Home

      В комнате было темно, свет из окна почти не падал, и лишь яркие огонёчки гирлянд над кроватью озаряли пространство. Невесомые хлопья снега кружились где-то там, на улице. Иней покрыл изящными узорами стёкла, а кружка какао — единственное, что сейчас было способно согреть душу парня, увлечённо читавшего книгу. Кончик языка высовывался изо рта, нежно поглаживая нижнюю губу, длинные тонкие пальцы придерживали книгу, лежащую на коленях, каштановые кудри, свисающие чуть вперёд, на бумагу, мешали разглядеть буквы, поэтому парень время от времени зачёсывал их назад. Мягкое и большое одеяло лежало на кровати, прикрывая колени кудрявого, но его ноги были слишком длинными, поэтому они немного торчали. Прижавшись спиной к холодной стене и согнувшись над очередной страницей, парень уже пятый или шестой час сидел, не прерываясь на отдых. Он просто читал. И, судя по всему, делал это с большим удовольствием. Белая ароматизированная свечка с запахом кокоса и ванили придавала атмосфере уют, создавая домашнюю и приятную обстановку. Для кудрявого это было идеально… Почти.       Именно так пахла квартира Гарри и Луи. Именно тут они проводили большую часть своей жизни. Просыпались утром, открывая с размаха дверь и прыгая на кровать друг к другу, чистили зубы, обмазывая лица пастой, собирались, швыряясь одеждой из разных концов квартиры, готовили, разбивая как минимум две тарелки и один стакан за раз. По выходным они смотрели фильмы, сидя в комнате и кутаясь в тёплый плед, поедали тонны печенья, хлопьев всухую и зефира. В будни они делали всё то же самое, только времени у них друг на друга было гораздо меньше, поэтому Гарри частенько зарывался в одеяло с книгой в попытках убить время.       Когда два лучших друга живут вместе, квартира всегда становилась чем-то, что мама не должна была в жизни увидеть. Вечный бардак был неизбежен, ведь это парни, что с них взять? Тем более зачем надо было убираться каждый день, если и так всех всё устраивало? Вот и они не знали, так что всё оставалось так, как было. Зато теперь они могли проводить намного больше времени вместе, ведь каждый день видели друг друга. Парни с детства мечтали, что, когда они поступят в университет, съедутся и будут делать то, чего нельзя было делать дома. В их планах были еженедельные тусовки, куча девушек, выпивка, даже травка, но максимум, что они сделали — позвали друзей и набухались чисто мужской компанией.       Луи, как и Гарри, всё ещё считал переезд лучшей их идеей, ведь друг всегда был рядом, он всегда сможет помочь, поддержать, да и скучно никогда не будет. Звучало это всё более, чем идеально. Так и есть на самом-то деле, но всё же имелась одна проблемка…

***

      — Хаз, я дома, — откликнулось тихим эхом из прихожей.       Входная дверь с грохотом закрылась, и кудрявый невольно приподнял голову, услышав голос друга. С улыбкой на устах он положил книгу на тумбочку и соскочил с кровати, чтобы встретить Луи.       — Иду, — промычал Гарри.       — Я купил нам шоколадное печенье на сегодня, попкорн, мармелад и два литра газировки. С тебя фильм, Сладкие Щёчки, — радостно сказал Томлинсон, передав пакеты в руки парню, который, как всегда, покраснел, услышав подобное прозвище.       — Я уже нашёл парочку, осталось только выбрать.       — Умничка, тогда сейчас я переоденусь, и мы начнём наш киносеанс, — понизив голос на последнем слове, как это делают плохие парни в фильмах, и выглянув из-за двери, произнёс Луи.       Гарри и Луи часто дурачились, ведь они были именно теми парнями, которые ещё всей душой находились в детстве, в тех временах, когда смотрели мультфильмы, играли в Лего, строили трамплины для машинок и обстреливали друг друга поролоновыми пулями. И, честно говоря, где-то в коробках всё ещё лежали игрушечные пистолеты…       Надев домашние штаны и серый вязаный свитерок, Луи вышел из комнаты и, увидев, что его друг был увлечён расфасовкой еды по тарелкам, решил слегка его напугать. Подкравшись сзади, он резко прыгнул на спину Стайлсу и громко закричал:       — Скучал, Гарольд?       — Чёрт, да пошёл ты, — не на шутку испугавшись, сказал Гарри, но всё равно не смог сдержать улыбки. — Спрыгивай с меня, придурок, — хлопнул он шатена по заднице.       — Ауч, больно-о-о…       — Ещё бы! Так и задумано, — съязвил Стайлс и, взяв миски с едой, взглядом сказал Луи идти на диван, после чего сам последовал туда же. — Двигай задом, голубоглазый, — не вспомнить, когда кто-то из них последний раз называл другого по имени, а не по прозвищу. Они уже привыкли к этому, и их это более чем устраивает.       — Чего это мы раскомандовались?       — Дви-игай!       — Ла-а-адно.       — Такс, у нас есть на выбор «Марли и Я» и «Последняя песня». Каков ваш вердикт, Мистер Томлинсон? — улыбки с лиц парней так и не сходили, а, наоборот, становились всё ярче.       — Эй, ну ты что?! Хочешь, чтобы я разрыдался перед тобой?       — Ой, ну будто я не видел, как ты рыдаешь.       — Иди в жопу, Стайлс, — Луи игриво стукнул друга в плечо, на мгновение нахмурился и выкатил губу.       — Да ладно тебе, Лу… Тогда давай второй фильм? Ты его не смотрел.       — Давай, но если он тоже грустный, я об тебя свои сопли и слёзы вытирать буду.       — Замётано. Фото: https://pp.vk.me/c630421/v630421344/d76/G-BuLC6Puxk.jpg       Присев на диван и оперевшись на противоположные подлокотники, парни начали смотреть фильм. Увлечённо наблюдая за сюжетом, Стайлс не заметил, как Луи укрыл их тёплым пледом. Они укутались в него и всё время перетягивали друг на друга. Гарри, как всегда, начал первым, ведь именно его ноги оставались неприкрытыми. Сначала они тихонько передвигали плед, продолжая делать вид, что смотрели фильм, но потом уже вошли в азарт и окончательно забыли о том, что творилось на экране. Пинаясь, они скинули всю еду с дивана на пол и начали сталкивать друг друга. Томлинсон тыкал в рёбра Гарри ногами, отчего тот стал извиваться и постепенно сползать вниз. Ещё пара ударов, и Томлинсон бы выиграл, но тут его нога попала не по бедру, а прошлась намного выше. Луи задел ступней промежность Гарри, которая была неслабо напряжена. Да, он провёл ногой по стояку своего лучше друга, и всё бы ничего, если бы он просто убрал её. Но он замер, чувствуя, как ситуация накалялась. Луи просто смотрел прямо в глаза Гарри и оставался в том же положении. Но Стайлс быстро среагировал и резко поджал колени к груди, сделав вид, что ничего не заметил. Оба парня тут же повернулись к экрану телевизора и замолчали. Они не знали, что делать. Это… Это ненормально, что у Гарри встал на лучшего друга. Это, наверное, ошибка. Может, Луи показалось… А может, нет?       — Я скоро вернусь, — бросил Стайлс и ушёл в направлении туалета.       Он зашёл в ванную, не зная, что сказать Луи. Гарри просто не представлял, что теперь с этим делать. Держать это всё в тайне было гораздо лучше… Как такое вообще произошло? Всё это время Томлинсон не замечал, как Гарри украдкой смотрел на него, пока тот готовил. Как он таял от одной только улыбки этого солнышка. Как он дрожал, когда голубоглазый обнимал его. До этого Луи не замечал, как Стайлс помешался на нём, как дышал им. Так больно быть настолько близко, но далеко. Так больно иметь возможность дотронуться, но не так, как хотелось бы. Так больно видеть его каждый день, не имея возможности признаться. Так давно Гарри хотел сказать Луи об этом, но ведь тот не поймёт. Точно не поймёт. Они же лучшие друзья. Они не должны влюбляться друг в друга. Так не делается. На то и нужны друзья, чтобы забывать об отношениях и просто отрываться.       POV Гарри       Теперь Луи догадывается, что происходит. Он же не дурак. Он, блин, наткнулся ногой на мой стояк. Что тут непонятного? Все очевидно. У меня встал на лучшего друга. Это же конец всему, что у нас было. Он не захочет больше видеть меня. Он даже и слова не сказал, он просто отвернулся. Черт, Стайлс, усмири же свое хозяйство наконец. Почему у тебя встает при каждом его прикосновении? Я — слабак. Я влюбился в него. Я влюбился в друга. Он не поймет этого. Я ему противен. Да я и себе противен. Как я теперь ему в глаза буду смотреть? Блин, кто-нибудь, пожалуйста, отмотайте время назад, чтобы я успел все предотвратить. Почему мы не можем просто взять и повернуть все вспять? Так было бы гораздо проще. Так я мог бы любить его втайне, так я мог бы продолжать смотреть на него, так я мог бы делать все, что делал до этого. Но не сейчас. Сейчас он даже притронуться к себе не даст. Черт, вот я придурок.       Почему я не могу выкинуть его из головы? Почему я не могу не пялиться на него? Почему я не могу не тонуть в его глазах, не дрожать от его слов, не возбуждаться от его нежных и горячих прикосновений? Почему из всех людей в этом мире я влюбился именно в него? Он же даже не видит меня в таком плане. И вряд ли увидит. Почему любое его движение пробуждает во мне зверя? Почему мне с каждым днем все больше хочется лежать под ним, умирая от оргазма? Почему мне хочется сорвать голос, крича его имя? Почему мне хочется видеть яркие отметины на своем теле, стоя перед зеркалом? И не чьи-то, а именно его. Почему именно меня он поразил своими стрелами прямо в сердце? Почему эти стрелы так больно ранят?       Так много вопросов, на которые я не знаю ответа.       Я не знаю, как смогу дальше видеть Луи каждый день, не имея возможности прислониться к его груди и просто утонуть в объятьях… Все это просто прожигает меня изнутри. Черт, и не только изнутри. Мой стояк уже не скрыть даже под пятью одеялами. Надо что-то с этим делать…       Конец POV Гарри       Прекратив постоянное хождение по ванной комнате, Стайлс решил, что надо охладиться. Быстро скинув с себя футболку, он подошёл к душевой кабинке и включил холодную воду. Закаливание должно было помочь. Так же быстро избавившись от штанов и боксеров, Гарри зашёл в душ и, оперевшись о стену и опустив голову, встал под струю воды, морозящую разум. Когда тело привыкло к температуре, Стайлс развернулся, оперся спиной на стену и опустил дрожащие руки вниз, скользя по мокрой коже. Представляя в голове руки Луи вместо своих, он нежно водил ими по торсу, вырисовывая круги, и медленно спускался к возбуждённой зоне. Запрокинув голову назад, он дотронулся кончиками пальцев до основания члена и резко обхватил его. Нежно проведя вверх и вниз, Стайлс начал нервно надрачивать. Рваные и пошлые стоны вырывались из его груди, как крики о помощи или же мольбы о большем. Томно облизывая губы, Гарри представлял, как Луи стоит перед ним на коленях, как его розовые губки красуются вокруг возбуждённого органа, как его помутневшие зрачки смотрят вверх, как порок овладевает им. От всех этих мыслей лучше не становилось. Стайлс, наоборот, всё больше и больше, всё быстрее и быстрее двигал рукой. Он не мог контролировать свои стоны. Не сейчас.       Спустя некоторое время он выдохся. Обильно излился себе в руку и позже смыл с себя это всё той же прохладной водой, которая, казалось, была кипятком. Выключив душ, он пошатнулся, но всё же вышел, накинув на бёдра полотенце.       — Ну и придурок же ты, Стайлс, — глядя в зеркало, произнёс Гарри.       Не хотелось сейчас видеть Томлинсона, так что парень направился к себе в комнату, чтобы собраться с мыслями. Пусть Луи один досмотрит фильм. Хорошо, что они в этот раз решили смотреть его не в комнате Стайлса, так что у кудрявого было личное пространство. Надо было всё обдумать, всё решить. Надо было определиться, что делать дальше.       Не поднимая головы, Гарри зашёл к себе, прикрыв тихонько дверь. Он нервно зачесал сырые волосы назад и обернулся. Его взгляд упал на кровать, но это был не тот вид, что Стайлс хотел увидеть. На ней сидел Томлинсон. Он смотрел в окно и теребил шнурки от штанов между пальцев. Его нижняя губа была прикушена. Гарри демонстративно кашлянул, чтобы обратить на себя внимание, что ему удалось. Шатен перевёл свой взгляд на него… Но это опять же было не тем, что парень ожидал увидеть. Голубые глаза были мокрыми, тонкие дорожки слёз блестели в свете гирлянд.       — Прости, что не вернулся, голова заболела.       В ответ ничего не последовало: Луи лишь опустил голову вниз.       — Всё хорошо? Ты, как я вижу, досмотрел фильм, раз глаза на мокром месте? — пытался пошутить Гарри, но его друг так и не засмеялся.       — Гарри, сядь, пожалуйста, — похоже, Луи был настроен серьёзно.       — Давай не будем говорить о том, что было, хорошо? Просто забудем это… Не хочу этим разговором всё портить. Этого не должно было случиться, так что мы можем сделать вид, что этого не было и продолжить смотреть фильм. Я правда не…       — Гарри?       — Да?       Одним плавным, но стремительным движением Томлинсон буквально подлетел на коленях к другу и впился в его алые пухлые губы. Сначала нежно прикасаясь, а затем требовательно врываясь в рот Гарри, он целовал его, как будто ждал этого всю жизнь. Луи прерывисто брал дыхание, задыхался, но всё же не отрывался от таких сладких губ. Он просто окунулся в Стайлса. Руками блуждая среди мокрых прядей волос, он притягивал того всё ближе и ближе. Поражённый Гарри сначала не понимал, сон это или нет, но даже если было и так, просыпаться он не хотел. Притягивая Томлинсона за зад, он проводил пальцами по его спине и бёдрам. Поцелуй был очень долгим, тягучим и сладким для обоих. Закусывая губы, они стонали друг другу в рот, показывая своё наслаждение.       Пододвинувшись к Стайлсу ещё ближе, Луи перекинул ногу через него и поставил с другой стороны. Опершись на грудь кудрявого, он не прерывал поцелуй, а лишь отдавался ему всё больше и больше. Но воздуха уже стало не хватать, голова начинала кружиться, и, последний раз проведя кончиком языка по нижней губе Стайлса, он оторвался. Они не произнесли ни слова. Пытаясь восстановить дыхание, парни глотали воздух.       — Зачем ты это сделал? — начал первым Гарри.       — Затем, что должен был знать, что у тебя не просто так был стояк.       — Теперь ты знаешь это… А что дальше? Отвернёшься от меня?       — Что? С чего я должен это делать? — Луи поднял свой ничего не понимающий взгляд на «друга».       — С того, что мы друзья, а я, как последний дурак, влюбился в тебя.       — Ну, с этим я готов поспорить… — Гарри взглянул на Томлинсона и глазами задал вопрос. — Хаз, я тоже влюблён в тебя. Когда я почувствовал ногой… Ну, ты понял что. Я не знал, как на это реагировать, ведь ты никогда не замечал меня в таком плане, так что я был в замешательстве. Но когда я услышал твои стоны в ванной, то понял, что хочу, чтобы ты так же выкрикивал моё имя, прогибаясь подо мной. Да меня в дрожь бросило от этих звуков… Мне захотелось, чтобы эти стоны были для меня. И только для меня.       — Ты всё слышал?       — Да…       Между парнями повисла тишина: они уставились друг на друга и просто молчали.       — Эти стоны… Они были для тебя. Я представлял тебя и то, как ты входишь в меня, как вдавливаешь меня в кровать, как мы движемся в одном ритме… Чёрт побери, Томлинсон, я хочу тебя! Я хочу тебя здесь и сейчас!       Закусив нижнюю губу, Луи попытался скрыть улыбку, но не удалось. Подняв свой игривый и заведённый взгляд, он набросился на парня, садясь тому на талию. Резко сдёрнув с себя свитер, он наклонился к кудрявому и впился в его мокрые губы, затем перешёл к шее, засасывая кожу и оставляя отметки. Спустившись к торсу, он проводил влажные дорожки языком, отчего по телу зеленоглазого пробежался табун мурашек. Проводя руками по груди, затем животу, он дошёл до полотенца. Подняв лишь взгляд на Гарри, он привстал на коленях и снял с себя штаны вместе с боксерами, медленно оголяя подтянутые бёдра. Глаза Гарри расширились: он не мог оторваться от Луи. Такой горячий, такой возбуждённый. Возбуждённый им. Стайлс невольно облизал губы, что, конечно же, попалось на глаза Томлинсону, который тут же хитро улыбнулся.       — Знаешь, не думал, что смогу возбудиться от лучшего друга.       — А я не думал, что ты можешь быть ещё прекраснее, — низко произнёс Стайлс, приподнимаясь на локтях, чтобы уловить ещё один поцелуй.       Наклонившись к Гарри, Луи буквально пытался прочувствовать его вкус. Он наслаждался каждой секундой поцелуя, как и младший. Стайлс разрывался изнутри от каждого движения языка партнёра. Он будто жил этим. Оторвавшись от губ Гарри, Томлинсон снова добрался до низа живота и легонько поцеловал его, после спустившись ещё ниже. Плавно стянув полотенце, он провёл мокрую дорожку к внутренней части бедра, руками уже касаясь основания члена. Томно выдохнул на головку, затем поднял взгляд опять на Гарри.       — Ты же хочешь этого, не так ли, сладкий?       — Чёрт, сделай это…       — Обещаю, ощущения будут лучше, чем в душе…       Проведя языком от кончика к основанию, он продолжал наблюдать за Стайлсом, который задыхался в немом крике. Поднявшись опять к головке, Луи приблизился ртом к возбуждённому члену и вобрал его сразу целиком. Ужасно пошлый стон вырвался изо рта кудрявого, что пронеслось тягучей мелодией в голове Томлинсона. Начав сначала медленно двигать головой, а потом ускорив темп, он наслаждался плотью парня, словно самой сладкой конфетой. Луи горячо выдыхал на член Гарри, иногда мягко покусывал головку, а потом снова переходил к вырисовыванию узоров. Почувствовав, как «друг» подошёл к грани, он последний раз провёл языком вверх и оторвался.       — Мы же не хотим, чтобы ты так кончил, верно?       — Мгм…       Поднявшись опять к лицу Стайлса, Луи страстно поцеловал его, передавая ему его собственный вкус. Притягивая шатена к себе за попу, Гарри углубил поцелуй, проникнув языком в рот парня. Это было настолько долгожданно, настолько желанно, что сейчас всё внутри просто переворачивалось вверх дном. Всё было настолько сладко, настолько приятно и настолько прекрасно. Гарри ожидал совсем другой реакции, но он был безумно рад, что ошибался.       Разорвав поцелуй, Луи забрался ногами на Стайлса и потёрся своей промежностью о его, вызвав сдавленный стон.       — Подожди немного, — сказал он, встав с Гарри. Он потянулся за своими штанами и достал из заднего кармана презерватив и смазку.       — Они всегда у тебя там лежали?       — Презервативы — да, а смазка — только сегодня… Перед тем, как пойти домой, купил.       — Почему именно сегодня?       — Блин, Стайлс, тебе именно сейчас надо об этом поговорить? — сказал Луи, уже забравшись обратно.       Тот ничего не ответил, он лишь приподнялся и, ухватившись руками за шею голубоглазого, притянул его для очередного поцелуя. Не отвлекаясь от Гарри, Луи ввёл в него палец, затем — второй, почувствовав который, кудрявый уже выгнулся и простонал в губы «друга». Двигая пальцами, Томлинсон растягивал его, наслаждаясь видом уязвимого и невероятно красивого парня.       Легко оторвавшись от зеленоглазого, Луи вытащил пальцы и, медленно и демонстративно раскатав презерватив по члену, принялся смазывать тот, нежно проводя пальцами. Когда всё уже было готово, он оставил ещё один невесомый поцелуй на губах Стайлса.       — Ты готов, милый?       — Да войди уже в меня!       Томлинсон усмехнулся, но не стал спорить. Он приблизился к парню и, поднеся свой член ко входу, осторожно направил его внутрь. Войдя сначала на середину, он посмотрел на реакцию Гарри и, увидев, как тот просит о большем, резко вошёл до конца.       — Ах… Чёрт…       Набирая ритм, Томлинсон наклонился к уху Гарри и начал шептать что-то успокаивающее, что-то настолько пошлое, что парень под ним начал задыхаться. Почувствовав, как плотно Стайлс обхватывал его внутри, как узко и тесно было члену, Луи сам не смог сдержать стонов наслаждения, да и не пытался, ведь ему нравилось стонать для Гарри. Громко крича, когда Томлинсон попадал точно по простате, Стайлс чувствовал, как в горле пересохло, как раздирало всё внутри от сухости. Но то, как быстро, как сильно Луи вдалбливался в него, просто сносило крышу и заставляло забыть обо всём остальном. Мир будто перестал существовать, когда они слились в одно. Они будто стали чем-то неразделимым. Чем-то большим.       — Гарри… Я… А-ах…       — Ага…       Томно прокричав имя кудрявого, Луи излился в него, тут же потеряв силы и тушкой приземлившись на грудь парня. Гарри последовал за ним и упал головой на подушку. Быстро дыша, они лежали в объятиях друг друга. Два мокрых и липких тела, связанные теперь чем-то большим, нежели дружбой. Переплетая свои ноги с ногами Луи, Стайлс собрал свои силы и приподнялся, чтобы ещё раз коснуться сладких порочных губ, которые уже были ярко-красными от покусываний.       — Лу, должен сказать, ты был неплох, но позже придётся повторить.       — Неплох? Да ты извивался подо мной, как девочка-подросток, — с усмешкой ответил Томлинсон, лежавший на груди Гарри и смотревший тому прямо в глаза.       — Я подыграл.       — А, ну раз так, то и правда придётся повторить. Только голос не надорви от криков.       — Ради тебя, голубоглазый, я готов хрипеть неделями.       — Хорошо, что ты уже морально готов к этому, потому что с этого дня ты сможешь только шептать.       — Ты даже представить не можешь, как быстро можно кончить от шёпота.       — К этому я всегда готов, — Томлинсон впился в губы Гарри и страстно поцеловал его, вызывая волну электрических ударов.       Луи всегда влиял на Гарри по-особенному. Этого ничто в этом мире не изменит. Знаете, говорят: «Их сама судьба свела». Так, может, это про них? Может, именно Гарри и Луи свела судьба? Может, им суждено быть вместе? Так долго они находились близко друг к другу, но только сейчас стали по-настоящему близки сердцами. Открылась новая дорога к счастью, новый путь к идеальной жизни. Для них светила одна звезда, ведущая их друг к другу. Звезда, которая никогда не потухнет, а лишь будет сиять всё ярче и ярче. Помните это самое «почти»? «Почти идеально»? Тогда они не знали об этом будоражащем чувстве. А сейчас оно было. И оно способно перевернуть всё, изменить весь их мир. Мир, который теперь идеален. Счастье — понятие относительное, как и уют. Но они возникают именно тогда, когда ты чувствуешь себя комфортно, когда всё вокруг радует и заставляет улыбаться. Когда ты чувствуешь, что ты дома. Когда ты рядом с тем, кто освещает весь твой мир. Дом для Гарри — это Луи, а для Луи — Гарри. Не каждый в этой жизни способен найти свой дом, но этим двоим несказанно повезло, ведь теперь они были дома.