Мы все разные

Крыша Судзурана снова была наполнена шумом, дымом и хорошим настроением. До выпуска месяц с небольшим, Хосен разбит, в школе мир и покой (ну насколько это вообще возможно в Судзуране). Обе армии братаются, пьют вместе и вспоминают, кто кого метелил в былые времена, под дружный хохот и шутихи окружающих. Даже младшие классы притихли. Киришима, будучи совсем не дураком, решил просто подождать пока все монстры вороньей школы разом выпустятся и начать свою военную кампанию сразу после этого. Мудрое решение. Даже Идзаки оценил. Никаких лишних движений сейчас лучше не делать, ведь обе армии, в своём нынешнем воодушевлении, свернут башку и смертельной троице, и святой, если надо будет. Да и, в конце концов, не уважать сейчас даже Такию, которого многие недолюбливали, просто пацанское чувство справедливости не позволит! Да — криво, да — не понятно, да — нелогично, но как-то он все-таки собрал их всех, ф и даже Серидзава признал его главарём. Киришима, кстати, так и не понял, это у Такии тактика такая была или просто нехуёвое везение? Или харизма? Или …да что это вообще такое было? Поступки Гэндзи Такии просто выносили мозг на стену. С его математически-стратегическим складом ума, Хироми ни как не мог взять в толк, в чём секрет победы нового лидера?

«Ну и хуй с ним.» — подумал парень, докуривая сигарету и задумчиво глядя на крышу из окон третьего этажа школы. Обе армии сейчас развлекались как могли. Устав от драк, вражды и неопределённости, все как-будто впали в детство. Маджонг, карты, пошлые рассказики, сосиски на костре… Киришима не удивился бы, придя завтра в школу и увидев, как эти лбы играют в прятки или догонялочки. Идзаки говорил, что даже в бутылочку играли. На желания, правда, а не на поцелуи, но и на том спасибо! «Им можно уже. У них уже все закончилось»- задумался Хироми- «это у нас все только начинается». А получится ли? Вот так же, перед самым выпуском, сидеть на крыше и веселиться? Или там будет сидеть кто-то другой? Не то, что бы он в себе сомневался, но победа Такии все-таки треханула его расчетливый мирок. Придет такой же упертый придурок, и как его побеждать? В отличие от него самого, Идзаки-сан, почему-то в нём совсем не сомневался. Когда кохай поделился с ним своими опасениями, он улыбнулся краешком губ и сказал, что в Судзуране у каждого свой путь и не нужно ни брать пример с Такии, ни игнорировать его. «Ты не видишь всю картину со стороны, ты можешь смотреть только со своей точки зрения» — сказал он тогда — «но я то вижу, вижу что тебе по силам встать во главе школы после нашего ухода, так что не переживай попусту.» На круглые, от шока, глаза Хироми, он только ответил: «В конце концов, Такия был совсем один, когда пришел, а у тебя уже есть не слабая поддержка». Он, конечно, имел в виду Хондзё и Сугихару. Но вот чего сэмпай явно не понимал, так это то, что друзья за спиной — не только поддержка, но и ответственность. И вот понятие этой ответственности у Идзаки и Киришимы были разные. Хироми это как-то быстро понял. Еще в Эбидзуке. Идзаки был сильнейшим в средней школе, но он был один. Были у него прислужники, конечно, но это не друзья. Хироми же знал, как это бывает, когда бьют твоего друга, а больно тебе. Их троица сдружились сразу и до сих пор дружит, и это важно для него. Он был из них самый серьезный, самый продуманный и точно самый упрямый. Сэмпай часто повторял, что Хироми надо бы хоть иногда расслабляться, а то даже в компании друзей он сидит напряженный как натянутая струна или, как обычно Идзаки говорил, как-будто с колом в жопе. И он был прав, конечно. А как иначе. Он старший сын, во вполне, кстати, порядочной семье. У него и правда была очень хорошая семья. Отец строгий, но любящий, заботливая мать и две младшие сестренки. Киришима рано понял, что такое отвечать за других. Его часто оставляли присмотреть за мелкими в детстве. Не надолго конечно, часа на 2, максимум на 4. После рождения третьего ребенка их семье пришлось туговато. Отец стал работать больше, но что бы нормально содержать семью и матери пришлось устроится на не полный рабочий день. Вот тогда, после школы, Хироми и сидел с сестрами. Хлопот от них не было, они сами во что-то там играли, а он занимался своими делами. В один из таких дней, когда ему было 11, мать в очередной раз попросила его присмотреть за девчонками пару часов, пока не придет бабушка. День как день. Он знал, что бабуля их покормит, останется с сестрами, а он сделает уроки и побежит гулять. Сестренки играли во дворике их скромного дома и Хироми сидел там же, читал какую-то мангу. Азуми уже было 6 и она во всю руководила 4-х летней Рикой. Солнышко светит, птички поют и тут раздается хруст, жуткий визг и громкий рёв после. Как девчушки залезли на дерево, Киришима конечно не заметил. Отошел он уже в больнице. Ничего страшного-то не было, у малютки Рики был вывих плеча и царапины. Ни трещины, ни, слава Богу, перелома не было, но Хироми трясло. Его не ругали, на него не смотрели с презрением, наоборот, и мать и отец извинились, за то, что оставили его, тоже еще ребенка, присматривать за маленькими детьми. Он хорошо помнит, как отец осторожно присел на корточки, напротив него, сидящего на стуле, и сказал, что ответственность на нём самом, а не на его сыне. Но Хироми было стыдно. Он смотрел как его сестре-малютке перевязывают руку и чувствовал себя волком, который не смог уберечь своего волчонка. Чувство вины жгло так, что хотелось сделать себе больно, хотелось чтоб отец выпорол его как следует, но у них в семье это было не принято, да и повода никто не давал, если честно. На следующий день, в школе, Хироми впервые подрался. Бить он не хотел, хотел чтоб его побили, в наказание, так сказать. Но вышло совсем наоборот. Ребята были старше, их было трое и он сам не мог себе объяснить, как так вышло, что когда всё закончилось, он стоял, а они лежали. После этого случая, ни о какой приличной школе речи быть не могло. Эбидзука, а потом Судзуран. Отец и после драки его не ругал, как-будто понимал что-то. А когда пришло время идти в Судзуран, признался, что сам его закончил и уверен, что его сын достойно пройдет эту школу жизни. Ну и как после этого прикажете расслабиться? Ответственность колом в жопе и стоит теперь! С сестер, кстати, он до сих пор глаз не спускает. Знает где они, что они делают, как учатся, с кем дружат. А если вдруг начинает расслабляться, смотрит на едва заметный шрам на руке у младшей и напоминает себе, чем это чревато. Азуми, кстати, уже эта братская опека начинает напрягать, ей уже 12. И как назло, даже сейчас видно, что его сестры вырастут ну очень хорошенькими. «Скоро придется гонять всяких половозрелых недомерков» — подумал Киришима с тоской — «вырастут красавицы». И вдруг улыбнулся. Даже какая-то братская гордость в нём заиграла. Да и в кого им быть страшными? Его мать даже родив троих детей выглядит отлично. Он сам замечал, как на неё смотрят даже его ровесники. И отец, высокий статный мужчина, не смотря на легкую седину и очки, тоже себя в форме держит. Хироми-то и сам хорош. А некоторые считают, что очень даже хорош. Поэтому, Идзаки-сан всегда удивлялся, почему у Киришимы нет девушки. А Киришима и сам не знал. В их культуре девушки сами подходили знакомиться с понравившимся им мальчиком, но к Хироми никто не подходил. Позже он понял, в чем дело. Девчонки его попросту боялись. Судзурановская форма сама по себе производила впечатление. Милые японские девчонки сторонились воронья, поэтому если юный вороненок хотел привлечь женское внимание, то переодевался во что-нибудь обычное, а уже потом, когда завяжутся мало-мальски приличные отношения, рассказывал где он учится. Так его учил Идзаки. Так он, собственно, сам и делал. Даже пытался самого Хироми с кем-то познакомить. Потом, правда, сказал, что с таким напряженным ебалом, даже судзурановская форма не нужна, что б девок распугивать. «Ты когда по школе-то с таким лицом идешь, все твои классы в штаны ссутся, а тут девчонки» — сказал семпай — «как они в обморок-то от страха не попадали». «А с твоим ебалом, только хуи чужие сосать» — зло подумал Киришима, возвращаясь с неудачного свидания. Он тогда действительно разозлился. Хорошо хоть ума хватило не ляпнуть этого при Идзаки. Не было бы больше у него ни ебала, ни хуя, после этого. Сюн на дух не переносил гейские шуточки в свою сторону. Только Токаджи еще его поддразнивал, правда тоже получал пиздюлей периодически за это. Но кохаю бы это с рук не сошло. А самое обидное, что Киришиме действительно нравились девчонки. И юбочки короткие, и гольфики, не говоря уже о том, что он уже не маленький мальчик. Утренние стояки и порнушка на компьютере — все как у нормального подростка. Ну не умеет он вести светские беседы, хихикать над всякой ерундой и дурацкие комплименты отвешивать, как некоторые. Честно говоря, первые полчаса свидания он едва смех сдерживал, смотря как Идзаки лебезит перед девчонками. От этого его лицо выглядело еще напряженней, чем обычно, о чем сэмпай ему позже в красках и рассказал. «Надо бы с этим что-то делать» — думал сейчас Хироми — «Не хватало еще, как Такия, от девчонок шарахаться». Идзаки говорил, что Гендзи и делать ничего не надо. Рука сама приходит, куда-то его зовет, а он все ворчит что-то. Даже секс ему предлагала, по словам Сюна, а он отказался.«Даже здесь у него все никак у людей» — усмехнулся про себя Хироми, смотря на сутулую фигуру на крыше — » В драке хуем думает, а с девчонкой головой». Да и Идзаки-сан не лучше. Девок у него много, но отношение к ним какое-то потребительское. Киришима не так воспитан, ему это кажется каким-то…не мужским что-ли. Хотя мысли эти он предусмотрительно держал при себе. «У отца спросить совета что-ли?» — пришла ему вдруг мысль — «Ведь он как-то с матерью познакомился, а она первая красавица на районе была, а он ведь тоже с Судзурана. И на тебе, трое детей, живут.» Хироми опять улыбнулся. Все-таки свою семью он очень любил. И тут вдруг понял… «Ну и хуй с ним» — снова подумал парень, глядя на крышу, из окон третьего этажа школы и улыбаясь. — «Хуй с тобой Гэндзи Такия! И с тобой Идзаки тоже. У меня и правда свой путь. Со своей ответственностью, с колом в жопе и с напряженным ебалом. С друзьями за спиной в конце концов. Ещё посмотрим на ком корона крепче держаться будет и у кого женщина лучше окажется.» Выбросив бычок в окно, Хироми еще раз посмотрел на сутулую длинную фигуру на крыше и светлую голову, маячащую рядом с ней, и пошел домой. Спросить уже, наконец, у отца мужского совета.