Аталабаска Грасиа

-Аталабаска Грасиа! Я смеюсь, машу рукой от порога, Алекс оборачивается и удивленно смотрит на меня: -Что ты сказала? Это испанский? -Нееет! У нас вчера была лекция по истории. И нам рассказывали про разные древние племена. В одном из них, Та’фара, было принято говорить «Аталабаска Грасиа!», что переводится — «Прощай навсегда!». Это племя воевало постоянно. Да и территория не самая лучшая — лес кишел ядовитыми пауками и хищниками. И когда мужчины уходили на охоту или сражаться, женщины понимали, что могут больше их и не увидеть. Поэтому в племени был обычай. Каждый раз расставаться как будто навсегда. Вот. Алекс хмыкнул и спокойно заявил: -Скажи проще. Ты просто хочешь подольше пообниматься на прощание. -Ну… Хочу конечно! Но этот обычай… И слова меня просто заворожили. Ты только послушай: «Аталаба’ска Гра’сиа!» Я взмахнула руками. Он погладил меня по голове, вздохнул и ушёл на работу, а я стала собираться в библиотеку. *** Время близится к обеду, а я сижу за столом, меня почти не видно из-за стопок различной литературы, передо мной лежат раскрытые журналы с фотографиями и тоненькая брошюрка с переводами текстов племени Та’фара. Оказывается, у них была своя письменность. В качестве бумаги они использовали плотные листья местных деревьев. На этих листьях корябались значки. Исписанные листья обмазывались смолой и приклеивались на стены огромной пещеры (посреди территории племени, как мне удалось вычитать ранее, располагалась большая скала, иссечённая пещерами, именно в них жили Та’фарцы). За столетия смола застыла, сохранив листья до наших дней. Скала Племени был обнаружена всего несколько лет назад экспедицией ученых — ботаников. С трёх сторон её окружают дикие джунгли, с четвертой течет река. Выше по течению на другом берегу примерно в это же время группа охотников наткнулась на следы другого племени. Эти открытия взбудоражили историков и археологов, стали проводиться многочисленные исследования. Насколько мне было известно, даже сейчас в одной из пещер Скалы жили ученые. Информации на листьях сохранилось огромное количество. Далеко не все поддавалось расшифровке, хотя язык был достаточно прост. *** «Аталабаска Грасиа!» Раз за разом певучее словосочетание всплывало в моей голове. Я изучала отчёты экспедиций, просматривала снимки пещер, листала справочники по растениям и животным местности. Таинственное племя Тафара с каждой минутой все больше занимало меня. И вот, наконец, в мои руки попала совсем маленькая книжица с переведенным текстом с десятка листьев. Я смотрю на обложку. Фотография мелко исписанного листа. Ровные линии символов, пестрота точек и кружков, вместо пробелов — широкие волнистые линии. Рядом — другая картинка. Величественные своды пещеры, и сотни листьев, навеки прилепленных к камню. История целого народа. Я открываю брошюру, и меня вдруг пробирает дрожь. Слова мне знакомы. Я как будто вспоминаю то, что всегда знала… «Племя Тафара, время дождей, смотрит Анрика Алья…» — первая строка плывет перед глазами, я вижу низкие закопчёные своды маленькой пещеры, с потолка свисают разноцветные травы, занавесь лиан у входа отделяет меня от стены дождя снаружи. Потрескивает смоляной факел, по серому камню пляшут неяркие отблески огня, а я сижу и старательно царапаю маленьким острым камушком неподатливый лист. Да что же это! Я трясу головой. Библиотека. Лампа с зелёным абажуром. Тихие читатели кругом. Я прихожу в себя и начинаю чтение заново. «Племя Тафара, время дождей, смотрит Анри’ка А’лья. Речные люди нападают на нас. Лес полузатоплен, ливень не прекращается ладонь (прим.авт. — 5) восходов. Мы теряем воинов. Враги слишком хитрые и отлично плавают. Уровень воды растет, скоро Речные люди смогут достигнуть пещер на своих плотах. Их больше, чем нас, но есть шансы победить. Запасов пока достаточно, но если сезон дождей будет длинным, племя начнет умирать от голода…» Мне холодно. Я стою на скользком каменном утесе, чуть выглядываю за перегиб скалы. В потоках бегущей воды различаю на реке ладонь плотов и долбленку (лодка, выдолбленная из бревна). Мои заледеневшие пальцы сжимают мокрый лук, я с трудом натягиваю тетиву, но плоты слишком мотает течением, и стрела уходит в мутные глубины реки. Люди с плотов неожиданно ныряют и плывут поперек потока к Скале. Наши люди обрушивают на них шквал камней и стрел, но многие Речные уже доплыли и пытаются прорваться в пещеры. Они уже вне зоны моей видимости, и я скорее ныряю в лабиринт переходов, шлепаю босыми ногами по каменному полу, меня обгоняют несущиеся потоки воды. В коридорах сейчас темно, некому обновлять смоляные факелы, но я так хорошо знаю дорогу, что свет мне не требуется. Влетаю в полузатопленную Пещеру Сборов. От воды исходит серебристый свет. У сухой стены сбились в кучу самые маленькие и самые старые Тафарцы. И сюда вот-вот могут прийти Речные люди! Гнев прибавляет мне сил, и… Я сижу за столом, вцепившись в него руками. Какие пещеры, какой дождь? Но я все ещё не могу очнуться от каменного холода. Меня колотит. Подходит обеспокоенная сотрудница, что-то говорит, говорит, а я только киваю и молчу. Наконец до меня доходит, что со мной все в порядке. Я медленно собираю книги. Сотрудница исчезла среди стеллажей. Все посетители поглощены работой. Я внимательно смотрю по сторонам. Аккуратно сворачиваю брошюрку с переводами в трубочку и кладу в куртку. *** До вечера я успеваю переделать все домашние дела, сделать задания к семинарам, испечь пирожки, посмотреть какой-то странный фильм, поиграть на гитаре и связать половину шапки. Иными словами, я делаю что угодно, чтобы забыть про лежащую в кармане куртки книжицу, наполненную потоками воды и тьмой пещер. В замке поворачивается ключ, Алекс распахивает дверь и радостно кричит: -Аталабаска Грасиа! Я, не задумываясь, произношу: -Ну уж нет. Ты со мной здороваешься, а не прощаешься, так что выучи ещё два слова на тафарском: «Эй-хэй Тако!». Это вылетает как-то само собой, а в голове у меня вертится, что приветствие короче и ярче церемонного «Аталабаска…». Пока Алекс уплетает пирожки, я приношу книжицу на кухню и рассказываю ему о произошедшем в библиотеке. Он протягивает руку к брошюре, раскрывает на середине, просматривает страницу. Ничего не происходит. -Ась, ну чего ты так разнервничалась? Может, ты заснула? И тебе все приснилось! По-моему, ничего особенного. Алекс отставляет в сторону блюдо с пирожками и берет книжицу в обе руки. Неспешно и плавно начинает читать: «…мы укрываемся во внутренних пещерах. Все насквозь пропахли смолой. Еды мало. Людей мало. Сегодня не вернулся Тимкин Тен. Ещё на одного воина меньше. Когда не дежуришь, нужно найти силы потренировать детей. Малышка Сейни не должна браться за охотничий нож в четыре зимы! Все воины вымотаны до предела, особенно Джей Ро…» Я сижу, привалившись к стене пещеры. Холод чувствуется сквозь шкуру. Сейни в свете факелов кажется ещё меньше. Она стискивает ручками огромный нож и тыкает в травяное чучело в рост человека. В пещеру, шатаясь, входит окровавленный Джей Ро. Я с трудом поднимаюсь и подхватываю его, иначе он рухнет прямо у входа. -Ты ранен, Джей? Он молча мотает головой и, хромая и опираясь на меня, идет к стене. Хриплым голосом он говорит, что придется увеличить дежурства. Ладонь назад мы отправили в лес нескольких людей, когда они вернутся (если), должно стать легче, а пока… Тимкин мертв, и пещеру защищают пара ладоней и ладонь (15) женщин и мужчин. Речных людей много, нападают они круглосуточно, нас спасает только знание лабиринтов и возможность устраивать стрелковые засады в камнях. Сейчас у стены спят Ойти, Керк и Мара. Нэй и Тенрисс занимаются с детьми. Лаймин и Дэси отправились на разведку наверх Скалы. Я удерживаю все в голове, чтобы помогать Джею. Он слишком измучен, чтобы сейчас помнить все сам. -Я распоряжусь. Джей шепчет слова благодарности и мгновенно проваливается в тяжелый, прерывистый сон. Я жду разведчиков и укачиваю на коленях его тяжелую, лохматую, мокрую голову. Мне так дорого это перечеркнутое шрамами лицо. Мне хочется заплакать, но я только прижимаю Джея ещё крепче и тоже проваливаюсь в черную бесконечную пропасть… «Мне приходится перенять командование…», — Алекс отрывается от чтения и видит рыдающую меня. -Ася, Ась, что с тобой? Он ласково трясет меня за плечи, а я сижу на полу кухни и реву в три ручья. Мои колени ещё ощущают тяжесть головы Джей Ро. -Ася. Я заберу эту книгу и больше ты её читать не станешь. -Нет, Алекс, -я неожиданно успокаиваюсь. -Теперь я должна узнать, чем кончилась история с осадой пещеры. Выжило ли племя? Выжила ли я… То есть Анрика. Выжил ли Джей… -Выжила ли ТЫ? Послушай. Этого племени давно нет на свете. А ты — студентка, жительница двадцать первого века, моя девушка, между прочим! Про этого Джей Ро в тексте два слова. -Алекс… Отдай мне книгу. Пожалуйста. И.. Я сейчас буду читать. А ты сиди рядом и держи меня за руку. Алекс закатывает глаза, но послушно протягивает ладонь. А я вновь ныряю, знать бы ещё, куда. *** «…Мне приходится перенять командование. Джей Ро отсыпается, он на ногах был несколько восходов. Разведка неутешительна. Охотников не видно, Речное племя высылает по паре ладоней воинов в разное время между восходом и восходом, грозовые тучи висят на месте. Нашу самую защищенную пещеру, в которую мы все перебрались, тоже потихонечку заливает. Мне пора дежурить…» Я поворачиваюсь к Алексу, чтобы сказать «Всё в порядке!», но вместо Алекса передо мной замерли разведчики. -Идите спать. Я молча подбираю лук, бужу сонного Ойти и мы скользим по темным сырым проходам к нашим завалам. Джей Ро и Керк специально устроили в коридоре баррикаду из камней и теперь дежурные успешно отстреливают Речных вот уже пару ладоней восходов (10 дней). Пара у завалов встречает нас спокойным «Аталабаска Грасиа!» и уходит прочь. А мы с Ойти остаемся в темноте и тишине. У нас есть факел, но зачем манить врагов на свет? Мы их и так услышим. Начинается вечность дежурства… Где-то в моей голове листается несколько страниц разом. И я попадаю в светлый солнечный день. Неужели всё закончилось? Хотя.. Я смотрю на племя, уютно расположившееся все составом на плоской верхушке Скалы. Людей явно прибавилось, все откормленные и довольные. Я вижу лениво потягивающегося Тимкина и понимаю: это прошлое. До осады. Смеющаяся Сейни играет с куклой, а не с ножом. Я молча смотрю на них всех — они такие счастливые. Неужели ничего нельзя изменить? Старик с седой бородой в пояс (Кеуно! Его зовут Лем Кеуно!) тихо говорит играющим детям: «Мы — племя Тафара, наш дом — Скала. Если на нас нападут — защищайте Скалу до последней капли крови. Мы не можем быть изгнанными, мы — Таа Фара, дети Скалы! Любите свое племя, любите друг друга, но помните — главное — это спасти Скалу, спасти мудрость предков в пещере Листьев, спасти наш дом! Аталабаска Грасиа, вот что вы должны говорить! Будьте готовы отдать жизни…» Дети кивают, серьезные. А через несколько минут вновь резвятся на солнце. Меня вдруг пронзает волна света и тепла. На вершину поднялся Джей Ро, мой любимый вечно лохматый Джей Ро. Я смотрю на него. Он родной до боли. -Эй-хэээй, Тако! –Я подбегаю к нему. Мы стоим в обнимку под голубым небом, нас хранит Скала. И ничего плохого никогда не случится. Я лечу в голубое небо, я согрелась, я счастлива… Алекс молча смотрит на меня. Наша кухня залита желтым светом, в окно заглядывает луна. -Алекс… Пойдем спать? -Да, пора. *** Всю следующую неделю я не берусь за дневники Анрики (так я окрестила тексты в книжице). Зато я пересматриваю тонну материала о племени Тафара. Я узнаю о временах голода и осады, о вражде с Речными людьми, о почитании Скалы. И я всё это как будто вспоминаю. В библиотеке не хватились брошюрки, и, похоже, я первая, кто интересуется историей и обычаями Тафара. Странно, но эти люди совсем не цеплялись за жизнь. Одно «Аталабаска Грасиа!» — «Прощай навсегда!» чего стоит. Летописей как таковых не существовало, но в каждый период времени кто-то из племени вел нечто наподобие дневника. Кратко, лаконично, достаточно безэмоционально. Сухое перечисление событий и фактов. Записи Анрики стали исключением. Конечно же, расшифровано далеко не всё. Трудно определить, где на стене с листьями кончается один дневник и начинается другой. Сами записи налеплены не по порядку. Я читаю перевод за переводом, но они все похожи друг на друга. Никаких погружений или воспоминаний, просто сухие строки. Мне удалось выяснить, что в ходе осады, о которой писала Анрика, племя не погибло. Но что стало с самой девушкой, что стало с Джей Ро… Нигде не сказано. Ответ я могу найти только в брошюрке. *** Я дожидалась прихода Алекса, чтобы вновь окунуться в мир Анрики. Передо мной лежал небольшой словарь. Я задумчиво читала знакомые слова. Но вот переводы меня сильно удивляли. Так, «Эй-хэй Тако» произошло от ещё более древнего «Э хэу таа коо», что дословно означало: «Ты живой, я радуюсь». И вот я сижу с книжицей в руках, Алекс обнял меня за плечи, и я глубоко вдыхаю перед нырком в неизвестное. Я перелистываю к тому самому дежурству у обвала… «…Наша с Ойти смена прошла тихо. А вот другой паре повезло меньше. Но сегодня мы отбились. Над Скалой бушует настоящая буря, а это значит, что наступило кратковременное затишье. У меня есть немного времени, чтобы записать всё, что я помню. А ещё есть время на Джея…» Знакомый свод пещеры над головой. Потрескивание факелов. Завывание ветра в коридорах. Мы с Джей Ро сидим в обнимку. Время-то есть. Сил нет. Я провожу пальцем по его выступающим ребрам. Когда же вернутся охотники?! Я растворяюсь в мгновениях покоя и защищённости. Скала дрожит от подножия до самой вершины, но мы внутри, нам не страшна непогода, и мы обязательно найдем способ прекратить набеги Речных людей. -Джей Ро… -Да… -А я просто так… -Я знаю, Рики. Ещё немного. У нас всё будет хорошо. Джей Ро роняет тяжелые прочные слова. Из них можно построить прекрасное будущее. Страницы мелькают, меня будто протягивает через огромную воронку, и вот, снова пещера. На этот раз воины предельно сосредоточены. Дети сжимают оружие. Свет факелов мечется по стенам, а на Джей Ро страшно смотреть, настолько он истощен. Он молча окидывает нас, защитников, взглядом. Речные направляются сюда всем боевым составом. Нас ещё меньше, чем в прошлый раз. Джей Ро не говорит ни слова. Он указывает пальцем на людей, затем на проход. Люди уходят один за одним. В тишину камнем падает многократно повторяемое: «Аталабаска Грасиа!». Для скольких воинов эти слова станут последними? Наконец, из защитников в пещере остаюсь я с моим неизменным напарником Ойти, Тенрисс и сам Джей. Он поднимает было руку указать нам с Ойти коридор, но потом резко делает шаг навстречу и шепчет, горячо и бестолково: «Аталабаска Грасиа! Защищай Скалу, помни меня, Рики, Рики, Аталабаска Грасиа!». Я прижимаюсь к нему и, кажется, плачу. Моя «Аталабаска» звучит неестественно высоко. Потом мы с Ойти разворачиваемся и уходим во тьму. События вдруг начинают мелькать в ускоренной съемке. Речные люди сносят укрепления одно за одним, их слишком много. Ойти не стоит на ногах. Я то отстреливаюсь от свежей партии, то размахиваю большим охотничьим ножом, не давая прорваться отдельным самоубийцам. По полу течет красная вода. Смоляной факел на стене танцует пляску смерти. Я знаю, что я никогда отсюда не убегу. Наверное, меня уже ранили, иначе почему бестолково расползается жар по плечу? … Речные мельтешат и сливаются в один сплошной поток. Мы с Ойти давно забыли про луки. Страх, крики, боль, внутри все скручено в тугой ком, я так не хочу всего этого, Джей, Скала, Сейни, Джей… Всё проходит. Я неожиданно прихожу в себя от резкой боли. Мы с Ойти лежим посреди ручья. Вокруг – то, что когда-то было Речными людьми. Ойти без сознания. Я в бреду, стены кружатся. Факел все ещё коптит, я сжимаю его зубами и тащу неподъемного Ойти в пещеру… Оказывается, мы были совсем близко. В пещере царит странное напряжение. К нам никто не бросается на подмогу. Всем остальным — хуже. Я мучительно ищу глазами Джея. Мы отстояли Скалу, мы сделали всё, что смогли. Скала должна гордиться нами. Но я слышу лишь стоны и плач. Старики сбились с ног, перевязывая раны. Я кое-как пристраиваю Ойти на подстилку и слепо бреду между ранеными и убитыми, выкрикивая без устали: «Джееееей! Джей Ро!». Потом спотыкаюсь и падаю. Меня накрывает воющая тьма. Никаких страниц. Липкая темнота. «Аталабаска Грасиа! расиа…! асиа…!». Я кричу, но не слышу. Снова пещера. Кажется, прошло время от восхода до восхода. Я вдруг вижу, что вернулись охотники. Они хоть и уставшие, но выглядят гораздо здоровее и упитаннее нас. Ко мне тут же подбегает Тэмми, младшая охотница. -Анри, Анри, ты как? Я тихо, но отчетливо проговариваю: -Где Джей? Тэмми отводит глаза. -Он ранен? Тэмми молчит. -Скажи мне, что он жив! Я кричу. Я кричу на всю пещеру. -СКАЖИ МНЕ, ЧТО ОН ЖИВ, ТЭММИ! Тэмми наконец поднимает огромные, полные слёз глаза: -Ах, Анри. Мне так жаль. Он был самым храбрым воином Скалы. Я срываюсь на вопль, на безумный вопль. Внутри поднимаются волны гнева, а потом на место гнева приходит дикая пустота. Я лечу в пустоту. Алекс крепко держит меня. Я кричу в подушку. Потом сижу. Тупо смотрю в стену. Повторяю монотонно. «Почему почему почему…..» Алекс сидит рядом, и так проходит ночь. Под утро он относит обессилевшую меня в кровать. *** Через несколько дней я успокоилась. Не знаю, что было бы со мной, если бы не Алекс. Я продолжила изучать жизнь племени. Мне очень нравилось после очередной порции истории Тафара открывать наугад словарь и смотреть то или иное слово. Сегодня я привычно раскрыла потрепанные странички и вдруг тихо вздрогнула. Черным по белому я прочла: Аталабаска Грасиа — ошибочно переводят как «Прощай навсегда!». Традиционная фраза для проводов на войну или охоту. Однако дословно выражение означает «Не покидай меня». «…Не покидай меня, Джей Ро… Аталабаска Грасиа!»