До рассвета

Он приходит вечерами, когда я сижу весь такой одинокий и изображаю глубочайшую тоску и усталость. На самом деле я просто умираю от скуки, едва сдерживаюсь, чтобы не плевать в потолок, и жду его. Он может не прийти, может заявиться до того, как я расправлюсь с домашкой и другими мелкими неприятностями, а может позвонить в дверь за пару секунд до того, как я засну, а я все равно на полных парах вылечу его встречать. Он всегда разный. Когда-то давно он приходил по-глупому романтичный, на мой нынешний критичный взгляд слишком слащавый. Потом он очень долго менял маски, будучи то популярным актером, то любимым персонажем, то еще кем-то. Сейчас вот снова в образе, порожденном моим больным подсознанием. Улыбается, пьет чай из моей чашки, никому другому в руки не даваемой. Обнаглел подлец, знает, что ничего ему не сделаю: даже не потому что не захочу, а потому что не смогу. Он сейчас ростом под два метра, так что Моське на слона лаять не с руки. Сидим в уютной тишине. Он в принципе не разговорчивый, а я не Цезарь, чтобы и писать, и трепаться. Вообще, иногда печатает он, приникает грудью к спине, кладет горячие ладони поверх моих рук-ледышек и летит к какой-то неведомой и недостижимой для меня высоте. Длится это обычно недолго и приходит глубокой ночью после целого вечера размышлений-разговоров, когда он наслушается моей не всегда осмысленной болтовни и что-то его зацепит. Он никогда ничего не говорит на прощанье, не дает мне даже того самого последнего взгляда, просто растворяется в воздухе, а я ищу его потом, будто слепой котенок. А на следующий день от него не дождешься не то что объяснений, даже краткого "Прости". Если спросить, кого я люблю по-особенному, романтически, то после долгих и мучительных размышлений я отвечу: "Никого". Но первой-то мыслью будет "свое вдохновение". Вот так-то: я его люблю, а он... А он приходит вечерами и уходит не прощаясь.