Ты сводишь меня с ума

      Сегодня не должно было быть дождя, но синоптики опять ошиблись. Ливень не прекращаясь стучал по стеклу, крупные капли воды оставляли разводы на пыльных окнах, мне же их потом мыть. Посетители лениво потягивали кофе из чашек, любуясь на то, как люди на улице, с зонтиками, дождевиками, неуклюже перепрыгивают лужи. Конечно, это очень занимательно, особенно когда хочется отлынить от работы и вздремнуть часок другой. Тем более, погода буквально усыпляла, убаюкивала.       Третья чашка кофе. Почему не помогает? Видимо притяжение погоды действует на меня сильнее, нежели помощь кофеина.       Я перевязала хвост, похлопала себя по щекам, дабы немного взбодриться и пошла обслуживать клиентов.       Третья неделя, у меня неплохие чаевые. Секрет в улыбке и хорошем обслуживании. Я сразу же влилась в коллектив, насколько смогла. На самом деле я не такая. Не люблю много общения, не люблю фальшивых людей, их прилипшие к лицу маски с лживыми улыбками. Но за каких-то три недели, я почувствовала себя именно такой.       «Так надо!» — твердила я себе каждый день, цепляя улыбку на лицо. — Фостер, когда ты уже сдохнешь от рака легких и, наконец-то, перестанешь курить эти ужасные сигареты. Этот запах настолько мерзкий, что въедается в кожу, — это Джилиан, работает давно. Противная стерва, которой все должны потакать, что, собственно, все и делают. Я не хочу этого, поэтому мы постоянно с ней грыземся. — Когда-нибудь да сдохну, но, только после тебя, — я фальшиво ей улыбнулась и понесла заказ, не обращая внимания на неприличный жест, который она мне показала.       «Терпи. Это всего лишь глупая овца, она не стоит твоих нервов»       Снова приходиться улыбаться, играть эту роль, которая мне не нравится, но по другому нельзя. Я снова начинаю новую жизнь. Без них. Нет. Без него.       Не замечаю, как ставлю кружку туда, где только начинается стол и она падает на пол, разбиваясь вдребезги. Горячие капли кофе, брызгают мне на оголённые ноги и я тихо ругаюсь себе под нос, ставя поднос на стол и опускаясь на корточки. — Фостер, опять посуду бьешь? Не хорошо. Минус двадцать долларов из твоей зарплаты, — это звучит так обыденно, что я киваю и пытаясь не замечать грозных взглядом со стороны посетителя, чью кружку кофе я навернула, да еще и облила им. — Простите, сэр. Я принесу новую порцию кофе, вам это ничего не будет стоить, — говорю я, пытаясь улыбнуться как можно вежливее, не знаю, получается ли. Складываю осколки чашки в карман фартука, и расставляю тарелки с едой на стол.       Плетусь обратно на кухню, игнорируя ехидную ухмылку Джилиан и сочувствующий взгляд своего начальника. Надо просто пережить этот день.       Выкидываю осколки, конечно же, разрезая палец осколком чашки. Тоже уже вошло в привычку. Со мной происходит это настолько часто, что я уже не замечаю этого. Перевязываю палец, иду наливать новую кружку кофе и снова выхожу к столикам с посетителями.       Проходит всего полтора часа, но на улице начинает заметно темнеть, правильно, пасмурно же. Я прошу о десятиминутном перекуре и выхожу на улицу к курилке.       Руки трясутся, будто я с похмелья и не могу открыть бутылку с водой. Достаю из кармана шорт пачку сигарет с гвоздикой и зажигалку. И вот она — долгожданная затяжка. Меня начинает отпускать, я уже не так нервничаю, все мои проблемы испаряются, но временно. Я чувствую легкость. Курение всегда помогало, пристрастилась я к нему еще в пятнадцатилетнем возрасте, тогда это было просто забавой, но потом пошло привыкание.       Вредная привычка, знаю. Но бросить курить — выше моих сил. Я уже бросила то, что доставляло мне не меньшее удовольствие, это, скорее даже, замена тому, что у меня было. Там было не просто удовольствие, все было серьезно. Чувства были настоящими, по крайней мере, с моей стороны точно. — О, дождя то нет, — вдруг вспомнила я о том, что ливень закончился, глядя на лужу, в которой отразился зажжённый кончик моей сигареты.       Я выдыхала сигаретный дым, ощущая запах гвоздики и мокрого асфальта. Убийственное сочетание.       Докурив, я кинула окурок в лужу и зашла обратно в кафе. В нос ударил привычный запах кофе, прогорклого масла и карамели. [...— Что ты знаешь о пирогах? Вот такого, — парень показал на тарелку с куском большого пирога, политого взбитыми сливками и карамелью. — я еще не пробовал. Фирменный, а? — Да. Забегайте к нам в четверг, Клайв готовит пирог с кокосом — десерт дня. Такого, уж поверьте, вы никогда не пробовали. Вас потом за уши не оттянешь от это божественного пирога, — официантка говорила быстро и мимика её лица менялась так быстро, даже быстрее, чем я моюсь в душе. — Сэм, что скажешь? Заедем отведать божественного пирога? — Дин улыбнулся во весь рот брату, зачерпывая полную ложку сливок.       Я молча жевала картошку, переглядываясь с доброжелательной официанткой, которая мне улыбалась. — Спасибо, мы обязательно вас посетим, — ухмыльнулся Сэм, глядя на старшего брата, который буквально вгрызся в десерт. — М-м-м, вот это вкуснятина, — еле проговорил парень, прожевывая пирог и прикрывая глаза от удовольствия. — Можно еще один? Побольше сливок и карамели. Официантка лучезарно улыбнулась, что-то ответив парню и ушла на кухню...]       Воспоминание со времен моей охоты с Винчестерами. Мы тогда с ними были знакомы всего около месяца, а после гибели тети Ирмы, которую загрызли вампиры, я стала жить вместе с ними, и ездить на охоту тоже. — Фостер, время — деньги. Посетителей набежало куча, быстрей за работу, — отвлек меня от воспоминаний мой начальник, пихая мне в руки блокнот с ручкой. Я кивнула и взяла чистый фартук, завязав его на поясе.       Работа отвлекает: не успеваешь о чем-то задуматься, как тебя тут же подзывают к столику. Устаешь конечно, ноги гудят, охота присесть, но это помогает мне крепко спать и не задумываться о чем-то плохом. Просто работай и всё. — Офелия, сегодня твоя очередь мыть полы, — голос Джилиан меня раздражает, такой приторно сладкий, как яд, а улыбка, охота ее стереть, хорошенько треснув по роже. Не знаю почему, но эта сучка сразу мне не понравилась, как только я пришла сюда устраиваться. Что-то в ней есть от той падали, которую я раньше истребляла.       Я проигнорировала ее, вытирая стол и поглядывая из-подо лба на следующие ряды столиков. — Пока, Фостер. Очень надеюсь, что завтра ты не явишься на работу, — это похоже на прямую угрозу? Нет. Скорее на пожелание "Поскорее бы ты уже сдохла, я тебя ненавижу, потому что ты такая милая и тебе достаются самые хорошие чаевые, сука". Всегда распознаю эту интонацию в голосе. — Пока, Джилиан. Надеюсь, что ты найдешь себе достойного мужа, который будет терпеть тебя, пока не загнется от твоего яда. Счастливо оставаться! — фальшивая улыбка и жест прощания. Кстати, я до сих пор не знаю её фамилию. — Пф, тупая корова, — как обычно, оскорбления с её стороны. Я никогда открыто не оскорбляю её, лишь в душе всячески матерю.       Наконец дверь за ней захлопнулась и я могу расслабиться. Я присела за стол, вздыхая и вытягивая гудящие ноги. Осталось девять столов и грязный пол, а потом я буду свободна. — Не жалуйся. Осталось два дня до выходного, — прокряхтела я, разговаривая сама с собой и поднимаясь из-за стола, подходя к стойке. Включив радио, пустое кафе заполнила музыка.       Знакомая песня, которую так часто крутят по радио, что я уже почти выучила слова. Lana Del Rey — Gods & Monsters       Я на самом деле не хочу знать, что для меня будет лучше.       Я и Бог не ладим, так что сейчас я пою. Я поплелась к столику, убирая волосы за шиворот рубашки, чтобы не мешались.       Никто не заберет мою душу,       Я живу, как Джим Моррисон,       Держа курс на праздник в дурмане.       Контролирую, оказываю давление       Невольно начала напевать песню себе под нос, это от скуки: — Я правда не хочу знать, что было бы хорошо для меня Бог мертв. Я сказала: "Детка, со мной все хорошо", — пою не так хорошо, как танцую, но я старалась не фальшивить. Хотя с Ланой мне не сравниться.       Песня успокаивала, но самое главное то, что она окунала меня в воспоминания, которые я не хотела сейчас вспоминать и представлять. Пока что, я не способна тормозить свое сознание, поэтому все вышло само собой. [... — Я не запомнила дорогу от того дома, кажется, я тогда отключилась и действовала автоматически, — я всегда отличалась невнимательностью, хотя в работе охотника это почти самое важное. Как меня еще не прихлопнули.       Сэм ходил взад-вперед, пол под ним противно скрипел. Мне хотелось прикрикнуть на него, чтобы он угомонился и сел на кровать, как парень резко повернулся ко мне всем телом, окидывая задумчивым взглядом. Вроде бы ничего такого, но я реагировала на него слишком бурно. Будь то взгляд, улыбка, легкое, почти незаметное касание: мне сносило крышу, легкие отказывали, а кровь начинала кипеть. Наверное, это и называется любовью, а может я просто больна. — Там было слишком много переулков, — куда бы спрятать взгляд, черт. Сэм начал подходить к столу, останавливаясь около меня, так близко, что я почувствовала как от него исходит жар. Кажется, я замерзла. — Можно по памяти воссоздать что-то типа карты. Попробуй, вдруг выйдет. Нам необходимо найти ее, — его голос был твердым, но убедительным. Я не в силах ему отказать, тем более, этой девушке нужна наша помощь. Обещала ведь ее вытащить. — Постараюсь, — тяжелый вздох, руки жутко вспотели, это потому что он стоит рядом. Так, нельзя отвлекаться. Думай о том месте и о Делани, её нужно спасти.       Я незаметно вытерла потные ладошки и взяла в руки карандаш. Рука предательски затряслась. Твою мать! — Офелия, — я почувствовала, как Сэм наклонился к самому уху, чувствовала его горячее дыхание. Мне становилось дурно, все мысли поплыли, будто от жары. — Расслабься, слышишь? Сделай пару вдохов.       Я послушно выполнила его приказ, боясь выпрямиться, поэтому ссутулилась на стуле еще больше, когда почувствовала легкое щекотание его волос, на своей шее. — Теперь возьми карандаш и слушай мой голос, хорошо? — стул тихо скрипнул, когда он облокотился на него здоровой рукой, потому что другая у него сломана.       Попыталась вздохнуть, но воздух застрял в горле, когда я ощутила как его пальцы коснулись моего оголенного плеча. Ох, черт. Я поперхнулась, руки затряслись сильнее.       Он слишком близко. Слишком. Но самое интересное это то, что я даже не пытаюсь его оттолкнуть или попросить, чтобы он сел рядом. Мне нравится эта близость, несмотря на то, что я жутко нервничаю. Я точно больна. — Офелия, расслабься. Выпрями плечи, — мягкий голос и снова это касание к плечу. Послушно выпрямляю спину и головой задеваю его подбородок. — Извини, — почти шепчу, но слышу, как он тихо хмыкает. — Теперь, ты должна на несколько секунд прикрыть глаза и вспомнить то, как ты оттуда убежала. Как заворачивала в переулки, постарайся примерно воссоздать картинку в своей голове, — он немного отодвинулся, и я смогла глубоко вздохнуть.       Вспоминай, давай. Сейчас я напрягала свой мозг двойне больше, чем на самой сложной контрольной по математике, которая только у меня была.       Максимально точно я передать не смогла весь маршрут своего побега, но получилось весьма сносно.       Сэм забрал листок, передал его только что вернувшемуся Дину, и мы отправились на помощь девушке по имени Делани.       Он больше не смотрел на меня, а я постепенно остыла, хотя и немного загрустила. Мне хотелось повторить этот момент. Но я знала, если я перейду эту тонкую грань между нами, мне захочется только большего, намного большего. Я не могла разрушить это, надо знать меру всему...]       Песня все еще играла в пустом кафе, а я стояла, застыв, рядом с последним из столиков. В горле образовался ком, глаза и переносица начали гореть.       На прошлой неделе мне приходилось очень много плакать. Проклятые гормоны. Но сейчас я переборола себя, разглядывая черные разводы грязи на полу.       Когда ты говоришь, это словно кадры из фильма,       И ты сводишь меня с ума,       Потому что жизнь становится имитацией искусства       Если я стану чуть более хорошенькой, я смогу стать твоей деткой?       Ты отвечаешь мне: "Жизнь не настолько сложна". — "Время — деньги, Фостер", — изобразила я голос своего начальника, доставая из подсобки ведро и швабру с тряпкой. — "Кто не работает, тот не получает зарплату, Фостер". Аха, очень смешная шутка, козел. — заметила за собой, что я слишком часто начала разговаривать сама с собой. Со мной всегда было что-то не так, это я всегда знала, но сейчас крыша окончательно поехала. — Нехватка общения, Офелия, — ответила я себе, вытаскивая ведро с водой из раковины и проливая половину на пол. — Черт.       Вся эта процедура с мытьем полов, отняла у меня час драгоценного времени. На улице было темно, хоть глаз выткни. Я быстро закрыла кафе и вышла через черный вход, проходя мимо пустой стоянки.       Вот уже неделю, я хожу на работу и с работы пешком, мою машину забрали на штраф-стоянку. Выплатить штраф я не могу, точнее, бюджет не позволяет. Вот же бесит.       Тихо и темно. Шагаю быстро — привычка. Когда иду с работы никогда не надеваю наушники, тоже привычка, со времен охоты. Мало ли что за тварь может подкрасться со спины, нужно быть начеку.       Идти не так уж далеко, но просто идти скучно. Я достаю сигареты, подкуриваю и затягиваюсь. Блаженство. Запах гвоздики заполняет все вокруг и я вдыхаю, и вдыхаю его, это никогда не надоест.       Перехожу дорогу, перед этим посмотрев по сторонам и двигаюсь дальше. Кидаю окурок на тротуар, наступая на него кроссовком и выдыхаю последний дым.       Мимо проезжает знакомая машина и я зацикливаю на ней взгляд. Она останавливается в нескольких метрах от меня, и я замираю, из легких выходит весь воздух, а пальцы на руках холодеют. Эту машину я знаю слишком хорошо.       Дверь со стороны водителя распахивается и, кто бы мог подумать, выходит Он. Его я ни с кем не спутаю: высокий, широкие плечи, длинные волосы.       Он поворачивается ко мне лицом и встречается со мной взглядом. Я, как дура, жду, когда из машины выйдет Дин, но, вероятно, он приехал один. Ко мне. — Офелия, — интонация, мне ее не распознать. Сжимаю лямку своей сумки и непроизвольно делаю шаг назад. Сэм это замечает, хлопает дверцей машины и идет ко мне.       Я резко разворачиваюсь и быстрыми шагами иду в какой-то переулок. Почти бегу, но не бегу, а дыхание между тем сбивается. — Офелия, стой, — Сэм слишком близко, я не слышу его шагов, но буквально чувствую его спиной. — Остановись, пожалуйста. — и не собираюсь.       Не понимаю, как это происходит, но секунда, и я уже прижата к каменной стене. Свет от фонарей падает на его лицо, он улыбается. — Я искал тебя, — прижимает меня, но хватка не сильная, тем не менее, дышать мне трудно. — Зачем? — еле выдавливаю я, смотрю прямо в глаза. Ладошки вспотели. Сэм близко. Я чувствую его горячие руки сквозь легкую ветровку. Он рядом, так близко. Мне его не хватало, очень. — Ты бросила охоту? — игнорирует мой вопрос. Я молчу и перевожу взгляд в сторону. — Нормальной жизнью жить намного сложнее, чем нашей, — говорю я. Сумка сползает с плеча и падает на мокрый асфальт. — Приехал меня проведать? Жива, как видишь. — Джилиан, — его губы вытягиваются в тонкую полоску и я вздрагиваю. Какого черта? — Работала с тобой. Она ехидна, мы ее убили сегодня после работы. Тебе грозила опасность, а ты даже не догадывалась.       Удивило, признаюсь. Но не зря я ее так ненавидела. Пожимаю плечами и пытаюсь вырваться из его хватки. — Спасибо. Можно мне идти? — хватаюсь за его куртку, пытаясь сдвинуть Сэма с места. Он ухмыляется, пробегаясь взглядом по моему лицу.       Я замираю, но все так же крепко держусь за его куртку. Смотрю на него, не моргая. Замечаю меленькую царапину над бровью и аккуратно дотрагиваюсь двумя пальцами до раны, даже не знаю зачем.       Слезы подкатывают к горлу, теперь я не могу их контролировать. Слишком много эмоций. — Сэм, — смотрю на него и хмурюсь. — Не надо было уезжать, — говорит мягко и слегка улыбается, я вижу ямочки на его щеках. Внутри все теплеет, а глаза застилают слезы.       Сэм наклоняется чуть ближе, а я тянусь к нему. Тянусь к его губам. Он прижимает меня к стене, касаясь губами моих губ. Хватаюсь за него, боясь, что он исчезнет или убежит от меня. Я целую его настойчивее, мне нужно больше. Он отвечает точно так же. Чувствую горячие слезы на свох щеках, но продолжаю целовать его, углубляя поцелуй. Его горячие ладони обжигают кожу лица.       Сэм рядом. Я чувствую его всем телом. Мне так его не хватало. Кого я обманывала, когда говорила, что без него будет лучше?       Песня Ланы Дель Рей крутится в моей голове. И лишь одна строчка, заедает у меня в мыслях.       И ты сводишь меня с ума, Потому что жизнь становится имитацией искусства.