Скульптор.

Меня зовут Куросаки Ичиго. Мне 15 лет. Я старшеклассник. И... Так вышло, что, родившись на земле человеком, я вижу призраков. Собственно, дело в моих родителях. Да, они тоже их видят. Моя семья содержит клинику Куросаки... И... Мой папа, Ишшин Куросаки - синигами. Бывший синигами, а сейчас городской врач. Одних пациентов он спасает, а других нет. А мама - Масаки Куросаки, - квинси. А ещё у меня две сестры, лучший друг и... Учитель. Ага. И жизнь у меня весёлая. Заходя в дом, я пригнулся, создавая лёгкое "сё", тем самым откидывая отца, который, как обычно, решил "поприветствовать" своего сына. - И тебе привет, пап. Ма-ам! Я дома. - Ичиго, проходи, - мама выглянула из кухни, улыбнулась и подмигнула. Я радостно фыркнул. - Ханатаро в гостях? - Не возражаешь, Ичиго? Ханатаро Ямада. Ровесник моего отца, он выглядит чуть старше меня. И тоже синигами... Ну, как синигами. Духовная сущность, имеющая определённые силы. Мой учитель по фехтованию, лечебным техникам, кидо и сюнпо. И тот, кто просветил меня на счёт мира духов. Он выглядел загорелым и довольным. Не так давно он смотался на отдых куда-то на юг. В сообществе душ он несколько десятков лет назад начал строить больницы. Сейчас они работают почти без его вмешательства, там всем заправляет кто-то другой, но смысла это не меняет. Постоянно мотается туда-сюда, получил на Земле образование хирурга, помог моим родителям открыть клинику, да и просто занимался со мной и моим другом, Исидой Урюу. Он тоже квинси, наши семьи очень дружны. - Охайо, проходи. Я тут привёз пару подарков... Мне в подарок досталась достаточно пёстрая, но умеренно, рубашка. Вообще, Харо был из тех людей, которые никогда не издевались, ни морально, ни физически. Ну, и подарки после поездки привёз соответствующие. - Где был сегодня? Что так поздно? - По дороге встретил призрака, умер на месте ДТП. Мужчина. Еле уговорил на погребение... Меня зовут Куросаки Ичиго. И я синигами. *** Ичи вернулся домой, когда уже немного стемнело. Ещё не ночь, но уже и не вечер. Я сидел за столом, с удовольствием уплетал готовку Юзу и Масаки, довольно щурясь. - Юзу? - Да, дядя Харо? Умиляет меня это "дядя"! - У тебя уже получается создавать лук? - Ага! А за эту неделю у меня получилось даже пустить стрелу! И со мной занимается Урюу-сан! - Ну, так это замечательно. Семейка Куросаки. Состоящая из синигамской мужской части и квинси среди девушек. Карин не очень хотела изучать все эти духовные штучки, поэтому просто выучила парочку кидо, и всё. Ичиго действительно стал синигами, даже пару пустых уже уничтожил. Но, в основном, он гулял по городу в духовном теле, собирая и отправляя души в Сейрейтей. Я постепенно наладил свой быт и там, и тут, на земле. У меня уже был дом на десять человек, с неплохим подвалом, который гасил ощущение реацу. По крайней мере, будет, где спрятаться, в случае чего, да и укрыть Иноуэ... Да, думай на десять шагов вперёд, смотри на древо вероятностей, и тогда сможешь выиграть больше, чем думаешь. Правда, если всё получится именно так, как я решил, то мне это не понадобится... В Сейрейтее я уже создал небольшую "службу поиска", отдельную от ОБР. Как раз из выпускников нашей школы подготовки духовных сущностей. Дети, имевшие духовную силу, подросли и выпустились. Многие занимались лечением на дому - кажется, парочка даже попала к аристократам. А так... Ну, много где требовались наши ребята. Так что... Я стал в Руконае кем-то вроде авторитета. По крайней мере, мне иногда даже кланялись, что я старался пресекать. Я дал цель, показал, что к ней иду, а там те, кому это было не безразлично, подтянулись. Так что моих заслуг тут не очень много. В доме была моя комната, куда я, собственно, и направился. Я, было, лёг... - ЧТО ЗНАЧИТ БЛИЗКО!? Я сел резко. Оппа... Канон? Рукия, ты ли это? За стенкой была комната Ичиго, я замер, прислушиваясь. Та-ак... Вот и замечательно. Думаю, нет смысла перечислять всё, что я услышал до самого рёва пустого. Как только он взвыл, Рукия выбежала из дома, а я рванул к Ичиго. Тот взглянул на меня и... Молча кивнул. вот не знаю, как, но мы научились понимать друг друга по взгляду. И сейчас Ичиго быстро понял - меня тут не было, обо мне не слышали, про меня не знают. Он кивнул, и я снял кидо. Я люблю наблюдать за тем, как Ичиго тренируется, или как сражается против противника. И поэтому, когда перед Рукией появился Ичиго в одежде синигами, с огромным мечом, она была, грубо говоря, в шоке. А я... Нельзя нарушить канон. Поэтому я начал "пить" силы Рукии, дожидаясь, когда их почти не осталось. А потом был Урахара, предложивший Рукии гигай. Гигай с Хогёку. Он так же заметил меня, в отличии от Рукии. И кивнул. Вызывая тем самым на серьёзный разговор. С утра я изобразил волнение, потом сообщил, что у меня Там возникли кое-какие проблемы, и мне надо срочно вернуться в сообщество душ. Извинился перед Ичиго и Урюу, выслушал расстроенные слова Масаки и Юзу, ворчание Ишшина, потом направился к Урахаре. По дороге пришлось прятаться от Рукии, которая шла по улице. Мне пришлось спрятаться в подворотне. К чему такая скрытность? Для моего... Плана. Айдзен не сможет навредить целому Сообществу Душ, если у него не будет Хогёку. И, я думаю, я знаю, как его уничтожить. Осталось только подготовить всё. И, раз уж начался канон... То времени у меня не так уж и много. Я продолжил свой путь, и, оказавшись в магазинчике Урахары, напрямую спросил, сразу ли начинает разрушаться Хогёку, находясь у кого-либо в душе. Урахара оказался весьма странным человеком. Он знал о том, что я всё всегда знаю, а если не всё, то почти всё, и оказываюсь там, где надо. Особенно он странно смотрел на меня после того, как я сдружил квинси, а также создал эссенцию пустого. Которую потом использовали квинси. Короче говоря, Урахара молчал, но терпение у него было явно не слишком долгим. Но мне было всё равно. Урахара помолчал. Поехидничал. Потом сказал, что и сам не знает. Я кивнул - всё-таки он бы не стал мне врать, я надеюсь. Я отправился в Сообщество Душ. Теперь у меня было не так много времени, чтобы подготовиться. *** - Харо, - Кира подошёл ко мне. - Это безнадёжно. Нереально преодолеть барьер камня Секи-секи. - 젠장! Не может быть такого, Кира. Должен быть способ. Не мытьём, так катанием, не катанием, так обманом... Я снова уставился в записи и раздражённо швырнул их от себя. Потом встал. Надо навестить Куукаку. Поговорить и попросить о помощи. Надо. Но завтра. Я подошёл к окну. Кира задумчиво закусил губу, а потом вдруг тронул меня за плечо. - Началось. Я с трудом кивнул. Как странно... Там, на Земле, меня ни разу не пробили приступы. А здесь, при первом же новолунии... Луны на небе не было, только звёзды - яркие, сильные... - Идём... До леса мы добрались в рекордные сроки. Я шагнул, почему-то призывая Шина. Интересно, зачем? Сейчас было что-то не то... Словно Безумие стало немного другим, или я просто отвык от этого? Я снял кимоно и гёте, потом шагнул вперёд. - Я пел о богах, и пел о героях, о звоне клинков, и кровавых битвах, - быстро зашептал я, одновременно понимая - я могу быстрее, но не делая этого. - Покуда сокол мой был со мною, мне клекот его заменял молитвы. Но вот уже год, как он улетел - его унесла колдовская метель, - а не Шин ли это, ведь теперь он не отдельный от меня. Милого друга похитила вьюга, пришедшая из далеких земель. И сам не свой я с этих пор, и плачут, плачут в небе чайки; В тумане различит мой взор лишь очи цвета горечавки, - почему я так скучаю по нему? Почему так рвётся сердце? - Ах, видеть бы мне глазами сокола, и в воздух бы мне на крыльях сокола, В той чужой соколиной стране, да не во сне, а где-то около... Почему по моим щекам текут слёзы? Что со мной? Я отпускаю меч, он падает и истаивает. - Стань моей душою, птица, дай на время ветер в крылья, Каждую ночь полет мне снится - холодные фьорды, миля за милей, - мне снится, что я снова Виктор... - Шелком - твои рукава, королевна, белым вереском - вышиты горы, Знаю, что там никогда я не был, а если и был, то себе на горе, - зачем я в этом мире? Я шагаю, словно задавая себе вопросы? - Мне бы вспомнить, что случилось не с тобой и не со мною, Я мечусь, как палый лист, и нет моей душе покоя. Ты платишь за песню полной луною, как иные платят звонкой монетой; В дальней стране, укрытой зимою, ты краше весны и пьянее лета, - Безумие... Моя королева. Теперь я, кажется, понимаю, почему я плачу. Я забыл часть себя. Важную часть себя, которую не могу вспомнить... - Просыпайся, королевна, надевай-ка оперенье, Полетим с тобой в ненастье - тонок лед твоих запястий, - помоги мне вспомнить о том, зачем я здесь? - Шелком - твои рукава, королевна, яcным золотом вышиты перья. Я смеюсь и взмываю в небо, я и сам в себя не верю. Это ты. Я иду к тебе. Я омываюсь твоим светом, я омываюсь твоими водами, росой, запахами. Я смеюсь, радуясь тому, что я вернулся. Я извиняюсь, за то, что меня тут долго не было. - Подойди ко мне поближе, дай коснуться оперенья, Каждую ночь я горы вижу, каждое утро теряю зренье. Это так, ведь я не понимаю, насколько чист тут, в безумии, среди тебя, в том месте, где я должен бы быть. - Шелком - твои рукава, королевна, ясным месяцем - вышито небо, Унеси и меня, ветер северный, в те края, где боль и небыль, - Я готов умолять об этом. Я... Я, кажется, понял... - Как больно знать, что все случилось не с тобой и не со мною, Время не остановилось, чтоб взглянуть в окно резное. О тебе, моя радость, я мечтал ночами, но ты печали плащом одета, Я, конечно, еще спою на прощанье, но покину твой дом - с лучом рассвета. Я знаю, что это не правильно. Что я должен находится здесь. Только здесь. Почему тут есть луна, хотя новолуние. Почему здесь всё намного чище, чем там, в жизни. почему здесь запахи можно пить, как воду? И почему... Почему душу на части рвёт? словно я должен быть тут, но не могу? Словно я должен возвращаться, хотя я не хочу... а не хочу ли? - Где-то бродят твои сны, королевна. Далеко ли до весны травам древним... Только повторять осталось - пара слов, какая малость - Просыпайся, королевна, надевай-ка оперенье... Но ты не можешь забрать меня, я для чего-то нужен тут. Пока что. Я приду, я приду! Но сегодня, сейчас, позволь быть с тобой, моё безумие! - Мне ль не знать, что все случилось не с тобой и не со мною, Больно ранит твоя милость, как стрела над тетивою, - У меня ощущение, словно я не пою эти слова, а кричу, кричу своей душой. - Ты платишь - за песню луною, как иные платят монетой, Я отдал бы все, чтобы быть с тобою, но, может, тебя и на свете нету. Я ведь не знаю. Я только понимаю, что мне пора. Как бы мне не хотелось остаться... Ты платишь - за песню луною, как иные - монетой, Я отдал бы все, чтобы быть с тобою, но, может, тебя и на свете нету... Я падаю, и проходит достаточно времени, прежде, чем я прихожу в себя. И обнаруживаю Киру рядом. - Знаешь, когда ты поёшь, я не понимаю ни слова. А сегодня ты плакал. И сейчас, лежал и рыдал, словно тебя мать из дома вышвырнула. - Что? Я сел и прикоснулся к щеке. И правда, вся мокрая, и это не роса, роса... Она просто другая, их не спутаешь. Я вытер щёки. Вот тебе и раз. Но теперь, я, кажется, понял. Думаю, это связанно с Виктором. Точнее, со мной после смерти до того, как я попал сюда. Но... Как? Почему-то мне кажется, что Виктора сюда, хоть и пихнули, но вернуться он рано или поздно должен будет. Или он сам сбежал, точнее, я сбежал? Потому что, пока я безумен... вот только Безумен ли... Я дома. Может, это "рай", который должен существовать в моём мире? Я не знаю... Я встал. Пора было возвращаться. Луны на небе не было, звёзды исчезали. Начинался рассвет.