***
Не было такого времени, когда Мэтью бы не знал, что его брат голубой. Франсис был почти на три года старше, и сколько Мэтти помнил, отличался от других мальчиков. Не слишком явно, но пока брату не исполнилось четырнадцать, Мэт делил с ним комнату и знал, что сколько бы Франсис ни улыбался и флиртовал с симпатичными девочками в школе, дома на всех его постерах были изображены скорее Кэри Грант и Джеймс Стюарт, а не Мэрелин Монро. Франсис всегда вставал с постели на полтора часа раньше Мэтью, потому что ему нужно было дополнительное время, чтобы подобрать себе одежду на день и уложить волосы. Франсис дружил с Катей, Элизой и Бэль – самыми хорошенькими девочками в школе, и хотя он периодически ходил на «свидания» с Катей или Бэль, он никогда не приводил их домой и не хвастал, насколько далеко они зашли, как это делали другие мальчики. Тут не требовалось большого ума, чтобы сложить кусочки пазла, а Мэтью идиотом не был. Франсис никогда об этом не говорил, а младший брат тему не поднимал. Всё шло как оно шло. А потом, в пятнадцать, Франсис встретил Артура. Иногда Мэтью просто не мог удержаться и жаждал того же, что было у Франсиса и Артура. Конечно, они постоянно ругались, да и то, что на людях они могли быть не более чем друзьями, было ужасно. Но когда они оставались одни, или, по крайней мене, одни, не считая Мэтью, они прикасались друг к другу с такой нежностью, что Мэту становилось больно. То, как они смотрели друг на друга – словно кроме этого момента наедине ничто на свете не имеет значения. Ни споры, ни тот факт, что они оба мужчины, ни гарантированное осуждение практически всех знакомых, выйди новость об их отношениях наружу. Ничто другое не имело значения, когда они вот так смотрели друг на друга. Мэтью хотел такого же. Хотел так сильно, что желание обжигало. Однако не поймите неправильно, к объекту его страсти должна была прилагаться пара хороших сисек. (Мэт однажды наткнулся на брата с Артуром, и кроме удивления, как Франсису может быть удобно в таком положении, парень убедился, что он определенно, определенно не голубой). Но Мэтью хотел того, как они смотрели друг на друга, такой теплоты, того, как они шептались друг с другом – близко и нежно. Он хотел подобной самоотдачи, что даже с целым миром, могущим обернуться против них, они оставались вместе. И Мэтью решил, что в ярких глазах и золотых волосах, и розовых ногтях он мог это найти. – Фран, мне надо одолжить машину. Франсис оторвал взгляд от книги и, заметив легкий румянец на щеках младшего брата, приподнял бровь. – Чего ради? – Скоро приедет Артур, – сухо ответил Мэтью. – И мне бы хотелось находиться где угодно, но только не здесь. Настала очередь Франсиса краснеть; он чуть сместился, чтобы выудить ключи от машины из кармана, и перебросил их Мэту. – Заправь малышку прежде чем вернуть. – Конечно, – улыбнулся Мэтью. – И спасибо. По дороге к закусочной парень беспричинно нервничал, и его ладони на руле потели. Когда он завернул за последний угол, то твёрдо сказал себе успокоиться. Он даже не знал, работает ли она сегодня. На самом деле, она наверняка не работала, и Мэт просто терял время, проделывая такой путь ради заурядного бургера. Но когда он завернул на парковку, то оказался не в силах сдержать трепет сердца, увидев, что место, на котором они останавливались в прошлый раз, свободно. Может, судьба всё же даёт ему знак, что так всё и должно быть. Усмехнувшись собственным мыслям, Мэтью подъехал на парковочное место и опустил стекло, скрещивая пальцы и практически осмеливаясь надеяться. Он смотрел, как другие официантки носятся между машинами туда-сюда, и высматривание той красавицы с розовыми ногтями и волосами как золотая пряжа настолько его поглотило, что Мэт совсем пропустил момент её появления возле окна, и не замечал девушку, пока та не прочистила горло. От неожиданного звука он чуть не подпрыгнул и затем повернулся к официантке со смущенной улыбкой. От такой близости и того, что взгляд этих насыщенно-голубых глаз сосредоточен на нём одном, парень почувствовал, как в груди болезненно загрохотало сердце. Во рту пересохло, и Мэт полностью потерял способность говорить. – Ух. – Привет! – она ослепительно ему улыбнулась, и ко всему прочему Мэтью заметил, что сегодня её ногти голубые, невероятно точным образом повторяющие цвет летнего неба. – Добро пожаловать в закусочную «У Ала», могу я принять ваш заказ? Мэтью открыл рот и смог лишь что-то проскрипеть. Он лихорадочно пытался придумать, что сказать, чтобы не выглядеть при этом полным идиотом. Его взгляд упал на бейджик, который ему наконец удалось нормально рассмотреть. Эми. – А… – «Ну давай же, – сказал он себе строго, – не испорти всё». – Д-да, привет Ами… – французский акцент всегда проявлялся у Мэтью, когда он сильно нервничал, и сейчас её имя выскользнуло на французском – с мягким «А» и ударением на «И». Парень сразу же захотел умереть и просочиться сквозь сидение машины. Первое мгновение она выглядела удивленной, но потом разразилась ярким нежным смехом. (Это слово продолжало плавать в его голове, но так оно и было. Всё в ней казалось ярким и ошеломляющим, и захватывающим, как фейерверк или рождественские огни). Девушке пришлось схватиться за край двери, чтобы удержаться на роликах ровно – так сильно она смеялась. Смех был заразительным, и, хотя Мэт ещё чувствовал себя несколько сконфужено, он тоже стал подсмеиваться. – П-прости… – Да ничего, – она наконец смогла выпрямиться, всё так же улыбаясь – в уголках глаз и на переносице были веселые морщинки. – Ну, раз моё имя ты знаешь, могу я узнать твоё? Она подмигнула, и Мэтью почувствовал, что заливается жарким румянцем сам не зная почему. – Мэтью. – Мэт, – её улыбка была теплой и красивой и идеальной. – Могу я предложить для начала напитки?***
Потом это стало привычкой. Во второй половине дня в пятницу, когда Артур всё равно проводил время у них дома (так что Франсису не надо было никуда ехать), Мэтью одалживал машину и отправлялся в закусочную. Эми работала почти всегда, и даже если она не была ответственна за зону, где ему удавалось припарковаться, она подъезжала и жестами показывала официантке, которая должна была его обслуживать, что всё сделает сама. Спустя несколько недель Мэт начал стараться по возможности приезжать около пяти часов, потому как в это время Эми брала перерыв и, если Мэтью был здесь, то она проскальзывала на пассажирское сидение, снимала ролики для двадцатиминутной передышки и тянула молочный коктейль, разговаривая с парнем. Сперва Мэтью был слишком скован, так что девушка по большей части говорила сама. Он узнал, что владелец закусочной – отец Эми, поэтому если ей хотелось разжиться свободными деньгами, то приходилось подрабатывать тут. Оказалось, что она живет на противоположном конце города и ходит в другую старшую школу, потому-то он никогда и не встречал её прежде. Мэт узнал, что девушка первогодка, как и он, и что она состоит в женской команде по плаванию в Христианской Молодежной Ассоциации. В конце концов Мэтью смог немного рассказать и о себе, о Франсисе и о том, как отец оставил их, когда они были детьми, про то, что ему больше нравится читать, а не заниматься спортом или общаться с ровесниками, про то, что он мечтает поступить в медицинский колледж и стать врачом. И иногда Эми откидывалась на сидении, чтобы устроить ступни на передней панели, и Мэтью пялился на бесконечные линии её ног, стопроцентно уверенный, что попал в рай. В конце лета Мэтью помогал брату упаковывать вещи для отъезда в университет. – Мы собираемся в Калифорнию, – сказал Франсис, и Мэтью поразился радости в его глазах. Франсис давно не выглядел столь радостно-предвкушающим. – Артур уже отправился вперед, чтобы снять квартиру. Там нас никто не знает, и мы слышали, что в тех местах к таким как мы более терпимы. Мэтью улыбнулся и, поймав руку Франсиса, немного сжал ладонь. – Надеюсь, что всё у вас получится, Фран, очень надеюсь. Франсис улыбнулся в ответ, а потом щелкнул пальцами. – А, почти забыл. Вот, – он порылся в кармане, вытаскивая свои ключи. – Мы будем жить в городе, так что брать машину смысла нет. Теперь она твоя, – его улыбка стала озорной. – К тому же мне кажется, что за последний год ты водил её чаще, чем я. Беря ключи, Мэтью закашлялся, пытаясь скрыть румянец. – Э-это неправда. Но спасибо, – он замолчал, наблюдая за тем, как Франсис закрыл ещё одну коробку и потянулся за скотчем, чтобы её заклеить. Мэта неожиданно огорошило осознание того, что его брат переезжает за сотни миль, и, вполне может статься, у них не будет шанса увидеться ещё долгое время. Для Франсиса это было новым началом, но для Мэтью событие воспринималось скорее окончанием чего-то важного. – Фран, как ты понял, что влюбился? Франсис остановился, а затем выпрямился, чтобы задумчиво посмотреть на брата, уперев руки в бока. – Думаю… просто знал. Я долго это отрицал, но я знал. – А как ты перестал отрицать? Улыбка Франсиса нежная и теплая и любящая. – Когда единственное, чего ты желаешь, это проводить каждый день с конкретным человеком, когда ты хочешь сидеть рядом, даже не прикасаясь, когда ты хочешь смотреть на него, даже если вы не разговариваете – это любовь, – он наклонил голову, наблюдая за лицом Мэтью, пока тот невольно начал думать об Эми, и его улыбка стала шире. – И похоже, что ты её нашёл. – Франсис… – Мэтью остановился, неожиданно подавившись и не зная что сказать. Старший брат протянул руку, привлекая его в объятия и ероша ему волосы. – Хорошенько позаботься о машине, Мэт, и увидимся на свадьбе. Мэтью зашипел, пытаясь отодвинуть Франсиса. – Твоей и Артура или моей и Эми? Он сказал эти слова в шутку, но Франсис лишь ухмыльнулся и поднял последнюю коробку, чтобы вынести её из дома.***
– Эми! Девушка вынырнула из задумчивости, поднимая голову, чтобы посмотреть, кто её позвал. Солнце едва начало садиться, и её смена в закусочной только-только закончилась. Ролики и униформа лежали в сумке, для дороги домой Эми переодела блузку и надела более длинную юбку. Оглядевшись, она увидела припаркованный поблизости знакомый синий седан, приезжавший по пятницам. Однако в этот раз Мэтью внутри не было, он сидел на капоте. Когда парень увидел, что она его заметила, он помахал поднятой рукой и смущенно улыбнулся. Пока Эми приближалась, она подумала, что, вообще-то, Мэтью очень хорошо выглядит. Одним из моментов, которые ей больше всего нравились в этом парне, было то, что он никогда не пытался притворяться тем, кем не являлся на самом деле, лишь для того, чтобы вписаться в крутую тусовку. Он был одет в джинсы, разношенные кроссовки и университетскую куртку, которую – Эми точно знала – получил его брат, играя в теннис. Куртка была Мэтью велика, но девушка подумала, что через пару лет он до неё дорастет. Эми остановилась в нескольких шагах от Мэта, немного оробев. – Привет. – Привет, – Мэтью застенчиво улыбнулся, а затем глубоко вздохнул, словно пытался к чему-то подготовиться. – …Какого цвета твои ногти сегодня? – А? – от неожиданности вопроса Эми моргнула, рефлекторно бросая взгляд на свои руки, хотя только этим утром перекрашивала ногти. – Красные. А что? Мэтью улыбался и краснел, и Эми поняла, что в жизни не видела никого очаровательнее. – Да ничего. Хочешь, подвезу до дома? Эми замолкла, слушая едва слышную болтовню официанток, проезжающих по парковке, и смех перекусывающих посетителей. Она смотрела на то, как в ожидании ответа наклонилась голова Мэтью, и внезапно девушка поняла, чего хочет. – А можно вместо этого ты повезёшь меня в кино? Улыбка Мэтью заблестела в сумерках, а Эми уронила сумку, схватила парня за воротник и наклонила, чтобы поцеловать.