***
Вечер того же дня — Братик… — тихо позвал Акито, когда они с Кайто возвратившись с пляжа, укладывались спать в их маленьком фургончике. — Что? — спросил парень, укрывая ребёнка одеялом. — На пляже, я встретил девочку. Она не японка. У неё красивые рыжие волосы… Она тянулась за цветком, и я его достал… — Ну и? — Она милая… Я очень хочу снова увидеть её завтра, — Акито зевнул, провалившись в сон. И ему снились мягкие волосы, сверкающие слово пламя.***
Отпроситься у Кайто гулять оказалось очень сложно, так как брат явно не пришёл в восторг от мысли, что Акито будет долгое время бродить без его присмотра. Но всё же взяв с него обещание никуда не уходить с берега и не лезть в воду, он согласился отпустить его до вечера. Потому в указанное время мальчик уже стоял среди камней, нервно ковыряя носком ботинка мелкую гальку. Маленькой Лиссы всё не было, и он уже начинал волноваться, но наконец через пятнадцать минут, одетая в шорты и майку, девчонка показалась средь камней, тяжело дыша, похоже, она бежала. — П-прости... — пробормотала она, стараясь отдышаться и иногда оглядываясь через плечо, — мне пришлось сбежать от брата. Девушка выпрямилась, робко улыбнувшись. Какая же у неё была милая улыбка, у Акито на секунду даже сердце сжалось. Ему хотелось что-то сказать или сделать, но он смутился, не представляя, о чём же говорить с ней. С ребёнком, да ещё и девчонкой своего возраста, Ваниджима впервые встретился лично. Похоже, Лис тоже немного стеснялась, но у неё было пару вопросов, потому она начала первая. — Ты... здесь с родителями? — Я с братом. Мы приехали сюда на неделю, а живём в фургончике рядом с пляжем. Это удобно, в любой момент можно выйти и посмотреть на море. — У моих родителей тут дом... я иногда приезжаю сюда, — она снова улыбнулась, уже более уверенно. И Акито улыбнулся в ответ. Не ответить этой улыбке казалось невозможным. Медленно, их разговор наконец начал клеиться. Всё-таки японский у Лис был не на высоте, поэтому иногда им приходилось постараться, чтобы понять друг друга: они жестикулировали, пытались объяснить другими словами, смеялись и чувствовали себя неловко, но это было очень весело. Напоминало игру в шарады. Через какое-то время, Лис провела его через небольшую каменистую дорожку в горах на другую сторону пляжа. Это был маленький и тихий уголок, где не было туристов и местных: со всех сторон пляж окружал лес и горы, образуя полукруг. В метрах пятидесяти-семидесяти от моря стоял небольшой трёхэтажный особняк в японском стиле, возле дома в песке копался мальчишка, играя с машинками и строя песочные замки. Близко они не подходили, держась в тени гор, чтобы остаться незамеченными. Иначе бы её брат привязался к ним, а сказать честно, им обоим хотелось провести время вдвоём. Хотя бы потому, что Мэдиссон отзывалась о Сэме как об ужасном зануде. Остальной остаток дня они носились по пляжу среди туристов, играя в догонялки или плескаясь на отмели. Вечером, когда пришлось расходиться, Лис заметно приуныла, но ничего не сказала. Попрощавшись, они разошлись, решив встретиться в то же время на том же месте.***
Они встречались ещё два дня. На второй, Лис снова тяжело дышала, таща что-то в подоле футболки. Акито любопытно склонил голову, но маленький Рыжик просто вывалила содержимое на камень, широко улыбнувшись и хлопнув в ладоши. — С днём рождения! — воскликнула она, начав громко напевать "Happy Birthday to you". Акито не понял смысл песни, но догадался, что она предназначена для поздравления. Внутри всё буквально взорвалось от радости и смущения. На камне лежали два десятка конфет в разноцветных обёртках, которые он никогда не видел. И это было так... мило. Она помнила! Мальчик не очень понимал всю важность этого дня, для него это был первый праздник, но принимать поздравления оказалось так приятно. Кайто подарил ему ролики, которые ему не терпелось испробовать, а маленькая Лис принесла конфет. Они съели их вместе, деля каждую пополам, потому что Мэдиссон специально выбирала разные. И снова разговаривали, валялись на песке, а Акито всё больше и больше понимал, что ему сложно оторвать от девочки взгляд. Увидев, как он снова таращиться на него, Лисса непонимающе склонила голову. — Что такое? — Знаешь, мне очень нравятся твои рыжие волосы. Хочу, чтобы они росли длинными-длинными! Думаю, ты будешь очень красивой. — С-спасибо... — щёки Лис вспыхнули, она смущённо опустила голову, пытаясь скрыть довольную улыбку. — Тогда, я больше никогда их не отрежу. Чтобы когда мы снова встретились, ты увидел меня красивой. — Как думаешь, мы ещё увидимся, когда закончится эта неделя? — Конечно-конечно! — глаза девочки загорелись, в такт своим словам она замахала ладошкой. Акито уже обратил внимание на эту странную привычку, но даже по своему милую. — Я бываю тут очень часто, особенно летом! Я уверена, что мы ещё встретимся! Если не забудешь меня, пожалуйста, приезжай сюда, когда вырастешь. Я буду тебя ждать. — Давай пообещаем друг другу, что никогда друг друга не забудем? — Акито поднялся с песка и протянул ей мизинец, чуть улыбнувшись. — Тогда, чтобы не случилось, мы увидимся вновь. Ведь так? Вместо ответа, Лис одарила его яркой улыбкой и сцепила мизинцы. А затем поднялась и поинтересовалась, не хочет ли он к ней в гости, пока отец с Сэмом уехали в город. — Сейчас дома только мама, сестра и бабушка. А они хотели с тобой познакомиться. — А... можно? — Акито смутился, зная, что ему надо отказаться. Ведь если Кайто об этом узнает, он очень разозлится. — Конечно, если хочешь. Бабушка сыграет нам на фортепиано! Лис снова провела его через скалы к красивому особняку, весело напевая какую-то песенку на английском. Акито нравился её голос — такой звонкий и нежный, он приятно ласкал слух. А ещё она смешно кряхтела, когда открывала тяжёлую дубовую дверь, которая никак не хотела поддаваться её тоненьким ручкам. В холле их встретили приятная музыка, доносящаяся откуда-то сверху, и высокая девушка в джинсах, жующая на ходу бутерброд. Завидев детей, она приподняла бровь, но ничего не сказала и быстро удалилась куда-то в боковую дверь. — Это твоя сестра? — опасливо поинтересовался мальчик. Даже в столь юном возрасте незнакомка выказывала... пугающую гордость и власть своей волевой осанкой и прищуренным взглядом алых глаз. — Ага, Натали, — жизнерадостно отозвалась Лис, словно не замечая ничего пугающего в сестре. — Она самая лучшая сестра на свете! Но нам наверх, идём! Она отвела друга наверх, откуда раздавались нежные звуки фортепиано, и постучала в приоткрытую дверь. Музыка стихла и приятный голос пригласил их войти. За величественным инструментом сидела пожилая японка. Её длинные седые волосы заколоты в свободный пучок и некоторые пряди выбивались, что придавало женщине домашний вид, слегка смягчающий её ровную осанку аристократки. Увидев парочку, она мягко улыбнулась. А рядом, читая какую-то книгу, в кресле сидела молодая женщина в квадратных очках с огромными, как у дочери, красивыми зелёными глазами, густыми смольными волосами и прекрасным кукольным лицом с мягкими чертами. Мальчик даже невольно обомлел в присутствии двух женщин, создающие какую-то новую для него атмосферу чего-то возвышенного. Теперь понятно, почему Натали произвела на него такое впечатление. Вот только его маленькая подруга совсем казалась из другого мира: такая милая непоседа, в которой чувствовалась лишь безграничная теплота и... может лёгкая избалованность. — А это видимо Акито-кун? — улыбнулась женщина, слегка повернувшись на банкетке. Мальчик неловко поклонился, выражая уважение. Он слегка удивился, что перед ним сидели японки, ведь Лис явно отличалась от них по чертам лица. — Я Ханако, приятно познакомиться. — Здравствуйте... — робко пробормотал он. — Займи их, мама, я пока пойду заварю чая. А ты, — черноволосая женщина встала, кинув на дочь предупреждающий взгляд, — не смей паясничать, Мелисса. — Конечно, мама, — девушка расплылась в улыбке, на что её мать только закатила глаза, пробормотав что-то про "ой, с виду прям самое невинное создание" и удалилась. Малышка сразу же кинулась к пожилой женщине, сжав её руку. — Бабушка, сыграй нам что-нибудь! — Может ты сама сыграешь для нашего гостя? — Я всё ещё не могу достать до другой октавы! У меня слишком короткие руки! — Рыжик надула губы, почти плача от досады, словно слова женщины задели её по больному. Но её вдруг озарило и она повернулась к другу. — Акито! Хочешь мне помочь? Вдвоём мы сможем сыграть! — Но... я не умею... — мальчик вжал голову в плечи. Ему очень хотелось подойти и дотронуться до клавиш, но он боялся. — Смелей, юноша, это очень лёгкая мелодия. Другую эта рыжая непоседа не запомнила бы. — Бабушка! — недовольно воскликнула Лис, и женщина негромко засмеялась. — Давай, Акито! Они уселись на банкетку, и подруга принялась показывать ему его партию, пока ей одной рукой подыгрывала Ханако. Мелодия и правда оказалась очень простой — всего пару клавиш, но она звучала по-своему мило и трогательно. Когда он запомнил порядок, женщина отошла, то и дело делая Лиссе замечания и прося не спешить. Подруга играла свою партию одной рукой, выражая всю себя — она спешила, не желала слушать партию друга, чтобы играть синхронно и вынуждала его подстраиваться под себя. Акито то и дело запинался и путал клавиши, но когда у него начало получаться, он прям весь засиял. Через некоторое время Арису принесла ароматно пахнущий чай, на вкус нежный, словно бархат, и очень сладкий, и Акито просидел у них в гостях до самого вечера, смеясь в такой тёплой атмосферы. Черноволосая женщина, по началу показавшейся ему очень строгой, то и дело тыкала дочку в бок или легонько дёргала за нос, заставляя её смеяться, а потом крепко обнимала, целуя в висок — сразу видно, несмотря ни на что, в дочери она души не чаяла. И Ваниджима даже слегка завидовал этой теплоте, которую он сам никогда не знал. С ним она тоже говорила очень ласково, словно с родным ребёнком. Всего за пару часов он полюбил это семейство всей душой. Вечер наступил слишком быстро. Лисса проводила друга обратно к берегу, крепко сжимая его руку. Они ещё немного поиграли, прежде чем расстаться — почти целый час копались в песке, изображая из себя пиратов, а когда время всё же подошло к концу, девочка долго мялась, прежде чем заявив, что это ещё один её подарок. И, не давая ему ничего ответить, она подошла к мальчику совсем вплотную и коснулась его губ своими, объяснив, что видела так по телевизору. Это знак, что один человек очень нравится другому. И в этот вечер расставаться было особенно тяжело. Они постоянно оглядывались друг на друга, пока скалы не скрыли их от взора друг друга. На следующий день, ровно в два часа, Акито снова был на их месте, но время шло, а Лиссы так и не было видно. Переборов страх, он прошёл через скалы и вышел к особняку, но и царила тишина и пустота. Раньше возле дома стоял мощный чёрный внедорожник, но сейчас он исчез. Не сдаваясь, Ваниджима ждал девочку все оставшиеся три дня, несколько раз он стучал в дверь особняка, звал её, но Лис больше не приходила.***
— Не слишком ли ты активна, Лисса? — ласково спросила красивая черноволосая женщина, заворачивая смеющуюся дочь в одеяло и ласково целуя её в нос. — Мне казалось, в тебе уже кончилась энергия. — Мама, после того, как он побывал у нас в гостях, мы с Акито искали клад на берегу! Я нашла монетку и колокольчик, а он красивую ракушку и ленточку. Мы закопали их возле скал, как наш собственный пиратский клад! А завтра мы отправимся устраивать раскопки и искать скелеты динозавров! — женщина виновато улыбнулась, погладив дочку по голове. — Прости, солнышко... я не сказала тебе раньше, но папе срочно позвонили по работе. Утром нам нужно вернуться домой. Вряд ли ты ещё увидишь с Акито. — Но... — Лис расстроенно хлюпнула носом, надув губы. В её глазах уже застыли слёзы, но она помотала головой и постаралась улыбнуться. — Ничего страшного! Мы ведь ещё вернёмся сюда? Мы пообещали друг другу, что ещё встретимся. Так что... ничего страшного... По ней было видно, что она очень расстроена, но старалась не подавать виду. Вздохнув, Лис свернулась маленьким комочком, возле Сэма, который уже сопел в две дырки. И настолько крепко, что даже не слышал их возни. Сказать честно, он был на сестру в обиде, так что пусть и волновался, но даже и не думал с ней об этом говорить. Она игнорировала его несколько дней, играя с каким-то мальчишкой! Сэмми расценил это как предательство.***
Через семь лет — Ты не можешь кататься? Тогда я буду ездить за тебя… Совсем темно, лишь где-то капала вода и слышался чей-то тихий успокаивающий шёпот, который прогонял из сердце страх. Этому шёпоту очень хотелось довериться. Он просто на подсознательном уровне понимал, что ему можно верить. — Кто ты? — такой робкий и настороженный вопрос разорвал повисшую тишину. — Я? — по голосу можно было понять, что незнакомец усмехнулся. — Я тот, кто возьмёт на себя все твои грехи и всю кровь с твоих крыльев. Я твои тёмные желания и страхи. Меня зовут Агито. — Ты возьмёшь всё плохое? Всё то, что меня тревожит? — голос звучал испуганно и недоверчиво. Это, наверно, просто сон, да? Он проснётся в клетке. И выпустят его лишь для того, чтобы снова пролить кровь. — Да. Просто скажи. Я здесь, чтобы защитить тебя… Чтобы исполнить твои желания. Что ты хочешь? — Я не хочу больше убивать… — совсем тихо. Шёпотом. — Хорошо, я убью за тебя. Всех, кто только попадётся на нашем пути. Ещё одна капля воды упала где-то, оставив секундный звук, звучавший чуть ли не хрустально чисто. Этот звук успокаивал и раздражал одновременно. Он был чарующе прекрасен и отвратительно мерзок. Хотелось, чтобы то, что издавало его продолжало капать и в то же время, чтобы заткнулось навеки. — И не хочу чувствовать боль… И печаль, — ещё тише. — Я заберу и это. Снова что-то капнуло. Прошу, продолжай и заткнись. Он не раз слышал этот капающий звук. Как он дробился о камни, рождаясь в рваной ране и погибая на земле. Это было прекрасно и отвратительно. — И ещё… — мальчик прервался, не зная, можно ли просить что-то ещё. — Да? — спросил голос, говоря, что он может действовать смелее. — Есть что-то, что очень долго терзает меня… Я не знаю, что это за чувство… Я забыл, что оно значит. Но оно мне не нравится. Я словно жду чего-то или что-то ищу... Пусть исчезнет. Из-за него иногда так больно. Иногда снится чей-то голос. И мягкость чего-то... такого рыжего. Я устал от этих снов... — Хорошо… — на секунду, кажется Агито немного растерялся или просто задумался. — Я заберу его. Это всё? Лёгкий кивок и облегчённый вздох. Где-то снова капнула вода, после чего в этом мире наступила тишина и покой, который мальчик так долго искал. Кто-то другой стоял, наблюдая, как расходятся круги на зеркальной воде, отдающей кроваво-красным цветом смерти. Кто-то идентичный, но совсем другой. Он прогонял незнакомые чувства через себя, словно играясь шариками между пальцами, а затем отпустил, позволив пустоте поглотить их.