Казнь в Гондолине

- Осталось решить, как именно это сделать. Лорды Гондолина выглядели бледными и измученными, словно не ясное утреннее солнце сияло над головой, а ядовитый мрак самого Ангбанда сгустился над ними. - Это мы решим сами, не надо больше терзать государя Тургона, ему и так пришлось нелегко, - Пенлод оглянулся на Глорфинделя и остальных, собравшихся на балконе рядом с тронным залом, который утром стал местом государева суда. Лорды кивнули в знак согласия. - Меч или стрела, - тяжело выговорил доблестный Галдор, - Это достаточно быстро, мы не орки, чтобы мучить его перед смертью. - Тогда – меч, - кивнул Глорфиндель, - Это наверняка. - Не завидую тому, чьей руке придется держать этот меч, - покачал головой Эгалмот. - Тогда как же? Использовать яд уж и вовсе отвратительно. - Пропасть, - вполголоса произнес Рог. На него оглянулись с удивлением, - Можно сбросить его в пропасть. Падение с высоты городских стен – смерть верная и достаточно быстрая. И позволит не замарать рук – ведь мы говорим именно об этом? Лорды потупили головы, кто-то поморщился, кто-то выругался сквозь зубы. Принимать на свою совесть смерть другого квендо было тяжело, переживать при этом за себя – мерзко. - Да, ты прав, об этом, - за всех ответил Глорфиндель, - И, думаю, нам надо принять твое предложение. Если все согласны… Лорд дома Золотого Цветка оглядел собрание. Салгант куда-то исчез еще во время суда, остальные главы домов не возразили. - Если все согласны, обо всем остальном распоряжусь я сам, раз уж государь поручил мне проследить за исполнением его воли. Правители разошлись, на балконе остались только Глорфиндель, Рог и Эктелион. - Это было мое предложение, - хмуро ответил Рог на вопросительный взгляд. - Стало быть, мне и исполнять. Говори, когда и где. - Нет, - вдруг порывисто воскликнул Эктелион, хватая Рога за руку. Во время суда и дальнейших обсуждений он молчал, глядя в пол, и заговорил лишь когда король потребовал его свидетельства. Сейчас взгляд его покрасневших глаз был совершенно больным. - Нет, ты не должен брать это на себя. Я, как командир стражи, виноват в том, что Эол незамеченным пробрался в город. Это моя вина, и, стало быть, казнить Эола – моя обязанность. - Не ты и не ты, - ответил Глорфиндель. - Если казнь выполнит командир вашего ранга, тем более – кто-то из глав Домов, могут счесть, что в этом есть что-то личное. Это бросит тень на доброе имя государя и поставит под сомнение его беспристрастность. – Да конечно же это личное! – почти закричал Эктелион. - Ведь госпожа Арэдель погибла… Глорфиндель положил другу руку на плечо. Он знал, что Эктелион был среди тех, кто всю ночь пытался спасти Арэдель, он не отходил от нее ни на миг с тех пор, как злосчастный клинок сверкнул на солнце и ранил ее. Эктелион не был целителем и почти ничем не мог помочь, но уйти считал бесчестным, и заставил себя смотрел на агонию всеми любимой леди Гондолина до конца. Прикосновение привело лорда Фонтана в чувство, он устыдился своей несдержанности и прикусил губу. - Это будет кто-то из наших воинов, рядовых, - продолжал Глорфиндель, не отпуская плеча друга. - И как ты решишь, кто это будет? – в упор спросил Рог. - Никак. Вон там, у дворцовых ступеней, несет караул Гельдир. Я помню его еще по Хелкараксе. Он справится. Все сделает, как надо, и выдюжит сам, с ним потом будет все в порядке. - Хороша награда за мужество, - покачал головой Рог. - Наградой за мужество, как ты знаешь, всегда оказывается возможность проявить это мужество. Лорды помолчали. Рог чуть скривил губу, словно пробуя на вкус слова Глорфинделя, понимающе ухмыльнулся. Эктелион накрыл ладонью руку витязя и осторожно снял со своего плеча, одним коротким взглядом уверив, что держит себя в руках. - Ты бы мог вызвать добровольцев. - Нет, - неожиданно резко ответил Глорфиндель. - Добровольцев не будет. Мы все понимаем, что для эльдар казнь неприемлема. Убить безоружного бесчестно, и это деяние обернется трагедией для того, кто его совершит. Но бывают случаи, когда приходиться делать вещи совершенно невозможные. Пусть хотя бы он возьмется за это по принуждению. Хотя бы эта ответственность ляжет на меня, а не на того, кому и так, как верно сказал Рог, придется марать руки. Не услышав возражений, Глорфиндель вздохнул и окликнул воина на лестнице. Едва Гельдир поднялся на балкон и понял, что от него требует его лорд и командир, он невольно вздрогнул, однако постарался не выдать волнения. - Я знаю, что для тебя это будет очень тяжело, как и для любого другого. Поэтому я не спрашиваю твоего согласия, я приказываю и избавляю тебя от мук выбора, - закончил Глорфиндель. - Да, мой лорд, я все исполню, - Гельдир коротко поклонился, однако пальцы его нервно сжались. Глорфиндель объяснил, когда надо забрать осужденного из охраняемых покоев и привести к Карагдуру, самому высокому и обрывистому участку на северной стене, где состоится казнь. Закончив, он с тяжелым сердцем отпустил Гельдира, и тот, еще раз поклонившись, шагнул в галерею, но неожиданно отпрянул, лицом к лицу столкнувшись с высоким решительным эльфом. От эльфа пахнуло металлом и угольным дымом, словно он недавно вышел из мастерской, в руке была пачка измятых листов с чертежами. Он сделал два шага вперед, обвел глазами лордов и склонил голову. - Прошу простить меня. - Альмо? - удивился Рог. - Что ты тут делаешь? - Виноват, мой лорд, - эльф не поднимал глаз, однако слова его звучали уверенно. - Я ждал тебя внизу на лестнице и случайно слышал ваш разговор. Я не должен был, простите мою дерзость. - И что же ты хотел сказать? – Рог не стал обращать внимания на то, что из-под склоненного лба глаза смотрели без тени раскаяния. - Гельдиру может потребоваться помощник, и я готов быть этим помощником. Лорды переглянулись. Гельдир замер у внутренней арки в изумлении. - Альмо? - спросил Глорфиндель. - Ты тот дружинник Маэдроса, который сумел бежать из Ангбанда шесть лет назад? - Не Маэдроса – Куруфина. Но да, лорд Глорфиндель, я тот дружинник Первого Дома, которого лорд Рог нашел и спас на склонах Окружных гор. Лорд Золотого Цветка внимательно и испытующе вглядывался в лицо эльфа. - Почему ты сам вызвался участвовать в казни? Тебе что, не претит убийство? Альмо чуть заметно перевел дыхание. - Это просто, лорд Глорфиндель. Я один из воинов Дома Феанаро, и мои руки уже запятнаны кровью сородичей. В Альквалондэ я убивал невиновных. Думаю, что кровь того, кто действительно заслуживает смерти, не испачкает моих рук сильнее. Когда мне придется отвечать за это перед Мандосом, его гнев вряд ли будет больше. Эктелион прижал ладонь к губам, а Глорфиндель покачал головой. - Кто знает. - Альмо, - встревожился Эктелион. - Если ты подспудно хочешь расквитаться за плен, то этот синда – вовсе не тот, кто виноват в твоих страданиях. - Нет, дело не в этом. Мы с Гельдиром приятели, и должен же кто-то разделить с ним это бремя. Я просто хочу ему помочь. Я могу это сделать. Глорфиндель вопросительно оглянулся на Рога и тот, поколебавшись мгновение, согласно кивнул. Солнце клонилось к закату. Все уже было окончено, отзвучали слова страшного пророчества Эола, и затихло, отразившись в скалах и сердцах, эхо его предсмертного крика. Исполнители приговора, ни на кого не глядя, стояли, дожидаясь, пока можно будет покинуть стену. На них старались не смотреть, однако один внимательный взгляд все-таки заставил их вздрогнуть. Не понимая головы украдкой глянув исподлобья, Альмо увидел черноглазого юношу. Маэглин смотрел на них без ненависти, так же, как, не изменившись в лице, выслушал предсмертное проклятие отца. - Прекрасный город Гондолин, высокие горы и непреложные запреты закрывают все пути из него, - они сидели вдвоем у фонтана, глядя на текущую воду. Видеть друг друга уже не хотелось, но остаться в одиночестве было еще тяжелее. - А мы навсегда останемся здесь, будем ходить по тем же площадям и улицам, что и парень, чьего отца мы только что убили. Гельдир зябко повел плечами, хотя до вечерней прохлады было еще далеко. - Знаешь, Альмо, Маэглин – племянник короля. Со временем у него будет своя дружина. Я хочу попросить лорда Глорфинделя отпустить меня. - К нему? - Да. Что еще я могу для него сделать? Альмо замолчал. Поводил рукой в воде, провел по лицу, словно охлаждая жар. - Может быть, ты и прав.