...

Посередине ярко-лазурного неба ослепительным белым шаром светило солнце - слишком яркое, но не обжигающее. Непривычное. И небо было каким-то... неправильным? Синим-синим, глубоким-глубоким, без единого облачка, словно с каких-то открыток сошедшим. А земля казалась океаном ярко-желтых и белых одуванчиков. Правда, каких-то очень высоких и больших. И когда случайный порыв ветра растрепывал седую головку, в синее небо уносились огромные белые пушинки-парашютики... Мелди стояла посреди всего этого открыточно-гладкого великолепия, пытаясь понять, как она сюда попала. Вроде бы еще полчаса тому назад сидела у костра вместе с Ултир и о чем-то разговаривала; потом прилегла отдохнуть и, по-видимому, заснула. Но все окружающее, несмотря на свою неправильность, было вполне реальным. Не бывает снов, в которых ты чувствуешь все запахи, слышишь все звуки. А сейчас все это было - и солнце приятно грело кожу, и где-то далеко стрекотал кузнечик, и в воздухе пахло разогретой пылью и одуванчиками. - Наркоманские у тебя сны, однако, - раздался за ее спиной хриплый мужской голос. Мелди мгновенно обернулась, держа наготове боевое заклинание - кто ж знает, что ей может здесь повстречаться. Но когда она увидела стоящего перед ней человека, скрещенные плазменные мечи над ее головой померкли и рассыпались светящимися белыми осколками. - Т-ты?.. - нежданно севший голос взлетел и угас под бесконечным куполом синих небес. Занкроу чуть склонил голову набок, прищурился, оглядывая девушку цепким взглядом ярко-красных недобрых глаз. - Да-а, представь себе, - губы его растянулись в ироничной усмешке. - Не рада? А Мелди прижала руки к груди, пытаясь умерить безудержное сердцебиение. Все ее детские глупые мечты осуществились - на свете были лишь она и Занкроу, и никого между ними, и лучи солнца путались в прядях лохматых пшеничных волос, вспыхивая золотыми искрами. Сделать бы шаг навстречу - так же смело, как в давно забытых своих грезах, обнять, погружая пальцы в жесткие волосы, уткнуться в плечо... Но оставалось одно "но" - тяжелое, безжалостное. Занкроу погиб семь лет тому назад; глупо, бессмысленно, от случайного удара Зерефа. У нее на глазах. И человек, который стоял перед нею сейчас, огненным годслеером быть просто не мог. - Да, действительно странный сон, - тихо проговорила она, опустив голову. - Обычно ты мне не снишься. - Завидую я тебе, Мелди, - неожиданно тихо и почти что мягко проговорил юноша. - Так легко меня из сердца вычеркнула. А я тебя - не смог. Она вскинула голову, смотря Занкроу прямо в глаза. Ни тени насмешки - только глубокая, медленно грызущая изнутри печаль во взгляде. - О чем ты сейчас? - она отвернулась и уставилась на колеблющееся золотое море. - Если это шутка, то она... глупая и жестокая, - голос девушки дрогнул. - А раз это сон, то я сейчас проснусь, и ты не успеешь разбередить старые раны. И откуда в моих снах такой реалистичный ты - знать не знающий, что такое доброта?.. Вопрос повис в разогретой стрекочущей тишине, словно невесомый. Секунды, казалось, ветер отсчитывал, ожидая, когда Занкроу сможет хоть что-то ответить. - Ты все еще не поняла, что это действительно я?.. - в голосе юноши зазвучало что-то надломленное. Так треснувший фарфор звенеть уже не может - отзывается жалобным, сухим диссонансом. - Ты. Мне. Снишься. - Голос Мелди окончательно сорвался на хрип. - Сейчас Ултир разбудит меня, и все исчезнет. - Ну что ж, - тихо проговорил годслеер, даже не пытаясь скрыть разочарование. - Выходит, я напрасно искал тебя все это время. - Искал?! Он молча развернулся и пошел прочь, чуть-чуть ссутулившись, а Мелди смотрела ему вслед, пытаясь осознать услышанное. Он искал ее. Даже если это всего лишь сон... это было исполнением всех ее грез. Больше, пожалуй, ничего и не нужно - только догнать сейчас, вцепиться и больше никогда не отпускать. И девушка сорвалась с места, как-то необычно быстро преодолевая расстояние, отделявшее ее от Занкроу, и обняла годслеера за плечи, утыкаясь лицом в теплые волосы. - Не уходи, - тихонько проговорила она. - Никогда-никогда больше не уходи, и меня не отпускай. - Не опускать тебя? - не оборачиваясь, спросил он. - Но, значит, ты никогда больше не проснешься. Мелди застыла - до нее начал доходить смысл представшей дилеммы. Остаться с Занкроу - и никогда не увидеть более Ултир, заставить ее грустить... Или сделать усилие и проснуться, но в том, реальном мире Занкроу уже никогда не встретить. Выбор облегчало то, что это всего лишь сон, цепи которого можно разорвать в любую секунду; и Мелди все-таки заключила сделку с совестью. Пока она останется здесь, а потом - когда-нибудь вернется назад, к Ултир. А сейчас просто сил нет расстаться с тем, кого она так долго оплакивала, тая от самой себя причину, по которой просыпалась на залитой слезами подушке. - Угу, - она наконец-то отцепилась от юноши и встала перед ним, глядя ему в глаза. - Не проснусь я, и что? В том мире тебя нет. А если я проснусь - я никогда больше не смогу вернуться обратно. И тогда Занкроу улыбнулся - тепло, так, что сердце пропустило удар, хоть Мелди всегда думала, что он не умеет так улыбаться - глазами, да уголки губ чуть-чуть приподняв. - Спасибо тебе, Мелди, - он обнял ее и прижал к себе. Девушка обвила руками его шею и затаенно улыбнулась, чувствуя, как сосущая пустота в сердце наконец-то заполняется теплом. Венди всхлипнула, провела по глазам ладонью, поднимаясь и делая шаг назад от распростертого на земле тела. - Она не умерла, Ултир-сан, - голос небесного драгослеера сорвался почти на писк. - Я никогда такого не видела, но она просто спит. - Спит? - Ултир, казалось, на десять лет за один день постарела - свет в глазах погас, женщина одними губами шептала что-то, глядя на приемную дочь. - Да, - Марвел опустила голову и принялась теребить краешек платья. - Я припоминаю, что читала о таком... снится ей что-то, что ей дороже реальности, вот она и не хочет просыпаться. - А когда она придет в себя? - подал голос Джерар. - Ведь не может же она вот так вот спать вечно... - Почему же? Может... Со временем ее тело превратится в лакриму, магия которой будет уходить на поддержание мира ее снов... - целительница даже ссутулилась как-то, стараясь не смотреть на Ултир и Фернандеса. Страшно было видеть горечь в их глазах, страшно было думать, что вся их привязанность продана за какие-то сны... А Мелди лежала на земле, ровно, глубоко дыша, смежив пушистые ресницы - и счастливо улыбалась.