Шантаж

Этой теплой безоблачной ночью небо испещрено тысячами звезд. Благодарный за все удовольствия, которые может принести свободный субботний вечер, Стайлз удовлетворенно выдыхает, поглаживая набитый живот и ощущая, как выпитый алкоголь приятно туманит разум. Идущая рядом Лидия легкомысленно улыбается – она слишком прекрасна в этих платье и туфлях. Она переводит взгляд со Стайлза на темнеющую впереди улицу, где... Стайлз замирает на дороге так резко, что Лидии приходится вернуться на пару шагов, чтобы снова быть рядом. Его рот распахнут, а разум словно борется с осознанием увиденного. Стайлз видит на дороге человека. Точнее, машину, возле которой тот сидит. Лидия издает тихие звуки, которые перерастают в недовольные, но Стайлз едва ли ее слышит. Этого просто не может быть! – Ни хрена себе! – тихо, но с чувством шепчет он. Взгляд Лидии мечется между Стайлзом и пустынной улицей перед ними. – Да на что ты там уставился? Вместо ответа Стайлз хватает ее под локоть и оттаскивает к припаркованной за ними машине, заставив пригнуться. Зашипев, Лидия выдергивает руку. – Ладно, серьезно. Что, черт побери, с тобой происходит? Раскрыв рот от ужаса, Стайлз выглядывает из-за прохладного бампера Приуса. Несмотря на то, что на улице темно и пусто, он продолжает говорить шепотом, как если бы его громкий голос мог разрушить все волшебство момента. – На этой улице происходит величайшее событие в мировой истории. Лидия неловко семенит на каблуках ближе, и отталкивает его, чтобы выглянуть из-за фары. – Это что? Я не вижу… О! Кто это такой? – Дерек Хейл. – Тот Дерек Хейл? Горячий коллега, о котором ты не затыкаешься? – Угу. – А машина принадлежит... – Нашему боссу. – Серьезно? – Ага, – раскрытый рот Стайлза трансформируется в нездоровую торжествующую улыбку. – Дерек Хейл разрисовывает машину директора Гринберга! – Ты уверен? – скептическим тоном переспрашивает Лидия, косясь на дорогу. – Сейчас полночь, и все, что я вижу, так это какого-то парня, который рисует на машине краской из баллончика. Как ты его вообще смог узнать? Стайлз раздраженно мотает головой. Он ни с чем не спутает эти широкие плечи, идеально дополняющие суровый подбородок. Без всяких сомнений, это тот самый Дерек Хейл – загадочный и катастрофически прекрасный учитель математики и физики. Ну а машина, возле которой он находится – обожаемый их боссом Мустанг восемьдесят девятого года выпуска, тот самый, рядом с которым Стайлз паркуется каждый день на протяжении трех лет. – Поверь мне, Лидс, – шепчет он, слегка толкая Лидию локтем, – ничто не заставит меня усомниться в двух вещах. Это машина Гринберга, и это определенно задница Хейла. Лидия кивает со знающим видом. – Так это и есть тот парень, по которому ты страдаешь последние три месяца? С лица Стайлза исчезает улыбка, и он недовольно смотрит на Лидию. – Боже, ничего я по нему не страдаю! Не отводя взгляда, Лидия вполне похоже передразнивает Стайлза: – Ой, у него та-акие красивые глаза, и он та-ак клево ведет себя со своими учениками, что даже мои от него восторге, а его задница – просто подарок человечеству. – Ну ладно, ладно. Может, я со своей стороны и немного… – Страдаешь. – …высоко оцениваю его красоту и ум. – Это ты себя убеждаешь? – Да, и я предпочитаю, чтобы так оно и оставалось, – Стайлз слышит шипение краски из баллона Дерека, но из-за темноты не может рассмотреть, что тот пишет на малышке Гринберга. Стайлз качает головой, не в силах стереть с лица мечтательную улыбку. Мистер Хейл, который преподает математику и физику, ведет по ним углубленные курсы, подтягивает отстающих учеников в свое свободное время, а так же тренирует “Матлетов”. Сильный, немногословный, он первый так предан своей профессии из всех, кого знает Стайлз (ладно, второй. Первый он сам, конечно же). И вот теперь, прямо здесь и прямо сейчас мистер Хейл (он же Идеальная задница) разрисовывает краской машину босса. В происходящее трудно поверить. Иногда мир и в правду удивительное место. Явно довольный проделанной работой Дерек поднимается и, оглядевшись по сторонам, как ни в чем не бывало широким шагом переходит на другую сторону улицы. – Не могу поверить в случившееся, – шепчет Стайлз, глядя ему вслед. – Просто не могу. Это так прекрасно, даже слишком прекрасно для одного человека. Я могу просто лопнуть от восторга или еще что. Мне нужно знать, что он написал. Резко поднявшись, Стайлз почти бежит вверх по улице к Мустангу Гринберга, Лидия – следом. И когда Стайлз наконец видит надпись, у него вырывается хриплый смешок. “ГРИНБЕРГ – ГОВНЮК”. Лидия только ухмыляется, когда он делает фото. – Да какие у этого парня проблемы с твоим боссом? Стайлз хмурится. – Вообще-то, понятия не имею. Этот чувак просто идеальный пример учителя. Его любят все ученики, а “Матлеты” с ним уже трижды выигрывали чемпионат штата. Серьезно, если бы мне приходилось смотреть на эту задницу пятьдесят минут подряд, я тоже был бы без ума от Пифагора и всего такого. – Так у тебя нет вариантов? – Неа, совсем никаких. Закатив глаза, Лидия идет вперед по улице. – Ну так и что ты собираешься с этим делать? – Что ты имеешь в виду? Лидия невинно улыбается и забрасывает руку ему на плечи. В ее голосе столько терпения, словно она говорит с глупым щенком. – Стайлз, ты владеешь важной информацией. Информацией, которая в интересах Дерека явно не должна дойти до его босса. Стайлз разыгрывает праведное негодование: – Лидия Мартин! Шантаж? Да я бы никогда! Но когда он встречает удивленный взгляд Лидии и видит ее приподнятые брови и сжатые губы, сразу же идет на попятную: – Я бы смог. Кого угодно, но только не Хейла. В смысле… Мне нравится этот чувак. Он выглядит так, словно любому может выдрать зубами горло, но я видел, как он на ланче смотрел видео с котами. Он умный, сильный и, боже мой, ты не жил, если не видел, как Дерек Хейл шутит: это так странно, словно смотришь, как кот ходит на задних лапках. Но он забавный, да. – Ладно, – уступает Лидия. – Тебе нравится этот парень, но это все слишком сентиментально и отвратительно. О чем я пытаюсь сказать, так это о том, что у тебя есть потенциальная возможность использовать информацию в собственных целях. Стайлз не спешит с ответом, но на его лице проступает ухмылка. – Я ведь могу всего лишь… ненавязчиво принудить его поужинать со мной. Лидия торжествующе улыбается. – Прекрасно! Шантаж! – Мягкое принуждение! Лидия качает головой, когда они поднимаются по ступенькам, ведущим к их квартире. – Как скажешь, Стилински. *** В понедельник утром Стайлз просыпается пораньше. Согласно плану, который они с Лидией успели неоднократно обсудить, Стайлз должен опередить Дерека – оказаться в школе раньше него и подождать в комнате для отдыха, куда тот регулярно приходит по утрам, чтобы выпить кофе. Там он и сделает свой ход. Стайлз даже подумывает прикатить из офиса в комнату отдыха свое вертящееся кресло, чтобы обернуться, когда Дерек зайдет, и сказать: “Я жду вас, мистер Хейл”. Для полной картины ему нужен только кот. Но, как бы то ни было, его план проваливается. Сонно потирая глаза, Стайлз с большой чашкой кофе в руке заходит в комнату отдыха и видит, что Дерек уже там. До начала занятий еще полтора часа, но Дерек все равно в который раз его опережает. И ситуацию совсем не спасают его сонный взгляд и то, как он кутается в уютный свитер. Дерек разглядывает лежащую перед ним тетрадь, держа чашку с кофе ладонью, обернутой вытянутым рукавом свитера. Из широких окон позади него открывается красивый вид на серое небо, грозящее вот-вот разразиться дождем. Стайлз не в силах даже фыркнуть от раздражения, потому что Дерек выглядит так чертовски мило. Говнюк. Вместо этого он опускается в кресло напротив, а Дерек поднимает голову, реагируя на вторжение. Стайлз моргает и силится вспомнить, что там дальше по плану. Прочистив горло, он говорит: – Здорово, Дерек. Как твои дела этим чудесным ранним утром? Не сводя с него глаз, Дерек откидывается в своем кресле и складывает руки на груди, едва не со скрипом сводя брови. – Все в порядке. А что такое? Стайлз опускает руку на его ладонь и мило улыбается. – Какое “такое”? – У тебя опять это выражение на лице. – Какое еще выражение? Дерек раздраженно поджимает губы. – То самое, как будто ты что-то натворил. Или что-то знаешь. И просто умираешь от желания рассказать мне. Во всяком случае, ты еще никогда не приходил сюда так рано, – захлопнув тетрадь, Дерек снова скрещивает руки на груди. – Так в чем же дело? Приподняв брови, Стайлз усмехается. – Так ты знаешь все мои выражения лица? Вместо ответа Дерек мрачно на него смотрит. – Что случилось, Стилински? – Ну… – начинает Стайлз, пытаясь не улыбаться слишком широко, – Я слышал, что случилось с Мустангом Гринберга. Дерек выглядит ничуть не впечатленным: – Вся школа слышала о том, что случилось с Мустангом Гринберга. Стайлз кивает – это правда. Нигде новости не распространяются так быстро, как в школе, особенно, когда они касаются унижения директора школы. – Верно подмечено. И все-таки! – Стайлз откидывается на спинку стула, полностью зеркаля движение Дерека за исключением ухмылки на его лице. – Я знаю, что там было написано. Дерек не двигается с места, смеривая Стайлза оценивающим взглядом. – Правда? – Гринберг, конечно же, говнюк, Дерек, – усмехается Стайлз и снова подается вперед, едва ли способный сдержать собственный восторг. – Никто тебя в этом не винит. Скрипнув зубами, Дерек делает какое-то неуловимое движение ртом. – Так ты видел. – Да конечно же я видел! – торжествующе восклицает Стайлз. Он вытаскивает из кармана телефон и показывает фото, сделанное субботним вечером и выставленное на экране в качестве “обоев”. – Я видел все твое удивительное приключение от начала и до конца, – убрав телефон, Стайлз складывает руки, изучающе глядя на Дерека. – Чего я не понимаю, так это зачем оно тебе надо, Хейл. – Это допрос? – Поверь мне, если бы я допрашивал тебя, ты бы об этом узнал. – И что это должно значить? – Ну пожалуйста, я же буквально умираю, Дерек! Мне нужно знать, что заставило мистера Учителя года отомстить своему же боссу! – Ты не умираешь, – фыркает Дерек. Но когда дело касается вытаскивания информации из человека, Стайлз обладает поистине сумасшедшими способностями. – Дерррррек. Выкладывай. Скажи же мнеееее! Обычно это срабатывает, потому что раздражает донельзя. Дерек тяжело выдыхает сквозь нос, словно разъяренный бык. – Он хотел закрыть “Матлетов”, понятно? Стайлзу едва удается сдержать рвущееся наружу изумление. – Он… Эм, собирается закрыть “Матлетов”? Тетрадь, до этого лежащая перед Дереком, со свистом перемещается на другой конец стола и оказывается перед Стайлзом, едва не снося их чашки с кофе. Он умудряется удержать их, а затем удивленно разглядывает обложку тетради. И это оказывается вовсе не тетрадь, как он думает, а… Стайлз вздергивает брови. – Анализ годового бюджета Восточной Калифорнийской старшей школы округа, четвертая редакция? Не думаю, что читал его. Возможно, я видел такие в фильмах. В этот раз Стайлз определенно видит это – крошечное, почти микроскопическое движение прямо у уголка рта Дерека. Может ли это оказаться… ухмылкой? – Я просмотрел его полностью, и Гринберг был прав. Здесь нет денег на содержание “Матлетов”, не говоря уже о покрытии расходов на перелеты, чтобы команда смогла участвовать в ежегодных чемпионатах в Сан-Франциско. Так что Гринберг закрыл эту программу. – Подожди, – Стайлз поднимает руку и размахивает отчетом в другой руке. – Ты хочешь сказать, что Гринберг закрыл твоих “Матлетов”, потому что они были слишком успешными? – В общем-то, да, – Дерек пожимает плечами, тон его голоса безжизненный, но подбородок все так же тверд. – Ого, – выдыхает Стайлз, роняя отчет обратно на стол. – Так Гринберг и в самом деле говнюк. В ответ на его высказывание Дерек только едва заметно приподнимает брови. – Зачем это все, Стайлз? От внезапной смены темы Стайлз моргает. – Я… – во рту неожиданно становится сухо, одна его рука теребит край отчета, а другая постукивает по краю чашки. Сейчас или никогда. Слова покидают рот Стайлза, словно выдохнутый воздух. – Сходи со мной поужинать или я всем расскажу. Или как рвота. Дерек вскидывает брови, приподнимаясь с места. – Что? Стайлз вскакивает, когда тот обходит стол и оказывается рядом. До Стайлза вдруг доходит, что Дерек очень высокий. Не меньше восьми футов. – Просто сходи со мной на ужин. Один раз. И я сохраню твой секрет. Я буду как Альфред, ценой собственной жизни защищающий тайну твоей личности. Пока он говорит, Дерек сверлит его взглядом, сердито стискивая зубы, но Стайлз дерзко остается стоять на месте, отчаянно сопротивляясь его близости. Он почти уверен, что несмотря на всю показную мрачность, Дереку просто не терпится растянуть губы в ухмылке. – У меня есть доказательства, помнишь? А при помощи такого чуда, как Интернет, я могу его показать каждому. Всем, вплоть до парня, живущего в инуитской деревне на Аляске. Дерек отодвигается на пару дюймов и склоняет голову набок. – Так ты меня шантажируешь? – Я думаю об этом, как о ненавязчивом принуждении. Мрачный Взгляд становится еще более мрачным, но Стайлз все еще отказывается отступать, к тому же сзади ему в ногу болезненно упирается край стула. А еще он теперь может подробно рассмотреть щетину на подбородке Дерека и его милые маленькие ушки. Он едва ли мог заметить это раньше – то, что они похожи на эльфийские. – Но… Но чтобы спастись и сохранить работу тебе нужно будет высидеть со мной только одно блюдо, – Стайлз легко похлопывает Дерека по груди. – Только я и ты. Звучит справедливо, так ведь? Отличная же сделка? Дерек спокойно кивает, а его хмурое выражение лица сменяется мягким движением бровей. Стайлз ощущает триумф ровно до того момента, как рука Дерека, быстрая, словно змея, огибает его и хватает телефон, лежащий на столе. – Эй! – Стайлз делает резкий рывок, чтобы отобрать мобильный, но Дерек крепко удерживает его поперек груди, держа телефон на расстоянии вытянутой руки. – Ты не посмеешь! – вопит Стайлз, выдираясь из захвата и пытаясь проскользнуть под его рукой, но Дерек лишь удивленно выдыхает, отодвигая телефон еще дальше. Его рука куда длиннее, так что Стайлзу не удается дотянуться до него, не выпутавшись из мертвой хватки. Единственный плюс всей ситуации в том, что сейчас Стайлз находится в приятной близости от груди Дерека, так что все его сопротивление не слишком и настойчиво. Спустя несколько вздохов и пинков Дерек все же разжимает руки и разворачивается. Его лицо покрыто пятнами, когда он протягивает Стайлзу мобильный, словно предлагая перемирие. – Забирай, только прекрати пинать меня. Стайлз выдирает из его пальцев телефон, глядя недоверчиво. Дерек с усмешкой смотрит на него сверху вниз. – Ты что, облизал мою руку? Мрачно косясь на него, Стайлз сжимает спасенный телефон. – Да, я использовал все имеющееся у меня оружие. Дерек, пользуясь их близостью, вытирает мокрое от слюны предплечье о стайлзову толстовку. – Ты ведь удалил фото, да? Теперь настает черед Дерека улыбаться. Стайлз толкает его в плечо, и это причиняет запястью больше боли, чем он рассчитывал. – Ладно, это уже не важно! – говорит Стайлз, с обидой поправляя свою смятую одежду и разглаживая рубашку. – Я расскажу Гринбергу лично, и мое доброе имя послужит отличным свидетельством, в котором я и нуждаюсь. Ха-ха, ну а ты все равно будешь должен мне ужин. Дерек фыркает, опуская рукава толстовки. – Разве Гринберг не угрожал уволить тебя в первый же день? Стайлз пренебрежительно машет рукой. – Это было просто недоразумение. Я же бывший подросток-правонарушитель, который вдруг стал учителем химии, так что он подумал, что я не умею устраивать безопасные взрывы. Я всего лишь хотел познакомить детишек с увлекательным миром химии. Кто же знал, что потолочные вентиляторы были такими легковоспламеняющимися, но это, кстати, к делу не относится. Так что Гринберг определенно мне поверит. – Окей, – Дерек пожимает плечами и, сложив руки на груди, садится на столешницу. Он кивает на дверь. – Ну иди, расскажи ему. Стайлз переводит взгляд с Дерека на дверь, ожидая подвоха. – Я… Что? – Очевидно, что у меня нет оснований удерживать тебя от осуществления твоего плана. Иди, расскажи ему. Он у себя в офисе. А я подожду. Стайлз на секунду мрачнеет. – Нет, – он указывает пальцем на Дерека, что-то подозревая. – К чему ты клонишь, Хейл? – В смысле помимо того, что мой коллега шантажирует меня, чтобы я сходил с ним на свидание? После сказанных им слов до Стайлза медленно доходит абсурдность всего его плана. Точнее, плана Лидии, мысленно поправляет он себя. Это ее план, а не его. – Это не шантаж, – поправляет Стайлз, хлопая Дерека по колену, – а мягкое принуждение! Почему люди продолжают воспринимать это так неправильно? – он начинает размахивать руками, как он обычно делает, когда волнуется. – И кто вообще говорит о свидании? Я сказал, что это всего лишь ужин! Два бро, двое коллег просто вместо сходят в какой-нибудь китайский ресторан. Или в тот отличный ресторан с итальянской кухней, что находится в квартале от моего дома. Когда два бро закажут какую-нибудь вкусную итальянскую еду, на столе могут оказаться цветы, или возможно свеча, а то и две. И какое-нибудь хорошее вино. Потому что я знаю, как усердно ты работаешь и заслуживаешь того, чтобы кто-то, кому ты нравишься, позаботился о тебе. А вообще-то, на хрен все. Ты заслуживаешь того, кто осыплет тебя подарками, он будет водить Феррари и у него будет дворецкий по имени Альфред. Дерек, ты заслуживаешь Бэтмена, – Стайлз качает головой. – Так, это уже не в тему, потому что я пытаюсь сказать, что это не свидание. О нет, определенно нет. Совсем не свидание. Ухмылка, которую Дерек едва мог скрыть, бесследно исчезает. Вместо нее появляется взгляд, из-за которого выражение лица становится нечитаемым, словно высеченным из камня. Но Стайлз вдруг понимает, что может расшифровать его. Наверное, он всегда это мог – всегда был на это способен. Это страх, не сильный, но все же страх. Все опасения лезут наружу, когда он видит, как Дерек цепляется за край стола с такой силой, словно готовится сорваться с места для спринтерского забега. И то, как он пытается защититься, переводя взгляд чуть повыше плеча Стайлза, на доску с объявлениями, стараясь не смотреть в глаза. Но может, в этом дернувшемся уголке губ Дерека, его покрасневших кончиках ушей и промелькнувшей искре в глазах, может, в этом было… что? Счастье? Во всяком случае, что-то приятное. – Гринберг знает. Стайлз раскрывает рот и снова его закрывает. Он делает шаг и поворачивается к Дереку. – Прости, что? Тот шумно выдыхает и складывает ладони между коленей. – Я рассказал ему сегодня утром. – Ты признался? – удивленно спрашивает Стайлз, всплеснув рукой. – Чувак! Никогда не нужно признаваться! Против тебя же нет никаких улик! – А что, если кто-то из моих учеников окажется под подозрением? Стайлз кивает. – Окей, это справедливо, но все же доказательств нет. У него ведь ничего против тебя нет! Ты не должен сознаваться полицейским, если у них нет доказательств для обвинения. Тебя когда-нибудь допрашивали в полиции? Дерек приподнимает брови. – А тебя? – Это неважно, – у Стайлза все внутри сводит от нехороших ощущений. – Тебя же уволят, Дерек. Они… Они вообще позволят тебе преподавать после случившегося? Хотя почему и нет, ведь ты же признался. Впервые за все это время Дерек мягко улыбается. Он тянет за рукав куртки Стайлза, притягивая того ближе. – Меня взяли на работу в Беркли. Контракт на три года, буду читать лекции на кафедре теоретической физики. Я уезжаю туда через месяц. Гринберг не уволит меня раньше этого срока – он ведь еще не нашел мне замену. Я уже подписал контракт с университетом, а они не смогут уволить меня в течение трех лет. Так что я подумал, а почему бы и нет? – Дерек выглядит спокойно, как и утром, когда Стайлз впервые его увидел – ласковым и сонно-счастливым, – он словно пытается вспомнить тот приятный сон, который приснился ему ночью. – Вообще-то, это работа моей мечты. Стайлз пытается говорить как можно оптимистичней, но неприятное чувство стирает улыбку с его лица, ведь все, что он смог услышать, так это то, что Дерек уезжает. – Ну, здорово. Поздравляю, – он смотрит куда-то в сторону коленей Дерека, когда они соприкасаются с его бедрами. – Полагаю, тогда ты не должен будешь идти со мной на ужин. Клево тебе. Он хочет отойти, но Дерек, поймав его рукав, тянет обратно, так что они снова оказываются лицом к лицу. Тот все еще сидит на столе, дотрагиваясь до Стайлза коленями. – Я хотел бы… – на щеках Дерека проступает румянец. – Хотел бы сходить в тот итальянский ресторан вблизи твоего дома. С тобой. Стайлз улыбается и обхватывает рукой пальцы Дерека, которыми тот держит его рукав. Он секунду смотрит на их переплетенные пальцы и кивает. – Ну ладно. Дерек застенчиво отвечает на его улыбку, что кажется непривычным для всего его мужественного образа, и от этого Стайлзу хочется сократить дистанцию между ними и поцеловать его прямо здесь и сейчас. – Подожди-ка! Подняв голову, Дерек вопросительно смотрит, но Стайлз быстро выпутывает руку и обвиняюще указывает на него пальцем. – Если Гринберг уже знает, почему ты тогда хотел удалить это фото, практически чуть не покалечив меня в процессе? Дерек опускает голову, и на мгновение кажется, что ему немного стыдно, но затем он быстро понимает, что тот с трудом пытается не рассмеяться. – Это было довольно смешно, – признается Дерек, подавляя смешок. – То, как ты пытался выбраться. Ты выглядел как кот, который где-то застрял головой. – Ах ты говнюк! – с чувством произносит Стайлз. – Не могу в это поверить! Но моя месть будет быстрой и неожиданной, Хейл. Запомни мои слова, ты ответишь мне за это в будущем. Стайлз снова придвигается к Дереку и обвивает его руками за талию. Дерек улыбается ему. – На это я и рассчитываю.