти слова почти заставили его оцепенеть, но тут она занялась его возбужденным членом. — Ты… — Мне нетрудно оказать тебе услугу, Г'Кар, — сказала Мэриел, когда ее рот освободился. — Но я хочу такого же одолжения в ответ. Так неудобно иметь мужа с карточными долгами. Это может стоить мне положения в обществе на родине. Если он уедет с Земли нищим, то никогда не получит такой пост снова, и значит я буду обречена на прозябание в провинции. Он уставился на нее, не веря собственным ушам. — Ты что, хочешь, чтобы я оплатил карточные долги Моллари? — Если ты будешь столь любезен, — нежно прошептала Мэриел ему на ухо, обвивая руками его шею. — В конце концов, мне кажется, сделка по продаже оружия, которую ты заключил с землянами, принесла тебе немало денег. — Эти деньги предназначены для восстановления Нарна, — прошипел он, проклиная себя за то, что недооценил ее, — а не для поддержки центаврианского развратника! — Но ты уже несколько раз поддерживал центаврианского развратника, и если мир это увидит, то вряд ли забудет, — возразила Мэриел. — Мне казалось, ты вполне удовлетворен своей... позицией.***
Ее счастье, что у него есть чувство юмора, говорил себе Г'Кар впоследствии. И что долги ее мужа не были настолько велики, чтобы образовать заметную дыру в сумме, которую удалось выручить за продажу оружия землянам. Если бы это открылось, Г’Кару пришлось бы изрядно потрудиться, собирая доказательства причастности к этому делу его старого врага, советника Ду’Рога. Тем временем, он дал себе зарок, что впредь сосредоточится на земных женщинах, и не только потому, что было неизвестно, долго ли они еще просуществуют. Или, по крайней мере, будет осторожнее при следующей встрече с Мэриел, которая уехала с Земли на Приму Центавра через день после того разговора. Он встретил ее мужа месяц спустя на каком-то благотворительном приеме, предназначенном для поднятия морали земного населения. К его удивлению, Моллари сразу направился к нему, едва заметил. — Я надеялся встретить вас, — сказал центаврианин. — Неужели? — Ну, чем дольше вы остаетесь на Земле, тем больше вероятность, что минбарцы избавят от вас вселенную… но на самом деле мне хотелось вам кое-что вернуть. — С этими словами Лондо Моллари сунул руку за отворот своего мундира и извлек оттуда кожаную перчатку, которую Г'Кар немедленно узнал. — Знаю, что вы, нарны, обожаете обвинять нас в том, что мы разграбили вашу планету, но, тем не менее, я настаиваю, что это не касалось вашей одежды. То, как вы одеваетесь, отвратительно. Так что вот, возьмите. Тон его голоса был крайне загадочным, и трудно было сказать, намекал ли он на что-то или нет. Неважно, считал ли он, что нарн пробрался в его дом для шпионажа, или подозревал что-то еще, но он что-то пронюхал. Впервые Г'Кар задумался, не были ли постоянные вопли, смех и болтовня Моллари всего лишь маской. — Оставьте это себе, — ответил он, пристально глядя на Моллари. — Ни один нарн не притронется к тому, что было осквернено центаврианином. — Ну, это, друг мой, во многом зависит от обстоятельств, — бодро заявил Моллари и убрал перчатку обратно. — Я, со своей стороны, знавал варваров, которые могли наслаждаться плодами цивилизации, если те были брошены на их пути. С этими словами он повернулся и исчез в толпе. На мгновение Г'Кар очень живо представил, как вцепляется в горло Моллари и выдавливает из него жизнь. В тронном зале, где следовало бы воплотить все фантазии. А потом отогнал это наваждение. Неважно, был ли Моллари и в самом деле настолько деградировавшим, чтобы не беспокоиться о том, состояла его жена в связи с одним из его врагов, или нет. Дни Центавра подходили к концу. В любом случае Г'Кар лично проследит за тем, чтобы они до конца поняли смысл этих слов. Для него как нарна это было делом чести.