Сокрытая летопись Потомков. Книга первая. Змеиный клубок

      Кот улёгся на передние лапы, очень по человечески, у девушки при этом возникли серьёзные сомнения, а могут ли обычные кошачьи лапы так сгибаться. Сама она после слов об отсутствии необходимости помогать Вольгину, с лёгким расслабленным стоном откинулась на сочную мураву.       — А ему везёт не так часто, как многие думают… — неожиданно закончил фразу Боян, и если бы Ольга не слышала пару минут назад объяснения, как работает его «вещание», то подумала бы, что кот бормочет это про себя и не хочет, чтобы это кто-либо слышал, но ведь он передал это именно им… — она оглянулась на Валю, но та словно не слыша последней реплики, комментировала везение олигарха:       — О да, ему, похоже часто везёт в жизни — вон и собой каков, и богат как падишах, вот теперь и такая девушка…       — Благодарю за комплименты обоих! — улыбнулась Краснова, снова оглядываясь на ожившего персонажа Пушкина, а тот, явно поняв её вопросительный взгляд лишь хитро подмигнул ей. «Значит та фраза адресована только мне. Интересно, что бы она значила? А хотя, помнится во время того интервью, Ви упоминал что-то высокопарное в этом духе — может это было больше, чем формальный пафос?»        — Слушай… те! — вдруг воскликнула, но затем, смутившись, чуть поправилась журналистка.       — Можно на «ты», — кивнул ей кот, и она продолжила столь внезапно озарившую её мысль?       — А не ты ли тот Боян, который упоминается в Слове о полку Игореве?       Кот перестал лыбиться и глянул на неё серьёзно и, к её удовольствию, весьма уважительно.       — А ты сделала домашнее задание! — сказал он наконец. - Да, автор имел ввиду меня, приложил я лапу к его творчеству в своё время. Порассказал всякого…       — Но ведь… — всё это решительно не укладывалось в её голове, которая и так сегодня получала разрыв шаблонов неоднократно, — … ведь те… Вам тогда должно быть…       — «Тебе», без формальностей! — укоризненно поправил кот, — А по вопросу… Нууу — сама считай, — он лукаво склонил голову на бок, — Для дальнейшей интриги добавлю, что я тогда далеко не был юным котёнком…       — И… много в этом вашем Сокрытом таких… долгожителей? — вкрадчиво и азартно задала она новый вопрос.       — Встречаются… — зверь склонил голову в другую сторону и театрально помедлил — … и постарше меня, и помоложе, но в основном сроки жизни сокрытых не намного больше людских. Сравнительно ненамного… Ведь, сами понимаете, иначе бы Дивные стали доминировать по численности, а так как наши возможности зачастую много выше Явных, то это привело бы к угнетению или даже вырождению явленного человечества, а этого Порядок допустить не должен, от того и существуют жёсткие ограничения… У большинства дивных рас, если их численность достигает определённого предела, начинают рождаться обычные люди. И наоборот — если какая-то дивная раса оскудела и оказалась на грани гибели, зачастую случается так, что её представители рождаются в семьях обычных людей… Мы все взаимосвязаны. И все мы единый народ, хоть за тысячелетия истории многие его части стали отличаться друг от друга внешне, языками, а то и внутренними особенностями, но Древняя Вера гласит, что все мы от одного Божественного корня и цель наша в бесконечном цикле перерождений постоянно совершенствуя Разум, Дух и Тело стать ближе к Великим Пращурам нашим… Для того и посылаются нам испытания, для того и одарены мы не только разумом и духом, но и более низменными качествами, более свойственными животным, меньшим нашим братьям. Оттого и были мы изначально разделены на разные народы, далеко живущие друг от друга. Чтобы за долгие годы сложились разные культуры, разный опыт, уникальные особенности, которые позже сольются в единый плавильный котёл, и взаимно укрепят и разовьют друг друга… — кот как-то устало и горько хмыкнул.       — В идеале так должно быть… Но только неразумное человечество частенько сворачивает на путь Кривды… Встретившись впервые, народы с едиными предками, каждый хранивший крупицы одной Истины, истолковали её на свой лад, дополнили собственными желаниями и оправданиями, с помощью которых нашли повод объявить свой народ лучше других и затеяли войны, вожделея наживы и власти… С Дивными вышло так же… В древности мы жили среди простых людей явно, в мире и гармонии по заповедям Божественного Порядка Пращуров наших… Но чем больше проходило тысячелетий, тем больше скапливалось наносного, тем древнее становились придания об Истине, тем больше народу в них сомневалось или толковало с фантазий и «как надо было»… Не замечаете параллелей с нынешней земной политикой, а?       — Ещё бы… — закусила губу Краснова, внимательно слушавшая этот исторический экскурс, — и что произошло? Кому-то стало завидно, что дивные что-нибудь эдакое могут и живут дольше?       — В самую точку! — угрюмо кивнул кот. — Только ещё добавилась ксенофобия, навеянная встречей с другими народами и первыми стычками, узколобие «однодневок», против опыта долгожителей, которые не забыли древние законы, потому что уже коптили небо, когда их давали нашему народу Пращуры. Но дав их, Боги более не вмешивались в ход истории явно. Что и понятно, ведь иначе это всё напоминало бы не свободное развитие и испытание качеств, а рабский полигон, когда все точно уверены, что за проступки так или иначе будет заплачено… Какова бы была тогда ценность добродетели, достижений разума, тела, духа?       — Никакой, — подытожила Валентина, до этого момента уступившая вожжи разговора подруге по передрягам.       — Вот-вот, логично ведь до ужаса, не так ли? — заметил кот и снова поник головой. — Но ведь так мало народу действительно верит во что-то подобное, а все современные новоделы изначально создавались и насквозь пропитались ксенофобией, низменными корыстями и лицемерием. «Убивать плохо? — Да — А за веру? – Ну, это святое дело!»… — он презрительно по-кошачьи фыркнул, тряхнув мордой — «Людей грабить нельзя? — Нельзя! — А гоев? — А гои даже не люди — это животные, которых Яхве для услаждения взора Богоизбранного народа сделал похожими на людей, они рабы для вас - делайте с ними что угодно…»       — Печально всё это, — задумчиво кивнула Ольга, которая действительно стала понимать слова Бояна, задумавшись сквозь их призму обо всём, что происходило и происходит сейчас в самом обычном мире вокруг. И ведь всё сходилось!       — Так что же, получается, мы — Потомки Богов, проваливаем их испытания и не движемся к ним в своём развитии, а …       — Деградируем! — резко закончил её фразу Боян. — Именно так! Думаешь, у вас в Явной части мира всё так плохо, а мы — дивные все сплошь образцы морали, Веры и созидательного развития?! ЩАЗ! — он до того взволновался, что вскочил на лапы, выгнул спину и шерсть на ней встала дыбом, а желтые глаза блеснули огнём. — Яд ленивого потребления и отрицания духовности давно просочился и к нам. Современной молодёжи, даже посвящённой в Тайну, зачастую охота погрязнуть в пороках и похваляться дешёвыми трюками вульгарнейшей и простейшей магии, а то и вовсе возможностями, данными при рождении ни капли их не ограняя, разве что само собой — от использования ведь тоже какое-никакое улучшение владения идёт… О жажде власти, лицемерии и жадности и говорить не приходится! Да вы же видели сектантиков? Думаете кто создаёт подобную мерзость? Обычные люди, начитавшиеся книжек? А – а! — он в такт гласным покачал головой, отрицая ложный аргумент.       — И зачем им было всё это нужно? Кривда, кажется так сказал Виктор, и мол что она души губит… — вспомнила Краснова, в которой проснулась внутренняя журналистка.       — Расходный материал! — зло процедил кот, — Кривда она такая, очень в духе нынешних тенденций — даёт довольно большую магическую силу сравнительно быстро и просто, вот только о цене этим дурачкам как-то забывают предупредить… Случайно, разумеется, — презрение в глазах кота полыхнуло ядерным взрывом.       — И что теперь с ними всеми будет? — прикрыв ладошкой рот, тихо спросила Пичугина.       — Про то только Богам ведомо… — философски заметил кот, — Но практика показывает, что кто-то расплатится здоровьем, кто-то разумом, а самые «достойные» и своей бессмертной душой. Слышали о таком понятии, как «заложный покойник»? Девушки переглянулись:       — Что-то смутно помнится из сказок детства, — произнесла Валя.       — Насколько я помню, это что-то вроде «умершего неправильно» и преждевременно человека, чья душа не может упокоиться, — выдала версию Краснова.       — Тепло, но не совсем, — заметил Боян, — видите ли, неестественной смертью умирают многие, но зачастую не по собственной воле, так что и наказывать их за это было бы как-то несправедливо. То же касается и «обычных» проступков или грехов — не заблуждайтесь, слово исконно русское, к христианству изначально никакого отношения не имеющее. Их ещё называют путь Кривды, вопреки пути Правды, то есть благодеяния, соответствия законам Божественного Порядка, что для всех одинаковы. Так вот, они, судя по крупицам дошедшей до нас Истины, во всяком случае так Верят, ложатся пятнами на душу, можно сказать карму — вполне удобное и точное понятие, кстати. Ведь вы помните о развитии и стремлении к Предкам, так вот всё это отталкивает на этом пути назад. Толкает, но неведомо нам, чего можно совершить настолько чудовищное, чтобы душа лишилась всех шансов исправиться и была изгнана из Цикла Перерождения, который кружит нас всех в вечном Круге Жизни и Смерти… В этой концепции сразу отпадают такие мучительные нестыковки, которые смущают в новоделах вроде христианства — почему, к примеру, могут быть убиты малые дети или погибнуть в катастрофах — «Чем же они согрешили? Почему Бог не спас?!» — заливаются думающие, но выросшие в отрицающих Перерождение законах «новоделов» вроде иудаизма и всех его последующих отродий, а им неловко блеют в ответ что-то типа «неисповедимы пути» или «они попали в Рай». Ну да, а зачем они тогда рождались, если ещё не успев пожить и что-либо сделать умерли и ушли в Рай навсегда?       — Логично, — отметила Ольга, — но мы отвлеклись, как мне кажется, что с Путём Кривды и магией Кривды, я правильно поняла разницу, на которую ты намекал?       — Ах да, так вот — Простые грехи, как я уже сказал, это хоть и плохо, но естественно — все мы изначально несовершенны, в нас была вложена эта часть, но вместе с тем и свобода воли, так чтобы мы постоянно сталкивались с испытаниями тела, духа и разума и делали выбор. От того грехи обычно не изгоняют душу из Цикла, а лишь отталкивают назад в развитии, соответственно добавляя испытаний и невзгод в следующую жизнь, которые ведь тоже можно достойно преодолеть и продолжить развиваться, а магия Кривды… Она — бунт против самого Порядка, ибо идёт против его законов, законов природы, а зачастую покушается на священное — на Свободу воли и Бессмертные души, как носителя, так и других по его желанию. И если души других, которые не осквернены так же практикой подобной мерзости, защищены от порабощения и навсегда пленить или ещё как-то навредить им фатально нельзя. Но сама попытка… В общем, стоит она уже собственной души. И «заложные покойники» — это как раз такие — неупокоенные и изгнанные из Круга Жизни. Такие обычно становятся просто лярвами — низшими духами-пиявками эмоциональной энергии, кто посильнее и с более объёмным, как сейчас говорят, резервуаром магии, накопленным при жизни, может нежитью стать низшей… Ещё реже высшей, но все варианты осквернены и проблем несут изрядно, как себе, так и окружающим. И да — любое зло против таких не считается злом и карму не портит, а даже наоборот… Сечёте?       — Одним словом, Порядок даже бунт против себя поворачивает во благо — в очередное испытание на прочность и дух для других? — пришла в голову журналистки здравая мысль, которую она тут же и озвучила. Котяра глянул на неё с интересом и кивнул:       — Соображаешь! Да, именно так мы и верим, ну то есть не все «мы», а те из нас, кто чтут Исконную Веру. Но на то она и вера, что чётких доказательств всему этому нет — если говорить о карме, карах и дальнейшем пути души после упокоения в одной жизни… Память умирает с телом, когда душа окончательно с ним расстаётся, Нежить сохраняет её часть, что зависит от степени разложения тела и сохранности мозга… Высшая нежить бывает что помнит и всё, но ведь там реинкарнации как бы ещё и не произошло, она просто «осталась» в теле, хоть и произошли некие метаморфозы. А вот дальше… Все остальные знания, собранные за века, позволяют судить о некоторых причинах и следствиях, но лишь косвенно — оспорить при желании можно. Остаётся лишь верить в древнюю мудрость, или во что-то из новоделов или вообще не заморачиваться — тут уж каждый сам решает.       — Ясно, — подытожила Валентина. — Выходит, что на вечные вопросы чётких ответов нет и в Сокрытом мире.       — Так и есть, — кивнул усатой мордой Боян, – но, если задуматься, в этом-то и есть величайший смысл. Вера с доказательствами фактовыми была бы уже не Верой, а концентрационным лагерем, где свободной воли нет не на грош — осталось бы лишь служение из страха гарантированной кары.       — Тоже верно, — согласилась Пичугина       Тут массивная дверь ближайшего к ним терема со скрипом распахнулась, и на поляну выглянула какая-то уж больно узкая голова с лишь намёком на шевелюру. С их позиции большего было не разглядеть, но высунувшаяся вместе с головой верхняя часть туловища тоже оказалась жутко худой и узкой, что наводило на мысль о дистрофии.       — Эй вы, любители загара, самовар перепреет, вас дожидаясь и плюшки стынут! А ну марш в дом! — безапелляционности тона странного персонажа позавидовала бы любая вожатая советского пионерлагеря.       — Ой, идём- идём, Буреломушка, только ремень не доставай, позязя! — издевательски-плаксивым голосом проштрафившегося оболтуса выдал Боян, который уже успел перекинуться обратно в человека, пока девушки глазели на нового персонажа.       — А ты вообще молчи, охальник! Что, отвёл девкам глаза, нацепил морок на срамоту, и всё как надо? — парировал тот, кого кот назвал Буреломом, и со снисходительный улыбкой посмотрел на обоих девушек, которые тут же принялись пристально разглядывать Бояна. Тот смутился, ну или сделал вид, что смутился…       — Чё такого-то? Они ж ещё ни то что хакнуть, наложить простейший морок не умеют, а к более близким отношениям пока явно не расположены… — он скабрезно изобразил несколько хватательных движений руками.        — Так ты что, изначально к нам голым в мороке вышел? — с деланным возмущением спросила его Ольга, поднимаясь на ноги.       — Не-а, слышали же, что он про отвод глаз сказал. Это он про одежду, которая, разумеется свалилась, когда я в кота перекинулся… Личины и излишки живой плоти от ипостасей сохраняются в чём-то вроде изнанки мира. Сейчас её стали называть «подпространством» — полезная штука, да. Вот только уходит туда лишь то, что является частью тебя изначально, а всё «наносное» прост осыпается вниз при смене личины. Вот от одёжки своей я и отвёл вам глаза, — он указал куда-то на траву, и обе новоиспечённые Посвящённые в Тайну с удивлением обнаружили там ворох одежды, изначально бывшей на Бояне при встрече.       — Так-то вот, — хмыкнул он, — опережая всякие нехорошие мысли, отвечу сразу. Да, еда, ещё не до конца переваренная и ммм отходы не являются частью тебя, но, СЛАВА БОГАМ, всё это теряется где-то в этом самом подпространстве, потому конфузов не выходит, лишь только аппетит быстро просыпается и жажда… Что там про самовар и плюшки было?