Скука

Восемь шахматных джокеров в чёрном, и восемь - в белом. Я писал о любви синей ручкой и хрупким мелом. На доске, где крючок и гвоздик давно разъяты, Делал ход за левых, за правых. Рвал на цитаты То, что было цельным, как небо в конце апреля. Так прошла неделя. А на самом деле годы, столетья... Пешки Оставались пешками, жертвовались без спешки, Приближая к сцене финальной, к мату, Превращенных в дерево, в суррогаты Королей и ангелов белых, чёрных... Мы встречались вечером, в прошлый вторник, У огромной площади трёх вокзалов Пили кофе холодный, и ты сказал мне: Не хочу обещаний твоих и рая. Я уже дошел до края.

В тот день он понял, что иногда лучше держать язык за зубами в присутствии брата. Был вечер и Ичиго сидел за уроками, пялясь в очередной учебник. Физика, информатика, литература? Да какая разница, он все равно лишь бегает глазами по строкам, пропуская смысл напечатанного. - Скууууука… - тянет парень потягиваясь. Сзади послышался какой-то странный шорох. Куросаки испуганно обернулся, замечая присутствие брата. – Хичиго! – он грозно посмотрел на альбиноса. - Что ты тут делаешь? - Тихо-тихо, Король, - рыжик недовольно фыркнул, отвернувшись. Находиться рядом со своим близнецом было настоящей пыткой. Внутри всё скручивалось в тягучий ком, а по телу пробегали мурашки. Он понял, что влюбился, ещё когда ему исполнилось шестнадцать. В то рождество парни играли на улице и пришли домой запыхавшиеся. Заходя на порог, Ичиго случайно поднял голову, понимая, что они с братом стоят под омелой. Подруги тут же завизжали, и отвертеться не получилось. Это был первый поцелуй рыжика, но он никогда не сможет его забыть. С тех пор он не может просто смотреть на Хичиго, постоянно находя себе какое-то занятие, лишь бы забыть о его присутствии. А именно сейчас это недоразумение развалилось на кровати самого Ичиго, умно поправляя очки, читая какой-то очередной детектив. Как только Куросаки отвернулся, над его ухом раздался еле слышный шепот, такой сладкий, и в то же время опасный, пробирающий до костей. – Хочешь чаю? – спросил змий-искуситель, положив руку на плечо мальчишке. Тот нервно сглотнул, и лишь кивнул на предложение, только бы брат исчез куда подальше. Главное – не рядом. Как только дверь захлопнулась, скрыв бледную фигуру, рыжик глубоко вздохнул, переводя дыхание. В голове никак не укладывалось, почему Хичиго так обожает доводить его. Он постоянно рядом, близко, слишком близко… Такое тесное общение когда-нибудь точно снесет ему крышу. - Король, - опять это глупое прозвище. Оно дано Ичиго ещё с малых лет, так как альбинос постоянно защищал его. Это было некое подобие рыцаря, но Хичи решил обозвать себя лошадью. Почему? Куросаки до сих пор не совсем понимал. Наверное, потому, что Король может заменить рыцаря в любой момент, а конь… Конь – это что-то родное, он – часть семьи, а уж если говорить откровенно, он становится некой частью тебя самого. – Король, вот твой чай, - альбинос поставил перед компьютером чашку. Ичиго поднес руку к кружке, подержав над ней, грея онемевшие пальцы. Клубы серого пара оставляли мокрые подтеки, неприятно холодившие кожу после того, как те остывали. Мерзко. Куросаки помотал головой, пригубив горячий напиток, довольно делая глоток. - Спасибо, - слетает с губ парня, и тот вновь поглощает содержимое кружки. Внутри все приятно обжигает, и Ичиго устало выдыхает, откинувшись на спинку стула. Глаза слипаются, да так, что невозможно сопротивляться. Приятная усталость распространяется по всему телу. Он прикрывает глаза, погружаясь в сладкий сон, не зная, что же ждет его. Ведь он один, один в комнате с голодным хищником, чьи клыки блестят в ночной тьме. Оголяется ряд белоснежных зубов. Они сверкают. На них чего-то не хватает, чего такого родного, что всегда должно их украшать, так они совершенно не смотрятся. Кровь. Да. Именно. На них должна быть кровь, теплая кровь жертвы, которая сопротивлялась, но всё же не смогла противиться ярому напору необузданного зверя. Черные как смоль глаза вспыхивают яростным огнем, огнем желания. Даже та янтарная радужка, что когда-то обрамляла угольные очи – пропала, её просто поглотила тьма. Ну что, Король, вот ты и попался. Говоришь, тебе скучно? Ичиго просыпается от неприятных ощущений, сковывающих все тело. Он распахивает глаза – ничего. Все та же пустота. Становится немного страшно, ведь лишь недавно он был у себя в комнате. Парень пытается что-то сказать, но понимает, что его рот заткнули инородным предметом, не позволяя вымолвить ни слова. Но мы ведь не из робких, не так ли? Парень мычит, дергаясь из стороны в сторону, и к его великому сожалению до него доходит, что он связан по рукам и ногам. Каждое движение отдается болью в области паха, так как лента, которой перевязан парень, завязана аккуратным бантиком именно там. В голове Ичиго царит хаос. Кто это сделал? Как? Когда успел? И где был брат? Ведь он обычно не отходит от него ни на шаг. Секунда, проходит всего одна секунда, прежде чем по коже бегут мурашки, и парень осознает весь казус данной ситуации. Понимание, отчаяние и боль озаряют разум тогда, когда откуда-то, словно из глубины, он слышит металлический, до боли знакомый смех. Хичиго… Нет, этого не может быть, это просто не может быть он… - Король, не дергайся, - что-то мягкое касается внутренней стороны бедра, и Куросаки с горечью осознает, что ему это нравится. Он иногда замечал за собой мазохистские наклонности, взять даже то, что влюбился в брата. Хотя это инцест. Ха-ха. Конечно, прям такой невинный твинцест. С губ срывается тихий стон. Кляп летит на пол, и теперь Ичиго прижат телом альбиноса, который дышит парню в губы. Рыжик чувствует сбитое дыхание брата, и подается вперед, надеясь на поцелуй. Ага, как же… Хичиго отстраняется, и юноша чувствует его дикий оскал даже за непроницаемой тряпкой, что скрывает глаза. - Хичи, - получается немного жалобно и в то же время пошло. Ичиго не думает о последствиях, не думает о том, что он сейчас полностью во власти дикого животного, что может вцепиться ему в глотку и порвать его в любую секунду. - Заткнись, - шипит альбинос, нанося ощутимый удар по лицу. – Тебе ведь было скучно, не так ли? - Ичиго корчится от боли, не понимая, чем заслужил такое обращение. Затем ещё один удар, но только не рукой, а чем-то, напоминающим плетку. Хотя, зная Хичиго, это - скорее всего и есть плетка. Рыжик открывает рот в немом крике, желая потереть ушибленное место, но всё тщетно, и он лишь разочарованно выдыхает, понимая, что ему никуда не деться. - Хичиго, прекрати, - кричит он, делая последнюю попытку, за что получает новый удар, а затем ещё несколько. Альбинос подхватывает брата на руки, заставляя встать на колени, а лицом упереться в подушку. Сказать, что он доволен – ничего не сказать. Парень, словно потеряв рассудок, наносит резкие удары по ягодицам близнеца, оставляя кроваво-красные полосы, довольно скалясь при этом, слушая приглушенные крики мальчишки. Видел бы ты себя сейчас, братишка. Я могу кончить только от одного лицезрения твоей голой жопы. - Тебе нравится, сучка? – хрипит альбинос, хватая рукой ягодицы парня, сжимая их до синяков. Со стороны подушки доносятся нечленораздельные звуки, которые блондин принимает, как знак согласия. Как? Как мне может это нравиться? Я ведь никогда… Хичиго, зачем? Альбинос склоняется над аппетитным задом рыжеволосого мальчишки, кусая его, при этом сминая рукой свободную часть. - Ты такой аппетитный, - хрипит он, отстраняясь. Затем следует весомый шлепок, от которого Ичиго вздрагивает, сжимаясь, словно маленький котенок под дождем. - Хичиго, хватит, прошу… - Куросаки хочет подняться, но ему не дает этого сделать властная рука, которая легла на затылок. На секунду все прекращается, но лишь на одну грёбанную секунду. Ичиго чувствует что-то холодное, вязкое, что окутывает его тело. - Тебе понравится, - скрипит голос над ухом рыжика. – Это масло – что-то вроде афродизиака, - Ичиго, услышав это, попытался извернуться, но лента, что окутывала тело, терла соски, от чего парень глухо простонал, прекращая попытки вырваться из плена любимых, пускай и жестоких рук. - Пре… аах… - голос Ичиго прозвучал неуверенно, а фраза была прервана звонким шлепком, от которого парень вскрикнул. Тонкие бледные пальцы вцепились в огненную шевелюру, оттягивая голову назад. Ещё немного, и кости не выдержат, но альбинос знает меру. Он дышит в затылок Ичиго, нависая над ним, продолжая удерживать. Пальцы скользят к маленькому рту, касаясь пухлых искусанных губ, тут же проникая внутрь, слегка надавливая на язык, заставляя как можно лучше смочить их. Как только альбинос решил, что «смазки» будет достаточно, он коснулся пальцем промежности рыжика, прикусывая его за ухо. Куросаки дернулся, пытаясь уйти от неприятных ощущений, за что тут же получил кровавую метку на шее, предупреждая все попытки к бегству. - Не рыпайся, шлюшка, - альбинос отстранился от брата, раздвинув ягодицы одной рукой, проникая внутрь наполовину. Ичиго заерзал, подавшись вперед, на что Хичиго ухватил его за руку, потянув на себя, тем самым насаживая на собственные пальцы. - Хичи… - проскулил Ичиго, а на глазах невольно появились слезы. Это было слишком. Такое чувство, что все отрицательные ощущения смешали в блендере и подали как коктейль, назвав его «Ад на земле.» Но что самое удивительное, этот самый «Ад» возбуждал Куросаки похлеще всяких порно-журналов, которые он когда-либо держал в руках. Либо парнишка мазохист, либо все это из-за того, что это делает никто иной, как брат. - Тебе нравится, да? Тебе нравится, как я трахаю тебя пальцами? Ты хочешь кончить от этого, И-чи-го? – пропел альбинос, вводя второй палец, от чего по комнате вновь разнесся пошлый вскрик, так как Хичиго задел простату, играя пальцами внутри Куросаки, постоянно задевая волшебную точку. – Или ты хочешь чего-то повнушительнее? – рыжик задвигал задом, ничего не отвечая, лишь поддаваясь нахлынувшим эмоциям, желая ещё раз постичь то сладкое наслаждение, пронзившее тело, словно разряд. Хичиго безумно оскалился, стягивая джинсы вместе с бельем до колен. – Ты у меня будешь кричать, как потаскушка, я тебе обещаю… - он вошел в парня на половину, и в комнате раздался хриплый стон, полный боли и отчаяния. Глаза мальчишки заблестели, а щеку неприятно защекотала влага, падая на подушку. Шелковая ткань, что прикрывала карие глаза, подернутые пеленой возбуждения, опала на подушки, открывая миру возбужденный взгляд, кричавший о том, чего хочет рыжик. Ичиго закусил ладонь и попытался усмирить дрожь в коленях, но получил лишь грубый толчок в уже не девственное тело, громко вскрикнув. – Убери руки, я хочу слышать, как ты будешь орать, как ты будешь просить о большем, - Хичиго ещё раз двинулся вперед, только теперь он проник в парня на всю длину, склоняясь над ним, прикусив Ичиго за загривок. – Я хочу слышать твои развратные стоны, покажи мне ту часть тебя, о которой никто не знает… - альбинос начал резко двигаться, постоянно задевая простату, от чего Куросаки извивался, вцепившись руками в простыню, чуть ли не разрывая её на части. - Хичиго… - он закусил губу до крови, размазывая алую жидкость языком. – Поцелуй меня, - вдруг попросил он, уже самостоятельно двигаясь навстречу. Парня не нужно было просить дважды, он оттянул волосы на затылке Ичиго, поворачивая его голову на девяносто градусов, впиваясь поцелуем в губы мальчишки, терзая их, сминая в грубой страсти. – Раз… развяжи меня, - отстранившись, попросил рыжик, чувствуя болезненное возбуждение, и что он вот-вот взорвется. – Пожалуйста, Хичиго… - бледная рука скользнула к паху Куросаки, поглаживая возбужденную плоть, вскоре переходя на бешеный темп, от чего парень изогнулся чуть ли не до хруста в пояснице. – Хичиго! - завопил он, срывая голос, кусая губы альбиноса за неимением лучшей перспективы. – Позволь мне кончить, брат… - рыжик подался назад, избегая прикосновения, получив за это грубый укус за подбородок, с которого тут же закапала кровь. Плоть вновь накрывает рука, двигаясь в такт глубоким толчкам, только теперь Хичиго, чувствуя собственную скорую разрядку, легким движением руки снимает ленту, и, двинувшись особенно глубоко, кончает в рыжика, понимая, что тот уже обессиленно упал на кровать, свернувшись калачиком, вздрагивая, а его тело бьет мелкая дрожь. Ичиго пытается выровнять дыхание, что получается с трудом. Альбинос довольно рассматривает плоды своих творений: раскрасневшийся брат лежит у него в ногах, весь красный и исполосованный его личными отметинами, на губах – кровь, из промежности вытекает сперма. Хичиго облизнулся, приблизившись к его губам, слизывая с них вязкую жидкость с металлическим привкусом. Ичиго недовольно пробурчал, пытаясь отстраниться. – Зачем? За что, Хичиго? – спросил он, глядя в черные глаза, в которых едва можно было различить ту самую золотистую радужку. Альбинос ядовито посмотрел на брата, а в глазах плескалась злость и обида вперемешку с отчаянием. - Будешь знать, как с кошаками водиться… - выпалил он, отворачиваясь, снимая с Ичиго веревки. Его голова была забита мыслями о парнишке, который вынудил его на столь отчаянные меры. Брат, Ичиго, с каким-то арранкаром? Ну уж дудки, он не позволит. - Дурак, - прыснул рыжик, повалив Хичиго на кровать, из последних сил нависая над ним. – Скажи честно, ты ревновал? – хитро улыбнулся он, хотя все тело ломило от боли. Ха, ведь это и правда банальная ревность… Все вопросы и обиды отошли на второй план, об этом он подумает завтра, а сегодня… Альбинос фыркнул, театрально отвернувшись. – Ну как есть – дурак, - Куросаки завалился рядом с Хичиго, заливаясь смехом. Блондин смотрел на него как на умалишённого. Парень в ответ лишь улыбнулся, обнимая брата, потрепав его по макушке. – Я буду давать тебе больше поводов для ревности, - усмехнулся он, кладя голову на плечо альбиносу, мирно засыпая под недоумевающим взглядом.