True colors

- Я понял! – заорал Франц, вскакивая на ноги, и Альбер снова взглянул на бутылку, убеждаясь, что абсента в ней не осталось. Нет, спасибо, он не хотел повторения своего четырнадцатого дня рождения, после которого в его адрес долго не утихали шутки по поводу «одного-тошнотворно-идиотского-инцидента». - Что ты понял? – медленно произнес Альбер, будто задавая этот вопрос сумасшедшему или ребенку. И хотя Франц не был ни тем, ни другим, вероятно, с начала этого чудного пикника он уже успел растерять часть своего рассудка. - Граф! – воскликнул он, не удержав свой стакан и пролив на дорогие ботинки несколько капель алкоголя. Альбер хлопнул глазами. Несколько раз. - Что? - Граф! Я понял, почему ты пялишься на графа! Альбер снова моргнул: - И почему же… Эй! Я не пялюсь! Франц захохотал. Альбер вскочил на ноги, и сильно пошатываясь, начал в праведной ярости лупить приятеля салфеткой: - Я не пялюсь! Возьми свои слова обратно! К сожалению, Франц не поддавался его «могучему» штурму, и продолжал хихикать. - Заткнись! – Альбер бросил салфетку, и надувшись, треснул Франца кулаком по макушке: - Я не пялюсь!! Франц ухмыльнулся: - Ага, ага… - протянул он, издевательски поглаживая друга по голове. - Не пялюсь – проворчал Альбер. - Не пялишься, не пялишься. Ты светишься! Альбер снова пихнул его: - Заткнись! Я… - Сохнешь? Снова удар: - Заткнись!! - Втрескался! Альбер уже стал ярко-малиновым, и попытался забить друга до смерти пустой корзинкой для пикника. Это не слишком ему удавалось, и Франц успевал уклоняться от не изобилующих координацией движений друга. Какое-то время они преследовали друг друга вокруг дерева, пока оба не свалились на траву, и перемирие было негласно заключено до тех пор, пока кто-то из приятелей не сумеет встать на ноги. - Так вот… - снова начал Франц, обнаруживая остатки вина в бокале, - Я понял, почему ты… интересуешься графом. Альбер зарычал, но на этот раз не сумел возразить другу. По крайней мере потому, что не мог подняться на ноги и лупить Франца дальше. - Ну и почему? – буркнул он. - Потому что он голубой. Альбер погрузился в бездну раздумий. - Дело не в благородстве, загадочности, власти или деньгах. Просто он – голубой. Альбер задумался глубже. - Я не прав? Альбер окончательно утонул в размышлениях. - Ха! Я прав! - …Голубой? - Синий. - Ты уверен? - Ага. Альбер сморщил лоб: - Я думал, он бирюзовый… - … бирюзовый? - Ага. - Ты слепой? - Нет. Франц хихикнул: - Ты дальтоник? - Нет!! - Он не бирюзовый, он голубой! - Я тебя не слышу! - Ты правда думал, что он бирюзовый? Хаха! С тяжелым, многострадальным вздохом, Альбер закрыл уши руками и начал петь. День был чудесным. Сияло солнце, щебетали птички, Франц заливался истерическим хохотом, а пушистые облака плыли по бирюзовому небу. Он что, правда голубой?.. * * * Альбер? – глубокий голос графа прервал его размышления, - Вам нехорошо? Альберу показалось, что от неожиданности он подскочил на пол мили, тогда как на самом деле это была всего пара дюймов. Он осторожно обернулся и улыбнулся учтиво ожидавшему человеку. Или инопланетянину. И тому, и другому. - Я? О, нет, я в порядке! В полном порядке! - Вы уверены? Альберу показалось, что граф улыбнулся сдержанной улыбкой, стараясь не демонстрировать свои страшно острые клыки, которые, возможно, были нужны для откусывания голов. И кажется, как раз сейчас граф намеревался утолить голод. - Конечно, все хорошо! Я просто задумался! – он сделал дурацкий смешок. - Оо? Альбер содрогнулся. Это вежливо-сдержанное «Оо» забавляло графа, заставляя Альбера смущаться и мгновенно выкладывать все свои секреты. - Д-да, просто задумался, хаха… Приподнятая бровь, насмешливая улыбка. Альбер знал, что граф знал, что он думал о чем-то, и граф знал, что Альбер знал, что нужно просто подождать, пока он сам не раскроет ему все свои тайны. Так было, так есть, так будет. - У меня есть вопрос к вам, граф… - Оо? Альбер смущенно хихикнул, и пристально уставился на свои ботинки: - Вы голубой? – выпалил он, еще усерднее впиваясь взглядом в свои ботинки, хотя в них мало что изменилось за прошедшие две с половиной секунды. Граф Монте-Кристо запрокинул голову назад и расхохотался долгим, раскатистым смехом, а затем протянул руку и похлопал Альбера по плечу, заставив юношу сгореть от стыда: - Нет, нет, мой дорогой Альбер. Я - бирюзовый.