Devilish love

Медленно подхожу к Марчу со сосредоточенным выражением лица, задумчиво глядя на мужчину. Ему не комфортно в моем присутствии, да и в такой обстановке в целом. Всё это написано у него на лице. Срываю с отца веревки, заставляя его сделать резкий выдох. Он разминает плечи, кисти рук, смотрит на меня настороженно. Огромное спасибо Каю, что только сделал новые препятствия в налаживании контакта с этой особью. -Пока что я добра с тобой и у меня нет причин тебе навредить, но если ты попытаешься сбежать, соврать или каким-то образом обмануть меня, я больше не буду тем, кого ты видишь сейчас. Это понятно? - мой грозный тон вызывает десятисекундное молчание, после которого Мёрфи кивает со словами: -Предельно ясно. -Вот и славно, - приторно улыбаюсь, зная, что в темных глазах сейчас бегают шальные, пугающие моего отца искры. Отец. Так странно называть этим словом этого, по сути, совершенно незнакомого мне мужчину. -Иди за мной, нас ждет одно очень интересное путешествие, - двигаюсь к двери, глядя перед собой, но торможу, когда слышу свое имя за спиной. Оборачиваюсь на Марча, который терпеливо ждет моей реакции. -Я не знаю, как прошло твое детство, не знаю, какая у тебя сейчас жизнь, но я жалею, что не присутствовал в ней и даже не знал о твоем существовании. Если тебе нужна моя помощь, или что-то в этом роде, я буду рад её оказать, - я щурю глаза, долго вглядываясь в темно-зеленые радужки мужчины. -Хорошо, - слабо киваю головой, мысленно заприметив у себя в голове его слова. Помощь его? Да, она понадобится. И хорошо, что он предложил её сам, иначе я бы просто заставила. Задумываюсь буквально на пару мгновений, уже автоматически нахмурив брови, а после этого останавливаюсь, разворачиваюсь и иду обратно к Мёрфи, который машинально делает шаг назад. -Это может быть немного больно, - говорю с косой ухмылкой, опуская ладони ему на виски. -Больно что? - настороженно глядя на мои действия, задает вопрос. -Сейчас узнаешь, - как мою, так и его голову пронзает острая боль, когда я вторгаюсь в мысли мужчины. Приоткрыв рот, вижу все воспоминания, связанные с моей матерью, а после этого резко убираю руки и делаю несколько шагов назад. Глубокий вдох, Селин, и просто держи себя в руках. Злость захлестнула меня крупной волной, мешая трезво думать. Да, проблема в матери. Всегда была в ней. -Что такое? - восстанавливая дыхание после неприятных ощущений, спрашивает мужчина, всё ещё сохраняя болезненное выражение лица. -Время не ждет. Следуй за мной в машину, - даю ответ холодным, весьма недружелюбным тоном, после чего всё же покидаю здание мотеля. Жду не дождусь момента, когда я уже увижу тварь, разрушившую всю мою жизнь. Давящая на уши тишина виснет в салоне автомобиля, когда тот выезжает со стоянки. Конечно, он не мой. Не был таковым, по крайней мере. В голове растет давящий на черепную коробку, раздражающий меня шум. Пора моей матери прекращать пытаться управлять мной. И всё же, я знаю, почему она так замешкалась. Косо, но длительно смотрю на отца, что стучит костяшками одной руки о другую, а затем возвращаю взгляд к рулю, тихо усмехнувшись. Гейла прятала Мёрфи от меня, хотела уберечь его, но вот он сидит прямо рядом. И это очень крупно играет на нервах моей матери. А это говорит о том, что я была права - у неё остались чувства к этому человеку. Как же всё запутано. -Куда мы едем? - задает вопрос Марч, но я не спешу давать ответ. Лишь кручу руль в нужную сторону, спокойным взглядом глядя на дорогу. Не вижу надобности в том, что бы давать ему знать. Пока что я в меру добра, и он может не верить в то, что в реальности я то ещё чудовище, но в любой момент и в отношениях с Мёрфи всё может пойти не так. Ведь кто я, черт возьми? Безумная полукровка, не способная, да и не желающая держать себя в руках. Со вспышками злости, гнева, быстро меняющимся настроением и очень-очень дурным характером. Единственное создание на этой планете, с которым мне хоть приблизительно удалось установить, хоть и странного рода, отношения, был Кай. Но, поскольку он так же безумен, как и я, не смог выдержать моего влияния. Мы притупляем истинные личности друг друга, и ни одному из нас это не нравится. Жму на тормоз, сдержанно выдохнув через нос, потому что дорога прямо перед нами перекрыта из-за ремонтных работ, а один из кладчиков асфальта уже подбежал ко мне и просит ехать в объезд. Так же строго глядя перед собой, резко хватаю отца за плечо, крепко стиснув на нем пальцы. Тот удивленно распахивает глаза, дернувшись, но не пытается освободиться от моей хватки. -Не кричи, - произношу однотонным голосом, предупредив неизвестную мне реакцию с его стороны. Слабому человеку это процесс может показаться не только неприятным, но и болезненным. Хотя, зная человеческую природу, говори ему или не говори, при сильном приливе ощущений организм не будет себя сдерживать. Работник ремонтных дорог пораженно делает шаги от машины, когда нас окутывает поле мутной энергии и вырывает из материи пространства. Для меня все ощущения, с которыми я сталкиваюсь во время перемещений, считывания мыслей или использования древних ритуалов, стали настолько привычными, что не вызывают уже совершенно никаких отрицательных ощущений. А вот о Мёрфи так, видимо, нельзя сказать. Он сгорбился, опираясь руками о колени, и с трудностями откашливается. -Не делай так больше, - хрипит, вытирая рот. -Ничего не могу обещать, - косо ухмыляюсь, после чего отворачиваюсь от мужчины, хмурым взглядом пробежавшись по окрестностям. -Иди за мной, - подаю голос, всё ещё глядя далеко перед собой. Приятный, весьма не навязчивый запах старой бумаги попадает в ноздри через равномерные вдохи, когда я переступаю порог большой пустой библиотеки. Сейчас утро, поэтому логично, что здесь совершенно нет людей. Даже старая дамочка, которая, по сути, должна сидеть за главным столом, куда-то подевалась. Но она мне и не нужна. Захожу всё глубже и глубже внутрь, сосредоточенно оглядываясь по сторонам. Проще будет показать ему всё, но не сразу. Я должна сделать кое-что другое. Пальцы пробегаются по торцу книги с толстым потрепанным переплетом, а взгляд едва щурится, остановившись на названии. Вытаскиваю её с полки, где книга стояла плотно прижата другими, похожими, и задерживаю взгляд на обложке. А точнее, на рисунке, что на ней. Мифические существа, сцепившиеся в жестоком бою. Выглядит весьма устрашающе, но даже этот сборник мифов и легенд не знает никакой правды, тем более до конца. Мало кто знает. Подхожу к круглому столу, за которым сидит Марч, скрестив руки в замок, и тогда тот поднимает на меня ничего не понимающий взгляд. Ну да. Дочь как на голову свалилась, увезла из привычного места обитания, перевернула в мыслях всё с ног на голову, да ещё и сама какой-то там сверхъестественной психопаткой оказалась. Ему не позавидуешь сейчас. Но, учитывая обстоятельства, ему придется быстро переваривать информацию. С хмурым видом листаю плотные страницы, после чего останавливаюсь на нужной. Провожу ладонью по шершавой поверхности бумаги, а следом ставлю книгу на столешницу перед отцом. Она большая и тяжелая, так что падает на деревянную поверхность с приличным грохотом, который эхом разносится по просторному залу. Марч всё ещё смотрит на меня с открытым вопросом в глазах, на что я складываю руки на груди, притопнув ногой. -Читай, - киваю на открытую книгу, вскинув брови. -Но не просто, а вникай, - очередной кивок, глядя в его болотно-зеленые глаза. -Для чего мне это? - он всё ещё не понимает ход моих мыслей. -Чтобы потом, когда я решила тебе кое-что показать, тебе всё было хоть более-менее понятно, - опираюсь кулаками о края столешницы, вновь кидаю на книгу призывающий взгляд, а после отталкиваюсь ладонями от деревянной мебели и задумчиво гляжу по сторонам. Это место может вполне подойти. Мёрфи внимательно вглядывается в текст на относительно старых страницах, произвольно сводя брови в переносице. Его эмоции буквально парят в воздухе, мешая мне заниматься своими делами. Когда магия Джошуа ушла, мои эмоции божества стали ярче, и это впечатляет. Но иногда и мешает тоже. Вот сейчас, к примеру, от мужчины исходят не совсем положительные флюиды. Он запутан, не может принять новые известия, воспринимает всё, как обычные легенды, отказываясь принимать то, что всё это реально. Но глаза его отрываются от книги и застывают в легком недоумении, потому что в моей руке появляется нож. Зрачки Марча всё ещё мутные из-за похмелья в последствии пьянки этой ночью, но он вполне себе здраво соображает, чтобы понять, что оружие в моей руке не приведет ни к чему хорошему. -Я не хочу даже спрашивать, но всё же, - слова мужчины перебивает громкий топот чужих ног, что ступили в холл библиотеки. -Прошу прощения, но сегодня читальный зал закрыт для посещений, - язвлю, даже зная, что новоприбыльцы меня не услышат. А после резкого взмаха ладони входные двери зала с грохотом захлопываются. И даже если кто-то попытается их открыть, ничего не выйдет. Божественная магия чудная штука. Возвращаю внимание к ножу, что в моих руках, и словно опомнившись, спокойно провожу его лезвием по коже ладони. Красная жидкость выступает наружу, испачкав острый метал, и струями скатывается к запястью, с которого уже капает на пол. -Не отвлекайся, - произношу свои слова четко, не отрываясь от так званного "ритуала", потому что даже стоя спиной, чувствую, как отец наблюдает. Он понимает, что под "не отвлекайся" я имею в виду изучение страниц книги, поэтому быстро опускает взгляд, вернувшись к тексту. Натянуто улыбаюсь, противореча самой себе, когда замечаю его этакое послушание. Марч то и дело хочет угодить мне в любой просьбе, или вернее даже сказать приказе. Даже если ему самому это в какой-то мере не нравится, он хочет, чтобы всё устраивало меня. Это довольно не обычно, если учесть то, что я понятия не имею, что такое забота, потакание или обычное внимание. Естественно, когда душа моя медленно превратилась в черную дыру, мне уже ни к чему эти жалкие чувства, но если бы хоть кто-то проявил ко мне нечто подобное много лет назад, может, сейчас всё было по-другому. Я с недовольством отгоняю эти достающие мысли и вновь нарушаю целостность кожных тканей своей руки. Яркая кровь вырывается наружу, пачкая темные брусья на полу. На мгновение прикрываю глаза, глубоко вдохнув металлический запах, что повис в помещении. Не могу объяснить те ощущения, которые поднимают во мне силы полукровки, когда я ими пользуюсь. Это словно ураган под кожей, буря в сознании и невесомость в грудной клетке. Когда веки мои поднимаются, кровь, что прежде была разлита на полу лужами и безобразными брызгами, теперь слилась в нужных местах и образовала множество пентаграмм. Но не просто размазалась по дереву красными полосами, а буквально въелась в него. Закрепленная моими силами ловушка. Поворачиваю голову к отцу, который украдкой поглядывал за моими действиями, хотя сам продолжал воспринимать информацию старой книги. Ему дается всё это с трудом, так что я решаю больше не пытать его, поэтому подхожу и захлопываю книгу у него почти перед носом. -Я не закончил, - возмущенно подает голос мужчина, подняв глаза. -Тебе больше не надо, - слабо усмехнувшись, мотаю головой, после чего обхожу стол и останавливаюсь позади него. Держу спину ровно, тихо вздохнув. -Для тебя я не опасна, до поры до времени, - вскидываю брови, -но иногда, тебе следует меня бояться, - говорю у него над головой, чем заставляю Мёрфи напрячься. Не хочу, чтобы он втирался мне в доверие, воображал себе того человека, которым я не являюсь. Я не хорошая. Я не творю благие поступки. Я, возможно, не та дочь, которую он заслуживает. Но я никогда и ни для кого не собираюсь меняться. И я уже объясняла почему. Неожиданно для отца опускаю ладони ему на виски, чем заставляю мужчину вздрогнуть, но это не самое неприятное резкое ощущение, которое ему доведется испытать. Я собираюсь показать ему кое-что. То, что видел лишь один человек. То, что однажды показала Каю. Не могу сказать, что мой отец достойный того, чтобы знать мою историю, но я хочу, чтобы он был в курсе всего. Хочу, чтобы он прекрасно понимал, с кем или чем имеет дело. Кто же на самом деле такая Гейла, какая была у меня семья, кто сделал меня такой, которой я являюсь сейчас. Всё это проносится у Марча в голове, вызывая вихрь смешанных мыслей и болезненных ощущений. Яркие вспышки перед глазами прекращаются, когда я убираю руки от головы мужчины и делаю шаг назад. Я вновь вынудила его испытать море неприятных ощущений и туго закашляться, но вот извиниться как-то в голову даже не пришло. -Можешь ничего не говорить, если тебе так хочется. Но вся эта правда действительно не стоила тех пережитых страданий. Надеюсь, ты меня понимаешь, - задумчиво щурю глаза, глядя в одну точку. -Это сложно осознать, - в голосе отца хриплые нотки. Я вижу, как он устал. Но я не умею идти кому-то на уступки, помогать, черт возьми. Может поэтому я не предложу ему пойти отдохнуть, а эгоистично продолжу осуществлять свои планы. В черепной коробке растет давление вместе с шипящим шепотом, а значит мать снова лезет мне в голову. Ей не нравится то, что я делаю. Не нравится то, что я нашла отца, не нравится, что он не оттолкнул меня, не нравится, что я показала ему, какая Эбигейл дрянь. И поэтому она в гневе и снова пытается обуздать меня, хотя мне самой уже смешно становится от очередной её попытки. Такое сильное и могущественное божество, а не может даже с собственной дочерью справиться. И именно это вызывает у меня тихий истерический смех, с которым я просто не могу управиться. Всё просто смешалось в голове, заставляя меня сильно надавить пальцами на глазные яблоки. Хватит, Селин. Резко замолкаю, когда лицо принимает серьезное выражение. Сумасшедшая? Не иначе. Кажется, отец постепенно начинает это понимать. Но он не отступает, не бежит от меня. И это буквально поражает меня. Нет, серьезно, он не принял даже ни единой попытки. Это заставляет мою крышу ехать с нужного места. Мне нужно брать себя в руки. Сосредоточится, иначе всё полетит к чертям. Я не собираюсь прятаться в тенях, в оковах ночи, в обманах, построенных вокруг себя собственными руками. Я готова узреть её при свете дня, потому что не боюсь. Потому что знаю, чего ожидать. Знаю, что безоговорочно справлюсь с ней. Не говорю Мёрфи ни что делаю, ни чего собираюсь добиться, потому мне нужны настоящие его сомнения, страх и, возможно, боль. Не притворные, а истинные, только так всё сработает. И это действует, потому что когда я подхожу к нему с грозным лицом, глаза того расширяются. Мужчина быстро встает с места, отодвинув стул, на котором сидел, ведь то, что я стремительно обхожу стол, его немного пугает. И не напрасно, ведь уже через секунду я перемещаюсь в пространстве, оказавшись прямо перед отцом. Тот охает от неожиданности, уже намереваясь хорошенько отскочить назад, но тут в дело уже ступают мои способности, овладевшие его телом. Страх передо мной, что я вижу в его глазах, пугает, но сейчас не время разбираться со своими эмоциями. Хватаю Марча за плечи, резко развернув к себе спиной, и прикладываю лезвие ножа к его шее. Мышцы его ощутимо напрягаются, а дыхание становится чаще, но меня это не останавливает. Поднимаю грозные темные глаза к потолку, сильнее стискивая пальцы руки на плече отца, уже потеряв веру в то, что он ещё сможет потом простить меня за это и вновь принять. Но сейчас мне поистине плевать, ведь скоро я увижу её. Женщину, разрушившую всё мое существование. За окном гремит гром, а небо за несколько мгновений затягивается свинцовыми темными тучами. Ветер, поднявшийся в здании библиотеки, распахивает книги, сбрасывает их с полок, вырывает тонкие страницы и вихрем разносит их по воздуху. -Это лезвие вонзится ему в артерию и вспорет глотку, если ты не покажешься, Гейла! Ты знаешь, я сделаю это, - мой грозный, практически рычащий голос вызывает больше паники у Марча, и это как раз то, что мне нужно. Щурю веки, но продолжаю с полной серьезностью смотреть по сторонам. Никто не появляется, а это значит, что моему терпению конец. С оскалом на лице резко вскидываю холодное оружие, и струя крови брызгает из раненой кожи мужчины. В этот момент зал озаряет яркая вспышка, и я выпускаю Мёрфи из рук. Щелчок пальцев - и он оказывается в совершенно другом, безопасном месте. Забота ли это с моей стороны? Кто знает. Режущий глаза свет исчезает, и я поднимаю веки с таким странным ощущением внутри. Словно если мы с ней пересечемся взглядами, то что-то вспыхнет внутри меня. Нет, не страх и не боль, а ненависть, чьи корни проросли так глубоко. Раньше я выпускала её на себя, на всех вокруг, на безжизненные предметы, но вот теперь её источник стоит передо мной. Та, кто действительно заслужила вынести мой взгляд, не отводя глаза в стороны. И черт возьми, сейчас я и понятия не имею, что сказать. Хочется выплеснуть всё и сразу, или же просто убить её, не проронив ни звука, потому что она не заслуживает знать. Сложно осознать тот факт, что перед тобой сейчас действительно стоит твоя мать. И подтверждая все мои ожидания, она не собирается приветствовать меня добрым словом, а сразу произносит одно из своих заклинаний, из-за чего прежде темно-бардовые пентаграммы на полу загораются ярким светом. Даже сейчас она пытается поступить подло и низко. Жизнь ничему не научила. Я косо усмехаюсь самой ядовитой ухмылкой, когда губы женщины смыкаются, прекращая заклинание, и в помещении виснет гробовая тишина. Не сработало? Что же, мне очень жаль. -Видишь ли, - разрываю тишину, повисшую в воздухе густым облаком, своим пугающе спокойным голосом. -Твоя попытка была весьма понятна, поскольку ты была уверенна в том, что сможешь разрушить сверхъестественный барьер. Ведь это невозможно лишь в том случае, если он будет сделан из твоей крови. Но знаешь, в чем дело? Во мне как раз таки и течет твоя кровь. Не думала же ты, что я просто заманю тебя сюда, правда? - после короткого постукивания острым концом лезвия ножа по столу, на который я облокотилась поясницей, опускаю оружие на деревянную поверхность. Глаза Эбигейл неотрывно смотрят на меня с опасной темнотой, что скрывается в них. Скулы впали, делая лицо более худым. Длинные волосы волнами спускаются на плечи. Подол длинного темного платья касается пола. Выглядит так, будто она готовилась к этой встрече. Словно знала, что она случится. Кажется, мы не виделись целую вечность, а она просто стоит и молчит. Не обливает меня потоком унизительной речи, не говорит, какая я ужасная, сумасшедшая, самая великая её ошибка. Я ожидала услышать отчет обо всех своих ужасных поступках, но слышу лишь тишину, а от того презрительно щурю глаза, поводив челюстями. -Тебе нечего сказать мне, да? Встреча века! - восклицаю с притворной радостью на лице. -Блудная дочь и самая худшая на свете мать, - медленно подхожу ближе к ней, но сохраняю дистанцию. -Где Мёрфи? - подает она холодным голосом, вскинув подбородок. Теперь я уверенна в том, что у неё есть тайная человеческая слабость. Уязвимое создание из плоти и крови, которое можно легко покалечить и убить. А она не допустит этого. И пока что Гейла не знает, что мне и не нужно ему вредить. Я тихо усмехаюсь, притопнув ногой. Скоро, совсем скоро вулкан нетерпения внутри меня взорвется, и тогда стены этой библиотеки сровняются с землей. -Твой осуждающий взгляд просто ставит меня в тупик. Что ты хочешь сказать, мама? Я родилась таким ужасным созданием, да? Я с ранних лет была жестокой убийцей, психопаткой? -Ты ничего не понимаешь, - грозным низким голосом говорит женщина, и я вижу, как напрягается её шея от напряжения. Теперь сжатые кулаки об этом тоже говорят. -Это я ничего не понимаю!? - ударяю кулаком по столу, по деревянной поверхности которого тут же расходится трещина. -Черт подери, ты потрахалась с чужим мужиком, залетела от него и оставила ребенка! Растила меня, топя в ненависти, боли, унижении и отвержении! Ты упрекала меня в том, что я - твоя самая большая ошибка, что я порчу твое существование! Ты пыталась убить меня не один чертов раз! Чего я не понимаю, а!? - с каждым стуком моей ноги по полу полки с книгами сотрясаются, а деревянные их брусья покрываются глубокими трещинами. Я бы могла сейчас разрушить пол, стены и всё чертово здание, но только знаки у нас под ногами удерживают Эбигейл. -Это ты тут истинная сумасшедшая, не я, - язвительный шепот срывается с губ, и пускай я сейчас не вижу своего отражения, уверенна в том, что глаза горят красным пламенем. Её челюсти сжаты до отвердевания скул, потемневшие от злости глаза даже не моргают, глядя на меня. -Меня это достало, - скалюсь и начинаю подходить к женщине грубыми тяжелыми шагами. Она выставляет руку перед собой, сохраняя грозное выражение лица, и в этот же момент голову пронзает колючая, давящая боль. Я жмурюсь, замедлив шаг и утробно простонав, но в следующий же момент поднимаю на неё залитые кровью глаза, и переборов те силы, которыми она пытается меня остановить, подхожу всё ближе. Ну уж нет, Эбигейл. Даже находясь так близко, ты не получишь ни капли контроля надо мной. Женщина пошатывается, глянув на меня гневно и одновременно ошарашенно, когда я со всей силы сжимаю кулак, вытянув руку на уровне груди. Теплые красные струи медленно стекают по щекам, по губам, но ничего не может меня остановить. Подойдя максимально близко, хватаю её голову в ладони, сильно надавив пальцами на бледную кожу висков. Губы Гейлы открываются, а колени подкашиваются, но я не позволяю ей осесть на пол. -Думаю, ты и так прекрасно знаешь, что будет больно, сука, - шиплю, и в следующий момент нагло влезаю ей в мысли, потому что сейчас она не имеет возможности мне противиться. Сильнейший ветер вновь поднимается в огромном зале, разнося в пространстве вырванные страницы и щепки деревьев, не выдержавшие потока моих сил. Крик матери проносится у меня в голове лишь где-то вдалеке, фоном, потому что я граничу между реальностью и чужими воспоминаниями. Женщина падает на пол, найдя опору ладонями, и истерзанно дышит, когда я отпускаю её голову. Это неподдельное непонимание в её глазах. Ничего не может доставить мне большего удовольствия. -Древнее проклятье нашего рода? А я лишь способ покончить с этим? - вскидываю брови, склонив голову. Чего я только не ожидала увидеть в мыслях матери, но ни нечто подобное. -Ты родила меня только потому, что думала потом прикончить и снять то самое какое-то там проклятье? - кривлюсь в лице, долго глядя в одну точку на полу. -Черт, это даже ниже, чем я от тебя ожидала, - облизываю губу, сощурив глаза. -Но все пошло не так, верно? - криво усмехаюсь, мотнув головой. -Что бы все сработало и проклятье разрушилось, узы родителей ребенка не должны быть связанны любовью, - нервно смеюсь, сжимая и разжимая кулаки. -Но ты любила Мёрфи и делаешь это до сих пор, а я всё ещё "побочный эффект". То, что вылезло тебе боком. И вместо того, чтобы просто бросить меня, скажем, в детском приюте, ты оставила меня в своем клятом доме, вырастила со всей своей ненавистью, чтобы потом наверняка убить, - облизываю губы, после чего сжимаю их в тонкую линию. -И это было лишь твоей ошибкой, Гейла, никак не моей, - поднимаю на неё наполненные желанием восстановить правосудие глаза. У неё нет слов, чтобы дать мне ответ. Ей это и не нужно, ей просто наплевать. -Самое сильное и могущественное божество на своем веку, - говорю с презрением, издевательски усмехаясь -Кто же ты на самом деле, если не можешь справиться с собственной дочерью? Да-да, мама, я намного сильнее тебя, и тебе следовало учесть это. И бояться меня, потому ничего сильнее я не хотела в своей жизни, чем положить этому конец. -Как существо грязных смешанных кровей может противостоять мне и даже быть величественнее? - на её лице замешательство, злость, отрицание. Она не признает этого, потому что слишком горда собой и мнит чересчур много. Но правды не избежать. Складываю руки за спиной, находясь в состоянии критического спокойствия, которое в любой момент может смениться на ярый гнев или безумие. Эмоциональная неуравновешенность - это просто моя жизнь в двух словах. За время своей речи я топталась туда-сюда, нарезая небольшие круги, а теперь вновь делаю шаг за шагом к матери. Она не может повлиять на ход событий, и это выводит её из себя, что мне только на руку. -Злость порождает злость, ненависть порождает ненависть, боль порождает боль. А теперь подумай, столько страданий ты причинила мне, - приседаю на корточки перед Гейлой, заглянув её в глаза с ледяным холодом в своих собственных. После секунды напряженного молчания нож резко появляется в моей руке и вонзается в шею женщины. Дикий крик эхом разносится по помещению. Глаза божества заполнены гневом, неконтролируемой яростью, а вот я питаю удовольствие. Удовлетворение от того, что вижу эти эмоции у неё на лице. То, чем она пытала меня. Теперь ты испытаешь всё на собственной шкуре. Кровь матери плещет на нас обоих, но я не вынимаю лезвие ножа и не убираю ладони с его рукояти. Ну уж нет. Я не потеряю контроль над ней. Сквозь боль Гейла пытается кряхтеть заклинание, из-за которого у меня начинает гудеть голова. Это злит меня, поэтому лишь вонзаю лезвие глубже, заставляя её вопить сильнее. Страдай. Ты этого заслужила. Собственные радужки светятся от красных бликов, а из глаз бегут потеки крови, потому что сейчас под действием магии матери во мне борются обе мои сущности. И плюс ко всему, я сейчас иду против своего, грубо говоря, создателя. Всё это выводит меня из равновесия, заставляет чувствовать сопротивление. -Не смотря на то, с какой агрессией ты меня отвергала, будучи ребенком, я всё продолжала надеяться на то, что ты полюбишь меня. Что я стану тебе нужной. И когда надежда умерла, ты возродила её, обняв меня в ночи того леса. И знаешь, что было самым обидным? Предательство не в лицо, а в спину. Ты вогнала нож мне между лопаток, когда я готова была упасть перед тобой на колени с молитвами о прощении, - облизываю губу, которая почти дрожит от напряжения. Не знаю, что сейчас бежит по моим щекам. Всё та же кровь или непривычная для моих глаз соленая жидкость. -И вот ирония, теперь ты сама стоишь передо мной на коленях, - нервно улыбаюсь, понимая, что спокойному состоянию пришел конец. Сейчас начнется что-то страшное. -Я ненавижу тебя, - шипит мать, дергаясь, но не вырывается из моих рук. -Я знаю, - отвечаю, слабо вскинув брови. -Но в этом моей вины нет, - грозный шепот, и лезвие ножа проворачивается снова, вынуждая женщину завопить в остаток своего голоса. Гордо вскидываю подбородок, подарив ей свой последний ненавистный взгляд, после чего медленно закрываю глаза. Эбигейл приоткрывает губы, дернувшись, ведь не понимает, что происходит. Когда мои глаза резко распахиваются, она не видит ничего, кроме сетки красных тонких вен на белом яблоке. Крики сменяются пыхтящими стонами, потому что силы покидают её тело, переходя в мое. -Ты не можешь лишить меня этого! - хрипло всхлипывает женщина, глядя на меня угрожающе. Но в таком раскладе событий её угрозы давно приобрели пустое место. -Я - кровное божество! Я не приобрела эти силы, я была с ними рождена, ты не можешь их отобрать! -Нет, могу, - улыбаюсь дьявольской улыбкой, наклонившись ближе к её лицу. -Потому что я твоя дочь, - вытягиваю последнюю каплю её божественной сущности, и уже сейчас кожа Гейлы становится синего оттенка, впрочем, как и губы. Но она не станет умолять оставить её в живых. Она не такая, не падет даже находясь на грани смерти. -Гори в аду, Селин, - выплевывает мне со всей своей неприязнью, отвращением и злостью. -Ты уже заставила меня пройти черед ад, - взмах того же ножа, который нанес моей матери раны, почти вновь врезается ей в тело. Но в этом зале появляется тот, кого я совсем не ждала. -Остановись, - утробным рычанием доносится до ушей низкий мужской голос, который заставляет меня на мгновение замереть, приподняв глаза от женщины, которую я практически прикончила. -Неужели ты думаешь, что даже не являясь частью моей семьи или жизни, ты имеешь право вот так заявиться и указать, что мне делать? - медленно выпрямляюсь в спине, в состоянии легкого шока опустив руки вдоль тела. Так же медленно оборачиваюсь на прибывшего мужчину, когда от него не следует ответа. -Давно не виделись, Захари, - с подозрением щурю глаза, сжимая и разжимая кулаки. -Ты правда собираешься убить её? - спрашивает тот с недоумением. -Да, вообще-то, - с возмущением киваю головой, расставив руки в стороны. Гейла сейчас слаба, буквально умирающая и без моей помощи, так что она не сбежит и не обманет меня. Не в этот раз. -Я хочу, чтобы ты опустила свое оружие, успокоилась и ушла отсюда, - приказным тоном говорит мужчина, сложив руки за спиной. Его взгляд настойчив, полон уверенности. -Ты хоть слышал себя? - говорю тихо, потому что не верю в его слова. -Ты думаешь, что после всего, я просто уберу нож и спокойно отступлю? -Ты вышла из под контроля, Селин. Ты не в своем уме. -Конечно я не в своем уме! Я безумная, опасная, не знал? Можешь спросить у людей, которые имени со мной дело. Только вот разговор будет коротким, потому что практически все из их числа мертвы! Я убиваю людей, Захари! Из-за этой эгоистичной женщины, которая сделала меня такой! Она и тебя не любит, никогда не любила, черт возьми. Так на кой черт ты её защищаешь даже сейчас!? - активно машу руками, расплескивая своей гнев во все стороны. Божество делает спокойный шаг вперед, глядя на меня сосредоточенно. Я никогда не держала на него зла, но если сейчас же он не отвяжется по своей воле, то долго думать не стану. -Вот именно - она сделала тебя такой. Все страдания, убийства и кровь на её совести, Селин, не на твоей. Знаешь, кем я помню тебя? Той маленькой девочкой, у которой всегда блестела надежда и добро в глазах, - я слушаю мужчину, тяжело дыша. Что-то больно жмет на грудную клетку, заставляя шумно сглотнуть. -Этот блеск пропал, когда мне разбили сердце и замарали душу. -Да, и в этом твоей вины нет. То, что ты делаешь, ты делаешь из-за своей матери. Она до сих пор контролирует тебя. Она заставляет тебя совершать эти убийства. Подаришь ей смерть - и она одержит победу. Ты правда хочешь этого, Селин? - я смотрю на мужчину из-под лба темным взглядом, до напряжения сжимая ручку ножа. Пальцы трясутся, а шумное дыхание рвет повисшую тишину. -Да, - резко отвечаю с сумасшедшим блеском в глазах, и в следующий же момент оружие во всю длину вонзается в грудную клетку Эбигейл. -Селин! - гневно кричит Захари. Его голос поднимает мощные волны ветра, которые то уносят мои волосы за спину, то швыряют их на лицо. Глаза моей матери закрыты, на темном платье растекается большое пятно крови, что свидетельствует о том, что сердце её больше не бьется. Зато я чувствую такой прилив сил, что аж дыхание перехватывает. -Ты перешла границу! - сила крика Захари чуть ли не сносит меня с ног, но это уже не имеет значения, ведь теперь всё кончено. Гейла мертва. -Ты был добр ко мне, хотя я даже не была твоей родной дочерью. Так оставь воспоминания о себе хорошими, Захари. Не заставляй меня делать тебе больно, - я действительно не хочу причинять ему страданий. И надеюсь на то, что он понимает это и не доведет до крайностей. -Мне жаль, но у тебя не останется больше никаких воспоминаний, - взмахом руки мужчина заставляет девушку опуститься на колени. В его руках появляется длинный меч, чье лезвие уже замарано чужой кровью. Селин смотрит на него, словно не веря в то, что Захари действительно может сделать это, а затем в её глазах разливается странное, совершенно не характерное ни этой ситуации, ни самой шатенке спокойствие. -Да простят меня духи моих предков за отнятую жизнь. Её кровь омоет все наши грехи, - шепчет божество, опустив веки. И девушка успевает лишь приоткрыть губы, когда длинное, остро наточенное лезвие насквозь проходит её тело.