Генеральная уборка

- Вы из фирмы по уборке, да? – почему-то открывается не та, нужная, дверь, в которую Джунта звонил и стучал добрых минут пять, а соседняя, на вид точно такая же, только… кажущаяся более чистой, что ли. – Вашего заказчика нет дома, но он оставил ключи и просил передать вам. Вот, держите. На протянутой крепкой смуглой ладони лежит связка, которую Джунта принимает с некоторой даже опаской. И только потом поднимает взгляд на, собственно, того, кто ему эту связку отдал. Немного растрёпанные чёрные волосы, любопытные глаза и приметная родинка возле губ – Джунта ненавидит эту свою привычку пристально разглядывать людей, особенно мужчин, но что есть, то есть, и он, в конце концов, слабо улыбается одними уголками губ в качестве благодарности. Этот человек выглядит очень симпатично – почему бы и нет? Ему хочется улыбнуться. - Но… вы только один? – удивляется тем временем человек, приоткрывая дверь сильнее и высовываясь в коридор. Оранжевая футболка – слишком яркое пятно на фоне бесцветно-серых стен. Джунта вздыхает про себя: он ждал этого вопроса. Нет, конечно же, он не должен был работать один, но так уж вышло, что у мальчишки Котаки сегодня случилось какое-то семейное торжество, и он вымолил у начальства выходной. А поскольку все остальные были слишком заняты собственными заказами, то Джунте пришлось идти одному. Что, конечно же, не добавляет ему настроения. - Да, - отвечает он наконец, стараясь не звучать раздражённо. – Но можете не переживать, я справлюсь. И, дабы доказать, что он действительно способен сделать всё в одиночку, Джунта вставляет ключ в замок, поворачивает и решительно распахивает дверь. Зря. Ой, зря… Ужасный запах застоявшегося мусора тут же ударяет Джунте в лицо, и только проверенная несколькими месяцами этой работы выдержка не позволяет ему закрыться руками или выблевать завтрак себе же под ноги. - О, - только и произносит Джунта. А потом натягивает на лицо марлевую маску и решительно шагает в этот мусорный ад. Нет, на самом деле, здесь раза в два чище, чем в тех квартирах, которые Джунта обычно убирает. Да, пол завален мусором, в раковине гора немытой посуды недельной давности, а в мешках с пищевыми отходами уже наверняка завелись паразиты, но, по крайней мере, сквозь всё это виден пол и очень чистые стены. А это значит, что шанс управиться с работой в одиночку у Джунты весьма велик. - Ужас какой, - присвистывает всё тот же человек откуда-то сзади. – Не понимаю я, как можно свой собственный дом в свинарник превратить! И ведь вроде бы приличный человек, мы всегда здороваемся, когда встречаемся, и даже, кажется, пили пиво вместе как-то раз… «Явно не здесь», - фыркает про себя Джунта. В бланке заказа, который заполнял тот человек – Шигеока, его фамилия Шигеока, насколько Джунта помнит, а у него неплохая память на имена – указано, что все вещи с пола можно выбросить, и это сильно упрощает задачу. Джунта достаёт из принесённой с собой сумки свежие перчатки и несколько пакетов для мусора и, сделав глубокий вдох, принимается кидать в эти пакеты всё, что навалено вокруг. Потрёпанные журналы с мангой полугодовалой давности, пакеты из-под клубничного молока – боже, думает Джунта, эту китчевую гадость ещё кто-то пьёт? – выцветшие на солнце газеты, какие-то порванные тапочки, один носок с внушительной дыркой на пятке, пустые коробки из-под магазинного бэнто, жестяные банки из-под кофе и газировки… Чего тут только нет. Джунта давно уже не рассматривает каждую вещь, как невольно делал в первые рабочие выходы, для него всё это не представляет никакого интереса – мусор есть мусор. Внутри только одно желание: как можно быстрее разобраться со всем, пока не заболели по-прежнему не сильно-то привыкшие к такому занятию руки и спина. Или, и это приводит Джунту в ещё больший ужас, местные запахи могут впитаться в его волосы, и тогда случится настоящая катастрофа. Он носил бы какие-то головные уборы – кепку, например, или бандану, как всё тот же пресловутый мальчишка Котаки, чтоб ему причихаться там, на его «семейном торжестве» - но это портит укладку, а Джунта и без того слишком стыдиться своей вынужденной профессии, чтобы ещё и позволить себе выглядеть соответствующим образом. Ну уж нет. Наверное, в какой-то степени это даже его девиз – оставаться на высоте в любой ситуации. По крайней мере, Джунте нравится так думать. - Ого, резво вы за дело взялись, - тот симпатичный человек в оранжевой футболке, кажется, достаточно назойлив. Джунта чувствует спиной его пристальный взгляд, и это немного нервирует, хоть и не кажется слишком неприятным. – Может быть, какая-нибудь помощь нужна? Я как раз сейчас свободен… «Помощь? – думает Джунта, с остервенением приминая мусор в наполнившемся доверху мешке. – О да, очень нужна. Помогите мне, оставив меня в покое. И в одиночестве». Но вслух он просто говорит, вежливо и достаточно отстранённо: - Нет, спасибо. Я сам. И завязывает пакет, раскрывая следующий. Добра тут хватит ещё штуки на три, как минимум. - Ну что вы, мне совсем несложно, - настаивает человек. Он буквально не отводит от Джунты взгляда, полного странной надежды и беспокойства одновременно. – Эти мешки наверняка слишком тяжёлые. Я могу помочь их вынести. Джунта про себя буквально стонет. Нет, ладно, ему приятно, очень приятно, что, видимо, он всё ещё достаточно хорошо выглядит, раз помощь предлагают так настойчиво, но всё же… Объясняться с малознакомым человеком ему совершенно не хочется. Хоть, видимо, и придётся. - Простите, пожалуйста, - Джунта говорит достаточно отрывисто и наверняка чрезмерно язвительно, но ему плевать. В конце концов, не впервой ему обижать людей своими словами, хоть сейчас этого и не хочется. – Но за мою работу мне платят деньги, и я предпочитаю получать их заслуженно. Да, Джунта действительно считает себя гордым, так что проходит мимо человека в оранжевой футболке с гордо поднятой головой. Волоча за собой несчастный мешок, который действительно слишком тяжёл для его не особо сильных рук. После этого в квартире воцаряется молчание, а в чужом взгляде, по-прежнему направленном на Джунту, появляется ещё и нечто вроде уважения. Джунте приятно, но он старается игнорировать, хотя бы для того, чтобы доказать – его слова не были пустым звуком, и работа действительно важна. Он заканчивает с очисткой одной комнаты и, открыв окно, чтобы проветрить, переходит в другую. Это кухня, и тут пищевых отходов в разы больше, так что и запах намного сильнее. Джунта очень старается не думать о том, что под его ногой только что захрустела яичная скорлупа, а вон там, кажется, зашевелился кто-то маленький, чёрный и усатый. Потому, что если думать об этом, то можно и с ума сойти от отвращения. Джунта просто сгребает в мешок всё подряд, ещё быстрее, чем раньше, невзирая на усталость, и полностью отключается от происходящего вокруг. Побыстрее закончить, просто побыстрее закончить – всё, чего ему хочется, и Джунта забывает о симпатичном назойливом человеке, о наглом напарнике, и, к счастью, о тараканах тоже. Вообще обо всём – ему кажется, что он попал в какую-то карикатурную мангу, где главный герой должен успеть убрать весь мусор, иначе планета… нет, вся Вселенная окажется в опасности. Джунте нравится эта мысль, и он даже слегка улыбается, думая об этом, но именно в этот момент коварное мироздание напоминает о том, что случается с замечтавшимися идиотами. Он поскальзывается на банановой кожуре – прямо как в дурацких американских комедиях – и тут же врезается плечом в кухонный шкаф, наверху которого притаилось несколько подозрительного вида коробок. Одна из которых, держащаяся на самом краешке, тут же падает, высыпаясь прямо Джунте на голову, и кто же знал, что в этой коробке окажется мука и протухшие неизвестно когда яйца? - Ой, - оцепенело слышит Джунта совсем рядом с собой. – Вы… вы в порядке? «Да пошёл ты!» - хочет рявкнуть Джунта со всей злостью. Нет, со всей возможной ненавистью. Он в порядке? Да ну, а разве не видно? Разве можно быть в порядке, когда все волосы теперь в муке и, что ещё хуже, в вонючих тухлых яйцах, коих как минимум два разбилось о его макушку? И как он теперь выйдет на улицу в таком виде?! - В полном, - цедит он сквозь зубы, наверняка достаточно угрожающе, но человек стоит за его спиной, и Джунта не видит. Зато чувствует, когда на его плечи уверенно ложатся чужие руки и толкают по направлению к двери. - Оно и видно. Пойдёмте, пойдёмте, не стесняйтесь. Воспользуетесь моим душем, и всё будет в порядке. В таком виде, ну… просто нельзя находиться, а мусор от вас не сбежит, - Джунта по голосу слышит, что человек давит рвущийся с губ смех, и одновременно злится и благодарен за это. Ему стыдно, ему ужасно стыдно за собственную неуклюжесть, и за то, что он будет принимать душ дома у незнакомого мужчины, да и, к тому же, клиента (ну, или что-то вроде того), но Джунта старается думать только о том, как ему повезло. Потому, что иначе он бы точно сошёл с ума. Ванная, куда его приводят, оказывается чистой, светлой и приятно пахнущей. И – Джунта не без удивления отмечает это – он видит подозрительно знакомые яркие флакончики с шампунем и гелем, точно такие же, как у него дома. Это радует, но всё же вызывает дополнительный интерес, потому как «благодетель» не похож на кого-то, увлечённого заботой о своей внешности. «А впрочем, - думает Джунта, с остервенением стаскивая с себя комбинезон, - какая разница, если я смогу позаботиться о своих волосах наилучшим образом?». Он как раз собирается встать под горячий душ, когда дверь внезапно распахивается. Джунта изумлённо моргает, застывая на месте и даже не делая никаких попыток прикрыться, хотя на нём сейчас нет совершенно ничего, и человек, стоящий на пороге, тоже выглядит удивлённым. Удивлённым, растерянным и совсем чуточку смущённым. В его руках полотенце – наверное, это и есть причина прихода – и Джунта как-то отстранённо думает, что надо бы это полотенце забрать и поблагодарить, но в итоге всё равно продолжает стоять и молчать, как парализованный. А человек… смотрит. Его взгляд скользит по телу Джунты, и это отзывается странной жаркой волной, щекочущей нервы, заставляющей приливать кровь к щекам. Это немного странно, стыдно, непривычно, но странным образом приятно. Чувствовать чужое желание и восхищение, особенно когда это такой симпатичный человек. Джунта, чего уж греха таить, всегда предпочитал мужчин, и этот, конкретный, вполне в его вкусе. Мужественный и одновременно мягкий, выглядящий и как взрослый, и как ребёнок. «Наверное, надо с ним потом познакомиться», - говорит Джунта самому себе и неожиданно вздрагивает, понимая, что если всё это продолжится, у него точно встанет, и вот тогда будет настоящий стыд. Поэтому он вырывает себя из оцепенения и протягивает руку: - Вы принесли мне полотенце? Большое спасибо. - А… д-да. Вот, возьмите, - человек выглядит так, словно резко проснулся, но всё равно пытается улыбнуться, и эта улыбка непонятным образом как будто бы согревает. Он делает шаг по направлению к Джунте, потом ещё один и ещё. А потом полотенце падает на пол, и ключицы Джунты касаются чужие пальцы. Тёплые, чуть шершавые и очень, очень осторожные. Они скользят по коже, прочерчивают контуры ключиц, поглаживают грудь, обводят соски, и Джунта чувствует, что ему уже безразличен тот ужас у него на голове, что ещё немного - и ему нечем будет дышать. Он смотрит в глаза человека – прямой контакт, который не хотят разрывать оба – и, кажется, глаза выдают его с потрохами, потому что улыбка человека становится ещё ярче, ещё счастливее, а потом… Потом он резко опускается, нет, почти падает на колени, обнимая Джунту за бёдра и прижимаясь щекой к его животу. Слишком откровенное, слишком будоражащее прикосновение, и Джунта не может сдержать короткого удивлённого стона. Тёплые, чуть влажные губы выцеловывают его кожу, проводя дорожку вниз, к уже затвердевшему члену, тёплые пальцы гладят по выступающим косточкам, изредка сжимая, осторожно, чтобы не было больно и не осталось следов. Джунта всё ещё думает, что это как-то странно и неправильно – «знакомиться» таким образом, тем более, в его рабочее время, но останавливать не собирается. Потому, что сам слишком хочет продолжения, слишком хочет узнать, чем закончится это маленькое приключение. Он откидывается назад, на стенку душевой кабины, прикрывает глаза и, поколебавшись, всё же кладёт ладонь на голову своего «прекрасного незнакомца», перебирает пальцами мягкие пряди и словно бы старается уцепиться хоть за что-нибудь, удержаться на ногах. Но когда его член оказывается в плену чужого горячего рта, сдерживаться становится уже абсолютно невозможно. Джунта запрокидывает голову и стонет, как ему кажется, слишком громко, подаваясь бёдрами навстречу и слишком сильно, слишком остро ощущая каждое движение языка по стволу, каждый раз, когда губы смыкаются вокруг головки, каждый раз, когда его член принимают в самое горло. Его «прекрасный незнакомец» хорошо умеет работать ртом, и это вызывает странную, иррациональную ревность, о которой Джунта запрещает себе думать. Вместо этого он сильнее цепляется за чужие волосы, стараясь тоже как-то участвовать в процессе, направлять движения своего неожиданного любовника. Который, в конце концов, отстраняется, вытирая рот тыльной стороной ладони и загадочно улыбаясь. Джунта пытается отдышаться, и его взгляд невольно задерживается на чужих губах, таких мягких, влажных и уже чуть припухших. Джунте хочется поцеловать их, и родинку рядом, и всё остальное тоже. Обычно он всё же достаточно скован в своих желаниях и действиях, но сегодня, видимо, прежние запреты окончательно перестают действовать, потому что вместо того, чтобы, как обычно, тянуть резину, он просто кладёт руки на плечи «прекрасного незнакомца» и решительно притягивает его к себе. Пора не только ему избавляться от одежды. Раньше Джунту наверняка покоробило бы от собственного вкуса, но сейчас ему всё равно. Может, потому, что они целуются, как в последний раз, яростно, увлечённо и очень грязно. Джунта впивается пальцами в чужую мягкую кожу, чувствуя под ней достаточно сильные мышцы, Джунта льнёт к чужому телу, с удовольствием потираясь о него своим, и думает… нет, не думает. Ни о чём не думает. В голове ничего, кроме пустоты и эйфории, и Джунта наслаждается этим ощущением странной свободы. Интересно, может ли быть дело в том, что у него давно никого не было, или всё намного сложнее? Его заталкивают, наконец, в кабинку, прямо под струи тёплой воды, и Джунта тут же снова забирает инициативу себе. Хотя «прекрасный незнакомец» и не думает сопротивляться, когда Джунта разворачивает его к себе спиной, заставляя слегка наклониться и облокотиться о полупрозрачную стенку. Джунта хватает первый попавшийся флакон с гелем для душа, потому что нужна всё же какая-то адекватная замена смазке и тогда слышит, что его «прекрасный незнакомец», оказывается, может говорить совсем другим тоном, недовольным, капризным и очень, очень сексуальным: - Ты ещё долго будешь тормозить? Джунта не уверен, когда именно они успели перейти на ты, но думает, что так, конечно, будет правильнее. Но эта правильность не останавливает его от мстительного шлепка по чужой заднице, отчего «прекрасный незнакомец» вздрагивает всем телом и издаёт такой откровенный стон, что Джунту буквально прошибает током с ног до головы, и он уже не церемонится с пропихиванием внутрь первого пальца. - Скорее, - снова слышит он сорванный шёпот, но Джунта не торопится, даже когда добавляет к указательному ещё один. Ему нравится, что чужие мышцы сжимают его пальцы так плотно, словно пытаются раздавить или вытолкнуть, ему нравится, как нетерпеливо «прекрасный незнакомец» подаётся всем телом навстречу, как чередует всхлипывания и стоны. Но терпеть вскоре становится невмоготу, поэтому Джунта торопливо растирает гель по члену и зарывается носом в мокрые пряди на затылке своего «прекрасного незнакомца» прежде, чем войти. А дальше ощущение времени напрочь оставляет его. Их обоих. И самого Джунту, и его «прекрасного незнакомца» по имени… - Акито, - Джунта практически мурлычет, прижимаясь к партнёру сильнее. Он чистый и расслабленный, от постельного белья приятно пахнет, а рядом с другим человеком удивительно тепло и спокойно. – Ты до сих пор не сказал, понравилось ли тебе. В конце концов, это была твоя идея. Акито сонно приподнимает ресницы, но его улыбка слишком коварная, буквально говорящая о том, что так просто выяснить правду не получится. По крайней мере, если Джунта не постарается. - Как знать… - тянет он, только лишь подтверждая это предположение, и Джунта недовольно поджимает губы. Он слишком устал для продолжения игр. – Нет, конечно, мы уже давно не занимались любовью так, чтобы меня ноги не держали после этого, но всё же… Кое-что меня настораживает, мой милый ДжунДжун. - И что же? – Джунта мстительно прикусывает кожу на его плече, и Акито тихо ойкает, но не делает даже попытки отстранить его. - Ну… То, что ты так легко согласился на секс с незнакомым человеком… - тянет Акито, и Джунта видит эти обиженно нахмуренные брови, словно бы его партнёр действительно всерьёз переживает из-за случившегося. Но ведь это… не так, разве нет? - А разве не в этом была вся соль нашей маленькой ролевой игры? – возражает Джунта наконец, и Акито согласно кивает, но по-прежнему хмурится. - Да, но мне всё равно… не нравится это. Ты должен был больше сопротивляться. Джунта закатывает глаза, но всё же всерьёз обдумывает каждое своё слово. Потому, что, кажется, в этот раз очередь Акито загоняться из-за пустяков, и Джунте совсем не хочется только усугублять это состояние. - Разве я мог сопротивляться, когда ты смотрел на меня такими глазами? Извини, я плохой актёр, - наконец выпаливает он и отворачивается, чтобы скрыть смущение. – И вообще, всё это мне говорит человек, который готов отсосать у уборщика? Он слышит смех, а потом Акито обнимает его со спины так крепко, что Джунта вот-вот начнёт задыхаться. Он обожает такие объятия. - В общем, кажется, мы оба перестарались. Но всё же… это было приятно, правда? - По крайней мере, то, чем всё это закончилось – да, - Джунта всё ещё в настроении немного подуться, просто так, для приличия, но быстро сдаётся. – Я люблю играть с тобой вот так. - Я тоже, - шепчет Акито ему на ухо, и Джунта просто не может не улыбаться. – Ты был на высоте. - Как и ты. Но теперь твоя очередь, раз. И два – я больше никогда не позволю так захламлять собственную квартиру. Акито только счастливо смеётся в ответ.