Читая, на заднем фоне слушаем Yasunori Mitsuda – With the Wind и Митя Фомин – Чужие сны.
Для полноты ощущений.
В деревне стоит осень – унылая, чарующая, дождливая, промозглая, ярко-желтая, чудная, серая, холодная и теплая. Для всех она разная, но какая бы не была все равно осень. То самое благословенное время года, уютно примостившееся между суровой зимой и неустойчивым летом. И приход ее, что в природе, что в жизни одинаково неизбежен. Прохладный осенний ветер окутывает шарфом одиночества, а желтые листья, падающие с ветвей деревьев, поднимают людское настроение. Пропитанные дождем тропы, темные тучи и запах тоски в воздухе. Заостренный конец перьевой ручки неуверенно выводит тонкие маленькие буквы на пожелтевшем листе тетради. – Сатору, ты идешь? – послышался звонкий девичий голос. Прочитав последние строки, юноша аккуратно сложил исписанный лист и оставил на столе. Отодвинув ручку на место, он поднимается, берет рюкзак, что стоит на кровати, и выходит из комнаты. Перед тем как переступить порог дома, юноша глубоко вдыхает и надевает на себя, привычную уже за долгое время, маску радости. Он здоровается с ожидавшими его друзьями, и компания из пяти человек – три мальчика и две девочки – направляется в сторону академии. Вот уже неделя как начался новый учебный год. Казалось, что все так и должно быть, но что-то подсказывает – не хватает еще одного члена группы. Неожиданно окно распахивается, и в комнату врывается осенний ветер. Он поднимает стоявший на столе лист в воздух и начинает кружить, унося его куда-то вдаль. Будто почтальон, доставляющий письмо адресату. «Я никогда раньше не пытался написать письмо, даже не задумывался об этом. Не знаю, почему именно сейчас. Наверное, это просто мой предел. Это ты во всем виноват. В том, что я ненавижу осень, академию, деревню с ее правилами и законами. Старейшин, которые их устанавливают, утверждая, что все только нам во благо, а на самом деле пекутся только о своей шкуре. Эту Проклятую силу*, отнявшую тебя у меня. Во всем этом твоя вина, потому что никому ничего не сказав, ты просто взял и ушел. Ты всегда так поступал. Держал все в себе и никогда не делился с нами своими переживаниями, страхами, хотя мы всегда были рядом, готовые помочь. Всегда все решал сам. И в этот раз тоже. Думал, что спасаешь нас. Только вот возникает вопрос: «Кто сказал, что нам нужно было это спасение? Кто сказал, что оно было нужно мне?» Я бы предпочел умереть вместе с тобой. Я помню счастливые дни, что мы провели вместе. Сначала, будучи друзьями детства, а после любовниками. Помню, наш недельный школьный лагерь. Тогда многое изменилось в нашей жизни. Мы узнали то, чего не должны были. Старейшины ничего нам не сделали, даже несмотря на то, что мы нарушили множество правил. Порой мне, кажется, что они все это спланировали заранее. После всех этих событий мы и начали встречаться. Помнишь? Я был тем, кто первый признался тебе. Красивый, умный молодой юноша. Черные волосы, как воронье перо, зеленые глаза, в которых можно было утонуть и стройное телосложение. Гений, на которого возлагали большие надежды. Как можно было, не влюбится. Лучше тебя не было, нет, и не будет никого. Ты мой личный наркотик, и в тоже время лекарство. Я до сих пор не могу забыть наш последний разговор и слова сказанные тобой. О том, что я всегда рядом, а ты хочешь побыть один и что наши пути разные. В тот момент я понял, что означает выражение «разбитое в дребезги сердце». Я думал, что ты меня ненавидишь. Боль, которую я испытывал видя тебя каждый Божий день в академии не передать словами. Мне хотелось избавиться от нее. Сейчас же, я готов вытерпеть двойную, тройную боль только бы иметь возможность видеть тебя, говорить с тобой, слышать. Только бы вновь, почувствовать твои пальцы в своей руке, заглянуть в родные глаза. Если бы ты только мог быть со мной сейчас… Порой у меня возникает мысль, а любил ли ты меня. Встречался ли ты со мной, потому, что что-то чувствовал, или же потому, что не смог отказать мне в тот момент. Самое страшное – то, что я никогда не смогу узнать ответа. Я все еще не могу поверить, в то, что тебя больше нет. Стоит только закрыть глаза, как твой образ сразу же возникает в подсознании. Хочется стереть его, заставить исчезнуть, забыть, но… Не могу. Воспоминания – единственное, что осталось у меня от тебя. Единственный источник жизни. Именно они дают силу просыпаться по утрам. Я и не знал, что можно так сильно скучать по кому-то, нуждаться в ком-то. Только, когда теряешь человека навсегда, начинаешь понимать, что на самом деле он значил для тебя. Вся эта палитра чувств раскрывается не сразу… далеко не сразу. Ты дышишь, думаешь, что-то делаешь, создавая иллюзию жизни, и лишь потом приходит осознание того, насколько все не так. Казалось бы все та же деревня, осень, те же улицы и леса, те же люди, уроки в академии, тот же мир. Но в нем нет тебя. Без тебя все по-другому. Другой воздух. Чужие… какие-то не мои мысли. И… пустота…всеобъемлющая, пугающая. Ей нет конца. Ты нужен мне! Без тебя мир потерял все краски. Каждый день, час, минута, миг – пусты и бессмысленны. Но я все еще продолжаю жить, вот уже пять лет. Я давно, мог бы положить конец всему, достаточно лишь одного глотка из стеклянного пузырька, что стоит у меня в комоде. Не могу решиться. Ведь душа самоубийц обречена на вечные скитания и не может переродиться. А я так хочу верить, что в далеком будущем мы обязательно встретимся вновь. Пусть и уже совсем другими людьми. Бывают дни, когда мне снятся сны… В них я ищу тебя, но так и не нахожу. Когда я просыпаюсь, остается только дрожь в сердце от твоего присутствия. Мне кажется, будто я слышу твое сердцебиение. Так и сходя с ума? В одиночку, в пустом доме. Хочется закричать, завыть, заткнуть уши руками – только бы не ощущать тебя так рядом, зная, что на самом деле это лишь мираж. Я и сам не заметил, как дожил до своей пятой осени без тебя. Словно я каждый день пытался дышать стоя по горло в ледяной воде. Словно я… остался один в целом мире. Пять лет прошли Шун. Пять лет без тебя. Сколько мне осталось еще жить?..» ...Через открытое окно слышен шум листвы. Осенней листвы. Именно так иногда можно услышать ветер… Летом этот шум не слышен. Зелёная листва не шуршит, она для этого слишком упруга, слишком свежа, слишком молода. А осенью листва стареет, высыхает, становится хрупкой, ломкой. На письменном столе стоят две фотографии. На первой изображены четыре мальчика и две девочки 14-летнего возраста. На губах лучится солнечная улыбка, на лицах – радость, а в глазах можно разглядеть озорной блеск, который так и манит к приключениям. На второй – два молодых юноша 15 лет. Если хорошенько осмотреться в комнате, то можно заметить еще одну фотографию. На ней только три мальчика и две девочки. Им уже по 16. Для сорокалетнего человека два года пролетают незаметно. У них появляется седина, они быстро устают, сами мышцы уже не те. Вот так проходят эти дни. Но для детей четырнадцатилетнего возраста два года, кардинально меняют их образ жизни. *Проклятая сила – таинственная сила, которую мы бы назвали телекинезом. Ее обладатель способен выполнить любую физическую работу или использовать свою мощь для защиты сограждан. Дар, который можно пробудить ритуалами, больше похожими на древнюю магию, проявляется к 14 годам. Иногда это сила выходит из-под контроля обладателя, и тогда появляются демоны, уничтожающие все на своем пути.