Шестнадцатый год

Завулон склоняет голову. Рядом с ним — всего лишь человек. Но так положено. Правила составлены давно, и не Завулону их менять. Не сейчас. Царствуй на страх врагам. Завулон старательно тянет строки. Так много в них для тех людей, что стоят сейчас в одном строю с Завулоном. И так мало для него самого. Что ему человеческие правители? Что ему их суета? Он выше этого, потому что человеческая жизнь гораздо короче жизни Иного. А уж про Великого и говорить нечего. Века. Ему приходилось видеть множество правителей. Разные страны, разные обычаи, разные люди вокруг. Слепое повиновение. Слепое преклонение. Не ему думать об этом, в любой момент он может сменить любого из них. Но не будет. Давно уже не интересно. Это забавно первые лет двести-триста, а потом уже надоедает. Они все одинаковые, за редким исключением. От них ждут что-то выдающееся, а в лучшем случае получают только спокойствие. В худшем — войны, болезни, рухнувшие государства. Зачем Иным вмешиваться, когда люди и так способны устраивать войны на ровном месте? А уж если кто-то из Иных все-таки встревает в ход истории, тогда и говорить не о чем. Завулон стоит, спокойно преклонив голову. Здесь и сейчас он искренен. Царствуй во славу нам. Шаг вперед. Георгий четвертой степени теперь блестит у него на груди. Завулон уже знает, что буквально через несколько месяцев все это не будет иметь никакого значения. Но сейчас он просто поет вместе со всеми. Боже царя храни. И где-то в глубине души он надеется, что Бог не отвернется от этой семьи.