Друзья

Сириус Солнечное воскресенье — прекрасный повод проспать до двенадцати, а затем завалиться с друзьями в «Три метлы» и выпить по стаканчику сливочного пива. Так ты и сделаешь, но потом, в той, другой жизни, где вы друзья. Здесь и сейчас, вас ничто не связывает, здесь и сейчас, ты можешь представить, что он может ответить на твои чувства. Что ты спокойно, при всех, можешь подойти к нему и поцеловать, или же сказать, как много значит для тебя. Здесь и сейчас слишком холодно для твоего сердца, слишком высоко. Ты чувствуешь лишь пронзительно-холодный ветер и понимаешь, что почти братские отношения не позволяют тебе подойти к нему со своими безумными грязно-светлыми чувствами. В той, вашей общей жизни, ты можешь творить безумства, прикрываясь улыбкой. Но здесь безумие творится по-настоящему. Ты все время боишься выдать себя, боишься, что кто-нибудь поймёт, о ком ты мечтаешь. Когда-то, кажется, в прошлой жизни, тебе была противна сама мысль о таких отношениях или даже влечениях. Ты помнишь, как твой родной брат пришёл представить родне свою пару? Ты помнишь, как кричал о не нормальности таких отношений? Ты помнишь, как сильно ты поругался с семьёй? Они все приняли его выбор, и даже то, что его выбор с грязной кровью Гонтов, их не смутило. Твоё непонимание своей семьи в тот момент достигло пика, и ты просто ушёл от них, не решив свои разногласия. Ты просто скрылся от своего слепого непонимания. А сейчас ты вляпался в подобное сам. По самую холку пса. Кажется, это уже шестая сигарета за предрассветный час, на какое-то время они приносят облегчения, но теперь они тебе нужны постоянно. В прошлый ваш откровенный разговор ты почти рассказал всю правду, но его глаза… такие тёплые. Ты никогда не можешь им противостоять и никогда не сможешь разочаровать его. Поэтому соврал о какой-то змейке, красивой, но уже обещанной другому. И воспевал его красоту ею. Тогда же ты узнал, что он идёт на свидание с какой-то булочницей с Хаффлпаффа. Мягко-желтой, но видимо очень красивой. Светясь, он рассказывал о ней, о том, что она так любит, с такой любовью описывал её внешность. Тогда тебе хотелось, чтобы так же он говорил о тебе, хотелось, чтобы с таким же восторгом смотрел на тебя, хотелось спрятать его от всего мира. Обнять так крепко, будто в попытке спрятать в своём сердце. Жёлтая булочница оказалась грязнокровкой, падкой на красивые цветы и редкие семена. Кажется, с ним она так и не сходила на свидание. А он, похоже, даже не заметил, как и не заметил того, что теперь каждое утро ему кто-то дарит цветы. Отправитель неизвестен, ты позаботился об этом. Затем была синяя чистокровка, пара книг и заумных фраз, и вот вы уже встречаетесь. Немного неприятных слухов о следующей змейке, и он отворачивается от неё. Непостоянство становится твоим вторым именем, любая, кто понравится ему, будет безжалостно раздавлена. Каждое утро цветы, теперь это твой ритуал. Пару раз ты пытался ему намекнуть на то, кто его тайный поклонник, но кажется, ему все равно, главное, чтоб цветы были в горшках. На горшке обязательно открытка: «Ремусу Л». Сегодня ты решил изменить её, последний штрих — и все готово. Ремус Этой ночью ты никак не мог заснуть, что-то беспокоило тебя. Какие-то странные образы, музыка и запахи. Мешал любой шорох, храп Питера и тихое бормотание Джеймса. Не мешал только Сириус, но его и не было в комнате. Очередное свидание, твоё сердце сбивается. Хотел бы ты иметь хоть капельку его уверенности, хоть каплю обаяния, и тогда возможно все было бы иначе. Возможно ты смог бы все рассказать, признаться в своих чувствах. А так способен лишь на маленькие подарочки каждое утро, печенье или сладкие булочки. Ты безумно устал от этой безнадежной дружбы, тебе хотелось бы чего-то большего. Но ты все же трус, хоть и оборотень. Печенье уже упаковано, оно ждёт своего часа, привязанное к лапке почтового филина. Предрассветный час, сейчас ты не встретишь никого, да и значок старосты тебя обезопасит. Астрономическая башня далеко, но у тебя ещё много времени до пробуждения друзей. Ступенька за ступенькой, все выше и выше. Ты уже немного подмерз, но тебе кажется, что с каждым шагом становится легче. Сердце успокаивается, замерзает. Резко открываешь дверь. Солнце уже начало свой путь, хоть и выглядывает из-за горизонта лишь чуть-чуть. Цветок. Опять. Ты видишь эти чертовы цветы каждый день. Сириус опять издевается над тобой: он думает, что ты дурак, не понимающий ничего? Несёт вечный бред про тайного поклонника, просто издеваясь над тобой. Иногда ты в страхе думаешь, что он знает о твоих чувствах и потому измывается над тобой. А ты страдай теперь. И открытки эти дурацкие с вечной их подписью: «Ремусу Л». Тебе опять хочется плакать, ты срываешь записку, даже не прочитав, и выкидываешь её. Цветок ты не выкинешь, оставишь, ведь он не виноват, что подаривший — просто идиот. Клинический дебил. Ты ругаешь себя за глупые мысли о том, что, может, он действительно поклонник. Со всеми вытекающими. Этого просто не может быть. Непостоянство — его второе имя. Ему нравятся девушки. *** Солнечное воскресенье — прекрасный повод проспать до двенадцати, а затем завалиться с друзьями в «Три метлы» и выпить по стаканчику сливочного пива. Так вы поступаете каждое воскресенье. Со скрипом встаёте, лениво одеваетесь и с веселыми шутками бредёте в Хогсмид. Сириус все время зевает и глупо улыбается, Джеймс все пытается выспросить подробности ночного свидания, Питер идёт с закрытыми глазами, пытаясь не упасть и еще хоть не много поспать. А Ремус, а что Ремус? А ему мечтательную улыбку, иногда хмурый взгляд в сторону Сириуса и книгу. Мир стабилен, в нем все прекрасно и гармонично, нет неправильных отношений между друзьями, почти братьями. Лишь только клинический дебил, вкусное печенье и крепкая дружба. Что может быть лучше?