Первое задание

Сергей Маврин - На осколках веры. Сергей Маврин - Пока боги спят. Сергей Маврин – Вальс. Микс 89/02 Странно обнимать ту, что ты можешь убить, просто сжав руками. Она такая маленькая, теплая… Странная мидгардская женщина. Абсолютно нелогичная. Я не могу понять природу ее поступков. Зачем она все это делает? Зачем ей мои воспоминания? Говорит, что хочет понять. Какая феерическая глупость. Что она может понимать? Я бог, мои поступки и чувства… Чувства? У меня нет чувств. Они остались под Радужным мостом. Есть только цель. Сейчас я должен вернуть свою силу. Чувствовать себя почти человеком так… мерзко. Как они живут, такие беспомощные? Простейший порез у них заживает неделями. Ладонь, которой она раздавила бокал, еще не зажила. Хотя… - Агата? - Ммм? Перебирает мои волосы. Необычное ощущение. Я предпочитаю, когда смертные стоят передо мной на коленях, а не сидят на них. Но… Это даже приятно. - Как твое запястье? - Побаливает. - Тогда зачем ты сказала своему начальнику, что ты в порядке? - Я была нужна в госпитале. Глупая женщина. - Мне жаль, что я повредил тебе руку. - Я могу считать это извинениями? - Как хочешь. Фыркает. Считает себя равной. Ты будешь точно так же служить мне, глупая женщина. Ты уже мне служишь, считая себя свободной. А больше ничего не нужно. Пока. Я чувствую запах ее волос. Пахнет чем-то сладким, цветочным и терпким… Я должен вернуть свою силу. Тор сказал, что Один простил меня и хочет видеть в Асгарде. Я не верю ему, Всеотец вполне может готовить мне очередную ловушку. Однажды он уже меня поймал, и мне не хотелось бы повторить уже пройденный опыт. А если нет… я не особо хочу возвращаться в Асгард. Тогда куда? Обрести силу и остаться здесь? И что тут делать? Наблюдать за вечным человеческим муравейником? Ненавидеть этих существ, не покорившихся мне, отправивших меня на суд, и наблюдать, как кипит жизнь в этом мире? Наблюдать, год за годом, век за веком, как они убивают свою, в общем-то неплохую, планету? Что я могу найти здесь интересного? Разве что женщины – более доступных и развратных женских особей, чем в Мидгарде, я еще не видел. Куда еще? Я побывал во всех девяти мирах и не нашел себе места. Никем не был принят. Никому не оказался нужен. Проклят. Я не смог даже заполучить ту, которую желал… Эмла… Она в Асгарде. Я хотел бы снова обрести силу и посмотреть ей в глаза. Хотя бы ради этого стоит вернуться. Нужно будет притащить с собой эту смертную. Она ничего… Хочу посмотреть, как Эмла захлебнется своим проклятием. Она обещала, что со мной по доброй воле рядом никогда не будет женщины? В Асгарде – может быть. Но ведь про смертных она ничего не говорила, а они так просты и примитивны… Я не понимаю, как вернуть свою мощь. Все мои знания, воспоминания и навыки при мне. Я ничего не утратил. Но нет самой магии. Я чувствую ее, она как будто рассеяна в воздухе вокруг, но я не могу ее собрать в единый сгусток. Я даже язычок пламени не могу создать… И каждый раз, когда эта женщина пытается сбежать, магия рассеивается, словно она уводит ее за собой. Хорошо, что, открыв руны, я поставил на нее метку. Куда бы она не скрылась – я все равно найду ее в этом мире. А в другой она не попадет без моей помощи. Один… хитрый властитель. Я почти уверен, что он знает, как вернуть мне силу, но сознательно ничего не предпринимает. Ему так спокойнее – я в Мидгарде, под присмотром его сына и смертной девки. Мама… она приходила по доброй воле, не сказав Одину, куда пошла. Почему я до сих пор называю ее мамой? Ведь она мне никто, так же, как и Один?.. Тор говорил, что она умоляла не отправлять меня в темницу за границей миров… Она умоляла. Просила за меня. Я ей нужен? Почему я не оттолкнул ее, когда она пришла? Почему обнял? Я не смог… ее глаза смотрели на меня как тогда, в детстве… Мама… Я чувствую, как Агата чуть наклоняет голову и выдыхает. Кажется, ей нравится так сидеть. Я прикрываю глаза. Перед глазами проносятся картины дней моего пребывания здесь: этот госпиталь, перепуганное, искаженное болью лицо этой женщины, ее дерзость, за которую так хочется убить… Я вынужден терпеть ее. Я ее даже пытать не могу. Я обязан ей жизнью. Я должен за свою жизнь смертной девке, которая возомнила себя борцом со смертью. «… каждый раз пытаюсь договориться с ней, вставая у операционного стола». Дура. Никто, кроме богов, не может противостоять смерти. Проклятые читаури. А эта смертная хорошо водит… удрать от этих солдат на мотоцикле… Я снова обязан ей. Хотя, если бы я не учуял искажение пространства, она уже была бы мертва. Тор. Появляющийся как всегда в самый нужный момент старший братец. Меньше него я хотел видеть только Одина. Он рад, что меня нашел? Конечно, выполнил приказ своего отца. Что? Он хочет помочь? Ха! Лучше пусть не мешает. Хотя… я ничего не имею против переезда в нормальное место из этого скворечника. Не понимаю, как вообще можно жить в одной комнате. И эти-то покои мне кажутся жалкими… Сбежала. Идиотка. Набитая дура. Думает, я не догоню ее? Как она так ловко управлялась с этой двухколесной дрянью?! А, понятно. Газ до упора и догнать. Я совсем не чувствую магии вокруг, стоило ей сбежать. Эта смертная не просто дура, она ненормальная. Чуть не разбилась, а теперь ревет. Ненавижу женщин. Что я делаю? Зачем я успокаиваю ее? Пусть бы ревела… Да, Тор. Он не обрадуется этому, наш великий защитник людей, а мне не слишком хочется получить молнией. Во всяком случае, пока я не могу ему ответить. Она странно смотрится в этом наряде... хотя ей идет черная кожа. Будь она выше и сильнее, вполне бы сошла за одну из младших валькирий. Что она делает?! Что это вообще за бедлам?! Ей нравится эта дикая толпа? Мидгардцы действительно ненормальные... Все. Хотя... что-то в этом есть. "Не сожалеть!". Не сожалеть. Я смотрю на Агату - она ничего не замечает вокруг, подпевая этим трем мужчинам. Я чувствую, что ее мысли где-то далеко. Не могу прочитать, но чувствую. Она опирается спиной на меня. Странное ощущение... мне не хочется оттолкнуть ее на это ограждение. Она опирается на меня так, словно доверяет. Хочется ее обнять. Почему она так себя ведет, в какую даль ее унес этот концерт? Женщина, обманувшая судьбу. Норны одним махом отрезали три нити, не задев четвертую. И стоило одной из них снова зацепить ее, как она зазвенела, как струна. И не порвалась. Она забавная, когда под воздействием алкоголя. Не может сама развязать корсет? Ну, я помогу... хе-хе. Татуировка по незаросшим шрамам... смелая девочка. Мало кто из тех, кого я встречал в Мидгарде, способен на такое. Рассказать, как я сюда попал? Хорошо... Сама напросилась. Мне нравится к ней прикасаться. У нее очень светлая кожа, почти как моя... такая теплая... длинные ресницы, отбрасывающие легкие тени на щеки... я хочу поцеловать эту смертную? Я что, сошел с ума? Нет. Но я хочу ее поцеловать. Она засыпает у меня на руках, прижимая к себе корсет. Все-таки какая-то доля стыдливости в этой женщине сохранилась. Она ничего не вспомнит завтра. Я затуманил ее и так нетрезвое сознание. Хотя бы это я могу. Ей не нужно знать о моей сегодняшней слабости. Она и так слишком дерзка. Один берет на себя читаури? Отлично, одной проблемой меньше. Смертной не нравится правда? Пусть идет. Я разберусь с ней позже. Она подчинится, как тысячи до нее. Да, Тор, я разберусь, не беспокойся. Вода, розовая от ее крови. Ненормальная женщина. Но тело, надо сказать, у нее хорошее… Раз она живет со мной под одной крышей, пусть приносит пользу. Спит. Ну я подожду. «Я знаю, что ты проснулась». Можешь сопротивляться сколько угодно. Я всегда получаю то, чего я хочу. Боль. Резкая, проникающая в каждую клетку тела. Я ничего не могу сделать без ее согласия. Тор был прав. Проклятье! Пусть катится к чертям, мерзкая девка! Зачем я остановил ее? Она не ненавидит меня после того, что я только что сделал?… Не понимаю... Мне нравится обнимать ее. Снова засыпает. Какая же она слабая. Пусть спит. Тор, ты как всегда потрясающе вовремя. "Позвольте мне считать наградой вашу благодарность!". Она ничего не попросила в награду. Ничего. Почему? Моя мать могла дать ей все - богатство, славу лучшего врача... все, что только возможно в Мидгарде. Почему? Неужели ей нравится ее жизнь? Она спасла жизнь богу. Непостижимым образом - стрелы Одина не под силу вытащить никому из живущих. Но ей удалось. И ничего за это не попросить? "Хочешь, на колени встану?". Как же я мечтал это услышать... Но не от нее. И не так. Ей нужно в ее больницу. Ей плевать на меня. Хорошо... Пусть унижается. Пусть. Встала. Ха! Ее нет больше суток. Она бежала от меня к дверям, не оглядываясь. Неужели это для нее так важно - быть там и копаться в человеческих внутренностях? "У меня работа такая". Она там жить остаться решила, в этом госпитале? Я что, беспокоюсь за это низшее существо?! Кричит на меня. Посылает куда подальше. С трудом сдерживаюсь, чтобы не ударить. Я чувствую, как магия вокруг нас усиливается. Я почти осязаю ее дуновения, окутывающие нас на этой стоянке. Эта женщина нужна мне живой. Огонь камина отражается в моих глазах. Я уже несколько часов сижу в кресле. В квартире тихо, только дрова потрескивают. "У меня на руках умер ребенок...". Это же не ее ребенок? С чего она так переживает? Зачем такое геройство? Как-то подозрительно тихо. Уснула она там, что ли? Продолжения шоу "Бог и разъяренная смертная" не будет? Постель пуста, в ванной горит свет. Уснула. Прямо в воде, запрокинув голову на бортик. Заострившиеся черты лица, запавшие глаза, окруженные темными тенями, резко очерченный рот, разметавшиеся мокрые волосы... Мягкие, покатые плечи... Я стараюсь не смотреть, чтобы не уподобляться мидгардским мужчинам. Но не получается. Молочно-белая кожа притягивает взгляд, заставляя его опуститься ниже и остановиться на окружностях груди с темными сосками... Она красива. Я не могу это не признать. Не думаю, что мужчины, прикасавшиеся к ней, могли это оценить так, как я. Когда видишь, но не можешь прикоснуться. Я что, ревную эту смертную к мужчинам, которые у нее были? Да какая разница?! Пусть выполняет свою клятву и проваливает! Если выживет. Нужно вытащить ее так, чтобы не проснулась. Отключать сознание не пришлось. Его просто не было. Я принес свой халат и бросил на ее постель. Три таких завернуть хватит. Такая легкая... сколько же она весит? Аккуратно, не задеть дверь... Передо мной на постели лежит женщина. Она спит. Очень глубоко, не ощущая, что ее куда-то несут, укладывают... Она лежит на спине, чуть согнув левую ногу в колене и оперев ее на правую. Я не хочу уходить. Я хочу смотреть на нее. Она так беззащитна в своей наготе... Эта маленькая женщина спасла бога. Откуда в ней столько этого огня, этой силы, которая держит ее на ногах, когда другие бы уже сбежали от страха? Она боится меня, но выдерживает. Не сходит с ума. Откуда?.. Я легко касаюсь пальцами ее лица, проводя ими по губам. Обветрились... Мои пальцы скользят по шее, опускаются в ложбинку на ее груди, смещаются влево и очерчивают окружность соска. Я чувствую, как бьется ее сердце. Хорошо, что она так глубоко спит - не хочу снова согнуться от боли. Я заворачиваю ее в халат и ухожу из комнаты. Теперь я понимаю, почему она так яростно мне сопротивляется. Она боится не меня. Она боится саму себя. Боится одиночества. В чем-то я могу ее понять... Я?! Пытаюсь понять смертную?! Пребывание в Мидгарде пагубно на меня влияет. "Чью смерть не смог предотвратить ты?..." Зачем ей это? "Я хочу понять, насколько смогу..." Хорошо же. Я покажу. Пусть почувствует весь холод бездны... Какие же смертные все-таки слабые. Синеть, почувствовав лишь тысячную часть того холода, в который падал я. "Ты пытаешься заставить..." Да. Я не знаю, как иначе. Я хочу заставить ее еще раз. Пусть меня снова скрутит. Хочу. "Посмотри на меня"... ее губы мягкие, чуть обветренные... Я жду вспышки боли, которая обездвижит меня как в прошлый раз. Она отвечает? Она целует меня? Ей нравится?... "Дурак ты, Локи"... Она притягивает меня к себе. Сама. Играет с волосами... Безумная женщина. Она не понимает, во что ввязывается. И что с ней будет, когда она станет больше не нужна.