The Judges. Начало. Разрозненный мир.

- Видишь его? - Вижу. - А жить хочешь? - Хочу. - Тогда прикуси язык и спокойно следуй за мной. ... - Но кто это был? - Храмовник. Диалог двух путешественников. Приют Ворона... Ужасное место... Все в нем скверно... Да чего только стоит одна дорога туда. Путь, лежащий через кишащие монстрами Мертвый Фьорд и водный канал, ведущий в недра горы Квауд, укрытый плотным туманом и окруженный острыми каменными шипами. Далеко не каждое судно доходит до пристани, и уже не сосчитать сколько бедняг погибло, пытаясь посетить злосчастный приют. Некогда крупное поселение дварфов, что было вырезано самым беспощадным пиратом Корвусом Нэденгли по кличке Ворон, и ставшее его базой, теперь это последнее пристанище самых отпетых мошенников, убийц и психопатов, самый крупный и опасный в мире город-тюрьма. Попасть сюда было легко, сбежать - практически невозможно. Центром города служил немалых размеров порт - единственное безопасное место в городе. Он был окружен магическим щитом, под которым находились и магазинчики, и гостиницы, и мастерские, но главным сооружением была башня боевых магов, которые охраняли порт и находившихся в нем мирных жителей, а также занимались тщательной проверкой каждого покидающего порт судна. Подельников тех, кто пытался тайно покинуть город, маги замучивали до полусмерти, а самих беглецов испепеляли и глазом не поведя. Вокруг порта располагался город, выдолбленный на отвесных стенах черной пещеры. Многочисленные каменные ярусы, усыпанные небольшими каменными и деревянными строениями, соединенные между собой несчетным количеством подвесных мостов - все, что представлял из себя Приют ворона. Солнечному свету не было дороги сюда, и город освещали факелы и фонари, да тусклый свет огромного зачарованного кристалла, что покачивался на цепях от мощных порывов ветра, прикованный к своду пещеры прямо над портом. Весь город всегда был застлан слегка зеленоватым плотным туманом, а воздух смердил отходами, гнилью и дерьмом. В приюте Ворона не было дня и ночи, город жил по-своему и не засыпал ни на миг. День изо дня тишину мертвого города прерывала ругань очередных буянов, воры обворовывали друг друга, на улицах можно было постоянно наблюдать трупы после очередной потасовки из-за бутылки вина, а в подворотне встретить насильника или блудницу, а то и вместе, занимающимися любимыми делами. Приют Ворона был настоящим испытанием для моряков, кому не посчастливилось побывать здесь, и не раз сводил с ума тех, кто впервые оказывался в городе. Даже теплая и приветливая атмосфера порта не спасала бедняг. Несчастные перепуганные путники не замечали ничего вокруг, а только видели свой самый худший кошмар. - Рассказ старого моряка. Основная часть приюта Ворона располагалась на пяти огромных ярусах, каждый из которых играл свою роль. Первые три яруса находились прямо вокруг центральной пристани местного порта друг над дружкой, и были, пожалуй, единственным прилично выглядящим местом в городе. Вымощенные каменными плитками дороги, по которым рассекали повозки, запряженные вороными лошадьми, высокие черные фонарные столбы, ярким белым светом освещавшие все вокруг. На этих ярусах даже была обустроена канализационные система. Первый ярус целиком и полностью состоял из улиц, на которых располагались многоэтажные поместья, окруженные неприступными каменными заборами, усеянными шипами, а между ними ютились дорогие лавки, в которых продавали уцелевшие награбленные вещи: украшения, картины, золото, на которое у местного сброда были средства. На первом ярусе жила местная "знать". Богатые, но где-то свернувшие не туда, торговцы, известные пираты, некогда преданные рыцари и высокопоставленные королевские подданные. Всем им теперь приходилось сосуществовать вместе, терпя нападки друг друга. Но не все было так гладко, и время от времени можно было наблюдать распятый на фонаре труп богача, или обезглавленного рыцаря. Второй ярус был местом, где находились все оружейные и мастерские, здесь же выращивали еду и жили работники местной верфи. Весь ярус был окружен высокой стеной, что располагалась прямо на краю каменного выступа и так и норовила упасть на первый. Место это было крайне спокойным, ну, по местным меркам, конечно же. Было негласное правило - не трогать тех, кто содержит лавки на втором ярусе города, ведь благодаря им, по сути, и существовал весь город, но, несмотря на это, всегда найдется голодный или жадный ублюдок, что не против покуситься на чужую жизнь. Впрочем, владельцы тоже были не лыком шиты да и сражаться им приходилось не раз, и зачастую вперед ногами выносили совсем не их. Ярус номер три служил местной зоной отдыха. Пабы, бордели, театры - все они здесь. К дракам пьяниц, как и к разборкам с перегнувшим палку комиками, все давно привыкли, и раз в неделю по дорогам третьего яруса проезжала труповозка, которая увозила найденных бедняг на местное кладбище. В общем - место было интересное. Ярус четвертый - жилой сектор. Самая "веселая" часть приюта Ворона. Маньяки, убийцы, сумасшедшие сектанты, каннибалы и другие прелестные члены общества жили по соседству с обычными людьми, некоторые из которых и вовсе были невиновны, а оказались в приюте по ошибке, а то и просто став жертвой злой шутки, оставленные в городе-тюрьме собственной командой. Уснуть и не проснуться было здесь самым обычным делом. Время от времени здесь развязывались настолько крупные потасовки, что улицы были залиты кровью, и только отряд Карателей мог остановить нескончаемую резню. Трупы в четвертом ярусе не увозили. Их кремировали на месте, а после сжигали и все имущество мертвеца, опасаясь чумы, оставляя за ним лишь пустующий дом. Пятый ярус был местом, где жила вся управляющая верхушка. Тут же располагалась база местных боевых магов и Карателей, здесь же жил глава города Тадиус Эйбери, выходец из богатой семьи, бывший командир легиона, ставший головорезом, а в последствии пойманный и заключенный в городе-тюрьме, дабы управлять всем этим бедламом. Остатки огромной пещеры были усыпаны каменными выступами, которые вели в отдельные ото всех пещеры и каменные строения, что служили домом для отшельников и тех, кому была дорога своя жизнь, на которую в любой момент могли покуситься в жилом секторе. На них всегда было спокойно и тихо. Так и жили заключенные в приюте Ворона. Хотя кто знает, что хуже: гнить в этой помойке или умереть?.. * * * Третий ярус никогда не был тихим местом, но сегодня здесь было особенно шумно. Все заведения были забиты до верху, в театрах показывали праздничные представления, а по улицам то и дело проносились увешанные ярко светящимися украшениями повозки, зазывавшие людей праздновать "великий" праздник - день основания Приюта Ворона. За полгода до событий на Фьеровой тропе, в одном из пабов третьего яруса под названием "В гостях у Громобоя" и начнется наша история. * * * Дверь заведения широко распахнулась, чуть не слетев с петель, задев собой близко сидящего ко входу гостя. Пропустив только что пнувшую ее парочку, с противным скрипом она вернулась на место и с хлопком закрылась. Гости остановились и осмотрели заведение. - Эй! - присвистнув, окликнул стоящую у стойки служанку один из прибывших гостей. - Нам бы столик в центре, да жратвы побольше. - Ты ослеп? Не видишь, что места заняты? - осмотрев прибывших, ответила девушка. Ничего необычного из себя гости не представляли, простые разбойники. Кожаные кирасы и сапоги, широкие штаны, туго перетянутые поясами, на которых висели мечи и кинжалы. Один из гостей то и дело подбрасывал небольшой мешочек, который звонко побрякивал монетами. - "Скорее всего обобрал очередного бедного торгаша... Самодовольный урод" - подумала служанка. - Выбирай любое свободное и садись, - сказала девушка и отвернулась. Прогибаться перед очередным уродом ей не хотелось, да и вежливость в этом городе - понятие относительное. Вежлив тот, кто не всадил тебе нож в сердце, и на том ему спасибо. Положив мешочек в карман, бугай резко сорвался с места. - Думай, кому грубишь, девчонка! - ответил служанке крупных размеров мускулистый гость, схватив одной рукой девушку за волосы и задрав ее подбородок наверх. Лицо девушки скривилось от боли, в тот же миг другой рукой бугай приставил нож к ее горлу. - Страшно? - спросил девушку головорез, наблюдая за ее страданиями. Через боль девушка повернула голову в сторону обидчика. - Да пошел ты! Скот! - ответила она и плюнула ему в лицо. - Ха-ха-ха! Ну и тупо же ты выглядишь, Шон! - рассмеялся второй гость, тыча пальцем в друга. - Заткнись, Тум, - убрав нож и злобно посмотрев на своего знакомого, ответил бугай. Шон вытер лицо, еще сильнее дернув девушку за волосы, он заставил ее упасть на колени и, слегка пригнувшись, негромко сказал на ухо: - Тебе повезло, что сегодня праздник. В следующий раз я вырежу тебе язык и отдам на растерзание психам. А пока что закрой свой рот и делай, что приказано. Отпустив волосы девушки, головорез встал в полный рост, повернулся к гостям, что сидели за центральным столиком и, не обращая внимания, трапезничали. - Господа-а... - протяжно сказал Шон, поднимая тарелку одного из зевак, взгляд которого следовал за поднимавшейся в воздух едой. - Не соизволите ли по-хорошему освободить нам места?! - уже грозным голосом продолжил головорез и швырнул тарелку на пол. Тут же спохватившись, бедняги, сидевшие за столом, поднялись и удалились из заведения, оставив за собой золотую монету. - Держи! - усмехаясь сказал Тум, подняв монету и звонко метнув ее в сторону служанки, которая собирала на поднос осколки разбитой тарелки и остатки еды. Монетка упала на пол. Девушка схватила ее и положила в фартук. Она оглянулась на барную стойку, за которой стоял хозяин таверны, вышедший на шум в своем заведении. Усатый мужик злобно посмотрел на нее и еле заметно махнул головой в сторону. Служанка вздохнула и продолжила собирать остатки с пола. Поторопившись, она порезалась об один из осколков, и взяв поднос одной рукой, спешно удалилась на кухню. - Жду тебя, дорогая! - в след девушке проговорил угрожавший ей бугай, усаживаясь за стол. Спустя несколько минут томительного ожидания, у гостей лопнуло терпение: - Ну, и где эта дура? - недовольно спросил Шон. - Сегодня праздник! Сколько можно ждать жратву?! Он осмотрелся вокруг. - Эй, корова, - крикнул головорез замеченной им более крупной служанке. - Давай, зови свою подружку. Мне надоело ждать! Хмыкнув, "корова" рассчиталась с гостями и ушла за подругой. - Уже идет, - ответила вернувшаяся служанка и ушла за барную стойку намывать стаканы. И вот, спустя минуту, девушка вышла из кухни, еле удерживая в руках два достаточно крупных подноса. На одном из них были похлебки и соус, а на другом четыре большие тарелки с мясом. С трудом донеся их до стола, она выложила еду и попросила гостей рассчитаться. - А где напитки? - угрожающе поинтересовался Шон, осмотрев принесенную еду. - Вы не заказывали, - ответила девушка, забирая подносы. - Да ты что? СОВСЕМ ТУПАЯ? - разъяренно говорил бугай. Он встал из-за стола и снова схватил девушку за волосы. Помотав ее взад и вперед, головорез со всей силы метнул хрупкую девушку в деревянную стену. Сильно ударившись, она заплакала от боли. Шон оглянулся, посмотрел на барную стойку и выкрикнул: - Эй! Корова! Тащи попить! - Да-да... - ответила вторая служанка и стала наливать алкоголь в бокалы, пытаясь не нажить себе лишних проблем. Снова усевшись, гости достали свои ножи и начали есть мясо. Съев пару кусков, Тум разошелся и, направив ножи вверх, начал рукоятками барабанить по столу и скандировать: - Пива! Пива! Пива! Тем временем в углу, у стены, куда была откинута служанка, дремал закованный в очень массивный латный доспех рыцарь. На шлеме, укрытым капюшоном, красовался крест, на котором была прорезь для глаз. Под крестом находились металлические крылья, закрывавшие собой щеки и скулы рыцаря. С огромных наплечников свисал оборванный и грязный серый плащ, внушительный доспех из темной стали украшали темно-фиолетовые вставки, почти потерявшие свой изначальный вид и цвет, но на крупных металлических пластинах все еще виднелась прекрасная гравировка и неотломанные части украшений. На поясе висели несколько ремней, на которых крепились два широких, прямых одноручных меча и крупный кинжал. На руках были толстые кожаные перчатки, поверх них были надеты тяжелые покрытые узорами наручи, крепко держащиеся на руках с помощью цепочек. Одна рука рыцаря свободно свисала вниз, таща за собой плащ, а в другой он крепко держал кожаную сумку. Латные сапоги и наколенники также были украшены крылатыми узорами, а за спиной рыцаря находился тяжелый двуручный меч с обломанной гардой и истертый большой треугольный щит, разобрать расписной герб которого было уже невозможно. Огромная гора из доспехов проснулась от шума, в прорези шлема зажглись два бледных голубых огонька. Рыцарь осмотрелся вокруг. Увидев буянов, которые прервали его сон, он начал подниматься с места, но его остановил женский плач. Упав на колено, он осмотрел съежившуюся от боли девушку. - Сильно болит? - спросил рыцарь. - Очень! - сквозь всхлипывания ответила девушка. Отвернувшись и порывшись в своей сумке, он достал оттуда небольшую бутыль с красной жидкостью. - Пей. - сказал рыцарь и протянул девушке сосуд. - А? - испуганно отозвалась служанка и посмотрела на него. В тот же миг она осмотрела зелье и уставилась в светящиеся глаза. - Это же... - Пей, - прервал ее рыцарь и угрожающе продолжил: - Сейчас же! Девушка вздрогнула, но сделала глоток, а после сморщилась. Напиток из драконьей крови оказался ей не по вкусу. По ее телу пробежало красное свечение, и она наконец успокоилась. - Лучше? - спросил ее воин. - Да, намного, - тихо ответила девушка и после продолжительной паузы добавила: - Спасибо... Возьми. С этими словами она, дрожа, протянула воину золотую монету и почти полный бутылек. - Оставь себе и никому не показывай, - сказал рыцарь. Он был немногословен и в ту же секунду встал во весь рост, и спросил девушку: - Это были они? - Да. Огни в шлеме вспыхнули еще ярче, и рыцарь неторопливо пошел в сторону стола, за которым сидели шумные головорезы. Девушка наблюдала за ним. Шаги рыцаря были тяжелыми, казалось, что из-за него содрогается весь паб. Она видела, что он был аж на полторы головы выше бугая, а звон его громоздких доспехов неприятно бил ей по ушам. Шон снова подбрасывал мешочек с монетами, а Тум продолжал стучать направленными острием в потолок ножами, выпрашивая пиво. Встав в двух шагах от стола, рыцарь остановился. - Эй, корова! Корова! Пиво! Пиво! - продолжал скандировать Тум. Шаг. Еще один. Рыцарь встал в плотную к Туму. В этот же миг массивной рукой он схватил его за затылок и ударил его головой об стол. Ножи Тума вошли прямо в глазницы и пробили его голову насквозь. Отпустив голову трупа, рыцарь тут же достал свой массивный кинжал и поймал Шона за правую руку, которой тот подбрасывал мешочек. Прижав руку к столу, он проткнул ее насквозь, пригвоздив головореза к крышке стола. Шон застонал, пригнувшись вниз и зажмурившись от боли. Рыцарь обошел негодяя и встал по левую сторону от него, прямо между барной стойкой и дверью. - Ты! Тварь! Да я тебя! - вопил Шон. - Да я тебе кишки вырежу! Рыцарь молча стоял и смотрел на визжащего от боли головореза. Наконец, открыв глаза, Шон осмотрел своего обидчика. - Видишь своего друга? - спросил рыцарь. - Ты сейчас к нему присоединишься. Головорез повернулся и увидел Тума, голова которого была насажена на ножи, а на лице застыла улыбка. У Шона перехватило дыхание, и только что бушевавший негодяй замер от ужаса, забыв о пробитом запястье. - Но я дам тебе шанс покинуть это место живым, - продолжал рыцарь. - Если ты выйдешь за порог, пока я буду считать до трех, жизнь - твоя. Слова мучителя привели головореза в чувство. Он начал отчаянно смотреть по сторонам, не зная, что делать. - Ра-а-аз... - начал отсчет рыцарь. Намочивший штаны от страху, Шон пытался отодрать пробитую руку от стола вместе с кинжалом и тут же понял, что сил его не хватит. Он достал свой кинжал. Не найдя другого выхода, он начал отрубать свою ладонь. Крик мученика разнесся по всему пабу. - Два-а-а... - продолжал свой отсчет гигант. Наконец отрубив запястье или еле соображая от болевого шока, он поковылял к выходу, оставляя за собой кровавую полосу. Уже открыв дверь и почти покинув заведение, краем уха он услышал, как рыцарь резко закончил: - Три. Достав один из одноручных мечей, он со всей силы метнул его в спину убегающему головорезу. Меч вошел прямо в сердце, насквозь пронзив тело Шона. Наверное, он вышел бы навылет, если бы не гарда, которой меч утащил за собой тело на пару метров. Обернувшись, рыцарь выдернул из стола свой кинжал вместе с рукой мертвеца и забрал себе лежащий в ней мешочек. Открыв его, он достал оттуда четыре золотые монеты и, не оборачиваясь, метнул их через плечо. Монеты звонко упали в пустой бокал, стоявший на стойке, приведя в чувство ошарашенных такой сценой посетителей. "Корова" уронила поднос с бокалами, и несколько гостей с криками поспешили покинуть заведение. Рыцарь грустно вздохнул, слегка наклонив голову, и докинул в стакан ещё несколько золотых из мешочка. Засунув кинжал в ножны, он пошел к выходу. Покинув паб, он вынул свой меч из трупа, вытер кровь о плащ и вернул клинок на свое место на поясе. Заведение находилось совсем недалеко от начала выступа, на котором располагался ярус, и, сделав несколько больших шагов вперед, рыцарь оказался на краю. Потоки ветра играли с его плащом, а сам он смотрел вперед. Услышав шорох, он посмотрел направо. Мимо него пролетал бумажный лист, который он тут же схватил. Развернув его, рыцарь увидел себя. - Разыскивается. Живым или мертвым. Награда 100.000 золотых и свобода, - гласила бумажка. - Пф!.. - выдохнул рыцарь, скомкал листок и кинул на землю. Ветер тут же подхватил бумажный шарик и покатил его по улице. Убийца ненадолго закрыл глаза, огни в шлеме потухли. Он глубоко вдохнул, выдохнул и, посмотрев на мешочек золотых, что был у него в руке, направился во второй ярус. Путь по второму ярусу был долог и скучен. И, к счастью, почти весь ярус пустовал. Торгаши тоже не прочь выпить, и почти все люди сейчас собрались в центральной части яруса номер три, который недавно покинул рыцарь. Дома и фонарные столбы были увешаны объявлениями о его поимке. Шагая, он сорвал один, другой, третий, но поняв насколько бессмысленное это занятие, опустил руки и спокойно пошел в знакомое место. Дойдя до одной из лавок, он остановился, еще раз посмотрел в мешочек, и убрал его в свою сумку. Из нее же он достал пару драгоценных камней и зашел в лавку. Спустя несколько минут, рыцарь вышел. В руках он держал две полные сумки, забитые настолько, что пуговицы еле держались и норовили вот-вот оторваться. Закинув сумки на плечо, он двинулся дальше и, зайдя за угол соседнего дома, спустился в канализацию. Коллектор, по которому шел рыцарь, был огромный и запутанный. Заблудиться в нем не составляло никаких проблем, но он был здесь не впервой. Поворот. Еще один. Несколько минут он блуждал по огромной каменной трубе, пока не достиг немалых размеров дыры, прикрытой металлической пластиной. Сдвинув ее, он протиснулся внутрь, и закрыл за собой путь. На встречу ему выскочила старушка. Она была покрыта шерстью, на подобных людским руках и ногах были крепкие когти, похожий на кошачий нос, глаза, уши и хвост дополняли образ. Одета она была в старенькие лохмотья, а в руках держала вилы, которые направила в горло рыцарю. - Кто ты?! - прищурившись, спросила она. Рыцарь не стал отвечать, а лишь еле слышно эхнул и уставился на старушку. Она пригляделась. - А! Арктурий! Ой, проходи, проходи! - опустив вилы, воскликнула старая кэтьер. Сделав пару шагов вперед, Арктурий наклонился и, сняв сумки с плеч, аккуратно положил их на стол. - Сэледи... Как давно я живу здесь, а ты все тычешь в меня вилами. Когда же ты привыкнешь? - сказал Арктурий. - Ну прости, прости. Сам должен понимать! Старая я, глупая, - отмахиваясь, говорила старушка, подходя к столу. - Старая и глупая... И это мне говорит бывшая гроза Алузианской равнины, - усмехаясь, отвечал рыцарь. - Ой... Да когда это было то! Забудь! Мама я теперь! Мама! - самодовольно отвечала Сэледи. - Хм. А это что? - спросила она, указывая на сумки. - Это вам, - ответил Арктурий и открыл сумки. Одна из них до отвалу была забита овощами и фруктами, а другая тканью. - Оденешь ребят. Скоро будет холодно. - холодно ответил рыцарь. Глаза кэтьер засияли. Она сложила руки в замок и радостно подпрыгнула. - Детишки! - радостно и весело крикнула Сэледи. - Арктурий пришел с подарками! Откуда-то издалека было слышно, как роняя все на своем пути, орава детей неслась в комнату, в которой находились старые друзья. - Ах, да... Вот еще, - сказал Арктурий и, вытащив из сумки мешочек золотых, положил его в руки кэтьер. Ловкими ручонками получеловек-полукошка быстро открыла мешочек, глаза ее засверкали и она посчитала монеты. - Восемьдесят золотых?! Это много! Ты что! Забери, забери! - говорила она. Арктурий крепко сжал ее руку вокруг мешка и твердо сказал: - Мне они не нужны. Вздохнув, но улыбнувшись, смотря в горящие синем пламенем огни в шлеме, Сэледи успокоилась. В этот же миг к ней подбежали девять маленьких детей. Трое были из расы кэтьер, пятеро людей и один парящий в воздухе бехолдер, выглядящий, как человеческий младенец с большой головой, на которой находился один большой глаз и зубастая челюсть, вместо волос были несколько отростков, которые заканчивалась маленькими глазами. Говорить младенец бехолдера не умел и до сих пор не освоил телепатию, и, к сожалению, помочь ему никто не мог. Все, что умел этот игривый левитирующий малыш, так это разбрасывать мусор по комнате и забавно мурчать, и научился этому он, судя по всему, у Сэледи. - Привет, дядя Арк! - хором сказала ребятня. Малыши окружили рыцаря и свою "маму" и уставились в мешочек с золотыми монетками. - А можно и нам? - спросил самый смелый из них. - Да можно, можно, конечно! - сказала Сэледи, некогда бывшая одной из лучших в мире убийц, которая без доли сожаления резала глотки всех, за кого хорошо заплатили, улыбаясь и гладя карапуза по голове. А после добавила: - Я дам каждому по одной монетке. Но смотрите не потеряйте! Хорошо?! - ДА! - ответили дети, получили по монетке и разбежались кто куда. Место, в котором они жили, было заброшенной частью тайного тоннеля, что вел прочь из города на свободу, но ходы давным-давно обвалились, и уже никто не мог покинуть кошмарный приют. В дальнем углу комнаты стояла сделанная Арктурием из разного мусора кровать. Рыцарь подошел к ней и снял свой шлем, а за ним и дранный подшлемник, из которого вывалились длинные, доходящие до плеч черные волосы. Слегка повернув голову в сторону Сэледи, он, стоя к ней спиной, тихо сказал: - Спокойной ночи. * * * Тем временем по третьему ярусу медленно шла фигура, укутанная в черную накидку, закрывавшую все тело. Лица ее было не видно, и лишь оголенные кости ступней виднелись из под одежды. Магические фонари и огни, мимо которых она проходила, гасли, а увидевшие ее живые падали замертво. Фигура шла слегка наклонившись, смотря на дорогу перед собой, словно высматривая чьи-то следы. - Я иду к тебе, А-а-аркту-у-ури-и-ий, - тихим, но ужасным голосом медленно прошептало нечто.