Oh! Darling

Из радиоприемника лилась музыка. Спокойная и даже расслабляющая, но это только нагнетало атмосферу. Мужчина в потрепанном свадебном костюме стоял спиной к жертве и едва заметно притоптывал ногой в такт песне, одновременно проводя правой рукой над операционным столом, выбирая нужный инструмент. Девушка не могла видеть его лица, но была уверена, что он улыбается. Конечно улыбается… У него давно крыша поехала, чего бы ему не улыбаться? Oh, darling, please believe me, I'll never do you no harm, Believe me when I tell you, I'll never do you no harm.  Oh! Darling, if you leave me, I'll never make it alone, Believe me when I beg you, don't ever leave me alone. Из рассеченной брови струилась кровь, мешая смотреть, вот только вытереть ее не было никакой возможности. Руки и ноги затекли и опухли, потому что были крепко-накрепко привязаны к этому чертовому инвалидному креслу. Она покосилась на наручные часы. Освещение было фиговым, там была всего одна лампа, висевшая над уже упомянутым операционным столом, но этого хватило, чтобы рассмотреть расположение стрелок на циферблате. Надо же… Сколько часов прошло с того момента, как она попала в руки этому психопату? Пять? Шесть?  — Прости, что заставляю тебя ждать, дорогая! — мужчина неожиданно заговорил, заставляя вздрогнуть. — Ты же понимаешь, — он повернул к ней голову в профиль, — Я хочу, чтобы все было идеально: ты, наша свадьба, наши дети… "Жених" растянул рот в безумной улыбке, больше похожей на оскал хищника, и, повернувшись обратно, осторожно взял небольшой скальпель. Одним глазом наблюдая за происходящим, девушка вжалась в спинку коляски, раскрыв рот в немом крике, но тут же его закрыв. Мозг напомнил ей, что случается, если разозлить этого психопата. Из глаз брызнули слезы, смешиваясь с кровью и стекая по подбородку, капали ей на грудь. "Боже, пожалуйста, спаси меня. Спаси меня. Спаси, спаси, спаси, спаси, спаси… ПОМОГИ МНЕ, ГОСПОДИ, СУКИН ТЫ СЫН!" — орало сознание, все еще частично отказываясь верить в реальность происходящего. Мужчина полностью развернулся, вертя в ладони инструмент. Увидев беззвучно рыдающую жертву, он в считанные секунды оказался рядом и, опустившись на одно колено, взял ее лицо за подбородок, заглядывая ей в глаза. Ужасающая улыбка исчезла с его лица.  — Почему ты плачешь? О, я, кажется, понимаю, — псих приблизил свое лицо к ее, — Тебе не терпится начать церемонию, не так ли?! Признаюсь, мне тоже, но, — печальный вздох, — все должно быть по высшему разряду, понимаешь? Ты все еще слишком… вульгарна. Я, — хлопнув себя ладонью по груди, продолжил он, — сделаю тебя идеальной, дорогая. Мы будем красивой парой, стоит лишь сделать пару изменений здесь и здесь… Обещай мне потерпеть ради меня и ради наших детей. Любовь требует жертв… Сквозь музыку стал слышен неразборчивый грохот из глубин коридора. Неохотно оторвавшись от "будущей невесты", он поднялся с колен и вышел из комнаты, намереваясь узнать, а возможно и поймать того, кто посмел прервать его пламенные речи. Как только он вышел из комнаты, девушка заскулила как раненный щенок, стуча зубами. Перед глазами все плыло, тело болело вследствии многочисленных падений и ударов. Только вот ничего из этого не могло сравниться с болью в кровоточащей заднице, спасибо Эдди. Наказание за ее плохое поведение. Наказание за то, что отказалась терпеть. Наказание за то, что она закричала во все горло. Наказание в виде оторванной ножки от кушетки, которую он решил засунуть ей в… Вздрогнув от очередной адской порции боли, пробежавшей по ее телу, жертва резко дернулась. Инвалидная коляска, к которой ее привязал Глускин, скрипнула и одно из колес, не выдержав, отвалилось. Сопровождаемое невообразимым грохотом, кресло завалилось на бок вместе с женским, измученным телом. Голова столкнулась с полом, отчего комната заплясала перед глазами, на несколько секунд все вокруг слилось в одно темное пятно. Она испуганно замерла, прислушиваясь, но кроме песни Битлз не слышала ни звука. Разве что стук собственного сердца, которое такими темпами вполне могло, по ощущениям девушки, пробить ей ребра. When you told me You didn't need me anymore Well you know I nearly broke down and cried When you told me You didn't need me anymore Well you know I nearly broke down and died Левая кисть заныла, будто ее проткнули тысячами маленьких иголок. Поморщившись, девушка сквозь слезы посмотрела на новый источник боли. Задержав дыхание, она не верила в то, что увидела. Веревки, не дававшие ей пошевелиться, ослабли, освобождая конечность. Судорожно втянув воздух через нос, она, все еще лежа на боку в поломанном инвалидном кресле, предприняла попытку развязать путы, сжимавшие другую кисть, но пальцы напрочь отказывались слушаться.  — Давай, давай, давай… Ну пожалуйста… Боже, умоляю, помоги в последний раз… давай же, — шепотом говорила себе девушка, когда ее взгляд упал на скальпель, так непредусмотрительно оставленный этим психопатом на полу. Кажется, ее молитвы были услышаны. У нее возник шанс на спасение. Высшие силы решили ей помочь. Только, как и просила девушка, в последний раз. Стараясь не терять не секунды, она протянула руку и, схватив инструмент, разрезала веревки, обвивающие другую руку и ступни. Вновь прислушалась - этого психа в свадебном костюме слышно не было. Oh! Darling, if you leave me I'll never make it alone Believe me when I tell you I'll never do you no harm Believe me darling. Буквально вывалившись из инвалидной коляски, предприняла попытку встать. Колени подогнулись от нестерпимой боли. Девушка еле слышно простонала, и, наконец, вытерлась, размазывая кровь со слезами по лицу. Так и оставшись стоять на четвереньках, она попыталась унять панику, охватившую ее с головой. В голову лезли мысли о том, что сделает с ней этот гребанный псих, если узнает, что она предприняла попытку удрать. Испуганно обернувшись, она ожидала увидеть его силуэт в дверном проеме, но вместо этого увидела бездонный и, как ей показалось, бесконечный коридор, куда ушел ее "жених". Зубы отбивали чечетку. Девушка чувствовала, как по спине градом покатился пот. В душу закрался страх. Страх того, что случится, если он увидит ее лежащей на полу или еще хуже, когда она будет убегать… точнее, отползать. На бег и на ходьбу сил не хватит. Из темноты коридора раздался душераздирающий нечеловеческий крик. Видимо последний крик безумца, попавшегося на пути "жениха". Это стало решающим фактором. Вопль гулким эхом отдавался в ее ушах, заставляя действовать. Поскуливая, жертва поползла вперед, к окну с заколоченным досками. С трудом сдерживая стон, девушка обессилено распласталась на полу. Нет, нужно ползти. Нужно, блять, ползти. Глотая слезы, она привстала на локтях и с удвоенной скоростью направилась к цели. На полу тут и там виднелись виднелись засохшие лужи крови и лоскуты кожи вперемешку с волосами. Плюнув на брезгливость, она ползла по всему этому, скользя и пытаясь не угодить в эту массу лицом. Преодолев половину пути, она задела мусорную корзину, опрокинувшуюся и вывалив на пол содержимое. Девушка подавила рвотный позыв — в мусорке были десятки изрубленных мужских половых органов. Зажмурившись на несколько секунд, она повернула голову прямо и продолжила путь. Расстояние уменьшалось мучительно медленно. Так, как обычно происходит в кошмарах. В висках стучало от напряжения. В глазах двоилось, один снова залило кровью. Казалось, что прошла целая вечность, прежде чем ей удалось добраться до этого чертового окна. Девушка вновь напрягла слух, но снова не раздалось ни звука, только песня продолжала играть без остановки. Глубоко вдохнув, она обернулась на чернеющий дверной проем, да на поваленную инвалидную коляску. Ни души. When you told me, You didn't need me anymore Well you know I nearly broke down and cried When you told me You didn't need me anymore Well you know I nearly broke down and died Нужно торопиться. Самостоятельно встать на ноги не представлялось возможным. Закусив губу, пришлось встать хотя бы на колени. Из груди рвался крик, но выпустить его наружу было сравнимо со смертным приговором. По телу прошла волна боли. Всхлипнув, она слабо подтянулась, схватившись за доски и потянув их на себя, но они лишь жалобно скрипнули под весом девушки, не двигаясь с места. "Нет… нет… НЕТ!" — мысленно вопила заложница, прилагая все возможные силы. Кожа на ладонях зудела от напряжения, но окно так и осталось неприступным. Утробно зарычав, девушка поудобней зацепилась руками за доски и полностью повисла на них. Прогнувшись, дерево треснуло, разломилось на части и слетело со стены, освобождая путь. Один из треклятых обломков упал ей на голову. В памяти всплыли фрагменты мультфильмов, которые она смотрела с племянницей на прошлых выходных. Злой кот Том получает доской по голове и над его головой парят несколько маленьких птичек. "Вот бы и мне птичек, вместо…" Но птиц не появилось. Зато боль была тут как тут. Да и кровь из рассеченной брови потекла с новой силой. Из горла вырвался непрошенный стон, который, впрочем, тут же прервался. Что-то не то. "В ушах звенит так, что не слышно ни звука… — девушка снова приподнялась на колени, держа себя одной рукой за поясницу. — Нет. Это не в ушах звенит. Музыка… Гребанная "Дарлинг" больше не играет. Очень. Очень тихо. Я его не слышу". Мышцы во всем теле напряглись, "сбежавшая невеста", замерев, вслушивалась в тишину, боясь услышать… да что угодно. Девушка, скрипя зубами, попыталась встать, хватаясь обеими руками за подоконник. В голове больше не было мыслей, просто понимание того, что времени нет. Вообще. Встать все-таки получилось. Шатаясь и качаясь из стороны в сторону, но получилось. Долгожданный выход на финишную прямую. Наспех вытерев рукавом кровь с лица, она другой рукой открывала щеколду. Ладони и колени тряслись, но нужно было действовать. Окно открылось легко, без затруднений, будто давая жертве разрешение на то, чтобы покинуть эту комнату, а может, и саму больницу. С губ сорвался судорожный вдох. Девушка наполовину высунулась в окно и посмотрела вниз. Второй этаж, на пару метров ниже заканчивались верхушки деревьев. Деревьев, которые могли спасти ей жизнь и немного смягчить падение вниз. Рот растянулся в полу-безумной улыбке. Наконец-то кошмар закончился. Девушка перекинула ногу через раму и была готова проделать то же самое с другой.  — Дорогая? — прямо за спиной раздался по-детски обиженный голос. Тело парализовало. Беглянка не смела повернуться к мужчине, который с ней разговаривал. В горле встал ком. Секундная тишина. Глускин быстрым, неуловимым движением запуcтил руку в женские волосы и рванул на себя. Девушка взвизгнула сначала от неожиданности, потом от боли и, наконец, от страха перед неизбежным. Да, он наказал ее до этого только за то, что она позволила себе закричать. В том, что ее ждет что-то гораздо хуже, чем простое изнасилование ножкой от кушетки, сомнений не было. Вспотевшая от напряжения и боли спина прижималась к груди Глускина. Его руки обвивали ее за талию. Ухо обожгло дыханием ее "жениха". В висках стучало. Сердце билось где-то в районе горла.  — Дорогая, ты… Неужели… Неужели ты такая же, как все эти шлюхи? … Взгляд не отрывался от раскрытого настежь окна. Тусклый, обреченный взгляд человека, для которого все закончилось. Взгляд человека, который стоит на краю крыши, и взгляд человека, надевающего петлю на шею. Мертвый взгляд. До уха дотронулось что-то горячее и влажное. Кажется, Глускин провел по нему языком. А потом со всей силы вцепился в него зубами и потянул на себя. По корридорам психиатрической клиники Маунт Мэссив прошел холодящий кровь женский крик.