IV
5 января 2016 г. в 22:12
Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как я в последний раз делал записи в этой тетради. И хотя болезнь моя длилась не столь долго, как чудилось мне в огне лихорадки, за это время многое изменилось вокруг меня и во мне самом. Право же, у меня было ощущение, что я вернулся к своим запискам совсем другим человеком! Не тем наивным юношей, который поднялся на борт судна, идущего в далекую страну, с намерением все изучить и всем управлять, юношей, который, несмотря на блестящее образование и недюженный ум, все же очень мало знал о жизни. Этого юноши больше нет. И какими низкими, пустыми, нелепыми представляются мне ныне его честолюбивые мечты о карьере. Какое значение может иметь житейское благополучие в сравнении с единением двух душ, созданных друг для друга, в сравнении с истинной любовью! Вот она, подлинная и наивысшая ценность, то, ради чего действительно стоит жить!
Да, я обрел наивысшее знание. И вместе с тем меня не покидала тревога. В бреду мне часто чудился образ Мэрион, кружащейся в танце с лейтенантом Деверэлом, нашим красавчиком Джеком, Джеком-проказником… Я это запомнил, потому что то был самый страшный, самый невыносимый из моих кошмаров, с которым не могло сравниться даже видение несчастного Колли, уморившего себя в каюте, где я пролежал столько дней. А сегодня я увидел лейтенанта Бене – блестящего молодого офицера, проведшего столько времени на «Альционе»… Удивительно, что я не мог его вспомнить. Видел ли я его прежде? На балу или на свадьбе? Возможно, в те часы он нес вахту, и я попросту не заметил… Или же я был так поглощен собственными переживаниями, необычностью всего происходящего… Как бы там ни было, теперь, когда я увидел это красивое лицо – на мой вкус, недостаточно мужественное, но ведь дамы часто находят привлекательным то, что нам таковым вовсе не кажется, – я словно провалился назад в свои кошмары.
Странные слова, произнесенные мисс Сомерсет, вернее, миссис Андерсон, отнюдь меня не утешили. Сколько я ни ломал голову, мне так и не удалось понять, что она разумела под «своеобразным вкусом» лейтенанта, и в конце концов я мог лишь досадовать на эту самозваную Беатриче с ее остротами и загадками. Признаюсь, я даже не сразу последовал ее совету вернуться к моему дневнику. Долгое время я лежал неподвижно, уставясь в потолок, и не пошевелился даже тогда, когда явился Виллер и принес обещанный миссис Андерсон бульон.
Чтобы не видеть эту несносную любопытную физиономию, я закрыл глаза и сделал вид, что сплю. Я слышал, как Виллер потоптался возле койки и повздыхал, но, так ничего и не добившись, наконец ретировался.
Должно быть, я и вправду заснул. Потому что очнулся я от скрипа двери и увидал, что в каюте стало темно. Слабый луч пробивался сквозь щель, и его отчасти загораживала низенькая, плотная фигура Виллера: он стоял на пороге и глядел на меня. По тому, как его очертания скользили то вправо, то влево, я понял, что качка усилилась, если, конечно, такое вообще возможно.
- Кх… кхм… Принести вам ведро, сэр?
Головой мотнул по подушке.
- Нет? Ну, как знаете.
И зачем только глаза открыл!
- А то встали бы, сэр, да поели. Авось бы и полегчало…
Уставился вверх.
- Миссис Андерсон ведь как сказала: непременно, говорит, Виллер, проследите, чтоб мистер Толбот поел…
Покосился в темноте.
- Миссис Андерсон?
- Уж она в этом деле понимает. Кабы не она, сэр Генри бы от тропической лихорадки и того…
- С чего ты взял?
- Так ведь, сэр… Сам слыхал. Лейтенант Бене рассказывал мистеру Камбершаму.
Бене…
- Два года уж тому. Попали они в штиль где-то в Тасмановом море*. Ни туда, ни сюда. Ни ветерка тебе. Да, как назло, капитан в горячке слег. Доктора на судне нет, а наш брат моряк-то… чего он смыслит? Окромя того, чтоб самому не занедужить.
- Виллер, что за вздор?
- Так и было, сэр, не сойти мне с места!
- Что было?
- А то и было, сэр. К больному в лихорадке кто ж подойдет по доброй-то воле? Так, значится, миссис Андерсон, тогда еще мисс Сомерсет, сама за отцом и ходила. Несколько недель кряду. Вот почти как за вами…
Черт!..
- Виллер…
- Да вам стыдиться нечего, сэр. Болезнь ведь, она… дело такое. Будь хоть лорд, хоть капитан – всякого косит.
- Я не…
- А миссис Андерсон того…
- Что?
- Не мое дело, сэр, в господские дела мешаться, только я так скажу. Что бы там ни трепали у нас да на «Альционе», миссис Андерсон – настоящая леди. Повезло капитану.
- Виллер…
- И про жизнь все понимает. Вот как вы, сэр, занемогли, каждый день к вам спускалась, сидела с вами – в очередь с мисс Грэнхем да миссис Брокльбанк.
Черт…
- Сама с ложки вас кормила.
- Я не помню…
- Где уж вам, сэр! Вы-то бредили все.
Черт!
- Ничего, сэр, оно ведь со всяким может. А миссис Андерсон – того. Хоть и дама, а все понимает.
Что за вздор…
- Вы бы слышали, сэр, как она говорит с нашим братом, простым матросом! «Мистер Хоукинс, - говорит, - пожалуйста, приготовьте бульон для мистера Толбота»! А! Каково! И ко мне завсегда – мистер Виллер, да на вы…
- Эм…
- Так-то оно, сэр. Вот по мне, это и значит быть леди. Да нашего брата понимать. А что там болтал мистер Деверэл, так то пущай на его совести и останется. Миссис Андерсон – дама благородная…
Слух уцепил знакомое.
- Деверэл!
- Сэр?
- Виллер, ты ведь все знаешь. Скажи мне, где лейтенант Деверэл?
- А Бог его знает, где, сэр! Поди, уж по другую сторону Мыса**. Наш лихой Джек…
- Постой, я не понимаю! Капитан ведь велел его арестовать. Как…
- А, так вы, стало, не слыхали ничего, сэр?
- О чем?
- Вот ведь странно! Коли он вам такой друг был…
- «Был»?!
- Так…
- Виллер, отвечай немедленно! Что случилось с лейтенантом Деверэлом?
- Так ведь, сэр… Джек-красавчик-то наш того…
- Умер?!
Негодяй Андерсон…
Звук странный.
Плотное тело колыхнулось, но не от качки. Словно давясь смехом.
- Господь с вами, сэр! Какое там… Живет и здравствует на борту «Альционы».
Как холодной водой окатило.
- Как – «Альционы»? Я думал…
- Вы думали – он сунет голову в петлю? Ох, мистер Толбот… Вот что значит – не знать, как дела делаются.
Черт…
- Я не про военный устав, я про то, как на деле, сэр, выходит. Мистер Деверэл, конечно, джентльмен и все такое… да шкура своя всякому дороже. Вот и проглотил наш Джек свою гордость да поплыл заместо Антиподии к берегам Индии…
- С моей возлюбленной Мэрион!
- Э… сэр?
Каюта качнулась, койка скрипнула.
- Виллер!
- Сэр, вы бы того… осторожней. Качает нас больно сильно. И миссис Андерсон сказала…
- Виллер! Так мистер Бене… он…
- Произошел, изволите ли видеть, обмен, сэр.
Боже!
- Сэр Генри договорился с капитаном, и…
- Кто дал капитанам право решать подобные вещи?!
- Тут уж как водится, сэр… Как судно вышло в море – капитан волен с тобой делать что ему вздумается, разве что обрюхатить не может.
- Возмутительно!
- Тут уж…
- Судьбы людей решают какие-то…
Дверь, скрипнув, затворилась.
В сумраке лицо Виллера совсем рядом.
- Не мое оно дело, сэр… только я так скажу. Лейтенант Бене и посейчас бы был на «Альционе», кабы не любезничал слишком с супружницей капитана.
- Что?! Леди Со…
Голос еще ниже.
- А застукал их самолично сэр Генри. Он, это Бене, значится, перед ней на коленях, а она не больно-то возражает.
Что за бред…
- Так оно, стало быть, и вышло, сэр.
Бред…
Или это опять лихорадка?
Всплыло, как из тумана, благородное лицо сэра Генри. Звучный голос: «О женщины…»
- Я бы еще кой-чего добавил, сэр. Раз уж вы, того… всю правду знать хотите. Как по мне, капитан Сомерсет джентльмен хоть куда. И жаль его. Потому как попал из огня да в полымя.
- Что? Ты о…
- Джека-проказника у нас на корабле всякий знал. И всякий вам, сэр, скажет: ему любая гавань хороша.
- Виллер!
- Простите, сэр.
Мэрион…
Мэрион – на одном корабле с «Джеком-красавчиком»!
Боже…
- Вы бы все ж таки того… поели бы бульона, сэр. Давайте я вам свечу принесу. Миссис Андерсон ведь как сказала…
- Поди вон, Виллер!
- Качка-то, сэр, того, слабее не станет, а вам силы нужны.
- Виллер!
- Плыть-то нам еще…
- Вон, я сказал!
Дверь разочарованно скрипнула.
- Тут уж как прикажете, сэр.
Негодяй!
Примечания:
* Тасманово море расположено в юго-западной части Тихого океана, разделяет Австралию и Новую Зеландию.
** Имеется в виду мыс Доброй Надежде на юге Африки, расположенный на Капском полуострове, южнее Кейптауна.