***
28 июля. Мы тогда еще работали в одном офисе и лично знакомы не были. Я видел тебя каждый день, и ты привлекал меня чем-то, манил. Такой живой, открытый, позитивный, ходячая искра, ты был таким милым, завлекающим. И ты не обделял меня своим вниманием, улыбался каждое утро, когда я был зол на жизнь, но никогда не подходил ближе. Один случай изменил все. В тот день в офисе случился пожар. Было жаркое лето, и тушить пламя с каждой секундой становилось все проблематичнее. Огонь пожирал все на своем пути, а я спешил из своего кабинета. Все уже выбежали, коридоры были пусты. Почему я тогда еще здесь? Я вернулся за личными вещами, которые были мне очень дороги. В маленькой коробочке лежала фотография меня с братом, карманные часы, подаренные отцом, и еще немного важной мелочи. Засунув все это за пазуху, я летел к выходу. Пробегая мимо твоего кабинета, я вдруг остановился. У тебя тогда заклинило замок. Ты не звал никого, но выбраться пытался. Я видел искры, они были совсем близко, пахло сгоревшей бумагой и пластиком. Я попытался открыть твою дверь. Мы не знали, чудо это или что, но она поддалась. Поддалась, черт возьми! Ты вылетел из кабинета, схватил меня за руку и потащил вниз. Оказавшись на улице и немного отдышавшись, я спросил тебя: - Почему ты не звал на помощь? - Что не убивает, делает тебя счастливым. Я навеки запомнил эту фразу. Мы часто вспоминали тот день, сидя на мягком диване и укрывшись пледом. После того пожара мы познакомились поближе, начали дружить, потом поняли, что зависимы друг от друга, и теперь жили вместе, деля все, что имели, пополам. Мы планировали состариться вдвоем, но у жизни были другие желания.***
27 февраля. Три года спустя. Ты любил скорость, а я любил тебя. Мы мчались из родного Нью-Джерси обратно в Нью-Йорк. Дорогу замело снегом, был легкий туман. - Фрэнки, милый, сбавь скорость. - Не волнуйся, Джи, я умею водить. Я слышал твой голос, тихую музыку из магнитофона, а потом визг шин, звук бьющегося стекла и моего сердца. Мы врезались в грузовик и пролетели несколько метров, прежде, чем машина перевернулась. Я вылез, кашляя и задыхаясь. Но не обратил внимания. Я полз к тебе. Последние две фразы, которые ты сказал, были “Не волнуйся, Джи, я умею водить” и “Все будет хорошо”. И мне плохо от того, что это стало ложью. Я кричал, молился, плакал, но ты не слышал. Ты умер. Я тоже тогда умер. Меня больше нет здесь. Лишь иллюзия, тело. И знаешь, Фрэнки, ты был не прав. Что не убивает тебя, откладывает это на тот момент, когда будет больнее. Что не убивает тебя, не делает тебя счастливым. Что не убивает тебя, заставляет тебя желать смерти.