***
Двадцать градусов тепла. Ещё пару дней и лето. Мацумото стоял под палящим солнцем на местном рынке, покупая то, о чём, возможно будет завтра сильно жалеть. Солнце на него как-то негативно влияет и заставляет делать совсем необдуманные поступки.***
22.45 — Чёрт, как же всё бесит... — недовольно прошипел Таканори. Мацумото-старший сегодня на дежурстве с десяти вечера до десяти утра, поэтому он проводит время в одиночестве, сидя в компьютере и покуривая третью по счёту терпкую сигарету подряд. Видеозаписей на флешке Сузуки было безумно много в связи с большим количеством камер на всей территории школы. К тому же, каждая записывала видео отрезками по часу, чтобы одно единственное видео не весило как слон. Ноутбук Таканори не тянул такое количество гигабайтов, поэтому каждое видео открывалось по минут десять, из-за чего парень сильно раздражался. Он думал над тем, как бы уговорить отца просмотреть все видео с компьютера с большим количеством экранов на посте охраны в полицейском участке в понедельник... Неожиданно его занятие и мысли прервал звонок в дверь. Таканори удивился, он не ждал никого, но поспешно встал, зажав сигарету между зубов, и направился в прихожую. Он был в мятой чёрной футболке и в светло-серых домашних штанах. Образ не лучший для встреч, но его это не волновало. Парень посмотрел в глазок, недовольно хмыкая. Этого гостя он ждал меньше всего. Повернув ключ в замке один раз, он отошёл в сторону, подпирая косяк кухонной двери. — Зачем припёрся? — безразличие на лице Таканори сменилось раздражением. — В смысле? У тебя же батя на дежурстве, разве нет? — Койю подпёр одной рукой косяк, удерживая равновесие, пока снимал белый кроссовок его любимой компании Nike. Судя по всему, он пришёл с тренировки. — Мне показалось, что ты сменил друзей. Койю поднял на собеседника вопросительный взгляд, а потом продолжил снимать обувь. — Не понимаю, о чём ты сейчас. — Когда ты собирался мне сказать, что идёшь к Сузуки на день рождения? Такашима на секунду остановился, его взгляд упёрся в коврик для обуви. Выйдя из оцепенения, он посмотрел на Таканори и сказал: — Я объясню. — Пошёл на хрен из моей квартиры, Койю. — Я зайду и... — Я не буду второй раз повторять. — А я не буду снова поддаваться на твои истерики, Така, — устало выдохнув, перебил его Койю, аккуратно откладывая обувь вбок. — Я согласился пойти не из-за Сузуки и я хотел тебе об этом сказать, но, как видишь, не успел. — Я не собираюсь тебя слушать, — Таканори прошёл на кухню, чтобы затушить сигарету, которая уже дотлевала и начинала обжигать его кожу. — Если хочешь огрести, то давай, продолжай, объясни мне, что это за хрень была с твоей стороны. — Почему я должен вечно подстраиваться под тебя и твои интересы? — Койю последовал за ним, остановившись рядом. — Вот как ты сейчас, значит, заговорил? — он подошел к нему вплотную, смотря в глаза Койю, едва касаясь его кончика носа. — В один день ты трахаешься со своим якобы "другом", успокаивая после очередной стычки с его врагом, в другой — идёшь к этому же врагу пить чай с тортиком, поздравляя с днём рождения? Что за херня, Койю, объясни мне? — Мне нравится Юу, Така, — немного виновато произнёс парень. — Я хочу с ним пообщаться там. — Вот оно что... — Таканори отошёл снова к столу и, спустя какое-то незначительное время зажал губами очередную сигарету, поджигая её зажигалкой. — Значит, хочешь раздвинуть ноги перед одной из шестёрок Сузуки? Здорово, что я могу тебе ещё сказать. Ну, удачи. Звонкий шлепок отразился эхом по всей комнате. Таканори, не двигаясь, стоял с округлыми от неожиданности глазами, он почувствовал лёгкое головокружение и подступающую к горлу тошноту. Лишь через несколько секунд он вышел из оцепенения из-за приступа кашля от табачного дыма, который пошёл не туда. Койю ударил его по щеке. Бесхребетный Такашима Койю осмелился поднять руку на своего друга. — Какого хрена, Шима? — Это я должен был спросить у тебя, Така, — разъярённый Такашима развернулся и направился в сторону двери. Мацумото недовольно шикнул, затушил и выбросил недокуренную сигарету в пепельницу. Догнав парня у двери, он схватил его за плечо, больно сжав его, впиваясь ногтями. — Остановись. — Я больше не буду играть в твои игры, Така. Мне надоело, — на этих словах Койю жёстко отцепил руку парня от своего плеча и пошёл надевать обувь, оставив того в недоумении. Он не узнавал прежнего Койю, который не мог ему и слова поперёк сказать, прибегал по любому зову, решал его проблемы. С одной стороны, это нахальное поведение парня его сильно раздражало, ему нравилось его беспрекословное подчинение (хотя временами и оно напрягало), с другой стороны, даже... возбуждало. Ему безумно захотелось нагнуть парня за всё то, что он сказал и сделал ранее, или принудить его сделать ещё чего. — Останься у меня, Шима. — Не хочу. Секунда и послышался отрезвляющий хлопок двери, который подтвердил Таканори, что всё, что только, что произошло, было в реальности, а не в каком-то нелепом сне.***
Таканори потерянно смотрел и оценивал себя в зеркале: аккуратные волнистые волосы, подведённые черным карандашом глаза, немного подкрашенные губы, замазанные тональником синяки от Сузуки на щеках, чёрные рваные облегающие джинсы, белая футболка из мерча Mötley Crüe, поверх которой была красная рубашка в шотландскую клетку с завернутыми по локоть рукавами и белые кроссовки с чёрными полосками на толстой подошве. Выглядел он как фанатик какой-то рок-группы с элементами вижуал-кея, но себе вполне нравился. Сотню раз обдумывая правильность принятого им решения, он всё-таки решил выйти из дома, захватив с собой купленную вчера пластиковую дырчатую коробку. Он прошёл пару кварталов, слушая новый альбом любимой группы, пока не нашёл давно забытый ему двухэтажный частный дом. Снимая наушник, Таканори немного неуверенно подошёл к его двери, не зная, что делать дальше. Он узнал от одноклассника Тоши, что вечеринка у Сузуки начинается в 20.00, но впервые в жизни пунктуальный Така решил немного опоздать и пришёл в пол девятого. А всё из-за раздумий "стоит оно того или нет?". — Мацумото? Ты всё-таки пришёл, — дверь неожиданно отворилась прямо перед носом, явив его взору виновника торжества. — Что, думаешь: заходить или нет? — Да, Акира, так и думал, — язвительно подметил Таканори. — С прошедшим тебя, — протягивая наспех завернутую в белую тряпочку пластиковую коробку с какими-то дырочками по бокам, произнёс Таканори. Сузуки приподнял брови в удивлении, но ёмкость принял, неуверенно приоткрывая её крышку. Он растерялся. Через долю минуты его лицо изменилось, а уголки губ приподнялись, он тихо произнёс "спасибо" и по-дружески похлопал Мацумото по тонкому плечу. — Мне сказали, что это мальчики... Но я не уверен, я не особо разбираюсь в птицах. Им несколько недель. — Это очень неожиданно. Я люблю корелл. Спасибо, Таканори, — он хотел ещё что-то сказать, но в зале кто-то громко крикнул "Акира, срочно!" и он повлёк парня в дом, одновременно извиняясь за то, что ретируется в сторону зовущих. Как и думал Мацумото, на него смотрели несколько десятков недоумевающих глаз.***
— Таканори, давай с нами играть, — послышался голос Манабу, облокотившегося спиной на край дивана, и одобрительные зазывающие возгласы сидящих рядом людей, в числе которых, кстати, был и Койю. — Не хочу, — ответил Мацумото, шедший в сторону кухни за водой. Он повернул лицо в сторону веселящийся толпы, оценив их состояние, и собрался уходить, пока его не остановила чья-то рука. Рука Широямы Юу, с которым очень хотел общаться или переспать Такашима. — Не ломайся, Мацу-чан, — это прозвище резануло слух Таканори, что он аж поёжился. Судя по тому, что так его уже неоднократно называли Манабу и Акира, это его постоянное погоняло в данной тусовке. — Не ломаюсь, просто не хочу. — Если присоединишься, обещаю не донимать неделю, — в шутку бросил Манабу, дерзко касаясь плеча блондинка. — Звучит заманчиво, но я воздержусь, — ответил Таканори, аккуратно сбрасывая его руку. Манабу смотрел на него, он на Манабу. Искра, буря, Таканори пора валить на кухню. — Тааак, чем Вы тут без меня занимаетесь? — на один из трёх диванов приземлился довольный и, что отметил Мацумото, немного подвыпивший, но ещё адекватный виновник торжества. На этом диване о чём-то активно щебетали какие-то девушки, но, как только к ним приземлился Сузуки, замолкли, пьяно и соблазнительно ему улыбаясь, из-за чего Таканори противно поморщился, подумав мысленно про себя: "Прошмандовки". — Акира, мы тут в "Я никогда не..." собираемся играть. Ты с нами? Даже Мацу-чан будет, — Таканори хотел возразить, но не успел из-за того, что его довольно резко притянул за талию на диван Широяма, едва ли не сажая на колени. Он шёпотом низким бархатистым голосом произнёс ему на ухо: "Не противься, будет весело". Но в этот момент Таканори было совсем невесело, он бросил взгляд на немного ошалевшего от увиденного Койю, а потом на улыбаюшегося ему Акиру. Оба они смотрели на него. Оба думали о чём-то своём. О чём именно Таканори не знал и знать не хотел. Единственное о чём он мечтал, встать и уйти, пока ничего плохого не произошло. — Ну, раз даже Мацу-чан будет, то грех не поиграть, — на этих словах немного опьянённый Сузуки подмигнул парню, от чего тот напрягся и нахмурился. Он никогда не любил повышенное внимание к себе в каких-то компаниях, хотя многие считали его дерзкой стервой, душой всех вечеринок, любящей привлекать к себе любые взгляды, за острый язык и за экстравагантное и нахальное поведение. Никто даже подумать не мог, что это лишь образ, который с течением времени слился с его обладателем. — Объясняю правила один раз, слушайте внимательно, — Манабу, держа бокал с виски в руках, грациозно приземлил свою пятую точку на диван рядом с Койю и другими. Ложе находилось между теми, на которых сидел Акира с девочками и Юу с Таканори и каким-то парнем. — Первый игрок говорит то, что он никогда не делал в жизни. Кто из игроков делал это, получает штраф — выпивает рюмку виски до дна. Кто не делал этого, штраф не получает. Победителем игры будет тот, кто останется самым трезвым. Готовы? Все кивнули, и Манабу начал разливать виски в двенадцать рюмок. — Мацумото, начнёшь? Таканори устало выдохнул, он не хотел находиться в окружении этих людей здесь и сейчас, его напрягало, что все буравят его заинтересованными взглядами, но раз так сложилось, сказал: — Я никогда не был за пределами Японии, — Акира, Юу, какой-то неизвестный парень и ещё пара незнакомых девочек без лишних слов опустошили свои первые рюмки. Адекватное начало положено, ему оставалось надеяться, что другие тоже будут играть в рамках приличия. — Дальше Миса и по кругу. — Ну, я никогда ни с кем не занималась любовью, — смущённо произнесла девушка. Таканори закатил глаза, с сарказмом думая о том "как же это уместно было говорить сейчас". Тем не менее, как бы сказанное его не напрягло, вместе с Койю и Манабу он выпил свою первую рюмку, остальные сидящие — уже вторые. — Я никогда не хотел человека, присутствующего в этой комнате, — на этих словах Манабу искоса посмотрел на Мацумото, вероятно, в надежде, что тот выпьет, думая о нём. А Таканори не знал, что делать. У них с Койю всегда был секс по обоюдному желанию, они всегда хотели друг друга, поэтому, в принципе, он по правилам должен пить, но так не хотелось привлекать внимание, чтобы у людей возникали вопросы и догадки... Краем глаза он увидел, что Такашима уже опустошает рюмку, возможно, думая о нём или Юу, или про обоих, неизвестно, но дабы не обижать друга, выпил вторую за компанию. Юу и Манабу тоже присоединились и, кажется, что Миса и ещё одна девушка. — Как интересно получается, — пьяный Сузуки ухмыльнулся, выпивая третью рюмку. Было ли это связано с вопросом, непонятно, но Мацумото об этом думать не хотел. Именинник уже заметно переставал контролировать свои реакции. Дальше шли безынтересные фразы наподобие "Я не ел ананасы" или "Я не был в Казахстане", что немного расслабило Таканори. Пока неожиданно не услышал: — Я никогда не спал с парнем, — спокойно сказал Акира, направив взгляд прямо на него, поставив в отстойное положение. Казалось, что время для Мацумото перестало существовать, а музыка остановилась и все смотрели только на него. Да, он говорил, что он не гей, но это же не отменяет того факта, что он может быть би и спать с девушками и парнями? В любом случае, врать было бессмысленно, а под накатившим опьянением ещё и сложно. Таканори выпил злосчастную рюмку вместе с Койю, Манабу, девочками и... Юу. Напряжение нарастало. Послышались смешки и перешёптывания. Или пьянеющему Таканори это только казалось? — Я никогда не занимался сексом с присутствующим здесь человеком, — неожиданно ровным голосом произнёс Юу, а у Таканори сердце от него упало в пятки и по коже пронеслась целая стая мурашек. Он максимально не хотел афишировать свою личную жизнь, чтобы кто-то знал с кем он спал, с кем он встречался и прочее. Он переживал, вдруг лишь у них с Койю были такие отношения? Тогда все сразу соотнесут, посмеются и начнут обсуждать... Мацумото поднял глаза, чтобы взглянуть на Такашиму, понять, что он намерен делать, как вдруг у него зазвенел телефон. Чёртов спаситель. — Извините, я скоро вернусь, — сказал Таканори, мысленно зная, что уже не вернётся. Он направился в сторону входной двери, чтобы все скорее про него забыли, но вслед послышались недовольные возгласы, но ему было уже всё равно. Мацумото исчез по совершенно понятной причине, несвязанной с игрой и это главное. Он не хотел участвовать в этом цирке изначально и не будет участвовать в нём потом. На улице было холодно и заметно потемнело, а в воздухе летали светлячки, комары и прочая муть. Звонящим парню был отец. Он спросил, где находится Мацумото-младший и во сколько его примерно ожидать. Не то, чтобы Масаши Мацумото был супер строгим в отношении молодёжных тусовок, но контроль и отчётность он любил. Особенно сейчас, когда сын и Сузуки Акира по какой-то причине в одном помещении. Закончив недолгий диалог, Така достал из кармана рубашки ментоловую сигарету и закурил. Казалось, этот день вышел из под его контроля. Всё происходило слишком неожиданно, странно и неприятно. — Угостишь сигаретой? — послышалось над головой и, судя по ощущениям спрашивающий был чрезвычайно близко. Мацумото поднял глаза и увидел Широяму. Он молча вынул пачку и вытянул одну сигарету высокому брюнету. — Спасибо. Было неловко. Таканори безумно хотелось быть сейчас наедине с самим собой. — Мы решили не доигрывать без тебя. — Зря, я уже не хочу играть. — Не хотел отвечать на мой последний вопрос? — Юу произнёс это с улыбкой на лице, будто зная то, что Мацумото так сильно хотел скрыть, будто читая его мысли. — Неужели спал? — Просто не хочу играть. — Ты не ответил. — Я не обязан, — он посмотрел на парня искоса, не поворачивая лица, не показывая ни единой эмоции. Две минуты они покуривали в тишине, пока Юу не произнёс: — А ты не плох. Люблю дерзких и стервозных. Как насчёт того, чтобы развеяться вместе? — В каком смысле? — Я не про то, о чём ты подумал, но это тоже можно, — подмигнув, сказал Юу, от чего к щекам Таканори прилила кровь, у него зарождался страх за свой зад в этом обществе всё больше и больше. — Ну, у ребят есть неплохая дурь. Можем вместе покурить. — Это не по моей части. — Да брось. Скажи ещё, что не пробовал ни разу? — Мой отец — коп, у Акиры, кстати, тоже. Мы с ним завтра идём на работу в участок. Думаешь, хорошая идея? — затягиваясь в последний раз, произнёс с усмешкой Таканори. — Не знал, — удивлённо ответил Юу, туша окурок об пепельницу на полу. — И что будете делать там? Ловить таких, как я? — Возможно. — Если бы я был копом, я бы тебя задержал. С наручниками и не только, — с улыбкой ответил Широяма, на что Мацумото усмехнулся. Этот парень не вызывал страха, неприязни, наоборот. Он выглядел как обычный приятный альфа, за которым бегают все девочки. А он в то же время и за мальчиками не прочь ухлестнуть. Теперь понятно, почему Такашима захотел его. — Может, хоть выпьем вместе? — Мне кажется... В доме много желающих выпить с тобой. — Но я бы хотел выпить именно с тобой. Так что? — Наверное, не сегодня, — с улыбкой ответил Таканори. На этих словах Юу хотел что-то добавить, но их диалог был прерван неожиданным открытием двери и возникшего шума из-за играющей в доме музыки и кричащих ребят. В дверях стоял Акира, который хоть и выглядел довольно трезвым, был уже немного пьяным. — Вот вы где. — Что такое, Рей? — затягиваясь, спросил Юу. — Ты не вовремя. Таканори стоял, не понимая, показалось ли ему то, что Акиру назвали чужим именем или перепутали с кем-то или нет, но спрашивать ничего не хотел. Сбрасывая окурок потухающей сигареты в пепельницу, он хотел лишь протиснуться между Сузуки и дверью, чтобы зайти, но Сузуки не позволил. — Погоди, куда спешишь? Давай поговорим. Мацумото, в голову которого постепенно ударял алкоголь, откровенно не хотел ни о чём говорить сейчас, особенно с таким же подвыпившим Сузуки, но сил противиться не было, поэтому он спросил: — Со мной? О чём? — Хм... У меня много вопросов, — улыбнувшись, ответил Сузуки. — Прошу, давай в другой раз, мне нужно... в ванную, — положив руки на грудь удивлённого Акиры, Таканори немного отодвинул его. Это было сделать трудновато, парень противился давлению его рук, но у Мацумото получилось и он быстро прошёл по коридору вперёд, минуя пьяных ровесников, поднимаясь на второй этаж большого дома.