Цена

— Подожди меня тут, если у тебя есть время. Я отведу мальчика в библиотеку и вернусь. Сотофа легко подталкивает Шурфа Лонли-Локли в спину и скрывается вместе с ним в полутемном коридоре. Их шаги еще некоторое время отдаются эхом под низкими каменными сводами, а затем стихают, растворяются в бесконечных переходах, лестницах, тупиках и залах Иафаха. Чиффа остается в маленькой комнатушке в одиночестве, оглядывает скудную обстановку, подходит к окну и смотрит на роскошный сад, рассеянно барабаня пальцами по широкому подоконнику. Если у него есть время, как же. Посмотрел бы он на того, кто посмеет отказать этому существу о двух Тенях — вон даже мальчика перекосило в первую минуту, кто бы мог подумать, что он сразу разглядит настоящее положение вещей. С такими талантами он со временем вполне может дорасти до белой Мантии Истины — если выживет, конечно. Но уж за этим Чиффа как-нибудь проследит. Ни единого звука не раздается от двери, но воздух в комнате вдруг меняется, делаясь густым и вязким, и становится ясно: кеттариец здесь больше не один. Поэтому он не удивляется, когда на его плечи ложатся тяжелые руки. Мужские руки: ну конечно, все это представление с визгом и вращениями — чистое пижонство, еще один способ развлечься, спектакль для впечатлительной молодежи. — Так что, Джуффин, неужели провести его в нашу библиотеку для тебя настолько важно, что ты согласен даже на названную мной цену? — в негромком баритоне звучит холодная усмешка, совсем не сочетающаяся с пока что осторожными, даже нежными касаниями пальцев, стягивающих с кеттарийца сначала лоохи, а затем и тонкую скабу. Чиффа молчит: зачем что-то отвечать, когда все и так понятно. Иногда даже ему приходится подчиняться обстоятельствам. Горячие ладони Старшего Магистра, чье имя стараются лишний раз не произносить даже сами адепты Ордена Семилистника, ложатся кеттарийцу чуть ниже лопаток, отчего кожа в этих местах немедленно начинает саднить, и настойчиво толкают его вперед, заставляя лечь грудью на холодный каменный подоконник. Повинуясь требовательным прикосновениям, кеттариец шире расставляет ноги и опускает голову на скрещенные руки. Он закрывает глаза и старается не вздрагивать, когда в его бедра впиваются холеные пальцы безупречной формы, когда его вынуждают резко податься назад, и мир внутри взрывается болью. Стиснув зубы, он слушает прерывистое дыхание за своей спиной, ритмичные шлепки, сбивчивые ругательства и тихий полурык-полустон, знаменующий то, что Магистр наконец получил затребованную плату за свои услуги. Спустя несколько минут наступившая тишина нарушается все тем же негромким голосом: — Ты даже не захочешь на меня взглянуть? Чиффа с трудом разгибает затекшую спину, разминает плечи, поворачивается спиной к окну. Совершенно седая пожилая леди с обаятельными ямочками на щеках накидывает ему на плечи лоохи, заботливо укутывает в тяжелую теплую ткань, будто бабушка любимого внука. — Заглядывай как-нибудь еще на чашечку камры, Джуффин. Сотофа весело подмигивает и выходит из комнаты, бесшумно притворив за собой дверь. Чиффа смотрит на сад. В конце концов, собственная гордость — ничтожная цена за спасение Мира.