Ты будешь меня слушаться

Вхожу следом за омегой в туалет и захлопываю дверь ногой.       — Отвали! — он мечется словно пойманный в ловушку зверек, хотя мы оба понимаем, что так и есть. Он тяжело дышит, его грудь постоянно неровно вздымается. Белесые волосы развиваются на ветру, который пробился в помещение благодаря приоткрытой форточке. Такой красивый. Чувственный. Маленький и мягкий. Его зелено-карие глаза бегают по мне. В них прослеживается нотка отчаяния. Губы легонько подрагивают, но вот говорить он не собирается, зная, что ему же будет хуже.       — Ты же понимаешь, что за то, что ты опять принялся за свое, я не могу не наказать тебя? — в полголоса говорю я, медленно надвигаясь на него.       — Но... я... Отвали! Не трогай! Не хочу!— он не успел вновь дернуться, как я схватил его маленькую ручку и болезненно завернул за спину. Он вскрикнул. Из его глаз резко вырывались слезы и он умоляюще посмотрел на меня. Я тут же отпустил его.       — Надеюсь повторять не стоит и ты сам все понял?       — Да...,— он словно обиженный ребенок надул губы и, потирая руку в том месте, где несколько секунд назад я её сжимал, заходит в одну из кабинок туалета. Я бью и насилую собственного омегу. Я монстр — я Джевис Браун. Мы с Майклом, который по совместительству является моим омегой, учимся в одном классе старшей школы. В тот самый, ненавистный для нас обоих день, когда я первый раз его встретил, я понял, что вот он — мой омега. Это понял и он. И у нас даже получалось встречаться первую половину года. Мы ходили на свидания, целовались, смотрели на звезды обнимаясь, а дальше шёл незабываем секс. Так бы было и сейчас, если бы однажды не приди я к нему без приглашения. Возможно, тогда бы я не узнал, что это маленькая шлюшка изменяет мне и водит других альф в свой дом. Хотя не зная этого, было бы тяжелее жить, наверное. Да, именно, тогда я зашел в его квартиру и увидел его на четвереньках, зажатым сразу двумя альфами. Он не вырывался, не кричал. А даже вполне спокойно себе сосал. Тогда я и наказал его впервые. Я трахал его так сильно, чтобы в памяти его остался лишь я, а не эти двое альф. Теперь я застаю его практически ежедневно флиртующим с каким-нибудь альфой в коридорах школы, на улице. Да, даже с его соседом. Так и живем. Майк упал на колени и брезгливо взглянул на меня. Всё шло по обычному сценарию. Менять ничего я не собирался, чем ему повезло. Он с той же брезгливостью расстегнул ширинку моих джинс и приспустил их на уровень колен, после чего тоже самое сделал и с моими боксерами. Майк скривился и провел рукой по моему члену. Его ручки двигались по моему стволу, а я запрокинул голову, готов был уже заурчать от наслаждения. Я любил его — он не любил меня. Я хотел его — он не хотел меня. Всё запредельно просто. Он прикоснулся губами к головке, от чего меня передернуло. И, снова, он начал водить руками, перебирая пальчиками по всей длине. Я нахмурился. Этого было мало. А этот маленький засранец даже и не собирался, кажется, делать что-то всерьез. Я схватил его за волосы, от чего он зажмурился. Второй рукой я надавил на его щеки заставляя открыть рот. Как только мне это удалось, я тут же вошел в его ротик головкой. Омега протестующее застонал и начал вырываться.       — Не перестанешь брыкаться, разложу тебя прямо здесь и глазом не моргну,— прорычал я и, снова, потянул его за волосы. Майк взвыл и всем видом показывая недовольство взял мой член в рот чуть глубже, в глазах же его сияла обида. Он всегда смотрел на меня обиженным, невиновным ни в чем взглядом, словно я какой-то монстр. Хотя и сам прекрасно знает за что я наказываю его почти каждый Божий день в этом туалете, по пройденной, тысячу раз, схеме. Он вобрал член еще глубже и снова выпустил, из-за чего наткнулся на мой очередной злобный взгляд. Показав мне язык он принял целовать и обнизывать головку. Аккуратно все больше вбирая член в себя, одновременно дроча. Я запрокинул голову и шумно выдохнул.       — Вот видишь это ведь так просто, особенно для такой шлюшки как ты. Он резко остановился, смотря куда-то на мой торс отсутствующим взглядом. Я с нетерпением ждал его следующих действий. Мне, как настоящему садисту, хотелось задеть его побольнее и это как обычно сработало. Когда же ты научишься меня слушаться?! Когда я наконец перестану повторять это?! Через секунду я почувствовал болезненный укус и зашипел от боли.       — Маленькая дрянь...,— я посильнее схватил его для удобства за волосы на затылке и в ту же секунду ворвался в его ротик полностью. Его глаза в секунду расширись, и из них брызнули слезы.       — Я пытался сделать по-хорошему, ты как всегда все портишь своим непослушанием,— зло прошипел я и схватил его второй рукой за плечо. Он своими ручкам и давно уже вцепился в мои ноги, так сильно, что мне кажется там останутся синяки. Я, начиная медленно двигаться в его ротике, плавно и в то же время резко входя на полную длину, уже через мгновение начал по-настоящему трахать его в рот. Вбиваясь с силой, необузданной жаждой. Так как хотел я. То, что хотел и хочу сделать со своей шлюшкой. Из него своими движениями я выбивал лишь болезненные стоны и очень редко вскрики. Раньше он кричал о помощи и вырывался. Теперь же перестал. Умный мой мальчик. Правда приучал я его к этому достаточно долго. Он иногда посматривал на меня с неприкрытой обидой, и слезы на его глазах даже иногда приостанавливали меня, но после того, как я начинал вспоминать всех тех, перед кем он точно также стоял на коленях и был с ним даже более учтивым чем со мной, ярость просто душила меня. Я продолжал жестко вбиваться в его ротик до самой разрядки. Грозно глянув на него, он понял, что я от него хочу. Он не стал выплевывать сперму. Сделав самое противное выражение лица за историю его мимической карьеры, он проглотил мою сперму. Я быстро натянул на себя боксеры а после штаны и присел перед ним на корточки, вытирая указательным пальцем с его щеки белую жидкость засунул пальчик ему в рот. Он, все также, обиженно глядя на меня вытирал свои слезы. Слизав все с моего пальца, он медленно встал.       — Можно мне уже уйти? Я обессиленно махнул головой в знак согласия. И он тут же вырвался из кабинки, с криком "я ненавижу тебя" и, показав мне фак, пулей убежал из туалета, боясь последствий. А я и не собирался за ним бегать. Когда же ты, глупый, будешь слушаться меня? Ведь я всего лишь прошу не изменять мне... все равно ты мой, навечно. ***       — Да, чёрт возьми не хотел я,— смеялся мой лучший друг, Крой, над слухом о том, что он видите ли хотел какого-то омежку захапать. Меня всё это не очень интересовало, в любом случае, но быть в курсе событий я люблю. Уроки закончились буквально пятнадцать минут назад, и мы, с парнями, закупившись едой, выходили на на парковку. Сегодня суббота, а это означает, что у одного из нас, по кругу, мы смотрим футбол, едим всякую дрянь, которую запрещают все врачи мира и пьем пиво. Мы вышли на парковку, и я огляделся по сторонам. Как бы то ни было, провести одиннадцать лет в школе — это не легкий срок. И такое наслаждение выходить на улицу после душных классов в мае. Я улыбнулся, вдыхая свежий воздух и показывая парням, будто я в курсе, что они только что рассказали очередную шутку про то как омега дал альфе или что-то в этом роде. Хорошо, что у меня есть и единомышленники, которых такой юмор, тоже не особо и забавляет. А то без них бы, я не знаю как удержался бы в этом обществе. Либо я чувствовал бы свое превосходство над людьми, либо напротив думал, что не дорос морально до их юмора. Что-то мне подсказывает, что первое, но сейчас это не важно. И тут всё во мне словно остановилось, упало. Майкл стоял около кого-то альфы и в прямом смысле вис на нём, обнимая за шею, а тот явно был не против. Я почти скрипел зубами от слепой злости, ревности желания разорвать этих двух в клочья... Но я сдержался. Когда наши взгляды с Майком встретились, я поманил его пальцем. Тот резко перестал обжиматься с другим альфой и что-то шепнув, сладко улыбнулся ему. Тут же сделал жесткое лицо, идя по направлению ко мне. Я отсалютовал друзьям, намекнув, что подойду позже. Он сразу ощетинился на меня, как маленький котенок, хотя я не успел ничего сказать или сделать.       — Тебе было мало? Я могу добавить...,— говорю я, смотря на него нагнетающе. Как же я хочу, чтобы он хоть раз испытал ту боль, которую испытываю я, когда вижу его с другими альфами.       — Не приходи сегодня за мной после тренировку,— говорит он совершенно не по заданной мной теме.       — И с кем же ты пойдешь? Не с этим, ли?!— киваю на альфу, который уже стоит вплотную сзади Майка.       — Вообще-то меня зовут, Пит...,— говорит, сложа на груди руки. Он еще и не семи пядей во лбу...Мне вот так сейчас было интересно его имя! Умирал от желания узнать его получше!       — Мне плевать как тебя зовут, но мой омега никуда с тобой не пойдет,— говорю я, схватив Майка за руку.       — Да ты что? Я его вообще не заставлял. И судя по его просьбе, чувак, я просто выполняю его желание ,— он начинает смеяться но закончить у него не получается, так как Майк бьет его в живот, не сильно, но достаточно для того, чтобы этот придурок заткнул рот.       — Я просил тебя не вмешиваться!— омега озлобленно смотрит на нового любовничка.       — У тебя уже новая любовь? Шлюха,— впервые я назвал его так при ком-то еще. Обычно, кем бы он не был, я стараюсь не порочить его, хотя он и сам это делает безупречно. Но больше не могу. Это маленькое...шило в одном месте, так болит... Хочу убить его и его женишка нового,— Я приду сегодня за тобой после тренировки. Майк с детства занимает прыжками в воду, а так, как место, где он тренируется за городом, то у меня есть все основания не доверять той дороге, которую он собирается преодолевать один. Или с тупым старшеклассником извращенцем. Разворачиваюсь и ухожу в противоположную сторону. *** Уже буквально через час мы сидели у одного из моих друзей и смотрели очередной матч по футболу. Почти все уже в хламушку пьяные. Я, выпив половину бутылки пива, сидел как на иголках дожидаясь нужного времени. Сегодня я хотел выехать пораньше, чтобы если, что врезать его новому хахалю хорошенько, взять в охапку Майка и отвезти домой. И всё. Тогда бы я был спокоен. И смог бы уснуть этой ночью, не просыпаясь в холодном поту от неправильных предчувствий и дурных снов. По дороге к "дворцу спорта", в котором занимался Майк, я слушал новые однодневные хиты, взрывающие чарты. Я переключал их один за другим. Еще несколько минут такого, и мой мозг бы взорвался и начал бы подпевать "Санта лючия". Но я лишил себя такой пытки. Это приносит мне боль, и совсем не приятную. Доехал я действительно раньше чем обычно. Здание олимпийского резерва, где занимался Майк было по-настоящему внушительным по размерам и сделано для действительно настоящих спортсменов. Немного оглядевшись, я несколько минут покурил, собираясь с мыслями и дальнейшим планам, я выкинул бычок в урну. План мой был наипростейшим. Отбить всех горе-ухажёров от моего омеги и довезти его до дома, уложить в кровать, удостовериться, что ему ничего не угрожает и дожить этот день спокойной жизнью. Ну, или что-то вроде этого. Я ждал его полчаса. А после еще минут пятнадцать, неверно куря. Я ходил по холлу и то и дело выходил на улицу и явно не вызывал у нового охранника никакого доверия, ибо старые меня уже давно заприметили. Его тренировка должна была закончится пятнадцать минут назад. Я уже представлял, как бью по морде этого сукиного сына, который должен придти за Майком с минуты на минуту..., но за Майком никто не приходил. Холл был полностью пустой. Лишь охранник гремел ключами. Иногда мне, кажется, что Майк вызывает у меня кроме смешанных диких чувств еще и параною. После ждал его еще полчаса, заглядываясь на стройных спортсменов омег, выходящих из раздевалки после тренировки. Майка среди них не было.       — Эй...,— набравшись силы я окликнул одного из омег.       — Ты мне?— тот мило улыбнулся, обернувшись.       —Да-а-а,— протянул я не зная как объяснить ему, что я хочу. Возможно, со своим омегой я настоящий садист, а вот с другими омегами и поговорить нормально не могу, даже.       — Я ищу Майкла... Майкла Грина,— сказал я, стараясь улыбаться. На самом деле отсутствие Майка меня очень настораживало       — Наш Майки? — Он не пришел сегодня на тренировку. Тренер в не себя. Скажите ему, если увидите, что соревнования на следующей неделе,— омега вновь улыбнулся и, подмигнув мне, вышел с друзьями из помещения. Я смотрел им вслед, обескураженный. Сейчас во мне вскипела вся ярость, которая копилась во мне всё это время. *** Я несколько раз нарушал правила дорожного движения, превышая скорость и поставил новый личный рекорд — добрался до его дома за считанные минуты. Всего восемь минут. О-о-очень неплохо. Я в считанные секунды взбежал по лестнице на четвертый этаж и начал дико стучать в дверь. Зная, что он живет отдельно от родителей, а ближайших соседей-путешественников не бывает дома почти никогда, полиция мне не угрожала. Майк почти сразу открыл мне дверь, так невинно улыбаясь, словно он и правда ангелочек чертов. Когда-то прямо на диване, что стоит у него в прихожий я увидел, то как двое альф имели его, и он не очень то протестовал. Я почти уверен, что это случалось не однократно. Почему он просто не может слушаться меня?! Любить меня?! Как там говорится? Сердцу не прикажешь? — Я прикажу!       — Ты пришёл,— улыбаясь проговорил он и приложил свою руку к моему сердцу.       — Не ломай комедию...!— не успел закончить я, как увидел того самого альфу, на которого он сегодня вешался. Из зала лился свет от свечей, да и вообще квартирка была ну прям логово мистера Интима. Бутылка, вина, свечи, фильм, приглушенный свет... Я хотел услышать как хрустит каждая косточка в теле этого альфы, но зная Майка, который бы точно вызвал полицию сделай я что-нибудь не так, я вежливо пнул дверь ногой и уничтожающе глянул на альфу.       — Пошёл вон!— сказал я раскаленным от злости голосом.       — А где волшебное слово...?— он сложил на груди руки, но явно опасаясь меня начал всё-таки обуваться. Очень умно. Клянусь, еще один юморок с его стороны, и я убью его.       — Уходи, быстрее, прошу,- Майк заметно побледнел, после того как я последний раз смотрел на него. Приторная улыбочка пропала. Только страх в глаза и дрожащие губы. Ммм... какое зрелище! Я отыграюсь на тебе. за всё сегодня. Хватит с меня!       — Ладно-ладно!— он обувался слишком долго, и я не вытерпев, выкинул его кожанку на лестничную площадку. Взяв его за шиворот я буквально как барна выкинул его за пределы квартиры и захлопнул дверь перед его носом.       — Гуляй! Я медленно и уже плотоядно улыбаясь повернулся к Майку.       — Значит, развлекаешься? Майк резко побелел. Такого страха, так ярко выраженного на его лице, я еще не видел.       — Не важно, ты всё равно не поймешь,— попытался отмахнуться от меня он, словно я назойливая муха и хотел уже пойти в комнату, но я схватил его за руку и резко повернул к себе. Я с силой толкнул его на кухонный стол. Он боязливо смотрел на меня, словно стараясь отползти, но так как он был на столе, он не мог ничего поделать.       — Мне страшно, Джев... не надо, прошу. Мы же не занимались этим уже год,— почти взмолился он. Но природа во мне бушевала и на этот раз ее точно нельзя было усмирить просто его милыми глазками. Я хотел мести, жестокости... отмщения. Его лоб покрылся испариной от волнения и страха. Челка разметалась по нему. Из под нее виднелись прекрасные голубые глаза. Чёрт, я так люблю эти голубые глазки. Но в них столько лести, наглости, притворства.       — Ты трахался с ним только что? Что вы тут делали?— мой металлический голос и его всхлипы снова прорезали тишину. Он резко опустил голову, побледнев в очередной раз. Выражение его лица менялось очень быстро. Я схватил его руки и резко развернув его, я прижал их к столу. Он завыл от боли, стукнувшись лицом о столешницу.       — Я повторяю вопрос: что вы делали?— держа его одной рукой, а второй расстегивая джинсы, наклонившись к его уху жестко спрашивал я. Я прикусил губу от желания. Он такой желанный мною. После того раза мне было противно к нему прикасаться, а когда пренебрежение все-таки прошло, я просто не смел уже дотронуться до его тела, видя, как он готов подставиться кому угодно и где угодно. Я понимал, что вымещу на нем всю злость. И терпел. Непонятно ради кого: ради того чтобы не причинять ему боли или ради того, чтобы потом отыграться на нем по полной программе. З а все то, что я испытал благодаря ему. Его стервозности. Его блудности.       — Ничего. Тебя это похоже, что не касается...,— обиженно прошептал он в ответ. Я резко стянул с него штаны и трусы. Давно я не видел его голым. Он стоял, сжимаю свои тоненькие ноги. которые явно подкашивались и дрожал всем телом. Как бы мне хотелось вернуть то время, когда я нежно гладил его, целовал. Когда мы любили друг друга, и я это чувствовал, когда мне не приходилось мучить его, издеваться, наказывать. Я всего лишь хотел, чтобы он был только моим... Всего лишь. Во всех смыслах. Я резко вошёл в него, еще буквально несколько секунд перед этим погладив его попку. Я даже и не собирался подготавливать его, растягивать. Он не заслужил. Я просто собирался сделать так, чтобы он запомнил это навсегда. Я больше не буду мучить его. Всё! Это последний раз. Я сделаю с ним всё то, что мне вздумается и больше не появлюсь в его жизни. Я устал бороться с этим. Но сейчас я отдам себе волю. Жалобный вопль Майка пронзил тишину. Нет, малыш, сегодня не буду тебя жалеть. Не тот момент, не то время... Я чувствовал себя озлобленно собакой, озверевшем вырвавшимся наружу зверем. Я резко вбивался в его тело, а он вскрикивал, просил о помощи. Под каждый мой толчок я получал вскрик, который почти сразу сменялся всхлипыванием. Я уже почти ничего не соображал. Мозг затмило дикое желание. желание другого тела, чужого, но такого родного тела. Близкого, но такого далекого... Я начинаю трахать его еще сильнее, так как его стоны начинают заглушаться. Он все меньше начал сопротивляться. Теперь Майк лежал как мертвое тело, и единственное, что давало мне понять, что он еще жив — я слышал, как он тихо плачет и всхлипывает. Вырываться он перестал почти сразу, а вот просил о помощи достаточно долго. Он вымученно простонал моё имя, чувствительно... больно. Но мне это до жути нравилось. Моё имя! Ни чье-то еще! Моё! И я старался причинять ему еще больше боль с каждым толчком, чтобы слышать своё имя, срывающееся с его губок еще громче, отчетливее... Хотел, чтобы он признавал всем, что только мой. Он дрожал подо мной, я чувствовал как бьются наши сердца, словно пытаясь обогнать друг друга... Удивительно. Внутри него было горячо и сликшом уж туго. Но из-за тупой злобы это никак меня не настораживало. Я даже и не думал, что он не мог быть таким узким, когда по моим предположениям ебался почти каждую неделю.       — Спрашиваю последний раз... Что вы делали?!— срываясь на крик простонал я, чувствуя, что приближаюсь к желаемой разрядке. Он легонько повернул голову. Его челка прилипла ко лбу, лезла в голубые раскрасневшиеся от слез и боли глазки...А чувственные губы дрожали. По его губам стекала струйка крови из носа. Я, кажется перестарался с силой, удара о столешницу.       — Я просил помочь его,— еле выговорил он сквозь слезы, боясь меня как огня,- Хотел сделать для нас с тобой романтический ужин. Сегодня...Сегодня, мы уже.. год встречаемся. И тут меня осенило. Действительно. Ровно год назад я предложил ему стать моим парнем. Тогда у него были самые счастливые глазки из всех которых я видел.       — А как же все эти альфы?— оторопевши, спросил я резко остановившись, почувствовал тупую боль в груди. Что я...?! Чёрт!       — Позлить тебя хотел из-за того, что наказываешь за то чего я не делал. Вот и даю реальный повод, раз всё равно...не избежать,— обреченно выдохнул он. В моей голове много что не укладывалась в общую мазайку. Не складывалось.       — Но... Но тогда, когда я зашёл к тебе тебя трахали двое...       — Альф,— закончил он мою фразу, всё еще плача,- Они изнасиловали меня. Сначала я вырывался, но они били меня...очень больно. И тогда я просто...умер. Они завалились ко мне, а я по дурости перед тем как открыть даже и в глазок не взглянул.       — Я убью их! Кто они ты знаешь их...?! - встрепенулся я, внезапно. Я заставлю этих сволочей заплатить за моего мальчика... Но он прервал меня от этих мыслей.       — Тише...,— умолял он, покусывая губу, продолжая плакать. Я, опомнившись, вышел из него, аккуратно, будто это должно было что-то изменить. Из сжатого колечка мышц полилась белая жидкость, но ее тут же разбавила красная. О Боже... Мой мальчик, что же наделал?!       — Малыш,— я взял его на руки,— О Боже, прости... Он хныкал в моих руках и даже после того что я с ним сделала прижимался ко мне как к единственному спасению.       — Я хотел, чтобы мы фильм посмотрели и спать легли хоть раз... вместе,— сказал он обвив мою шею руками.       — Посмотрим и ляжем, малыш... *** Буквально уже через несколько минут я помыл его. Сам он до сих пор трясся. Я заботливо намылил его спинку, а после сполоснул водой. Потом разделся и сам. Я перенес его в комнату, аккуратно положив на кровать и чмокнув в лоб. Я включил телевизор и лег рядом с ним под одеяло, обнимая, поглаживая его по волосам, а он лежал на моей груди мирно сопя. Только изредка издавал звуки похожие на хныканье. Я гладил его везде где поставил синяки из-за захватов.       — Джев, а больше точно не будет никаких наказаний?— спросил он приподнявшись и смотря на меня.       — Если будешь слушаться меня,— усмехнулся и чмокнул его в нос.       — Значит будут!- хихикнул он.       — Ты не исправим!- засмеялся я и впился в его губы поцелуем, не переставая улыбаться. Мы соеденились в поцелуем. Самом лучшем. Самом нежном, за нашу с ним жизнь. Мой. Только мой. Возможно я никогда не прощу себе, что сделал с ним, но после всего этого я понял, как люблю его. Моего непослушного малыша.