Degrade Me

— Сделай папочке услугу, шалава, дай прикурить, — выплюнул Руки, зажав губами сигарету и выжидая, пока его пассив выполнит приказ.       Держа зажигалку, Уруха склонил голову, падая перед мужчиной на колени и зажигая сигарету, сжимаемую пухлыми устами. Вокалист глубоко затянулся, после чего самодовольно выдохнул, пуская клубы дыма прямиком в лицо гитариста, вынуждая того закашляться. Мацумото, не медля, влепил ему пощечину.       И так каждый раз. Руки, невинный, на первый взгляд, коротышка, на самом деле был весьма жесток и властолюбив, обожая ставить своего любовника в неловкое положение. Да Уруха и сам этим наслаждался, заводясь всякий раз, когда ему причиняли боль или называли всякими пошлыми фразочками. Когда заставляли вытворять такое, что аж самому становилось стыдно. И от этого сносило крышу, будоражило, особенно сейчас, когда хозяин должен был наказать его по всей строгости за то, что Такашима не смог сдержать кашель, тем самым отвлекая от перекура вокалиста.       Забавляясь с пряжкой ремня, Руки ухмыльнулся, выпуская из сочных губ кольца густого смога. — Раздевайся. И не слишком торопись, я хочу увидеть хорошее шоу.       Уруха медленно избавился от рубашки, вначале обнажая плоский живот, потом бледный торс, щедро украшенный синяками от прошлых наказаний. Он ощущал на себе взгляд своего господина, жадно пожирающий каждый сантиметр стройного тела, им же и избитого. — Посмотри на себя, страдалец. Ты же бледный, как смерть. Ну, если не считать… — хихикнул Ру, сильно надавив на один из синяков, заставляя любовника закричать от боли. — Что ты там поскуливаешь? Разве я не велел тебе раздеться? — холодно отрезает Мацумото, упираясь носком туфель меж двух твердых сосков Койю, явно возбужденного такой забавой.       Абсолютно не жалуясь, гитарист продолжил раздеваться, все еще прогибаясь под напором Руки. Таким образом, он теперь лежал на полу, от чего стало труднее снять штаны. И чем больше он трепыхался, тем сильнее Таканори надавливал на грудину. Урухе казалось, что вот-вот треснут ребра. — Г-Господин… — молил он, блаженно извиваясь, прежде чем полностью оголиться и получить разрешение хозяина вдохнуть полной грудью. — Ай-яй-яй… посмотрите-ка, — Таканори присел на корточки, ударяя по бедрам пассива, вмиг оставив красные отметины от шлепка. — Ты уже так возбужден, ну как не стыдно… — дотрагивается до напряженного члена тыльной стороной ладони, вызывая у Такашимы очередной стон. — На колени. Сделай папочке приятно, иначе будет больно. И да, сам себя растяни, не хочу тратить своё драгоценное время, — Мацумото дергает гитариста за волосы, вынуждая приподняться, а затем расстегнуть ремень.       Плотоядно глядя на господина, Уруха кивнул, спуская брюки и обнажая член вокалиста. Чёрт, он был таким толстым и горячим, что Койю затрепетал об одной лишь мысли, что такой ствол окажется внутри него. Не колеблясь, он вобрал головку в рот, посасывая и вращая языком по плоти, от чего Руки гортанно застонал, хлестнув пассива по спине. — Не дразни, блядь такая, — и тут же ухмыльнулся со стараний Урухи слегка поиздеваться над своим хозяином. Вновь ухватив парня за волосы, он прижал его ближе к бедрам, засаживая еще глубже. — М-м-м… н-н… — мычал Такашима, едва сдерживая слёзы, но продолжая усердно сосать, не нарушая приказа.       Привыкнув к ощущениям, он ускорился, слегка постанывая, и опустил ладонь к ягодицам, подготавливая себя для Мацумото. Введя первый палец в тугое кольцо мышц, Койю заскулил, немного замедляя темп, дабы привыкнуть к боли. И всё это — без смазки или даже слюны. Заметив, что Уруха притормозил, Таканори вновь огрел его ремнем. — Дешевая потаскуха… не можешь справиться со всем одновременно…       Такашима мгновенно покраснел, вновь сосредотачиваясь на члене вокалиста и добавляя еще два пальца, ранее задуманное Руки как наказание. Не прошло и минуты, как Мацумото вновь толкнул гитариста на пол, и Уруха, облизнув губы, абсолютно без стыда раздвигает ноги, нуждаясь в прикосновениях и грубостях Таканори. Руки, будучи весьма польщенным таким поведением Койю, тут же делает толчок, вырывая у гитариста блаженные от боли крики. Возбудившись еще больше, Таканори ускорил темп, беспощадно вбиваясь в Уруху. — Ах! Блять… Ру… — стонал Такашима, обвивая руками мужчину и впиваясь ногтями в его плечи.       Мацумото шикнул, ударив гитариста по лицу за то, что тот осмелился сделать больно своему господину, и получая в ответ гортанные стоны. Такашима был уже на грани… Он прожигал взглядом Ру, умоляя дать ему кончить. И Руки кивнул, будучи в ярчайшей эйфории и даже не обратив внимания на Койю.       Вскоре гитарист протяжно закричал, и вязкая сперма покрыла его грудь, слегка задевая подбородок. Такашима задыхался, пребывая в таком сильном оргазме, что и не заметил, как Руки вышел, кончив Урухе прямо на лицо.       После того как оба мужчины перевели дух, Таканори улыбнулся, обнимая Койю. — Мой ты шедевр, — сладко прошептал Ру, целуя гитариста.