Гордость и предубеждение.

Поездка, однако, была перенесена еще на месяц, поскольку мистер Адамсон просил друга остаться до дня рождения сестры. Тот прошел с размахом, которого не видывал их скромный городок. На бал в честь мисс Элизабет были приглашены все важные лица города и, разумеется, семейство Томсонов. Однако, их присутствие, казалось, только все портило. По крайней мере, так думал Билл, когда угрюмый из-за его отъезда отец повздорил с каким-то джентльменом, а матушка выпила довольно вина. Кейти была обворожительна, но все ее внимание поглощал мистер Адамсон, в честь чего девушка не обращала внимания на родителей и на легкомысленных сестер, флиртующих с приглашенными офицерами. Билл дважды танцевал с именинницей, а затем наблюдал за праздником у стены. Вскоре к нему присоединился мистер Одри, которому претило все это. Мужчина предложил пойти вглубь дома на верхние этажи, подальше от шума, и Билл согласился. Он еще раз оглядел залу, но казалось, что все под контролем. - Ваша семья – взрослые люди, они смогут обойтись без вашего присутствия, - произнес Одри, наблюдая за ним. Молодые люди поднялись на балкон второго этажа, где музыка была еле слышна. Чернела ночь, во дворе перебирали копытами лошади, вдалеке серебрилось озеро. - Вот такое времяпрепровождение мне по душе, - произнес Одри, усаживаясь в глубокое кресло. Свечей не было, потому молодые люди сидели в темноте. – А вам? - Я привык к шуму в домашней обстановке, поскольку, вы понимаете, четыре сестры – это всегда шум. Зато я прекрасно разбираюсь во всех модных тенденциях, - рассмеялся Уильям. – Все ли готово у вас для отъезда? - Мой багаж очень скромен, - отозвался Одри. – Предлагаю отправиться в утро понедельника. - Я согласен с вами. Куда вы направитесь в Лондоне? – спросил юноша. – Признаться, последний раз я был в Лондоне в далеком детстве, посему, наверное, буду докучать вам вопросами. Заранее прошу простить меня. - Любознательность никогда не казалась мне обременительной, - слабо улыбнулся мистер Одри. – Я думаю, Лондон вам понравится, хотя, что до меня, я не слишком жалую его. Не люблю шумные сборища, а Лондон – это огромное шумное сборище. Уильям рассмеялся такой характеристике. - Надеюсь, мое мнение будет отличаться от вашего. Иначе, что я смогу рассказать своей семье по возвращении? Однако, насчет последней присланной вами книги… Мне показался нелогичным один момент… - Не сегодня, дорогой друг. Сегодня я не хочу спорить с вашими блестящими заключениями, - произнес мистер Одри. Билл раздосадовано умолк, прислушиваясь к музыке внизу. Он любил музыку и танцы, потому не мог противиться ритмичным звукам. - Я покину вас, иначе мы привлечем внимание гостей своим отсутствием, - сказал он, поднимаясь. Одри посмотрел на него своим тяжелым взглядом. Правда, после долгого общения с ним, Уильям понял, что таким образом этот человек обычно пытается понять людей. Однако, менее неуютно от этого не становилось. - Мое общество претит вам? – спросил Одри. - Нет, что вы! – поспешил ответить юноша. – Я нахожу… - Я буду признателен, если мы еще немного посидим здесь, - перебил его мужчина. – Простите мою грубость. Я несколько раздражен. - Хорошо, - согласился Уильям, не понимая, зачем он вообще идет на поводу у этого человека. Должно быть, думал он, это характер мистера Одри вынуждал подчиняться его приказам, хотя сам Уильям этого не хотел. Хоть он и изменил свое мнение о нем, но до сих пор считал его высокомерным и слишком гордым. Собственная гордость входила в конфликт с Одри, из чего получался вихрь из эмоций, которые сносили Билла с ног. Одри наконец поднялся, кивнул Томсону и пошел внутрь. Билл потянулся за ним. В комнате было слишком темно, потому он ступал осторожно, слыша шаги впереди. Однако около лестницы молодой человек все-таки споткнулся и чуть не упал, благо, его подхватила рука друга. - Вам следует быть осторожнее, - произнес Одри, мягко приводя юношу в вертикальное положение. - Благодарю вас, - мужчины стояли совсем близко, и Билл слышал, как быстро бьется его собственное сердце от резкого испуга. – Без вас я бы покатился кубарем по лестнице. - Не стоит благодарностей, - Одри продолжил свой путь. Билл спустился вслед за ним. Бал продолжал блистать, и от яркого света Билл некоторое время неловко жмурился, а потом его поймала матушка. - Уильям! Куда ты пропал? – воскликнула она, хватая сына под руку. И Билл снова с головой окунулся в шум, с тоской подумав о минутах, проведенных наверху. * * * Утро понедельника настало столь быстро, что матушка не успела выплакать все глаза, пожаловаться на свое сердце и обнять Билла пару сотен раз, как он уже вскочил в коляску и отправился в Мэйндор, пообещав отправить ее обратно. Когда он выезжал и прощался с отцом, часы показывали, что молодой человек безбожно опаздывает. Отец пожелал ему удачной поездки, а Кейти взяла с него обещание писать так часто, как сможет. Биллу было тяжело расставаться с Кейт сейчас, когда столь новое происходило в ее жизни. Он хотел видеть все стадии взросления любимой сестры, но предложение Одри было слишком заманчивое, чтобы отказываться. Билл вылетел из коляски прямо навстречу выходящему из имения мистеру Одри. - Доброго утра! – воскликнул Уильям. – Сердечно прошу меня простить за опоздание, моя семья излишне увлеклась прощанием. - И вам утра, - отозвался Одри. – Прикажите заложить ваши вещи в мою карету. Я вышел вас встретить и отдать последние указания. - Да, благодарю. Я поздороваюсь с мистером и мисс Адамсон, - произнес Уильям, которому показалось, что его опоздание сильно оскорбило мистера Одри. Он отдал приказания касательно своего багажа и направился к дому. Однако, заходить не пришлось – брат с сестрой уже выходили ему навстречу. Поздоровавшись, они пошли к стоящему у ворот Одри. Тот в плаще, перчатках выглядел угрюмо и нелюдимо, как обычно, несмотря на это, Адамсон тепло попрощался с ним. Эдриан попросил друга почаще писать ему, передать приветы их общим знакомым в Лондоне и сказать, что они с сестрой зимой собираются навестить родных. Мисс Адамсон просила передать от нее горячий привет Джорджине и выразила свое сожаление по поводу расставания. Билл стоял немного в стороне, не мешая. Затем он раскланялся с Адамсонами, выразив надежду, что по его возвращении он все еще будет удостоен чести видеть их. Его заверили в этом. Одри и Билл сели в карету, кучер хлопнул кнутом по спинам лошадей, и карета понеслась по дороге, оставляя позади Мэйндор и весь их скромный городок. Тишина царила вокруг. Билл смотрел в окошко, видя, как проплывают мимо поля и редкие дома. Они молчали, изредка перебрасываясь словом. Вскоре дорога сморила молодого человека, и он, оперевшись на стенку, задремал. Проснулся он от резкого толчка. Карета встала на месте, лошади перебирались с ноги на ногу. - Постоялый двор. Я думаю, здесь мы остановимся на обед, - произнес Одри. Голос его, чуть хриплый от длительного молчания, пробрал Билла до костей. Он кивнул и покинул карету вслед за своим попутчиком. Здесь было шумно, царила атмосфера вечного движения и работы. Одри приказал подать два обеда и накормить кучера. Их посадили за стол, и вскоре Билл уже уплетал за оба уха. Он и понятия не имел, как проголодался. Мистер Одри же ел не спеша, неодобрительно поглядывая на окружающих и думая о чем-то своем. - Мистер Одри, какой путь мы проделали? – спросил Уильям, пока они ждали свою карету. - Полпути, я полагаю. К ночи будем в Лондоне, - отозвался тот. – И прошу, называйте меня Генри. Мне претит такая официальность, когда я надеюсь стать с вами добрыми друзьями. - Тогда и вы… - удивленно произнес Уильям. Подобная близость поразила его, казалось, что он только что преодолел самый главный барьер в их общении. – Генри, где вы останавливаетесь в Лондоне? - В своем доме. Билл сконфуженно замолк, думая, что его вопросы чрезвычайно глупы, учитывая ежегодный доход мистера Одри. Разумеется, у него есть собственный дом. Уильям в очередной раз заметил, насколько они люди из разных слоев. Сравнительно бедная семья его не могла сравниться с одним из самых богатых людей округа. Погрузившись в размышления, он не заметил, как карету уже подали, и Одри пришлось позвать его. Они снова сели друг напротив друга, Одри достал новую книгу и погрузился в чтение, а Уильям некоторое время рассматривал странного человека, сидящего напротив, однако затем снова уставился в окно, просидев так оставшийся путь. На подъезде к Лондону пейзаж сменился городскими домами, на дороге появились брички, коляски, кареты, пешие люди, огни освещали мощенные улицы. Они въехали в город, когда уже стемнело, Билл сидел, чуть не высовываясь из окна, с изумлением рассматривая все вокруг. Одри, усмехнувшись, заметил, что Билл похож на ребенка, который впервые в городе. Уильям раздосадовано откинулся на спинку, пытаясь взять себя в руки. - Я не хотел оскорбить вас, как я говорил – любознательность я считаю прекрасной чертой, - улыбнулся Одри. Улыбка удивительно меняла его лицо: из хмурого угрюмого выражения оно превращалось в прекрасное молодое лицо. Тогда Билл понял, почему Одри пользуется вниманием женщин, однако в этот раз улыбка была адресована ему. Они выбрались из кареты уже за полночь. В доме горели огни. Экономка поприветствовала мистера Одри, выразив надежду, что поездка их была приятной. Их явно ждали. Ужин был подан, как только молодые люди умылись, а их вещи были внесены в дом. Одри отдал распоряжение накормить лошадей и кучера, приготовить комнаты для него и гостя, а также познакомил Билла с экономкой. Это была прекрасная милая женщина в возрасте, которая с первого взгляда понравилась простодушному Уильяму. Миссис Кинст показала ему дом, пока Одри переодевался. Дом был огромным, по размерам не уступая Мэйндору, потому Уильям выразил сомнение, что он может потеряться здесь и не раз. Женщина рассмеялась, попросив его не беспокоиться. Они вернулись в столовую, где уже сидел Одри, разговаривая с дворецким. - Вы нашли свою комнату подходящей? – спросил мистер Одри, обращаясь к Биллу. Тот заверил его, что все в порядке и поблагодарил. – Благодарите миссис Кинст. - Ужин будет подан через пять минут, - произнес слуга. Билл сел напротив хозяина дома, чувствуя себя немного не в своей тарелке. Сказывалась усталость от поездки и природная скромность. - В этом доме прекрасная библиотека, вы можете использовать ее по своему желанию, - предложил Генри. - Вы слишком добры ко мне, - ответил Уильям. Ужин оказался восхитительным, слуги учтивыми, миссис Кинст прекрасной, а Одри – менее заносчивым, чем обычно. Уильям старался держаться во время беседы, которую они вели после ужина, но глаза закрывались сами собой. - Я прошу простить меня. Вскоре я не смогу сказать вам ни слова против, если сейчас же не пойду спать, - улыбнулся молодой человек. Извинившись, он откланялся, попросил слугу отвести его к себе и с огромным наслаждением опустился в кровать, где уснул мгновенно.