Сколько себя помню, я всегда жила во дворце, окруженная слугами, заботой и любовью. Что не удивительно – положение обязывает, потому как я все-таки Ее Высочество принцесса Милисента Первая, будущая властительница земель южных и северных, надежда державы, старшая дочь Его Величества короля Рорика Справедливого да-продлится-его-жизнь-многие-годы, и так далее, и тому подобное. С детства меня упорно обучали всяческим премудростям, необходимым будущей властительнице, начиная с того, какой реверанс в каких случаях необходим, и заканчивая тактиками возможного ведения войн. Меня все это мало интересовало, королевой быть мне не хотелось, и я охотно уступила бы перспективу будущего правления страной своему младшему брату Ротгеру (он бы от такого варианта, кстати, тоже не отказался), но ничего не поделать – традиции есть традиции, на трон должен взойти первенец. Если говорить откровенно, папа тоже не особо был доволен тем, что я не мужчина, однако о традициях, против которых не попрешь, я уже упоминала.
И быть бы мне быстро сосватанной на каком-нибудь балу, ибо от скуки я наверняка быстро согласилась бы выйти замуж, если бы Его Величеству не пришла в голову светлая идея завести придворного чародея. Кандидат, а точнее, кандидатка на это место отыскалась быстро – ею стала некая Айлейд Тамриэльская. На церемониях испытания и принятия чародейки на службу я не присутствовала по причине дипломатической поездки в соседнее королевство, и поэтому сгорала от любопытства, гадая, какая же она – новая королевская волшебница. Увидеть я ожидала кого угодно – начиная от улыбчивой бабушки, рассеяно машущей волшебной палочкой, заканчивая беззубой каргой, злобно бурчащей что-то себе под нос, и помешивающей какое-нибудь отвратительное зелье отрубленной ногой младенца.
Каково же было мое удивление, когда чародейка оказалась моей ровесницей – улыбчивой рыжеволосой девушкой с зелеными глазами, в которых вечно плясали хитрые чертики. С ее появлением во дворце моя жизнь перестала быть рутинной и монотонной. С молчаливого позволения моего батюшки, Айлейд практически повсюду таскала меня за собой – то на обсерваторию любоваться звездами, то в какое-нибудь болото, выдергивать когти василиска, которые ну непременно требовались для зелья, которое срочно надо было сварить. Конечно, далеко не все были довольны тем, что наследная принцесса шляется неизвестно где в компании придворной чародейки, однако король считал, что его дочери следует набраться жизненного опыта, поэтому на наши похождения обычно закрывали глаза.
Уж не знаю, как такое могло получиться, но через какое-то время я почувствовала, что прекрасные принцы, однообразно восхваляющие мои «золотисто-льняные косы», глаза, «схожие с сумраком у моря» (чем отличается сумрак у моря от всех остальных сумраков, я спросить стеснялась), «красоту, ослепляющую даже солнце» (лестно, конечно, но по-моему я далеко не самая прекрасная принцесса в мире), «острый и зоркий ум» (как они успевали его замечать, после пары фраз-то?) и прочую лабуду, мне стали неинтересны, а Айлейд наоборот, притягивала все больше и больше. Она не превозносила меня до небес и не ползала передо мной, как остальные придворные, а относилась ко мне как к ровне. И от излишне назойливых принцев избавляла, причем по собственному желанию, а не из-за моих приказов. Правда, после этого некогда упорные принцы вообще не рисковали приблизиться к нашему королевству, считая, что здесь у нас аура дурная (ну подумаешь, кто-то ногу сломал, кто-то прыщами покрылся, а кто-то вообще превратился в жабу), но меня это ничуть не расстраивало. А к чародейке меня продолжало тянуть все сильней. Дошло до того, что во время очередных наших ночных посиделок на дворцовой башне я, страшно смущаясь, призналась ей в любви, а Айлейд, ни слова не говоря, притянула меня к себе и поцеловала. С того дня наше совместное времяпрепровождение стало еще приятней, однако усилия для того, чтобы скрыть наше с ней отношение друг к другу, приходилось прилагать титанические. Ротгер, кажется, подозревал нас, однако почему-то молчал, за что я была ему безумно благодарна. Что случится, если все станет известно королю, я представить боялась. В самом лучшем случае Айлейд вышлют из королевства, а меня скоропостижно выдадут замуж. В худшем – обе на плаху пойдем. Однако пока что все обходилось.
В то прекрасное утро ничто не предвещало беды – солнышко светило, ветерок дул, птички пели, фрейлины приседали в реверансе, братишка мечтал о короне, а я собиралась отправиться с Айлейд в горы, поискать какие-то нужные ей для чародейства самоцветы. И все было бы прекрасно, если бы камердинер не сообщил, что Его Величество Рорик желает видеть меня в тронном зале, причем «выглядящую, как принцесса, а не как разбойница с большой дороги». С разбойницей папа, конечно, переборщил, однако я послушно надела одно из своих платьев и позволила служанке уложить мои волосы в прическу.
В тронном зале, помимо отца, находились еще и Ротгер, часть наших советников и министров, кучка фрейлин, возбужденно шепчущихся в сторонке, и компания незнакомых мне людей, одетых в богатые одежды. Покосившись на чужаков и придворных дам, я спокойно подошла к королю, склонилась в реверансе и произнесла:
— Приветствую Вас, отец. Вы желали меня видеть? – Подозрительно сияющий вид Рорика наводил на нехорошие мысли, однако преждевременных выводов я решила пока не делать.
— Дочь моя, — отец обращался ко мне торжественно и официально, что заставляло мою подозрительность стремительно расти, – скоро тебе исполняется двадцать один год, ты станешь совершеннолетней, а, как ты знаешь, по законам нашей страны, наследник престола, достигший совершеннолетия, обязан вступить в брак. Я и мои советники долго искали подходящего кандидата и, наконец, нашли его. Поприветствуй же принца Бурба из Алистании, твоего жениха!
— Моего кого?.. – только и смогла тупо вымолвить я.
Из той группы людей, которую я заметила вначале, тем временем выделился один субъект. Это был невысокий, на полголовы ниже меня, мужичок, которому я дала бы лет тридцать (позже я узнала, что этому «вьюноше» двадцать три), с тонкими редкими волосами, мясистым носом, маленькими прозрачными глазками и намечающимся брюшком. И это чудо – мой будущий супруг. Я с ужасом представила, как он будет выглядеть годам к сорока, и почувствовала, что теряю самообладание.
Бурб же подошел ко мне, взял мою руку (ладонь у него, кстати, оказалась потная) и коснулся кисти влажными губами. Внутренне меня передернуло от легкого отвращения, а «прекрасный принц» улыбнулся мне во все тридцать два зуба и заявил:
— Я сражен Вашей красотой, принцесса Милисента! Жду не дождусь дня, когда наши судьбы сольются воедино, и мы сможем встать вместе во главе нашего народа!
— А… Э… Да, я тоже очень рада знакомству. – Кое-как пробормотала я. Это что, все всерьез? Может, меня все разыграть решили? Или это снится мне?
Увы, на шутку, а тем более на сон, это все походило мало.
Отец торопливо обратился к моему жениху:
— Не обращайте внимания на ее немногословность, она просто растеряна и от счастья не может отыскать нужных слов. – От счастья?! А король тем временем обратился к нам обоим, чуть ли не пуская слезу умиления – Дети мои! О вашей помолвке официально будет объявлено послезавтра. Этот день станет праздником для всей страны. А сейчас идите же, отдыхайте и готовьтесь к торжеству.
Принц Бурб, кажется, хотел пойти вместе со мной, однако я так стремительно покинула тронный зал, что он просто не успел меня догнать. Вместо этого меня отыскал также стремительно улизнувший Ротгер.
— Братик, это все серьезно?! Папа что, действительно собирается отдать меня этому… Бубе или как его там?!
В глазах принца было написано искреннее сочувствие:
— Боюсь, что все так и есть, сестренка. Держись и постарайся не убить его во время венчания.
Кажется, взвыла я на сей раз не внутренне, а очень даже вслух, потому как Ротгер вздрогнул и странно на меня покосился. Впрочем, на это мне сейчас было решительно наплевать.
— Но почему?!
— Политика, глупая. – Брат снисходительно постучал кончиками пальцев по моему лбу. – Брак с Бурбом усилит нашу страну во всех планах. Отцу это выгодно. Тебе, в будущем, тоже. – Он попытался меня утешить. – Ну подумаешь, замужество. Все принцессы через это проходят. Выйдешь замуж, родишь наследника, заведешь себе фаворита втайне или не втайне от мужа – и будешь жить себе долго и счастливо. Не смертельно ведь.
Соображать я перестала уже на слове «наследник». За ЭТОГО – замуж?! И от него потом еще детей рожать?! И жить с ним всю жизнь, а потом умереть, окруженной кучкой толстоносых и плешивых внуков и правнуков (в том, что наследственность будет плохая, я не сомневалась)?! А Айлейд как же?!
За мысль об Айлейд я поначалу ухватилась как за спасательный круг. Однако быстро поняла, что даже она мне тут не поможет – за Бурба меня выдадут, даже если он будет хомячком в короне. Однако навестить чародейку мне было необходимо, поэтому я на ходу извинилась перед братом и смылась к волшебнице.
Судя по тому, как девушка вскочила с кресла и как расширились ее глаза, когда я вбежала в ее комнату, быстро захлопнув дверь, я больше была похожа на дворцовое привидение, чем на наследную принцессу.
— Что случилось?! На тебе лица нет…
— Замуж случился, точнее, вот-вот случится… У меня помолвка послезавтра… — Мои ноги наконец-то перестали работать и я бессильно сползла на пол по стеночке. Айлейд встревожено села рядом со мной на корточки, попутно проверяя, нет ли у меня температуры, и поинтересовалась:
— Подожди, какой-такой замуж?
— Бууурб! – В отчаянии простонала я. – Этот… Этот…Этот жабо-хомяк переросток! Меня за него хотят замуж отдать, словно я какая-то к-к-кобыла п-п-племеннааая!.. – на этом месте я не выдержала и зарыдала. Чародейка же, дождавшись, пока моя вспышка истерики пойдет на убыль, мягко обняла меня, коснулась влажной от слез щеки губами и произнесла:
— Не реви. Глаза покраснеют и опухнут, будешь некрасивая. И вообще, поехали кататься, ты мне обещала. Заодно по дороге что-нибудь придумаем.
Два часа спустя мы неторопливо ехали по горной дороге. День был замечательный, однако я ни на что не обращала внимания – меня трясло, как при лихорадке. У Айлейд же вид был спокойный и задумчивый.
— Говоришь, за этого принца тебя выдадут замуж, даже если превратить его в чайник?
— Боюсь, что даже если его убить, выкрутиться не получится – найдут некроманта и воскресят на пару часов, а потом быстренько объявят вдовой. Тоже не самая прекрасная перспектива.
— Да уж ты, ты права… Убить его нельзя – все королевства кинутся мстить, тебя убить нельзя – я сама впереди всех понесусь… А что если… — В глазах у чародейки блеснули хитрые огоньки, заставившие меня дрожать еще сильнее, — что если тебя во что-нибудь превратить? И условие поставить, что только поцелуй любви освободит тебя от заклятия.
— Ага, а если он правда в меня влюблен? – ошалело поинтересовалась я.
Девушка досадливо поморщилась.
— Любимая, скажи на милость, кто из нас двоих принцесса – я или ты? Иногда мне кажется, что я в политике смыслю больше. Страна ему твоя нужна, а не ты сама. Ты – всего лишь приятный довесок. Такова судьба многих принцесс, ты не одинока в этом плане.
— Ну спасибо, утешила. – Я фыркнула. – Что мне делать-то с этим женишком? Помолвка-то послезавтра, а за ней и свадьба не за горами, не забывай.
— Такое забудешь. Постой-ка!.. – Зеленые глаза чародейки сияли восторгом, она повернулась ко мне. – Ты у нас кто?
— Эээ… Жертва обстоятельств? – робко предположила я.
— Принцесса ты, дурочка! А в сказках с принцессами что происходит?
— Они выходят замуж за принцев, – я обреченно продолжала, — и живут с ними, как врут последние строчки, долго и счастливо.
Айлейд вздохнула, глядя на небо, словно вопрошая у него, за что ей досталась такая глупая собеседница.
— Неприятности с принцессами происходят, запомни это. И самая распространенная неприятность – похищение злым драконом, заточающим прекрасную принцессу в башне, на худой конец, в собственной пещере. Вот это мы и устроим.
— Чего?.. – для одного дня на меня, кажется, свалилось слишком много информации. – Айлейд, ты в своем уме? Какой дракон? Где мы его найдем, кто будет меня спасать? Что это за бредовая идея вообще?!
— Не такая уж она и бредовая. – Волшебница подмигнула мне. – Нам надо будет проехать еще немного, а дальше лошадей придется оставить. Во-первых, иначе они испугаются, а во-вторых, туда все равно только пешком можно придти.
— Куда – туда? – я по-прежнему ничего не понимала.
— Увидишь. – Девушка пришпорила лошадь. Мне ничего не оставалось, кроме как последовать ее примеру.
Через какое-то время лошадей действительно пришлось оставить – мы привязали их к дереву у дороги, и пошли пешком. Идти пришлось довольно долго. Когда я начала думать, что Айлейд вознамерилась поставить рекорд по ходьбе на дальние расстояния, мы внезапно остановились. Перед нами была пещера самого зловещего вида – темная и мрачная, усыпанная перед входом костями. Чьими – я не стала рассматривать. Внутри у меня все похолодело. Неужели она всерьез решила отдать меня дракону?! Не знаю даже, что хуже – выйти замуж за принца или стать обедом для незнакомого чудовища.
— Ты, главное, не бойся и не визжи, — ободряюще шепнула мне Айлейд. Затем набрала в грудь побольше воздуха…И заорала, – Гораааайг, мать твою в яйце еще, вылезай!
Да уж, оригинальный вызов на смертный бой или на поздний обед, ничего не скажешь! Будь я драконом, то непременно вылезла после такого, хотя бы из любопытства – кто это такой громкий и наглый. Из пещеры, тем временем, донеслось недовольное ворчание, пытающееся выглядеть грозным рыком:
— Кто посмел нарушить мой покой?! Поспать не дают, драконоборцы несчастные… Жить надоело?
— Горайг, ящерица ты несчастная, вылезай давай! Свои!
— Свои в пасть ко мне не лезут… — все также недовольно проворчал обладатель голоса, но все же выполз на свет. Я на миг задохнулась от восторга – дракон был выше нас раз в пять, коричнево-золотой и очень красивый.
— Ух ты! – не удержалась я от вздоха.
— Что, нравлюсь? – дракон польщено взмахнул крыльями и обратился к чародейке. – Вот, учись, как стоит встречать такое прекрасное и грозное существо, как я, ведьма несчастная. Кстати, Айлейд, кто она?
— Твоя будущая пленница. – Волшебница с абсолютно невозмутимым видом подошла и села на хвост Горайга.
— Моя кто?!
— Я кто?!
Кажется, мы с драконом посмотрели на Айлейд с одинаковым выражением священного возмущения и ужаса.
— Кто слышал. Познакомься, Горайг, это принцесса Милисента, дочь Рорика Справедливого, на землях которого ты стабильно закупаешь скот. Милисента, это Горайг, мой старый вредный друг и, как видишь, дракон. – Могла бы и напоминать, между прочим. То, что дракон – это дракон, я давно уж поняла.
«Прекрасное и грозное» тем временем продолжало буравить то меня, то ее подозрительным взглядом.
— Хорошо, предположим, возьму я твою принцессу в плен. И дальше мне с ней что делать? Учти, есть ее я не стану. У меня на людей аллергия. И вообще, когда это ты успела заделаться злобной похитительницей принцесс?
— Ну, допустим не злобной и даже не похитительницей, а очень даже доброй спасительницей. – Айлейд поманила меня к себе. – Принцесса, сядь, разговор будет долгим. – Я послушно села рядом с ней на хвост дракону, внутренне поражаясь, как Горайг спускает такую наглость, а чародейка, тем временем, продолжала.
— Так вот. Есть ее тебе не придется, только украсть. Милисенту собираются выдать замуж, однако от жениха она не в восторге. Я, признаться, тоже… Варианты с убийствами и зверскими заклятиями отпадают по техническим причинам. Остается похищение. Она поживет у тебя пару недель, а потом мы с ней уедем подальше. Так что твоя задача сводится к тому, чтобы унести ее из дворца. В идеале – послезавтра, во время помолвки.
— Ну, возможно, я и соглашусь ее украсть… Но тебе-то это зачем? – в голосе Гарайга слышалось неприкрытое ехидство.
Интересно, мне показалось, или Айлейд покраснела?
— Неважно…
— Простите, — я наконец-то решилась подать голос, — но что нам делать после моего похищения? Ведь по закону жанра принц должен отправиться меня спасать…
— И верно… — дракон задумчиво посмотрел на меня. – Вы, принцессы, народ вредный. Вас украдешь – сразу выстраивается очередь из желающих вас спасти…
— …поэтому убивать принца Бурба никак нельзя – другие появятся, — с охотой подхватила я.
— И твою смерть инсценировать тоже нельзя – твой безутешный папочка согласится заплатить любые деньги за голову мерзкого гада, поэтому спокойной жизни Горайгу не видать. – Закончила Айлейд.
Мы задумались надолго.
— А может меня того…заколдовать? – неуверенно выдавила я. Айлейд посмотрела на меня с изумлением, дракон – с интересом. – Да-да, я знаю, что сама говорила, что заколдовывать меня нельзя, но ведь можно это изобразить!
— Что ты имеешь в виду, девочка? – в голосе дракона слышалось искреннее любопытство, так что продолжила я уже уверенней.
— Можно изобразить, что меня заколдовали. Только обязательно на глазах у Бурба. Скажем, приедет он, вызовет Горайга на смертный бой, а тот соскалит зловещую морду, дыхнет огнем и вместо меня окажется какая-нибудь зверюшка. Мол, забирай свою принцессу, расколдовывай и женись. Горайг, ты умеешь дышать безвредным пламенем?
— Таким, чтоб не сжигало? Умею, конечно. А что, интересная идея… Только как мы обеспечим исчезновение тебя и появление зверюшки?
— А это уже моя забота. – Девушка соскочила с хвоста дракона и прошла пару шагов. – Отличная идея, Милисента. Осталось только обсудить детали.
Именно этим, а точнее составлением подробного плана мы и занимались ближайшие несколько часов. Затем я и Айлейд поехали обратно во дворец, а Горайг клятвенно пообещал, что устроит самое натуральное похищение, к которому невозможно будет придраться и что-то заподозрить. Кажется, дракон всерьез проникся возложенной на него задачей.
Весь следующий день прошел, как во сне. Город и дворец готовились к торжеству в честь помолвки, все суетились, Бурб подобострастно за мной увивался, а я нервничала и мечтала побыть наедине с Айлейд. Однако все, что я успела получить, это легкий поцелуй в одном из закутков дворца и пожелание не бояться завтра.
Утром я проснулась в самом мрачном расположении духа. Я была уверена, что что-нибудь сорвется – Горайг передумает и не прилетит, его ранят на подлете, церемонию решат провести в здании, а не на свежем воздухе, или наш план попросту раскусят. Из-за переживаний меня подташнивало, поэтому от завтрака я отказалась Служанка помогла мне облачиться в прекрасное белое платье (боги, если это – только для помолвки, то что же мне на свадьбу шить собрались?!) и уложила мои светлые локоны в простую, но изящную прическу. Финальным штрихом к моему облику стала небольшая серебряная диадема, которую я при обычных обстоятельствах не надевала. Я посмотрела на себя в зеркало. Оттуда на меня взглянула самая настоящая принцесса, хоть в книжке сказок рисуй. Это было малопривычно для меня – обычно я предпочитала одеваться более демократично. Сегодня же мне от своего праздничного облика стало немного жутковато. Нестерпимо хотелось снять диадему, заплести волосы в косу и надеть платье попроще. Но нельзя. Вздохнув, я попыталась найти в себе решимость, не нашла, однако отправилась на центральный балкон, к месту проведения церемонии.
Гул сотен голосов на улице был слышен даже в дворцовых коридорах. Боги, сколько же народу там собралось?! Выйдя на балкон, мне захотелось подобрать юбки и резво убежать в неизвестном направлении. Если б не Айлейд, стоявшая на том же балконе среди свиты и ободряюще мне кивнувшая, я бы так и сделала. Вместо этого пришлось принять вид, приличествующий моему положению и подойти к краю балкона, где меня ждали отец, Ротгер и Бурб. Затем я, повинуясь незаметному жесту короля, подала своему жениху руку и повернулась лицом к народу. Городские часы пробили десять утра. Люди на центральной площади замерли и затихли. На нервной почве мне жутко захотелось есть, но было уже поздно. Его Величество повернулся лицом к площади и приготовился начать речь.
Где же Горайг, черт возьми?!
— Приветствую вас, жители Тимории, народ мой! – облик моего отца так и лучился счастьем. Бурб выглядел довольным, я, надо полагать, мрачнее тучи, по лицу Ротгера вообще ничего нельзя было сказать, а остальных мне не было видно. – Мы собрались здесь, чтобы засвидетельствовать помолвку моей дочери, Ее Высочества принцессы Милисенты, и… Боги, что это?!
Где-то вдалеке резко вспыхнуло пламя, а ко дворцу стремительно приближалась черная туча, быстро принявшая очертания дракона. Горайг, успел-таки! В полете дракон изрыгал огонь и, по большей части, сеял панику – как мы договаривались, пламя было иллюзорным, ибо похищение похищением, а город разорять не стоило. Вполне возможно, что в него стреляли, пытаясь ранить или сбить, однако толстая шкура и магия Айлейд надежно защищали Горайга от посягательств на его жизнь. Народ стремительно разбегался как с площади, так и с балкона, я же чуть помедлила – якобы «от испуга». Бурб сначала попытался укрыться у меня за спиной, а затем с бабьим визгом унесся подальше. Дракон же тем временем подлетел вплотную, схватил меня своими страшными когтями – очень осторожно, на самом деле, чтобы не поранить – и проревел:
— Теперь принцесса в моей власти! Тот, кто желает спасти ее, пусть приходит к пещере у Громового Пика и готовится к смерти!
— Аааа, спасите! – старательно завопила я, следуя своей роли. Вскоре, впрочем, я заорала уже искренне – полет в когтях дракона оказался не самым приятным способом передвижения, да и к тому же у меня появился повод порадоваться тому, что я не позавтракала. Мое счастье, что лететь было относительно недалеко – двадцать минут полета и мы на месте.
— Ты в порядке? – Айлейд встретила меня со встревоженным видом, я же уставилась на нее, как на призрака.
— Ты как тут оказалась?! Ты же была во дворце, когда Горайг меня унес!
Рыжая довольно ухмыльнулась:
— А я заранее подготовилась и устроила здесь маленький персональный телепорт. Папеньке твоему, пока он не очухался толком, сказала, что мой священный долг как придворной чародейки попытаться тебя спасти, а если я не вернусь через три дня – меня можно считать погибшей героиней. Впрочем, сомневаюсь, что во дворце будут столько ждать, Бурб приедет гораздо раньше.
Если бы драконы умели восхищенно свистеть, Горайг бы это сделал.
— Умна, колдунья. А чем мы займем время и как узнаем, когда наш горе-герой поедет спасать прекрасную принцессу?
— Я метки на дороге установила, заранее все почувствую и вам скажу. А чем заняться… — девушка на миг задумалась и пожала плечами. – Ну, давайте в карты, что ли, сыграем.
Спустя часа три, когда стабильно проигрывающий дракон начал подозревать меня и Айлейд в жульничестве, чародейка отложила карты в сторону, посмотрела на дорогу и заявила:
— Идет. Примерно через полчаса здесь будет.
За оставшееся время она успела наколдовать цепи, приковавшие меня к камню рядом с пещерой и спрятаться, Горайг – принять грозный вид (впрочем, ему это не особо требовалось), а я – изобразить несчастную и напуганную главную героиню. Теперь главное – не переиграть. Вскоре из-за поворота вышел мой жених.
При взгляде на него мне захотелось рассмеяться, так забавно выглядел пухлый Бурб в доспехах и шлеме, который был ему слегка великоват. Впрочем, меч у него был приличный. С другой стороны, не привыкший к длительным пешим переходам принц изрядно устал и запыхался, и я была не уверена, что он этот меч сейчас поднимет… Как и в том, что он вообще умеет с ним обращаться.
Я дернулась в цепях, делая слабую попытку вырваться и броситься к своему «спасителю».
— Спасите меня, мой принц!
Дракон, тем временем, злобно рыкнул и хлестнул хвостом.
— Явился, гер-р-р-рой?
При одном взгляде на Горайга принц явно струсил. Однако позориться перед прекрасной дамой не хотелось, да и отступать явно было некуда – дракон догонит его мгновенно. Поэтому Бурб постарался принять максимально бравый вид (сдерживаться от смеха стало еще трудней) и воскликнул:
— Отпусти мою невесту, чудище!
— А если не отпущу, что тогда? – дракон ехидно осклабился.
— Тогда… — «герой» явно растерялся. – Тогда это… Выходи, биться будем…
— Ой ли? А вдруг я собираюсь провести кровавый ритуал, где она будет моей главной жертвой, а ты, герой, пригодишься в качестве жертвы промежуточной?
— Какой кровавый ритуал? – неподдельно возмутилась я. – Ты некромант или дракон?! Определись уж! Ты меня сожрать должен или обменять на выкуп. В жертву меня другие воры приносить должны.
— Ах да, простите, Высочество, забылся. – Горайг явно смутился. – Хорошо, в общем, я тебя съем и не подавлюсь, а жениха твоего выцарапаю из доспехов и тоже съем!
— Не надо! – пискнула я.
Бурб наблюдал за нами с все возрастающим изумлением. Вот даже рот открыл от удивления, сейчас воробей залетит. Но, кажется, потихоньку у него появилась идея, как можно избежать смертного боя с драконом и спасти меня.
— Простите, что вмешиваюсь, — робко начал он, — но, господин дракон, может, Вы украдете себе другую принцессу?
Горайг буркнул:
— Зачем другую? Мне эта нравится.
— Да Вы сами на нее посмотрите. Она же тощая, как жердь. Вон, ребра торчат. Такую только в суп, она ж у Вас в горле застрянет, когда Вы ее есть будете.
Дракон оценивающе посмотрел сначала на меня, потом на принца.
— Ну хорошо. Ее я отпущу, а вот тебя съем.
Бурб то ли испугался, то ли смутился.
— Меня тоже не надо. Я ядовитый. Во мне хо-лес-те-ри-на много. И в животе потом урчать буду. Может, Вы нас обоих отпустите, а сами поищете принцессу попышнее?
Я прожгла их обоих возмущенным взглядом. Ишь ты, как корову на рынке выбирают! Тощая, пышная… Я, между прочим, не тощая, а просто стройная, это разные вещи! И сам Бурб хорош, тоже мне герой нашелся. Если бы дракон похитил меня на самом деле, то в таком темпе сожрали бы меня уже давно, да и его тоже.
Горайг, тем временем, изобразил раздумье и, наконец, изрек:
— Ладно. Ты прав. К тому же, у меня сегодня почти хорошее настроение, поэтому я отпущу вас почти без ущерба. Только напоследок… — с этими словами он дохнул на меня пламенем. Поразительное ощущение – тебя окутывает огонь, ты ждешь, что вот-вот сгоришь, а он не только не обжигает, но даже и не греет.
В этот момент цепи на моих руках исчезли, а сама я оказалась в кустах рядом с Айлейд. Она прижала палец к губам, призывая меня к молчанию, и указала в сторону «рыцаря» и дракона. Посмотреть было на что, в частности, на медленно вытягивающееся лицо Бурба.
Когда пламя исчезло, на том месте, где только что стояла я, оказалась…курица! Самая настоящая. Крупная, белая, клюющая землю в поисках зерен. Еле сдерживающийся от смеха дракон обратился к принцу:
— Вот твоя принцесса, забирай и катись на все четыре стороны. Формула снятия заклятия стандартная – поцелуй любви. Не сумеешь снять – не мои проблемы, ищи другого принца. – Он расправил крылья. – А я полетел. Искать новую принцессу…попышнее.
С этими словами Горайг взмыл в воздух. Мы же с Айлейд были свидетельницами сцены, как растерянный Бурб гоняется по поляне за «мной», грозно при этом от него отклевывающейся, и уходит обратно, откуда пришел. А через какое-то время, когда принц оказался на безопасном от нас расстоянии, выпавшие из кустов я и Айлейд долго хохотали вместе с вернувшимся драконом…
***
— Спасибо за помощь, Горайг. – Я обняла морду склонившегося ко мне дракона. – Без тебя у нас ничего бы не получилось.
— Не за что, дорогая принцесса, не за что. Давно я так не веселился. – В голосе Горайга слышалось искреннее тепло. – Куда вы теперь думаете отправиться?
Айлейд ответила за нас обеих:
— Еще не знаем, но явно подальше отсюда. Лицо Милисенты слишком хорошо знают здесь и в ближайших королевствах. Но, думаю, мы найдем себе место.
Я в этом, если честно, тоже не сомневалась.
— Ясно. Что ж, удачи вам обеим. Дайте весточку, как найдете новый дом – постараюсь вас навестить. – Дракон неожиданно повернулся к чародейке и произнес, — Береги свою принцессу, ведьмочка. В другой раз меня рядом может не оказаться.
Она усмехнулась и взяла меня за руку.
— Сберегу, ящерка. Скорее замуж выйду, чем ее в обиду дам.
Я просто молча улыбнулась.
***
Во дворце все не находили себе места. После тяжелого боя с драконом Его Высочество принц Бурб вернулся вместе с принцессой, но – вот беда – принцесса заколдована! Более того, она никого не узнавала и уже успела переклевать половину королевского двора, включая своего жениха и главную повариху. Опечаленный король подумывает объявить конкурс на расколдовывание своей дочери, однако слабо верит в успех этого мероприятия, во дворец съезжаются колдуны и маги всех мастей, тем более, что верховная чародейка, похоже, погибла, а весь город судачит о случившемся несчастье.
Один только принц Ротгер не принимал никакого участия в общей беготне. Посмотрев на суету вокруг белой курицы, он отвернулся и ушел в свою комнату. И, только оказавшись в одиночестве, позволил себе ухмыльнуться, глядя в окно.
— Спасибо, что заодно нашла способ уступить мне трон, сестренка, – чуть слышно произнес юноша. – Удачи тебе с твоей возлюбленной чародейкой.
