***
Через час в офисе: - Значит, вы утверждаете, - Миша сел на спинку кресла своей клиентки - с этого ракурса лучше видно было её роскошный бюст, - что Геннадий Акимов познакомился с вашей сестрёнкой Ликой в архиве, где она изучала историю своей настоящей Родины - России. Он пригласил её в консульство, пообещав показать немало книжек. А домой ваша сестра вернулась в слезах, так? - Да. Это было неделю назад... Лика слегла в больницу после этого, а я... искала доказательства. - Успешно? - Нет. В консульство меня не пустили. Я пыталась подкараулить его на улице, но он ездил только на посольском автомобиле... - Ладно, проехали. У вас есть, чем заплатить? - Да... Девушка протянула Мише пачку купюр. Парень быстро пересчитал их, а затем, присвистнув, с уважением посмотрел на Светлану. - Можно вопрос? Кем ваш отец работает? - Он нефтепромышленник. Мы с сестрой с пяти лет живём в Лондоне. - Ясно. Можно навестить вашу сестру? Я хочу задать ей пару уточняющих вопросов. - Вы что! - испугалась девушка, - её еле откачали! Вы хотите разбередить в ней эти воспоминания? - Но нам же надо узнать больше! Просто... вы простите меня, конечно? Я с трудом верю, что Акимов мог совершить это. Я его немножко знаю, он повенчан на работе, и чтобы он изнасиловал малолетнюю русскую... - Всё понятно, - девушка поднялась и посмотрела на Мишу уничижающим взглядом, - вы тоже его покрываете! Прощайте, - она пошла к двери, но, уже взявшись за ручку, повернулась к парню, - мои деньги. Верните их. Быстро! - Ладно-ладно! Давайте успокоимся, хорошо? Я беру ваше дело. Признаться, я и сам хочу поставить этого зарвавшегося дипломата на место... Предстоял длинный день. Перекусив в кафе «Less», Миша направился прямиком к русскому консульству, но пошёл, разумеется, не сразу туда - всё равно ему там дадут от ворот поворот. Его интересовала платная парковка недалеко от консульства. - Не видели эту крошку? - Миша протянул фотку хозяину, крикливо командующему черномазыми подростками. Те сосредоточенно мыли машину под присмотром двух здоровенных амбалов. - Эту? - хозяин вытер руки о замасленный фартук и подошёл к Мише, - а зачем она тебе? - Девушка она моя. Слышал, с парнем из посольства гуляет. Проверить хотел. - Да ты меня за дурака держишь? Я журналистскую морду за сто ярдов чую! Ахмед, проводи гостя! Угрожающего вида амбал оторвался от работы и направился к Мише. - Подождите! Но я не вру! Я готов даже заплатить за правду... - Сколько? - 5 фунтов. - 6 - и договоримся. - По рукам! Мне нужно видео с камеры наблюдения за 31 октября, полседьмого вечера. Едва дорвавшись до заветного видео, Миша прилип к экрану. Хозяин со своим амбалом и стайкой пацанов дышал в спину, стоя за Мишей и пристально разглядывая видео - а правда этому ни то журналюге, ни то шпиону, девчонка нужна, а не тайны русского консульства? 18:31. На 15 секунде с краю записи появилась фигура, за ней - вторая. Ошибки быть не могло - это Акимов и девушка. Они подошли к посольству, резидент галантно раскрыл перед дамой дверь и вошёл следом за ней. Скотина! Миша был далёк от морали, но и он почувствовал подкатывающую к горлу злость. Даже на ужасного качества плёнке видно было, что девушка такая юная, ей не больше 20 лет - совсем ребёнок. - Ты про эту девчонку-то говорил? - небрежно спросил хозяин. - Да... - Тогда худо твоё дело, парень. Она каждую неделю туда заходит, в это время, примерно. - Вот скотина! - искренне выругался Миша. Всё становится сложнее... а может, и нет. - Да, - сочувственно сказал хозяин, - женщины - они такие. Им палец в рот не клади. Ты это... заглядывай, если чего. Я с камерами помогу. У меня у самого жена... - Ага, спасибо! - Миша выбежал из каморки охранника и направился к «Ласточке». - Степан, гони! Нам нужно в больницу святого Варфоломея...***
Больница святого Варфоломея, печально известная русскому зрителю как место самоубийства Шерлока из сериала Би-би-си, представляет собой замечательный образец архитектуры позапрошлого столетия. Главное её достоинство - чрезвычайно удобная крыша - и по сей дом является местом паломничества фанатов «Шерлока», что, кстати, очень удобно. Для неудачливых фанатов здесь имеется травмотология, а для совсем невезучих - морг. Вот в это-то замечательно место попала Лика Зиновьева, симпатичная девушка с дурацкой фамилией. - Моя невеста там... пустите, пожалуйста, - попросил Миша на ресепшене, показывая фото Лики. - Вот стерва, - откровенно сказала симпатичная светловолосая девушка-администратор, - мне очень жаль, молодой человек, но вы у неё не первый. - То есть как это? - хотя Миша предполагал, что у малютки не всё так однозначно с Акимовым, но не до такой же степени! Сколько ей там лет? 16? 17? - К ней мужик какой-то заходил, стрёмный. Черноволосый, приезжал на какой-то машине неприметной. Говорят, из русского консульства. Ещё один парень со светлыми волосами зашёл три минуты назад и до сих пор не вышел... - Её палата! Живо! - вскричал Миша. - 249... Бегите, может, застанете его! Миша стремглав помчался по лестнице. Только бы успеть! Неужели Акимов захотел избавиться от малолетнего компромата и послал за ней человека из своих спецслужб? Кровь стучала в висках. Только бы успеть! Пожалуйста, пусть он успеет! Миша распахнул голубую дверь в палату. Девушка спокойно спала, разметав по подушке распущенные белокурые волосы. На лице застыла нежная улыбка, а руки покойно лежали на толстом одеяле. - Лика! - позвал Миша, - Лика! Девушка не откликалась. Миша подбежал, схватил её за руку, потряс... Рука безвольно моталась в его ладони, как тряпка или кусок верёвки. Взгляд Миши упал на одеяло. По нему расползалось алое пятно... Лика Зиновьева была мертва.***
- Я ничего не знаю про эту девушку, - отсутствующе глядя в одну точку где-то справа от головы Миши, говорил главврач, - её принесли два дня назад в шоковом состоянии. Какие-то мужчины... и с ними девушка. Назвалась её сестрой, Светланой. Будто бы малютка хотела покончить жизнь самоубийством из-за мужика, спрыгнула с какого-то там этажа... Я лично осматривал девочку - всё тело в кровоподтёках, руки-ноги переломаны... Я хотел начать оформлять документы на эту Лику, стал задавать сестре вопросы, документы попросил... Но тут Светлане позвонили, она вскрикнула, сказала, что из-за дочери мать на карнизе стоит, и уехала. Мужики сказали, что они этих девок впервые видят, их за шиллинг попросили помочь донести маленькую. И ушли, что с них взять. Вчера утром пришёл черноволосый мужик, хотел забрать девушку из больницы. Я не разрешил. Он пришёл в ярость, говорил, что мы пожалеем... Потом попросил передать Лике, когда придёт в себя, что сестра очень переживает за неё. - Как он назвался? Геннадием Акимовым? - Нет, мистером Дженнингсом. - А что дословно он велел передать? - Что-то вроде: «Привет, Лика, это Дженнингс. Твоя английская сестрёнка очень волнуется за тебя. Позвони тёте Маше, когда сможешь». - Спасибо. Миша с гудящей головой вышел из госпиталя. Всё становится ещё запутаннее... Иипочему Алиса уехала в Таиланд с Олегом, её совет бы так пригодился! Она лучше понимает женщин, хотя бы потому, что сама женщина, да ещё и дипломированный психолог. Но всё-таки первое, что стоит сделать, так это позвонить Свете. Через час они все вместе сидели в «Less». Светлана рыдала, положив голову на руки. Миша пересказал ей всё, включая дословно и слова Акимова Лике. Наконец девушка подняла голову и спросила: - Михаил... А какая у вас версия? Что, по-вашему, происходит? Миша посмотрел в её заплаканные глаза, и понял, что не может врать. - Мне кажется... конечно, это только моё мнение... что ваша сестра вела какую-то игру с Акимовым. Либо шантаж, либо она узнала что-то не то... - Вы что! Моя сестрёнка? Да никогда! - Ну а чем тогда объяснить частые посещения русского посольства, попытки Акимова похитить её, и, наконец, её убийство? - Я не хотела вам говорить... ладно, посмотрите на это, - девушка протянула Мише телефон, - это Ликин. Вот что этот скот писал ей. «Кисонька, если ты завтра не придёшь, те милые фоточки попадут в Сеть...» «Кисонька, единственное, что я хочу, кроме исчезновения твоего папочки - так это тебя...» «Им прямой путь с телефона в сеть, а ты, котёнок, единственная преграда..." Мишу передёрнуло от отвращения. Грязный шантажист! - Наш папа - богатый нефтепромышленник. Брат Акимова тоже занимается этим бизнесом, и, конечно, тому скоту конкурент не нужен... - Сволочь... мне искренне жаль вашу сестру. - Скажите, - в глазах Светы снова появилась надежда, - а вы не можете... достать телефон Акимова? Мою сестренку уже не спасти, но я не позволю этому придурку уронить ещё и папу! - Конечно. Но, простите, за отдельную плату...***
Боб Свантесон жил в Лондоне уже третий год, и не разу не пожалел. Во-первых, в Ковентри, где он раньше жил, все знали в лицо воспитанников приюта имени святого Павла, и стоило ему куда-нибудь спрятаться или убежать, каждый порядочный житель города считал своим долгом сообщить об этом мисс Розентон. А Лондон такой большой город, что хоть до вечера гуляй - никто не запалит. В такой большом городе никому нет дела до сироты из приюта, и Боб этим пользовался. Он в совершенстве освоил мастерство карманника, и жил припеваючи, насколько это возможно для фактически беспризорника. Вот и сейчас его давний знакомый - Майкл Куликов, русский аферист, поручил ему выкрасть у какого-то мистера телефон. Обещал 30 фунтов. 30 фунтов! Это целое состояние! Конечно, Боб поспешил выполнить свою миссию блестяще. Вот этот господин. В чёрной пальто, направляется к своей машине. Только бы он в неё не сел, иначе ищи ветра в поле... Боб бросился к нему, и, не доходя до мужчины два шага, споткнулся и схватился за него. - Sorry, Mr, - пробормотал Боб, помогая отряхиваться господину - он уже усвоил, что, сталкиваясь с беспризорниками или сиротами, люди хотят отряхнуться. - Thank you, - торопливо сказал, даже не глядя на Боба, мужчина. И зашагал в машине. У-ля-ля! В кармане у Боба уже лежал телефончик! Кто самый крутой вор! Он самый крутой вор!***
Если честно, Миша уже изучил содержимое телефона, пока ждал Свету. Видео он не нашёл, зато там было достаточно папок, для доступа к которым требовался пароль. Миша перебрал кучу самых очевидных вариантов, от предполагаемых дат рождения Акимова и членов его семьи до банальный паролей типо 111, 12345, QWERTY и прочих. Но резидент был не таким дураком, и пароли у него были посложнее. - Спасибо вам... - Света не знала, как выразить свои чувств, и просто по-женски расплакалась, - это что-то необыкновенное! Вы гений... - Да что вы... просто работаем... удачи вам с вашим отцом. - Спасибо! - Можно я оставлю ваше фото у себя, на память? - Какое фото? А, впрочем, можно. Давайте созвонимся... после похорон, - девушка помрачнела и пошла к выходу. Вот её белый плащик скрылся за дверью. Миша рывком встал с дивана, пошёл на кухню. Попробовал вымыть посуду. Всё валилось из рук. Пошёл в комнату. Споткнулся о первый же стул, пересчитал боком все косяки. Нет, так жить нельзя! Миша достал из своего серого рюкзака фотографию девушек, где они, вместе, обнявшись, стояли в торговом центре, и долго-долго смотрел на неё. Стоп. Позади сестёр была тёмная витрина. В ней отражался фотограф - какой-то паренёк с планшетом, и Лика. Что-то не в порядке... ну конечно, Господи! Отражения Светы не было. Как будто изначально на фотке была одна Лика, а затем подставили Светлану! Миша бросил фото на пол и сжал виски руками. Что это значит? Конечно, этому есть самое невинное объяснение - сёстры баловались с фотошопом, но сделать идеально не сумели... но столько неувязок... Миша посмотрел на дело другими глазами, отбросив всё, что знал до этого. Девчонка регулярно посещает посольство. Через некоторое время её привозит в больницу со множественными переломами какая-то неизвестная девушка, назвавшаяся её сестрой. Едва нужно сдать документы, девушка уходит. Акимов пытается вытащить Лику, но не может, и в результате передаёт ей странное не то приветствие, не то предупреждение... Боже, что же там происходит! Да ещё и телефон Акимова... что же такое! Миша лихорадочно набрал номер: - Алло, Алёша! Акимов в посольстве? - Нет, а что? Он ушёл час назад, и до сих пор не возвращался. А зачем тебе? - Есть вероятность, что у него большие проблемы. - Я не удивлюсь... Сперва его информатора пришили, теперь это. Но он же резидент СВР, готов ко всему. - Трепло! Кому ты ещё говорил об этом? О том, что Акимов работает в разведке? - Не твоё дело! Я ещё от той фигни с радиоактивным передатчиком не отошёл... Миша бросил трубку и закрыл лицо руками. Он вляпался... Он, ведь думал что это простое, банальное дело, а впутался в какую-то шпионскую интригу... Откуда эта Светлана? Ми-5, ЦРУ? Или бандиты? Кому ещё нужен русский резидент в Лондоне? Так, ладно. Надо предупредить Акимова и попытаться разобраться с этим гавном, в которое он вляпался...***
- Моя девушка... Он сам теперь к ней пошёл! Козёл русский! - Миша с матом ввалился на автозаправку. Хозяин сочувственно посмотрел на него. - Посмотреть хотите? - Да! Я этого козла... - Смотрите, конечно. Только зря, по-моему, вы себя мучайте. Очевидно же, девка гнилая, бросать её надо... Или - любовь? - Любовь... - Ах, молодость... Невдалеке от посольства припаркован чёрный «седан» с тонированными стёклами. Не посольский, явно. Вот в 15:21 Акимов выходит из консульства. Даже на съёмке видно, как он нервничает. Озирается кругом, на часы поглядывает... Вот он подходит к седану, намереваясь, видимо, подойти к посольской машине - седан перегородил полдороги. И тут трое человек как по команде выскакивают из седана и набрасываются на резидента. Удар по животу и в пах - и вот Акимов, согнувшись, ничего не видя - опускается прямо в руки к похитителям. Его хватают и запихивают в машину. Миша успел запомнить номер - ливерпульский, кстати, а не лондонский, и седан скрылся в одном из множества переулков Лондона. - Д-да... вляпалась... моя девушка, - задумчиво сказал Миша, - знаете этот номер? - Ливерпульский, очевидно. - Это я сам понял... - В Лондоне не так много машин с ливерпульскими номерами. Хозяева обязаны регистрировать иногородние машины, недавно билль вышел. - А где регистрационная книга? - У вас нет знакомых в полиции? Хозяин машины был прописан по адресу Чарльз-уорд 32, квартира 14. Приехав по этому адресу, Миша сразу понял, что не ошибся - у хода был припаркован чёрный седан с ливерпульским номером. Парень зашёл в подъезд и поднялся по лестнице. Остановился у чёрной, обитой кожей двери с позолоченным респельктабельным номерком и маленьким аккуратным звонком. Миша, абсолютно не представляя, что делать, облокотился о косяк у двери и заглянул в замочную скважину. И тотчас об этом пожалел, потому что дверь распахнулась и заехала парню прямо по носу. - Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, - заметила, выходя из квартиры, Светлана. - Мы про похищение не договаривались, - хрипло сказал Миша, обхватив обеими руками нос. - Знаешь, а тебе повезло, - будто не слыша его замечания, продолжала Света, - вот мы смотрим из окна, как ты к нам идёшь такой крутой, типа, никак в Бонда играешь, думаешь, что тебя никто не видит... Макс говорит: «Пришить его стоит, слишком умный стал! Суётся, куда не надо...» а я говорю: «Был бы умный - конечно, пришили бы... да жалко убогих калечить...» - Да-а? Ты мой нос видела? Он распух, наверное, до ... знает каких размеров! - Скажи спасибо, что только нос... ладно, к делу. Разворачивайся, пойдём вниз. - Что? - Во двор выйдем - и к стенке! Глаза закроешь, чтоб в штаны не наделать... - Вы серьёзно? Расстреляете меня? - Ну разумеется! Дебил... Ладно, шучу. Так, спускаешься, садишься в машину, и без глупостей. Если попробуешь дёрнуться, у нас есть адреса Павла и Алисы Загорской... Попробуешь пришить меня классическим гестаповским приёмом - с заднего сидения автомобиля затылок - учти, что с твоими друзьями поступят ещё хлеще. - Да никуда я не дёрнусь, ладно! Только скажите: кто вы? Ми-5? Бандиты? Вопрос остался без ответа. Шикарный особняк в викторианском стиле стоял на отшибе, совершенно не приличном для такого величественного здания. Казалось, что он по ошибке затесался сюда, в эти трущобы, куда ни один уважающий себя британец носа не сунет. Кстати о носах. Подозревая о том, что последний сломан, Куликов поднимался по великолепной, но порядком пообшарпанной лестнице. Светлана неотрывной тенью следовала за ним. - Направо, пожалуйста, - тоном экскурсовода попросила она, - осторожнее, тут ступенька сломана... Прости, мне идти надо. Третий этаж найдёшь сам. Четвёртая дверь слева. Предупреждаю, там темно, так что включи телефон. Учти, позвонить не сможешь - у нас все провода перезаны... Миша, с интересом глядя по сторонам, поднялся на третий этаж. Нужная дверь нашлась быстро. С бешенным стуком в груди Куликов открыл дверь. Ему показалось, что он ослеп... полная темнота. Миша засветил фонарик на телефоне. Тоненький лучик скользнул по полу, затем нащупал чей-то ботинок, поднялся вверх... в неясном свете фонарика Миша увидел Акимова, спокойно сидящего на стуле. - О, какие люди! Я, понимаешь, видел себе плен шпиона немного иначе, - улыбаясь, сказал Миша, у которого на сердце ощутимо полегчало. - А я себе видел немного иначе... делового партнёра. - Это так ты жертв своего шантажа называешь? Спасибо хоть на этом... - Знаешь, сколько мне надо тебе ласковых слов сказать? - Удиви меня. - Пожалуйста. Ты ненормальный, самонадеянный, глупый... - Ай-ай-ай, - от двери отделился чёрный силуэт, - мальчики, вам не стыдно? Ругаетесь, как старые супруги! - Между прочим, скажи спасибо, что я догадливый, - заметил Акимов, - если бы я не знал, что ты уже 5 минут там стоишь, я бы Куликова немножко по-другому назвал... - Догадываюсь. А теперь к делу... так, вас, Штирлиц, я попрошу задержаться, а Миша свободен. - Я в полицию обращусь, - серьёзно сказал парень, - Акимов, конечно, скотина, но похищать... - Валяй. А взамен Ми-5 получит фото, где Алиса Загорская встречается с русским шпионом. Да-да, спасибо, Геннадий Вадимович, ваши документы нам очень помогли. - Сволочи... - тихо сказал Акимов. - На себя посмотрите. Миша, второй этаж, первая дверь слева. Домой, прости, не отпустим, велик риск, что ты наплюёшь на подружку и предпочтешь спасти свою шкуру. - Хотел бы... - Ты про свою «Беретту» за поясом? Не советую, Алиса ещё совсем мало пожила, а Павлик даже толком и не пожил... Всё либо бандиты, либо шпионы. - Сволочи, - теперь настала Мишина очередь дать похитителям определение. - Иди-иди. А у нас ведь есть чем заняться, Геннадий Вадимович? Обещаю, это будет очень медленно и очень нежно... Насвистывая, Миша вышел из комнаты, не забыв прикрыть дверь. Если с Акимовым будет работать эта девочка, тому очень повезло. Интересно, она у всех информацию через постель выбивает? Тогда шпион, наверное, самая приятная профессия на Земле. Тихо завидуя Акимову, Миша спустился в указанную ему комнату, по пути с удовольствием задев двух поднимающихся по лестнице верзил. Они бросили ему в ответ что-то, что, по мнению Миши, переводилось как: «Ты че, широкий, что ли?» Зайдя в комнату, парень обнаружил там прекрасное освещение, которое, кстати, не выключалось, плетёные кресла и стол, сигареты и пепельницу, лист бумаги, несколько карандашей, один Бог знает как сюда попавших, и ничего более. Миша остановился посредине комнаты к недоумении - а где же здесь спать? Составить два кресла было бы, наверное, слишком по-детски, а на полу валяться стрёмно... Миша даже почти вживую представил, как Акимов, пошатываясь после бурной ночи со Светланой (или ещё и с шампанским, чем черт не шутит?) входит в комнату и замечает: «Ну, Куликов, это уже перебор...» - Ну, Куликов, это уже перебор... - Как я ненавижу, что ты подкрадываешься! А что за стену держишься? В стельку, что ли? Света очень щедрая? - Ты себя слышишь, Куликов? Да и проснись же ты, наконец! Миша с удивлением заметил, посмотрев на часы в телефоне, что он уже спит около двух часов, спокойненько лёжа на полу. Со сна в глазах рябило. Миша протёр их и взглянул на Акимова. Честное слово, если бы парень уже не лежал, он бы упал. Резидент, держась мокрой от крови рукой за стену, тем не менее скользил по ней спиной, оставляя красный след. - Акимов! Боже мой, что с тобой приключилось? Миша поднялся, и, с необычайной прыткостью для только проснувшегося человека, подлетел к Акимову и придержал его за плечи. Про себя он ответил, что рубашку последнего можно выжимать, то ли от пота, то ли от крови, а скорее всего и от того, и от другого. Затем Миша помог избитому разведчику опустится на пол. Акимов привалился к стене, голова опустилась на грудь. - Эй, не смей мне тут отрубаться! Да что с тобой! Ты весь мокрый! - Водой обливали, - лаконично пояснил резидент, - часто... сознание терял, вот им и пришлось раззориться на ледяной душ. - Свет, блин, не выключить... - Знаешь, я почему-то не удивлён. Ещё и кроватей нет, да? - Откуда... - Знаю? Обычный приём. Спм такой использовал. - Ты... Слушай, прости меня за тот смех. Я недооценил девчонку. Я думал, у вас с ней там хиханьки-хаханьки будут, она попробует тебя очень приятно перевербовать. Правда, меня смутили те амбалы, что по лестнице поднимались... Но даже криков не было, понимаешь? Поэтому я так удивлён... Эй! Ты меня слушаешь? Акимов лежал, завалившись набок, в глубоком обмороке. Миша посмотрел на разбитое лицо, почерневшие от спёкшейся крови губы и бесконечные синяки и кровоподтёки на теле резидента, и решил, что тревожить его сейчас было бы верхом подлости. При всём его отрицательном отношении к Акимову столько боли тот едва ли заслужил. По крайней мере, от бандитов. Вот Миша имел бы полное право как следует вмазать этому скользкому типу за брата! Но всё же хорошо, что Павел в клинике. Ему там будет лучше. Наутро Миша проснулся с шумящей головой - едва ли в комнате с ярким светом как следует не выспишься. Человек, так нагло отключившийся посреди разговора вчера ночью, лежал у стены. Хотя окон не было, казалось, что сейчас светлее, чем несколько часов назад ночью. В этом более ярком освещении Акимов выглядел ещё ужаснее. К синякам и кровоподтёкам добавились ещё огромный круги под глазами. - Выспался? - слишком весело для такой ситуации спросил Миша. - Куликов, заведи такую привычку - сперва смотри на человека, а затем задавай очередной глупый вопрос! - Если я предарительно на человека посмотрю, вопрос уже не будет глупым... почему у тебя мешки под глазами? Я думал, ты всю ночь спал, как ребёнок. - Я не спал. - Заснуть не мог? - Да, как ни по-детски звучит. Холодно, понимаешь, в мокрой одежде, да ещё со светом, да ещё и с кучей синяков. - За что тебя так? - Миша опустился на колени рядом с Акимовым. Резидент отстранённо смотрел куда-то в сторону. - Адреса агентов, наши цели, задачи, пароли и коды, шифры... «интересные» факты про руководство... - Не может быть, чтобы ты не знал ни об одной грязной интрижке! - Ты дурак совсем, Куликов? Почему тебе кажется, что я должен распускать сплетни про начальство и выдавать своих друзей? - Друзей? У тебя друзья есть? - Мне мой учитель говорил - друзей у тебя на этой работе быть не может, но есть товарищи, за которых ты по долгу службы каждодневно отдаёшь жизнь. - Дело не только в этом? - Моя жена работает в... одной из английских резидентур. Одно моё неосторожное слово её убьёт. - И... - Миша понизил голос, - ты не боишься об этом говорить? - Боюсь, это не такая уж большая тайна. Если меня слил Олейников - а я думаю, что это он - то про неё и так уже знают. Правда, городов в Великобритании много, а найти одну единственную девушку - очень сложно. - Хитро. Кто ещё о ней знает? - А вот это уже, Куликов, закрытая информация. Дверь тихонько отворилась, и в комнатку вошла Светлана. - Выспались? Прекрасно выглядите, Геннадий Вадимович. - Взаимно, - сквозь зубы процедил резидент. - Что за глупые обиды? Мы оба знаем, что вас сюда привезли не в игрушки играть. Я даже не буду говорить, что мои парни перестарались - вы знали, на что шли... Миша, с вещами на выход! Живо-живо! Светлана аккуратно закрыла за Мишей дверь и, наклонившись к нему, прошептала: - Как вы? - Нормально. Чего о нём не скажешь. - Миша, мне нужна твоя помощь, - Света проигнорировала предыдущую реплику парня. - В чём же? Разговорить Акимова? - Именно в этом. Не бойся, я заплачу. - Да пошли вы на... - Слушай, сейчас вы оба в руках у бандитов, они всё равно выбьют из него правду! Да ещё и ты пострадаешь. Яне хочу этого! Ты мне нравишься. Пойми, даже для Акимова лучше будет, если он сам расскажет. - Он не расскажет. Во-первых, он идейный. А во-вторых... ещё раз идейный. - Ты про его жену сейчас? - А вы... - Н-да, шпион из тебя никудышный. А если бы я блефовала? Сказала, что первое в голову придёт? К счастью, мы про девушку уже давно знаем - всё-таки, свой человек в посольстве. Жену Акимова зовут Катя. Катя Юрьевна. Прелестное, кстати, существо. Посмотри на фото. Миша взял в руки фотопортрет и с неожиданным для него самого трепетом вгляделся в лицо молодой женщины. Светло-русое каре подчёркивало нежность мягких черт её лица. На щеках играли совсем ещё детские ямочки. Простое, открытое лицо... Её хотелось защитить, укрыть от всех бурь, заслонить собою от всех злых ветров судьбы... - И где Акимов отыскал такое сокровище? - пробормотал парень. - Её кодовое имя - «Ромашка». И оно, кстати, не лишено логики! Действительно, простую, милую и беззащитную девушку хотелось сравнить с этим простеньким, но таким привычным и любимым цветком. - Лучше бы Сашенька... - Ладно, нам нужно разговорить нашего Исаева. Твоя задача, Миша, найти её. - Слушайте, если вы так много знаете про Катю, то нафиг вам Акимов? - Девочка - мелкая сошка. Она чья-то крыша, чья-то любовница, чья-то добрая знакомая... Но при всём моём уважении и восхищении к ней, если Акимова разбудить посредине ночи, он навскидку назовёт больше имён, чем Катя узнала за всю свою карьеру. - Значит, она - слабое место Акимова? - Да. Её раскрыли полгода назад, чтобы не вызвать подозрений у русских, отправили по бумагам - в санаторий, на деле в конспиративную квартиту Ми-5... девчонка ухитрилась сбежать с нашим офицером... - Стоп. Нашим? - Я из... Ми-5. Работаю под прикрытием. Эти бандюги хотят вытрясти из твоего друга всё про русскую резидентуру в Англии, потом продать его Ми-5, а имена, даты и цели - тому, кто больше заплатит. Мне надо проследить, чтобы досталось нам. - Почему бы вам просто не рассказать Акимову, что его жена черт знает где, он ей уже ничем не повредит? - По-моему, ты своего друга недооцениваешь. Если бы он так трясся за Катю, выбрал бы другую профессию. - Оплата? - с тяжёлым сердцем спросил Миша. - Как за телефон. Кстати, он нам не помог - едва Акимов обнаружил, что телефон украден, он дистанционно взорвал его. - Молодчина... - Зря улыбаешься, одному из наших людей голову оторвало. - Может быть, я жестокосердечен, но - нисколько не жалко. - Взаимно. - Пустите меня к пленнику ненадолго. Я хочу узнать больше деталей. - Попрощаться хочешь? - Наверное. Миша бодрым шагом вошёл в импровизированную камеру. Пленник спокойно сидел за столом, что-то рисуя в блокноте. Парень заглянул ему через плечо. - Что, Геннадий Вадимович, совсем от скуки подыхаете? Аж за карандаши взялись... - И не говори. Эти... даже не знаю, как их назвать - посмели не принести сюда элементарно телевизора или компа. - Зато карандаши привезли. Специально для вас! - Ага, ты прав. Дай руку сюда. Поймешь истинное назначение этих карандашей. Миша протянул Акимову руку, а тот быстро вставил карандаши между пальцами парня. Затем сжал его руку, словно тисками. Карандаши больно впились в кожу. - Классический кгбшный приём. И ужасно неприятно, и следов никаких. Как тебе, Куликов? - Восхитительно, - потирая руку, сказал Миша. - Что рисуем, чекист? - Рассказать тебе, убогому, слепому? Сам не видишь? - Всегда на вопросы вопросами отвечаешь, причём невежливыми? Миша посмотрел на разворот блокнота. И лишился дара речи, потому что Катя была воспроизведена с фотографической точностью. Правда, в другом ракурсе - не в фас, а в анфас, да и улыбалась она не сдержанно, как на фото, а заразительно смеялась. В руке она сжимала ромашку, и Миша ещё раз убедился в их сходстве. - Хорошо рисуете, Геннадий Вадимович. - Родители хотели меня художником сделать. Говорили, это у тебя от Бога. - Но не захотели? - Нет. Посмотри внимательно. Это Екатерина Юрьевна Шмидт, она работает в Манчестере в школе-интернате для детей-сирот учителем литературы. Она гениальный писатель, а по-совместительству - моя жена. - И мне надо... найти её? - Скажи ей, что я надолго задержусь у своих английских друзей, а также попроси не забыть отнести на почту письмо тёте в Ковентри. И пусть не забудет полить цветы, в частности, ромашки, хризантемы, фиалки, и розы. - Почему бы не передать этот шифр в посольство? - Спасибо, что напомнил. Если она спросит, что за друзья, скажи ей, что это приёмные родители Оленьки. - Что с рисунком сделаешь? - Хороший вопрос. Запомнил её? Акимов достал из кармана крохотный пузырёк с красноватой жидкостью. Листочек аккуратно вырвал из блокнота и порвал на крохотные, едва различимые клочки. Уже их он один за другим побросал в пузырёк. Миша словно завороженный смотрел, как кусочки бумаги один за другим исчезают в кровавой воде... - Что это? - Кислота. Одного крохотного глотка достаточно, чтобы тебе сожгло все внутренности подчистую. Намного надёжнее, чем цианид. - Цианид же, вроде, самое крутое? - Тебе бы поменьше шпионских фильмов смотреть. Достаточно куска сахара, пирожного, - в общем, глюкозы, чтобы цианид стал абсолютно безвреден. - А полоний? - Полоний-210? Ты хоть знаешь, сколько его съесть надо, чтобы обеспечить мгновенную смерть? Ты сперва лопнешь, а уже затем отравишься. - Спасибо за экскурс в токсикологию... Миша не договорил. Дверь распахнулась. На пороге стояло трое классических костоломов в том виде, в каком их рисуют себе в фантазиях пугливые женщины, волнующиеся за детей матери и начинающие шпионы: бритая голова, наколки, грубые черты лица... следом за ними вошла Света. Она была возбуждена: лицо покраснело, она глубоко и частно дышала; голова гордо поднята; над губами, по которым скользит напряжённая улыбка, капельки пота. - Встань, пожалуйста, - улыбнулась она Мише, - отойди к стене, хорошо? Ребята, его кресло подойдёт. К огромному удивлению Миши, один из амбалов подошёл к креслу и... вырезал у него плетёное сиденье. - Раздевайся, - без всякого выражения сказала Света, глядя на разведчика. Резидент остался недвижим. Светлана махнула рукой своим людям. - Помогите ему. На Акимова сзади навалились двое, рубашку ему со спины разрезали. Он попробовал оттолкнуть бандитов, но его ударили в живот. Разведчик упал на колени, его рука скользнула по бёдрам, и, уже сжатая в кулак, безвольно упала на пол. С Акимова попытались сорвать остатки одежды, но он перекатился на спину. Миша видел всё это как в замедленной съёмке. Что-то было не так... - Остановите его! - закричал парень и бросился к разведчику. Силой прижав его к полу, он разжал кулак резидента. В руке Акимова был зажат красный пузырёк... - Что ты натворил, придурок, - тихо спросил Акимов. - Ты хоть понимаешь, что сейчас будет? - Умирать не дело... Тебя ждут дома. - Я всё равно труп. Ладно, твоя задача - Ромашка... Миша хотел съязвить, как-нибудь уколоть Акимова, но, вглядевшись в посеревшее лицо резидента, осознавшего, что его ждёт, парень просто не смог говорить. Разведчика рывком подняли и посадили на стул, руки и ноги крепко привязали к подлокотникам и ножкам кресла. Узлы были настолько туги, что Акимов поморщился от боли. - Ничего, - сдержанно улыбнулась Света, - тугие верёвки - это будет самое приятное твоё воспоминание этого вечера. - Не сомневаюсь. Я готов сотрудничать, если это не повредит моей стране. - Мне искренне жаль, Геннадий Вадимович, но вы здесь как раз для того, чтобы повредить своей стране. Даже так - боль будет обратно пропорциональна причинённому ущербу. - Тогда идите к черту. - Джозеф, начинай. В руках у одного из верзил была длинная колотушка, вероятно, для чего-нибудь использовавшаяся в быту, но в такой обстановке приобретавшая зловещее значение. Амбал просунул конец колотушки под сиденье и с силой ударил. Миша догадался, что удар был сокрушительным - Акимов страшно закричал, на глазах разведчика выступили слёзы. - Ну, есть причины изменить жизненную позицию? - с интересом спросила Светлана. Акимов промолчал. Судя по крику, второй удар был ещё страшнее первого. Мише захотелось зажать уши, убраться отсюда. Если бы он знал, что сейчас будет, он бы не вырвал из рук Акимова заветный пузырёк. - Вы должны понять, Геннадий Вадимович, - Светлана подошла к пленнику и, опираясь о ручку кресла, наклонилась и заглянула ему в глаза, - этот кошмар не прекратится, пока мы не получим нужную нам информацию. Вам следовало бы это понять, вы же умный человек. Этим простым приспособлением, - Света кивнула в сторону колотушки в руках у Джозефа, - мы можем причинять вам боль сколько угодно. Поэтому не будьте придурком, сделайте, что вас просят. Акимов отрицательно покачал головой. Удары следовали один за другим, более и менее болезненные, но жестокие по своему психологическому и физиологическому подтексту. Спустя какое-то время, показавшееся Мише, и уж тем более разведчику, вечностью, Светлана наконец-то попросила Джозефа остановиться. - Пить... - прохрипел резидент. Насколько он играл, а насколько действительно страдал? Миша дёрнулся, чтобы помочь ему, но один из амбалов вежливо взял его под локоток и удержал на месте. Светлана подошла к Акимову, и, насмешливо глядя на него, утёрла с его лба пот. Затем взяла со стола пластиковый стаканчик с водой, схватила резидента за мокрые от пота волосы и наклонила его голову назад. Часть воды она позволила ему выпить, а оставшуюся плеснула пленнику в лицо. - Знаешь, зачем такая благотворительность? - вкрадчиво спросила она, - мне нужно, чтобы к тебе вернулся голос. Неинтересно слышать твой хрип. - Пошли вы к черту, - с трудом сказал разведчик и уронил голову на грудь. Он был без сознания. - Придурок, - прошептала Светлана, - как вовремя! Ненавижу этого долбаного шпиона! Миша почувствовал слабость во всём теле, ему хотелось сейчас исчезнуть отсюда, умереть, снова оказаться в Петербурге, - что угодно, только бы не видеть ужасную комнату, не видеть эту фурию, склонившуюся на тем, кого Куликов узнал сегодня с неожиданнной стороны... Светлана отпила воды прямо из графина и принялась бить Акимова по щекам. Тот застонал и пришёл в себя. Две секунды, пока он соображал, где находится, его глаза рассеянно блуждали по комнате, затем они сфокусировались на лице Светы, и тогда в них отразился неподдельный страх. Акимов застонал, он даже рукой пошевелить не мог. Светлана приказала продолжить пытку. Отошла, встала рядом с Мишей. Она была в своей стихии, наслаждение захлёстывало её, глаза горели лихорадочным огнём, она машинально заламывала пальцы и тёрла руки, губы были искусаны до крови... Её счастье было прямо пропорционально боли Акимова. Она, не отрываясь, смотрела на серое, всё в кровоподтёках, тело разведчика и улыбалась. Миша подумал, что она сошла с ума. Счастливая, опьянённая болью, она показалась ему невероятно красивой, как... ангел смерти. Надо будет поинтересоваться у Светы, не было ли у неё в пра-прадедушках Йозефа Менгеле. Миша не мог больше стоять на месте, у него дёргались руки и кружилась голова. Он легко выбрался из захвата и подошёл к Акимову. Света даже не попыталась остановить его, она, склонив голову набок, с интересом наблюдала за ним. - Катюша... это главное... - успел прошептать Акимов, невероятным усилием воли заставив язык повиноваться. Следующий удар не заставил его даже вскрикнуть - он лишь захрипел. - Они... послали меня, чтобы я нашёл Екатерину Юрьевну! Она сбежала... она нужна им, чтобы шантажировать тебя, - сказал Миша, и словно камень сорвался с его души. Всё. Что бы сейчас не было, это уже будет свободный выбор каждого. Миша закрыл глаза, ожидая валящего с ног удара, но... ничего не случилось. - Теперь тебе не за кого беспокоиться, - сказала Света, - итак, Геннадий Вадимович, я жду от вас информации о ваших боевых товарищах. - Нет, - совершенно чётко произнёс разведчик. Пытка продолжалась ещё десять минут, а затем Акимов с наслаждением потерял сознание. Светлана обернулась к Мише. - Ваш риск ничего не дал. Он слишком идейный, чтобы его это могло сбить. Поэтому... Последующий за этой фразой удар сбил Мишу с ног. Палачи были более милосердны к нему, чем к Акимову, и уже через пять минут Миша отключился.***
Когда парень очнулся, комната словно плыла, перед глазами ходили красные круги, а голова болела нестерпимо. Миша с трудом повернул голову. Светлана, держа в своей тоненькой ручке нож, стояла справа от пришедшего в себя Акимова. - А сейчас... наступит смерть, - весело сказала Светлана, - я не хотела до этого доводить. - Попрощайтесь с ней, ребята, - послышался голос со стороны двери, и Света, странно взмахнув руками, опустилась на пол. Миша столкнулся взглядом с её широко распахнутыми голубыми глазами. Они были словно стеклянные, а на лбу, как у Аргуса из греческих легенд, открывался красный глаз. Миша почувствовал тошноту, и последнее, что он слышал, были слова стрелка: - Геннадий Акимов, вы арестованы за шпионаж против Английской короны. Мы из Ми-5. Благодарите Бога, что мы успели как раз вовремя.***
Прошло три месяца, прежде Миша смог снова увидеть Акимова. Это было в русском посольстве, за считанные дни до депортации разведчика. Акимов выглядел весёлым и подтянутым, ни следа от всего пережитого. - Как видишь, меня обменяли, - без прелюдий сказал резидент. - На какого-нибудь Джеймса Бонда из Ми-6? - А ты как думал? - Не будешь скучать по туманному Альбиону? - Буду! Особенно по светловолосой русской девушке из Ми-5... - Я, кстати, так и не понял, что там произошло. Её убрали, потому что она знала чересчур много? - Понимаешь Михаил, наши английские коллеги претендуют на звание самой высокоморальной спецслужбы мира. А тут - резидент, умерший от пыток бандитов, которые Ми-5 наняли, чтобы его поймать! Да ещё какой-то русский парень, чьи друзья непременно поднимут бучу... Короче, такой скандал им не нужен. Поэтому, когда объявилась ненормальная садистка, они попросту решили свалить на неё всю вину. Николай рассказывал, как они приходили меня обменивать - «Мы не несём ответственности за действия Светланы... Мы отстранили её от дела, когда поняли, что она неадекватна...» - Врут? - А черт их знает. - Куда теперь? - Москва, штаб-квартира СВР. А куда потом - конфиденциальная информация. - Катю повидаешь? - А как же? Ладно, бывай. Надеюсь, что мы больше никогда не увидимся. - Не боишься, что я обижусь? - А я сейчас уже мало чего боюсь. Произошла, так скажем, радикальная переоценка ценностей. - Подождём, когда тебе опять моя помощь понадобится, шпион... - На выход, Куликов. Ты мне и так достаточно помог. Миша, с удовольствием сплюнув на дорогущий ковёр, открыл дверь. Скорей бы в офис.