Последнее отречение.

Когда гроза загонит в угли пламя, Когда ветра развеют прах и память, Когда от мира скроются волнами Дворцы и земли, что хранимы нами, И небеса, что были мнимо немы, Разверзнувшись оземь горящим гневом, Объявят во сиянии Элены, Что будем прощены отныне все мы… Душа моя не примет дар бесценный. Так не приемлет тьма огонь светила, Скорбящий смеха вынести не в силах, Не мне искать смирения в святыне, Что в гневе — раз и навсегда — отринул, Иной стезе я предаюсь отныне, Прямой, как путь звезды в небесной стыни, Былая слава, жаркое полымя, Следы мои укроет горьким дымом, Забудьте же о Феанаро сыне! Навек, навек! Он не вернется боле, Ведом не клятвой, собственною волей, Приняв всю боль неразделенной доли, Предам огню руины за собою! Но свет надежды воссияет в пали — То догорает век вражды и стали. И минет время, и печаль истает, Не свора воронья — лебяжья стая, Взметнув крылами пепел, в сером соре Отыщет сердце, что навек оставил Я смертным землям радости и скорби… И унесет его домой, за море.