Воспоминание

Последней мыслью, промелькнувшей в моей голове, было довольство тем, что добраться до постели все-таки удалось. До своей ли, разобраться можно будет и завтра. Утро, как обычно, началось с чудовищной головной боли. Как ни странно, я превзошёл самого себя и умудрился вчера найти дорогу домой, несмотря на то, что мое сознание в тот момент представляло собой жалкую кучку крысиного дерьма. Как обычно, я пожалел, что выпил так много, раскаялся, опечалился и пошёл блевать. Как обычно, вместе со вчерашней трапезой, щедро подаренной выгребной яме, покинули меня и мысли об исправлении, и я, приняв чуть более полудюжины лекарств, отправился вечером навстречу новым приключениям. Мои друзья, а было их четверо, принадлежали к такому же достойному роду, как и я сам. Своеобразный снобизм – нам с ранних лет внушалось, что нашего общества достойны лишь нам подобные, никто более. Так что подобная дружба была не столько желанной, сколько вынужденной. Сказать честно, я не находил в них ни капли привлекательного или интересного: Янне был откровенно отсталым, Губерт представлял собой прогнившего до глубины души мальчишку с явной болезненной склонностью к некрофилии, Велерена занимали одни только картины с обнаженными юношами, а о пропорционально смешных размерах мозга Дарии на фоне ее габаритов, которым позавидовал бы скальный тролль, ходили легенды. Увы, другой компании для меня не было, поэтому каждый вечер я напивался вусмерть с этой четверкой – только тогда с ними становилось весело. - О, глядите-ка! Выглядишь здоровеньким, - ухмыляясь, поприветствовал меня Губерт, как только завидел на городской площади, - готов к новым свершениям? - Говорят, в корчме остановилась какая-то молодая девка, - облизнулся Янне, капнув слюной на собственный кафтан, - навестим ее, а? - Вечно ты об одном, Янне, - устало вздохнул я, направляясь тем не менее в сторону корчмы. Голова все еще болела, но я твердо решил не отступать от привычного распорядка и надраться. - Вечно вы по девкам шляетесь, - надулась до еще более невероятных размеров Дария, - и слушать не хотите о том, чтобы завести и с мужиками знакомство! - Верно, - взволнованно поддакнул Велерен, нервно оглядываясь по сторонам, - а между тем к нам приехал известный художник со своими натурщиками… - Замолчи уже, извращенец! – отплюнулся Губерт, - Хочешь мужика за задницу полапать, так иди в бордель! И ты, Дария, надоела уже со своим нытьем: почему только бабы, хочу мальчонку. Ты в зеркало давно смотрелась? Любой нормальный убежит от тебя, как только завидит вдалеке, орясину эдакую! Потому девок ищем, что вкуснее они! - Тише, идиот, услышат же! - прошипел я, - Ты что же, на костер захотел, али на шибеницу? - Давненько по репе не получал, - загоготал Янне, пока пунцовый от злости Губерт сверлил всю компанию взглядом. - Добро спорить, идём уже, - сказал я, многозначительно взглянув на спутников. Полудурок Янне на этот раз не соврал: среди знакомых рож в корчме явно выделялась одна девушка. Каштановые волосы, отливающие в тусклом свете рубином, правильные черты лица, гордое выражение лица и стать, более подошедшая бы какой-нибудь графине. «Да, она определенно привлекает внимание», - подумал я мельком. И не ошибся: вокруг незнакомки уже вилась свора сельских мужланов, жаждущих внимания красивой девушки, а не деревенской доярки. Какой-то рохля уже было уместил вонючее гузно на соседнюю скамейку и, судя по выражению его морды, усердно лил ей в уши небылицы оскорбительного содержания про собственных друзей. «Надеется, верно, показать себя повыгоднее в ее глазах, пёс немытый», - я не смог сдержать ехидный смешок. Выражение лица девушки ясно говорило, что скоро кто-то будет облит содержимым ее кружки. Пропустив мимо ушей весь галдеж собственной свиты, я подошел к ней: - Приветствую. Я знаю место получше, куда не пускают всякий низкородный сброд. Не желаешь ли составить мне компанию? – я впервые за долгое время улыбнулся, взглянув в темно-карие глаза, которые так проницательно устремились на меня. - С удовольствием, - негромко сказала она, грациозно поднимаясь со своего места. Одарив меня еле заметной улыбкой, девушка позволила мне ненавязчиво взять ее под руку, и мы устремились к выходу под изумленные и рассерженные взгляды всех находившихся в корчме… *** «Это была судьбоносная встреча», - думал я, «как тут не поверить в Предназначение?». - Ты о чем так задумался, Регис? – на удивление тихо для облачённого в полный доспех человека подошёл Кагыр, - ты же даже бледнее обычного! - Вспомнил кое-что, - ответил я, глядя на горизонт, - Что случилось? Нужна моя помощь? - Да, если тебя не затруднит, - улыбнулся нильфгаардец, - мы решили сварить суп, и было бы неплохо, если бы ты добавил туда немного своих трав и специй. - Нет проблем, сейчас подойду к вам, только возьму сумку, - я с некоторым трудом поднялся, затёкшие ноги как будто пронзали сотни иголок, - как Геральт, уже перестал злиться на весь мир? - Более или менее, - ответил Кагыр, - Сейчас он от души пререкается с Лютиком, а Мильва поливает обоих отборными… эпитетами. - Пришёл в себя, стало быть, - улыбнулся я и пошёл к костру. *** - Понимаешь, она бросила меня, как какую-то блохастую шавку! Меня, Эмиеля Региса Рогеллека Терзиеффа-Годфроя, того, кто ее на руках носил, кто готов был все для нее отдать! Вот же деревенская девка, курва! Свалила в один прекрасный день, даже не попрощавшись, как будто и не было тех трех лет в Ковире! - Действительно, ужасно, - пробубнил собеседник, осушая шестую кружку. - И не постеснялась записку оставить, продажная корова! Мол, так и так, Регис, но я должна уехать, дела-де, к спеху ей, понимаешь! И подписалась так – «Королева Ночи», тоже мне! Да мули и те поважнее будут, что там мули – из пиявки королева ночи скорее получится, чем из нее! - Верно, верно, - собеседник вдруг отставил кружку в сторону и с интересом посмотрел на меня, - Скажи, вот ты обмолвился, что ради нее-де на всё готов был, так? - Да я и сейчас что угодно сделал бы за неё, - понурил голову я, пьянущий в стельку, - Душу и ту рад бы отдать, только что исправишь теперь? Столько воды утекло. - Не хочешь сыграть в гвинт? – собеседник азартно, даже слишком азартно на меня глядел. - Это на что же? Денег у меня почти нет, так что не рассчитывай ободрать пьяницу, а больше мне и предложить нечего. Ты, кстати, так и не представился вроде, или же я запамятовал... - Гюнтер О’Дим. А денег мне и не нужно, как, впрочем, и остальных своих благ. Давай-ка лучше на кое-что другое сыграем. - И на что же ты думаешь сыграть в таком случае? – недоверчиво спросил я, отставляя собственную кружку прочь. - Всего лишь на твою душу, - улыбнулся О’Дим. - Шутишь? Какая душа, ты нажрался до чёртиков уже, что ли? Не существует ее! – рассмеялся я, хмельной и раззадоренный ответом, показавшимся мне столь нелепым и глупым. - Не существует, так не существует, тебе же лучше – ничего не потеряешь! – рассмеялся в ответ новый знакомый. Тогда я не придал значения тому, что, хоть сам он и смеялся, глаза его оставались похожими на две пустых, холодных и опасных бездны. Мне все-таки хватило благоразумия. - Это несерьёзный спор, Гюнт: душа, не душа. Давай лучше поспорим, скажем, на то, что если я проиграю, то исполню три твоих любых желания, как тот джинн из сказок! А коли ты проиграешь, то ты шкуру джинна примеришь, как тебе? – я выпил еще кружку, чуть не надорвав живот от смеха: еще бы, взрослые мужики, а спорят на желания! «Уж я-то посмеюсь над ним, заставлю бычий пузырь на голову натянуть, да пробежать так по всей округе», - радовался я своей смекалке. - Согласен, - согласился О’Дим, на губах которого играла ухмылка, - Давай только запишем условия на бумаге, чтобы все было честно. Мы поставили свои подписи. *** Других посетителей уже не осталось, только корчмарь уныло возил засаленной тряпкой по грязнющему столу. - Ты проиграл, вампир, - без тени улыбки сказал Гюнтер О’Дим. - Ну да, я про… Что?! Что ты сказал, повтори? - Я знаю, кто ты, Регис, знаю о тебе все, - взгляд О’Дима был очень, очень недобрым, - И мы оба знаем, что теперь ты должен мне три желания, - взгляд его стал угрожающим. А мне впервые за вечер стало страшно.